Похитители - Николай Крамной 13 стр.


— Они близкие родственницы Нины Злотовой, — сдерживая себя, сказал капитан, — а та была домработницей у Зои Федоровны. И мы с вами пока что полностью не уверены в невиновности этой домработницы. Так что, лучше подстраховаться…

— Так им проще прямо с нее и начать, — заметил Ларин.

— Не проще! — бестактно прервал своего начальника Стрекалов. — Нины Злотовой в городе нет!

— А где же она?

— Далеко, — неопределенно ответил капитан. — Я ее вчера ночью отвез в деревню к своей матери. Пусть пока поживет там, заодно старушке по хозяйству поможет. А ее родным сообщил, что задержал ее на несколько дней, для ее же блага. Ничего, проглотили, — довольно усмехнулся он.

— Накурили мы с тобой, — встал Ларин из-за стола.

Подойдя к окну, распахнул его и с удовольствием вдохнул полной грудью свежий воздух, напоенный ароматом цветущих в сквере лип.

— Сколько мы с тобой вместе работаем, Григорий Петрович? — не оборачиваясь спросил Ларин.

— Восемь лет, Валентин Владимирович, — тоже встал со стула Стрекалов. — Я к вам после училища лейтенантом пришел, а вам тогда только майорское звание присвоили. А что?

— Намекаешь, что и тебе пора погоны обновить? — усмехнулся Ларин, продолжая смотреть в открытое окно. — Я к тому спросил, что у нас с тобой за восемь лет это самое запутанное дело. И, если откровенно, — повернулся Ларин к собеседнику, — сомнения у меня: удастся ли нам до конца во всем разобраться?

— Должны, — неуверенно ответил Стрекалов. — Куда же нам деваться? — попытался он окончание разговора обратить в шутку.

— Должны, — с горечью повторил подполковник. — Иначе нам придется другую работу искать. У этой ведьмы такие покровители… Ладно… — вернулся Ларин к столу. — Забирай снимки и иди занимайся своими делами.

— Я ненадолго к Кирикову хочу проехать, — сообщил капитан, складывая фотографии в аккуратную стопку.

* * *

Капитан Стрекалов, прежде чем ехать в следственно-аналитический отдел, позвонил в прокуратуру.

— У тебя никаких вопросов к другу нет? — спросил он у Друяна, взявшего трубку. — А то я сейчас к нему еду, могу небольшой крюк дать и за тобой заехать.

— Срочного — ничего, — ответил Сергей Викторович. — А вообще нужно по одному вопросу проконсультироваться.

— Тогда жди, скоро приеду, — пообещал Григорий Петрович.

Следователя Друяна капитан увидел еще издали прохаживающимся по тротуару возле прокуратуры. Одетый в костюм кофейного цвета, кремовую рубашку и коричневые туфли, Друян был похож на человека, собравшегося на деловое свидание.

— Если бы не твой хохолок, — пошутил капитан, косясь на «телячий зализ» в прическе Друяна, — я бы тебя не узнал. И с преувеличенной озабоченностью спросил: — Тебя куда вначале подвезти: к Генеральному прокурору или в Конституционный суд?

— Немного позже, подождут, — не обиделся Друян на шутку. Усевшись поудобнее рядом с капитаном, пристроил на коленях папку с «молнией» и продолжил шутливую игру: — Все равно без нас заседание коллегии не начнется.

— Молодец! — похвалил Стрекалов бодро-уверенное настроение следователя. — А все же, что случилось? — спросил он, отметив про себя, что у его коллеги по расследованию новый, дорогой галстук. — Дивиденды в каком-нибудь банке получил?

— Не угадал, — усмехнулся Сергей Викторович. — Хотя и предлагали. Но я отказался. Не веришь? — заметил он ироничную улыбку капитана. — А я, между прочим, не шучу.

И Друян, не торопясь, рассказал Стрекалову о своей встрече с неизвестным финансистом и его предложении помочь следствию в розыске лиц, похитивших библиотеку у Шарфиной. А в конце рассказа, в подтверждение правдивости своих слов, достал из нагрудного кармашка пиджака визитную карточку и передал ее Григорию Петровичу.

— Банк «Русское богатство». Кряжин Алексей Федорович, вице-президент, — прочел капитан данные, отпечатанные на дорогом, глянцевом картоне.

— От машины ты все-таки напрасно отказался, — заметил Стрекалов, возвращая визитку следователю. — Хотя ошибку не поздно исправить: там телефоны указаны. Позвони, извинись, скажи, что передумал, — посоветовал он Друяну.

— Ничего себе, напрасно! — скептически отозвался Сергей Викторович. — Представляешь, какой переполох бы поднялся, если бы я на «мерседесе» на работу приехал? Да еще с личным шофером! На меня бы сразу целую следственную бригаду с цепи спустили, — предсказал Друян возможное развитие событий. — Не успевал бы отвечать: у кого купил? Где взял деньги? На какие шиши шофера оплачиваешь?

— Ну и что? — спокойно отозвался Стрекалов. — Ты же юрист и должен знать: обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Это тебе должны были бы доказать, что ты приобрел машину незаконно.

— Говорили об этом преподаватели в институте, — согласился с этим Друян. — А в жизни, — безнадежно махнул он рукой, — не всегда так получается. Я вот в свежем костюме сегодня появился, и то ты удивился, — привел он довод в подтверждение своей правоты. — А машина с личным шофером… До конца жизни бы оправдывался!

— Вообше-то, да, — сказал капитан, заворачивая к подъезду управления, где служил Кириков.

* * *

— Сейчас поищем в картотеке, — обнадежил гостей Кириков, выслушав следователя прокуратуры и капитана Стрекалова. — Только, по-моему, пора уже к этому делу по-другому подойти. Данных у вас сейчас хватает, и проигрывать каждый раз все это в голове не стоит. Но сначала давайте окно откроем, — предложил он, щелкая шпингалетами. — Ко мне скоро должен Артамонов зайти, а мы тут наверняка накурим.

— Он каждый раз тебе докладывает, если собирается зайти? — с преувеличенной серьезностью спросил Друян. — Или ты для него определенные часы установил?

— Определенные, — улыбнулся Денис Николаевич, распахивая окно. — Только не я, а он установил. Каждое утро между десятью и одиннадцатью часами. Это у него называется обход рабочих мест. Так… — сел майор на свое привычное место. — Давайте вначале набросаем схему, а потом будем рыться в картотеке. Берите бумагу, я тоже этим займусь, — положил Кириков перед собою чистый лист. — Чтобы вы не подумали, что вас ерундой заставили заниматься. В центре рисуем кружок, — сказал он своим собеседникам, сидевшим друг против друга за приставным столиком. — Это у нас условно будет Шарфина. Вокруг нее рисуем еще четыре кружка, — продолжил Кириков. — Это ее близкие знакомые: домработница Злотова, профессор Головин, художник Камышин и… — вопросительно посмотрел майор на Друяна.

— Банкир Кряжин, — подсказал следователь.

— Пометьте их. Больше нам пока никто не известен, — с сожалением сказал Денис Николаевич.

— Приятно детство вспомнить, — невинным тоном обронил капитан Стрекалов, делая в кружочках надписи. — Только нам в детсадике цветные карандаши давали, а сейчас… — повертел он в пальцах шариковую ручку.

— Не только приятно, но иногда полезно, — с некоторой обидой заметил Денис Николаевич, заканчивая рисовать на своем листке кружочки. — Сейчас вы в этом убедитесь. Так, поехали дальше… Теперь расположим по еще большему кругу всех, кто нам вообще известен по этому делу. Гротов, Санеев… — начал перечислять майор.

— Убитых рисовать? — простодушно спросил Стрекалов. И тут же пояснил: — Сбитнева, Юткевича.

— Всех! — подтвердил майор. — Их уже нет, но знакомые-то остались.

Дальнейшие графические упражнения оперативников прервал приход подполковника Артамонова. Мягко прошагав по ковровой дорожке к столу, Павел Семенович поздоровался с сидящими, мельком заглянул в лежащие перед ним листки бумаги и, ничего там толком не поняв, спросил майора:

— По какому вопросу семинар?

— Устанавливаем всех лиц, знакомых с Шарфиной, заодно хотим определить, кто с кем из них связан, — ответил Денис Николаевич. — А схема для наглядности: чтобы н€ рыться каждый раз в памяти. Посмотрел, и все сразу ясно.

— Интересно-о, — протянул подполковник и, взяв листок со стола Кирикова, некоторое время изучающе рассматривал его.

— Вы уже всех вписали, — задал он общий вопрос, — или я вам помешал?

— Сизаря еще нет и Студента, — дорисовал на своей схеме два кружка капитан Стрекалов.

— О Сизаре я тоже забыл, — виновато качнул головой Кириков, — а Студент — это кто?

— Начинающий рэкетир, — нахмурился капитан. — Собирает дань на двух рынках с владельцев киосков. Зовет себя санитаром, — невольно усмехнулся он. — Я, говорит, как волк. Только тот в лесу порядок наводит, а я на рынке. Чтобы плесень по углам не заводилась. Фамилия — Шалимов. Зовут Илья Иванович. Учился в институте, потом бросил. Или выгнали, — выдал Григорий Петрович короткую справку. — Сколотил группу и занялся вымогательством. Только вот никак не удается его за руку ухватить, — мимоходом пожаловался он. — А вчера к нему зачем-то Сизарь в гости приезжал, — дополнил он свой рассказ.

— Тут у вас, друзья, знаете чего не хватает? — задумчиво спросил подполковник, кладя листок со схемой на место.

— Ума и интуиции, — шутливо предположил Денис Николаевич. — Этот недостаток мы сами ощущаем.

— Насчет ума не скажу, а вот интуиции — да, — сел Павел Семенович на небольшой диван, стоявший у стены. — Вы забыли об изречении: «Шерше ля фам!» У вас тут с десяток мужиков фигурируют, и все на монахов похожи. Что они не женаты, это дело ихнее, — махнул подполковник рукой. — А вот что они все импотенты — не верю! Кто-то из них должен быть связан с женщиной. Дальше… Сколько Злотовой лет? — спросил Артамонов у капитана.

— Двадцать четыре, по-моему, — неуверенно ответил Стрекалов. — Так она говорила. Да, точно: двадцать четыре.

— В этом возрасте женщины обычно уже детей имеют, — заметил Артамонов таким тоном, словно обвиняя присутствующих в том, что Злотова еще до сих пор не стала матерью. — И я никогда не поверю, что она сейчас увлекается только сказками. К тому же без пяти минут дипломированный философ. Не совсем же она дура и должна понимать, что жизнь дается один раз. Хоть этому-то ее на философском факультете, наверное, научили, — закончил свою тираду подполковник.

— Иными словами, вы полагаете, что у нее есть близкий мужчина, — утвердительно сказал Друян.

— Уверен в этом, — кивнул Артамонов. — Просто вы ее об этом не спрашивали. А сама она не считает нужным говорить. Или не хочет. И с Шарфиной не все ясно, — продолжил свои рассуждения Павел Семенович. — Почему это она вдруг решила подарить квартиру Камышину? И из морга прямо к нему пошла, хотя влиятельных знакомых в городе полно.

— Ну, тут все понятно, — вступился Стрекалов за Зою Федоровну. — Общие интересы, увлеченность одной идеей, к тому же он пострадал за эту увлеченность, а она, наоборот, получила известность и признание. Может быть, чувствовала какую-то вину в душе за это.

— Может быть, — вяло согласился подполковник.

— И разница в возрасте у них большая, — привел последний довод капитан в защиту чистоты отношений. — Камышин был моложе Шарфиной на пятнадцать лет.

— Ха! На пятнадцать… — пренебрежительно отозвался Павел Семенович. — Это жизнь, — нравоучительно заметил он, — от нее чего хочешь ждать можно. Если женщина обладает внутренним обаянием, да к тому же крупными деньгами, она на любого мужчину узду набросит и уведет за собой куда захочет. Вот, например, Есенин, — поудобнее уселся на диване подполковник, не забыв поправить на коленях складки серых брюк.

Майор Кириков обреченно вздохнул, встал из-за стола и, отойдя к раскрытому окну, закурил сигарету.

— Воспитывался человек в патриархальной семье, — продолжил подполковник свой рассказ, — не избалован был, писал хорошие, чистые стихи. И тут — на тебе! — встретил Айседору Дункан. И пропал человек! — трагически вскинул левую бровь вверх Артамонов. — Она на восемнадцать лет старше его была. По возрасту в матери годилась. Ему и стыдно с ней в постель ложиться — воспитание не позволяет, и бросить ее не может. Начал пить, — с горечью поведал слушателям подполковник. — Тут она и женила его на себе.

— По-моему, он и до нее прилично закладывал, — язвительно заметил от окна майор Кириков.

— Случалось, — неохотно подтвердил подполковник. — Но в пределах нормы, — парировал Артамонов предательский выпад своего подчиненного. — Если гонорар получал или с друзьями встречался. А с ней окончательно спился, она ему просыхать не давала. Он уже и сам видел, что пропадает, а бросить ее не мог. И в каждой строчке стихов боль:

Излюбили тебя, измызгали

Невтерпеж.

Что ж ты смотришь,

              как синими брызгами?

Или в морду хошь?

В огород бы тебя на чучело,

Пугать ворон.

До печенок меня замучила

Со всех сторон.

— Такие стихи от хорошей жизни не напишешь, — убежденно сказал Артамонов.

Подполковник посидел еще немного молча, в который раз уже переживая с любимым поэтом безысходную тоску человека, попавшего в тупик и не знающего, как оттуда выбраться. Затем встал с дивана и с укором сказал оперативникам: — А вы говорите — возраст.

После ухода подполковника следователи почувствовали себя свободней, и капитан Стрекалов, присоединившись к Кирикову, тоже закурил.

— Его, конечно, от этого бзика уже не излечишь, — отступил Кириков в сторону, давая место капитану у открытого окна. — Он при каждом удобном случае какую-нибудь историю расскажет. Но в одном он, по-моему, прав: мы практически не знаем, с кем была знакома Злотова, а может, и близка.

— Вообще-то, да, — согласился с майором Друян. — Мы бы уделили ей больше внимания, так тут Гротов и Санеев второй раз в квартиру вломились. После этого уже как будто стало ясно: она ни в чем не замешана.

— Я и не утверждаю, что она в чем-то виновата, — отозвался Денис Николаевич, — но чтобы сомнения не мучили, надо их развеять.

— Как? — спросил Стрекалов.

— Это уж ваше дело, — вернулся майор к столу. — Вы следствие ведете, вам и думать. А я так, помогаю вам на общественных началах. Заметив недовольство на лицах своих гостей, добавил: — Обижаться тут нечего. Вы даже никакого официального запроса не делали. Являетесь, когда вам вздумается, и требуете: давай данные на такого-то! А то, что кто-то тоже в это время ждет от меня помощи, вас беспокоит мало. Последний раз я вас балую, — предупредил оперативников майор. — Поехали дальше… Теперь соедините кружочки с фамилиями между собой. Но не все, а кто с кем знаком. Готово? Кто вас сейчас интересует больше всех?

— Сизарь, — поспешил с ответом капитан.

— И Юткевич, — добавил Друян.

После недолгих поисков в ящичках картотеки Кириков вернулся к столу с небольшим формуляром.

— Не повезло тебе, Сергей Викторович, — сел майор на свое место. — На Юткевича у меня никаких данных нет. Не попадался, видно, ни на чем. Придется тебе самому все его связи нащупывать. Зато на Сизаря материала — хоть роман пиши. Фамилия его Резунов Василий Петрович. Шестьдесят два года.

— Это его настоящая фамилия? — перебил капитан. — А то я его знаю под другим именем.

— Одна из многих, — ответил Денис Николаевич, пробежав взглядом формуляр. — Тут целый букет судимостей, — перевернул майор страницу. — На, знакомься сам, — протянул он формуляр капитану, — а я пока с Сергеем Викторовичем поговорю. Давай к окну отойдем, — предложил он следователю, — не будем твоему коллеге мешать.

— Так я же не курю, — улыбнулся Друян, вставая со стула.

— Ничего, зато свежим воздухом подышишь, — пообещал ему Кириков. — А то у вас в прокуратуре, как в автопарке: все выхлопные газы с улицы — ваши. Вы хоть бы кондиционеры в кабинетах поставили. А здесь, смотри, какая красота! — вытянул руку Денис Николаевич в сторону реки, протекавшей невдалеке.

Назад Дальше