— Около шести недель, — ответил он.
— Хорошо, это всего на несколько недель. Только подумай о раскрутке, которую вы получите за счёт прослушиваний. Если это не подходит вам, то не выступайте эти шесть недель. Сделайте перерыв, — невозмутимо предложил Коннер.
Шейн заворчал в уголке как ребенок. Остальные участники группы обдумывали сказанное Коннером.
— Мы всегда можем взять Такера. Пошло немало времени, но я уверен — он помнит, как играть, — сказал Итан.
Я последовала за Леа на кухню, когда она пошла за водой.
— Итак, во-первых, почему, чёрт возьми, ты прислуживаешь им? Ты сейчас практикуешься в карьере официантки? И во-вторых, разве это не личное дело группы? Почему они говорят об этом здесь? Разве у них нет целого здания, где они живут? И в-третьих, Такер играет на гитаре?
Она одарила меня тупой ухмылкой.
— Они всегда приходят к Коннеру за советом. Он самый умный в этой грозди.
— Изюм будет самым умным в грозди, Леа, — прервала я её со смехом. — Прости, я не хотела перебивать тебя. Не могла упустить момент, продолжай, пожалуйста.
— Они знают друг друга со средней школы. Они все были в одной школьной группе в девятом классе. Коннер тоже играл с ними. И всегда в конечном итоге они приходили сюда. Коннер здесь большая шишка. Если они устраивают здесь свои странные оргии, и я знаю, что Коннер с ними, это сводит меня с ума.
— Леа, странные оргии когда-нибудь были у них дома? — спросила я.
— Нет, но они могли бы быть. Грейс, мне очень нравится Коннер, и я не хочу, чтобы он потерял интерес ко мне и остался в конечном итоге с какой-то...
— Я понимаю и не жалуюсь, что Коннер здесь. Он удивительный, Леа, правда. И не смей выдвигать мою кандидатуру на должность волонтёра-гитариста в их группу! Я видела твое лицо.
Она скорчила обиженную гримасу.
— Они иногда могут быть идиотами, но они все действительно хорошие ребята, даже Шейн.
— Что даже Шейн? — перебил её голос Шейна.
Мы с Леа подскочили при звуке его голоса. Леа успокоилась быстрее, чем я.
— Мы просто думали о том, как можем помочь, и всё. Эм, как долго ты здесь стоишь?
Выражение его лица не изменилось.
— Достаточно долго, чтобы услышать, что мы все идиоты, но действительно хорошие ребята, даже я. — Он взглянул на меня.
Леа усмехнулась.
— Да, ребята, так я отношусь к вам в двух словах. Ну, так чем мы можем помочь?
Он наклонил голову.
— Если у вас есть бумага и маркеры, вы могли бы сделать несколько плакатов и расклеить их на местных барах.
Леа набросилась на эту работу. Она летала по квартире в поисках материалов для своего маленького арт-проекта.
Мы заказали пиццу, и все уселись вокруг цветных листовок для прослушивания. Выглядели мы как куча пятилетних детишек на уроке труда. Когда я озвучила это, всё полетело к чертям.
Лицо Алекса скривилось, и он закричал:
— Брейден ковыряется в носу и ест козявки!
Почти подавившись куском пиццы, Брейден ответил:
— У Алекса вши!
— Так значит, мы выглядим как пятилетние, а? — спросил Итан, походя ко мне сзади. Он осторожно сжал меня в бойцовском захвате и стал тереть мою макушку.
Я закричала, потянулась за свой бутылкой с водой и опрокинула её на голову Итану.
— О нет, — поддразнила я. — Итан только что обмочился!
Коннер тоже открыл бутылку с водой и вылил всё содержимое чуть ниже рубашки Леа. Она закричала и вскрикнула, перехватила его и вылила свою воду ему на штаны.
Брейден забрался на журнальный столик и поливал всех.
Шейн просто сидел, наблюдая за этими выходками с озорной улыбкой. Он сжимал полную бутылку в руке, сверкая глазами в мою сторону. Вот дерьмо!
Наши глаза встретились, и он набросился на меня, как пума на свою жертву. Я попыталась увернуться, но наткнулась на недееспособного теперь Алекса, который нараспев подсказал Шейну, как поймать меня. Слава богу, открытая бутылка воды вылетела из его руки в другую сторону от меня. Я отскочила от Алекса и, растянувшись, приземлилась на Шейна. Я держала руки по обеим сторонам от него, стараясь не прикасаться к нему. Не раздумывая, он перевернул меня на спину и, смеясь, удерживал на месте. Алекс шарил по полу в поисках закрытой бутылки воды и нащупал её. Схватив бутылку правой рукой, он поднёс её ко рту и попытался открыть зубами.
Я жёстко брыкалась под Шейном, но он был таким сильным, что я не смогла сдвинуть его. Он наклонился, его лицо зависло напротив моего, и прошептал:
— Она? Она? Сама весна.
Её очей глубоких ясность
Несёт смертельную опасность.
Сама не ведая того,
Она — натуры торжество,
Ловушка дивная природы,
Мой ум лишившая свободы, —
Мускатной розы пышный цвет,
Амура хитрого засада.
В её улыбке — солнца свет.
Малейшим жестом, негой взгляда
Блаженство рая, муки ада
Сулит она душе моей.
Походкой легкою своей
Она проходит, молодая,
Очарованьем красоты
Богини образ воскрешая,
В Париже, полном суеты.
Ей не хватает лишь колчана,
Чтоб все сказали: «Вот Диана!…»
[3]. — Он немного поднял голову, его глаза заглядывали вглубь моих.
— Сирано де Бержерак, Шейн? Для корыстного бабника ты знаешь слишком много романтичных цитат, — прошептала я в ответ. Как кто-то такой, как Шейн, мог знать эти слова?
Я снова попыталась двигаться, и электричество прошло вверх по моему телу. О боже! Я схватила единственное, что могла, — свой кусочек пиццы, и размазала его по его лицу, смеясь.
Он скатился с меня, смеясь так же сильно.
— Вот дерьмо, она хорошо достала меня!
На всякий случай, я бросила кусок и в Алекса, попав прямо в лоб, куда кусочек и приклеился. Все завывали от смеха.
Так было до тех пор, пока Леа не заорала:
— И кто, чёрт возьми, будет отскребать сыр с потолка?
Целый час ушло на то, чтобы убрать беспорядок, который мы устроили за пять минут. Мы действительно вели себя, как пятилетние. Тем не менее, мы все посмеялись и придумали план, как разобраться с ситуацией, в которой оказались. И, когда на мебели больше не было сыра, мы разделились на пары, чтобы развесить измазанные в пицце листовки.
Шейн держал в руках стопку листовок и отдавал приказы, как будто был избран в президенты.
— Коннер и Леа, вы берёте на себя Бауэри Болрум и все бары вокруг. Брейден и Итан, вам достается Хай-Лайн и всё, о чём можете вспомнить в Вест-Сайд. Алекс, ты идешь домой. Обе твои руки сломаны, и ты выглядишь как идиот. Мы с Грейс пройдемся по Ист-Сайд.
Он посмотрел на меня и улыбнулся.
— Готова?
Я постаралось скрыть свой ужас оттого, что мне придется застрять с ним. Не думаю, что сильно продвинулась в этом деле.
— Эм... Да... Конечно.
Он засмеялся, взял мою куртку и протянул её мне.
— Не волнуйся, я не буду пытаться ничего сделать, если только ты не передумала.
Я бросила на него сердитый взгляд.
Он поднял руки вверх, как бы сдаваясь.
— Да, Грейс, я понял. У нас никогда не будет секса. Ага. Я знаю. Наверное, я сделаю пару футболок, чтобы у тех, кто думает, что я не могу просто невинно флиртовать, не возникало никаких вопросов.
Я надела куртку, показала ему язык и вышла на улицу вместе со всеми. Неужели он вообще способен на невинный флирт?
Шейн последовал за мной вниз по лестнице, и мы шли до конца квартала в тишине, пока не добрались до угла.
— Спасибо за помощь.
Я посмотрела на него, чтобы увидеть выражение лица, но его не было. Никакого скрытого смысла. Просто благодарность.
— Нет проблем. Коннер и его друзья много значат для Леа, и я сделаю что угодно для неё. — Я снова смотрела вперед. — Кроме того, это просто несколько листовок. Я не играю на гитаре за него, просто помогаю вам, ребята, найти кого-нибудь, кто сможет это сделать.
— Ага, это был бы хит. Твои тоненькие ручки играют тяжёлые риффы
[4] Алекса. Без истерики невозможно было бы смотреть на это.
Я взглянула на него, но не предприняла никаких попыток сказать ему, что умею играть. Прошлась по собственной гордости и держала рот на замке.
Если я займу место Алекса, это заставит людей задавать вопросы о моём прошлом, а я просто должна продолжать двигаться вперед и искать то, что мне нужно. Друзья Леа были достаточно милыми, но не настолько, чтобы изливать им душу на глазах у всех.
Мы шли по Ист-Сайд, вешая листовки на всех барах, которые держали группы. Он потчевал меня рассказами о парнях, когда они все еще ходили в среднюю школу, но никогда не рассказывал о себе. Перед тем, как я поняла это, мы сели в укромном уголке в «Бузере», потягивали пиво и закусывали жареным сыром вместе с Алексом, который пошел не домой, а прямо в бар. Официантка принесла ему соломинку для пива, так что он не мог еще больше навредить себе. Вскоре после того, как мы прибыли, показались Леа с Коннером. Брейден и Итан пришли последними, в сопровождении Такера, лихорадочно пытающегося объяснить обоим, что не мог играть с ними в пятницу, потому что у него свидание с самой горячей девчонкой его мечты. Когда он увидел меня, его щеки густо покраснели. Очевидно, он не знал, что я была там и всё слышала.
— Привет, Такер, — кивнула я.
Глаза Такера засияли, когда я поздоровалась. Он широко улыбнулся.
— Привет, Грейс. — Он обошел всех и отодвинул стул Шейна, вместе с самим Шейном, сидящим на нём, и подвинул стул ко мне. — Эй, Шейн, ты же не против, да?
Шейн пожал плечами, но на миг я увидела напряжение, образовавшееся вокруг его ледяных голубых глаз.
Выражение лица Такера было полно обожания, когда он смотрел на меня. Мимолётная мысль появилась у меня в голове. Мог ли Такер быть тем, кого я искала? Может, мне стоит дать ему шанс? Может, я упустила что-то?
— Вау, Такер. Тебе что, двенадцать? — дразнил его Алекс.
Такер смущенно улыбнулся мне.
— Чувак, я просто хотел сидеть с самой красивой девушкой в баре, вот и всё.
Я улыбнулась ему. Он мог быть тем, кого я искала, не так ли? Дай ему шанс. Просто дай ему шанс.
Алекс засмеялся над ним.
— Думаешь, она красивая сейчас? Боже, ты должен был увидеть её в маленькой розовой пижамке с мишками Тедди. Это заставило меня думать об очень неприличных вещах. — Алекс присвистнул и подмигнул мне.
Такер посмотрел на меня и поднял одну бровь.
— Хм. Чёрт, я скучаю по этим вещам.
— О да, — продолжал Алекс. — Она выглядит такой милой и невинной. Я просто хочу развратить её.
Леа тихо усмехнулась, наблюдая за Алексом.
— Развратить? Каким образом? Покажешь ей самый маленький пенис в мире? Заставишь навсегда возненавидеть мужчин?
Шейн засмеялся, поперхнувшись пивом.
— Ага, чувак. Одна ночь с тобой, и она с криками убежит в монастырь.
Алекс засмеялся вместе с Шейном.
— Ах. Ты, наверное, прав. Но, прости, Грейс, твой вид в этой маленькой розовой пижамке заставляет меня придумывать извращенный способ, с помощью которого я заполучу тебя.
Все засмеялись.
Как всегда, Леа была на шаг впереди.
— Итак, Алекс, какие извращения происходят у тебя в постели? Хм? Что было самым извращенным из всего, что ты когда-либо делал?
Думаю, она задала вопрос, чтобы смутить его, но это не сработало. Его лицо покраснело, глаза расширились, и огромная улыбка расцвела на лице. Это будет ужасный разговор!
— Я люблю пленниц. Я бы отшлепал тебя, Леа, — сказал он, чтобы смутить её в ответ. — Но мне бы хотелось узнать, что самое извращённое было с тобой, Леа, — сказал Алекс вежливо.
— И с тобой тоже, Грейс.
Так или иначе, я знала, что эта линия вопросов должна была обратиться к нам.
Я засмеялась и подмигнула ему.
Коннер швырнул горсть жареного сыра в Алекса.
— Выкинь извращенские мысли о моей девушке из своей головы!
Шейн наклонился через стол и скрестил руки на груди.
— Окей, Леа под запретом, потому что она девушка Коннера. Но я всё-таки хочу услышать про тебя, Грейс.
Такер толкнул Шейна так сильно, что тот едва не упал со стула.
— Это так мило, тупица!
Я посмотрела на Шейна, который ответил мне невинным взглядом.
С самым серьёзным выражением лица я пошутила:
— Некоторые мои друзья прозвали меня Чёрной Вдовой, потому что после того, как я спала с кем-то, я убивала его.
Шейн смотрел на меня беспристрастно, в соответствии с моим выражением лица.
— У меня нет сомнений, что ты именно так действуешь на мужчин, с тех пор как я умираю каждый раз, когда ты улыбаешься мне.
Я отвернулась и попыталась вернуть самообладание. То, как Шейн сказал это, заставило меня чувствовать себя неуютно. Такое ощущение, будто какой-то парень пытался залезть в мои трусы. Взяв несколько пустых бутылок, я подошла к мусорному контейнеру и выкинула их. Пошла к бару, чтобы заказать что-нибудь покрепче пива. Мне хотелось сжечь себя изнутри.
— Рюмку Джека, пожалуйста. — Я бросила несколько двадцаток на стойку. Решила остаться там ещё на несколько минут. Выпить несколько рюмок было безопаснее, чем пытаться выяснить, почему Шейн пытался заставить меня чувствовать себя неуютно. Или почему это заставило меня почувствовать себя так. Как часто я улыбалась ему?
— Эй, ты в порядке? — Такер материализовался рядом со мной. Он положил руку мне на поясницу и сказал бармену налить ещё две порции. — Шейн говорит такое, чтобы увидеть, как люди реагируют на него.
Я взяла свою вторую рюмку, и он чокнулся со мной.
— Шейн меня не волнует.
Он кивнул и улыбнулся мне.
— Что ж, это хорошо. Ему просто сложно встретить девушку, которая не думала бы, что он рок-звезда. Он хороший парень, просто знает, что многие женщины хотят быть с ним просто из-за того, чем он занимается, а не из-за того, какой он. Он не привык, что красивые девушки не обращают на него внимание.
Мне отчаянно хотелось сменить тему. Почему все вокруг обязаны оправдывать его передо мной?
— Кстати, говоря о рок-звездах. Я слышала, ты играешь на гитаре. — Я улыбнулась.
Его брови вопросительно поднялись.
— Сейчас я не часто играю. Где ты об этом слышала?
— Сегодня. Когда парни сходили с ума по поводу того, что Алекс не сможет играть. Они сказали, что ты мог бы помочь им, потому что играл с ними. — Я подала бармену сигнал, чтобы он налил ещё.
Он вздохнул.
— Ага, но я сказал им, что в пятницу не смогу, потому что у меня свидание. Я не хочу отступаться от тебя, Грейс.
— О. Ну, мы можем перенести его на другой день, если ты хочешь помочь им.
Такер рассматривал моё лицо, и я не знала, что он выискивал, но его глаза задержались на моих губах дольше, чем на остальном.
— Я всё же должен пойти на прослушивание для этих придурков в четверг.
Еще одна рюмка. Бесчувствие. Я просто хочу стать бесчувственной. Дать Такеру шанс. Я бы хотела, чтобы Джейкоб был здесь, и я могла бы рассказать кому-то о словах Габриэля.
— Я не против того, чтобы пойти в другой день, правда, Такер.
— Хочешь пойти в другой вечер на этой неделе? Как насчёт среды? Могу забрать тебя около шести?
— Отличная идея, Такер, — солгала я.
Он поднёс руку к моему лицу и погладил щёку.
— Ты такая красивая.
Я выпила ещё и поприветствовала бесчувствие. Я обернулась и пошла назад, чтобы присоединиться к остальным за столом. Шейн наблюдал за мной, выглядя печальным и грустным. Моё сердце сжалось. Мне наплевать, наплевать, я не буду переживать об этом.
— Эй, Такер, — позвала я, потянув его назад. — Думаю, что поеду домой.
Я не хотела находиться рядом с Шейном. Я не хотела видеть такую печаль на прекрасном лице. И мне не нравилось чувствовать, будто это имело отношение ко мне, что я могла сделать что-то, чтобы утешить его.