— Пустяка?! Да если бы твой отец явился домой в таком виде…
— Ему бы ничего не было, — как-то печально заканчивает Гейл, остановившись. В комнате повисает гнетущее тяжелое молчание, сквозь которое пытался пробиться тихий счет секунд, отсчитываемый часами на стене.
— Давай помогу, — обретает дар речи Хейзел и уверенно расстегивает молнию платья. — Эм… сынок, с остальным тоже помочь?
Гейл поворачивает голову, стараясь рассмотреть, что так смутило маму. Ну разумеется, Кисскисс же была убеждена, что наличие груди компенсирует все его прочие недостатки. Еще и сопровождала комментариями, что сам сотню раз снимал, не грех и помучиться хоть однажды, поносив.
— Не, думаю сам справлюсь. Спасибо и спокойной ночи, ма! — Он выходит из комнаты, но тут же возвращается и, поскользнувшись колготками на полу, вцепляется руками в косяк. — А тортик то остался?
— Конечно, тебе припрятан самый большой кусок в холодильнике, — мягко улыбается женщина.
========== Глава 12. Шатенка ==========
Вдоволь налюбовавшись взиравшим на окна подъезда, словно он безответно влюбленный, Хоторном, Одейр вздохнул и стал делать то, что от него ждали. Отправился на боковую.
С трудом переставляя по лестнице ноги, гудевшие от всех танцевальных па, что выдал он в этот вечер, при этом опираясь на перила, Финник проклинал две вещи: каблуки и отсутствие лифта. В таком количестве глупостей он не участвовал со времен медицинского. А жаль! Если бы не его занудные приятели, Финник бы точно задержался еще на пару часов, а там кто знает, как завершилась бы его ночь. Уж точно не ползущим к своей квартире в самый разгар веселья. Перешагивая ступеньки, он напевал особо запавшую в голову песню, скользя на каблуках по мрамору лестничных пролетов. Все мышцы ныли, но останавливаться решительно не хотелось и в действие пошли руки, задергавшиеся над головой в невероятных конвульсиях под одному ему понятный ритм.
— Этой ночью мы королииии. От заката и до зариии. Лето снаружи…оп…лето внутрииии, — эхом разнеслось по подъезду ужасное по звучанию пение довольной «шатенки».
На его удачу закон подлости не проявил себя в полном объеме, и он не нарвался ни на кого из своих соседей лицом к лицу. Нет, может кто-то страдающий бессонницей и припал к дверному глазку, но какое ему дело? В ушах все еще звенело от оглушительной музыки, а тело никак не желало успокоиться. Еще шаг, второй и вот она — его родная квартира. Мужчина бросает ключи в миску на комоде и, блаженно прикрыв глаза, прислоняется спиной к дверному полотну.
— Есть будешь? — раздается недовольное из комнаты. — Ты чего молчишь? Умер что ли?
Вспышка света даже под прикрытыми веками раздражает и он нехотя смотрит на нарушителя своего спокойствия. В полумраке настенного бра Джоанна моргает, как пойманная светом фар в ночи олениха, на одной щеке красный след, а сзади по полу, на манер королевского шлейфа, волочится клетчатый плед. Взъерошенная, в своих любимых коротких шортах и мятой футболке, под которой угадывалось абсолютное отсутствие бюстгальтера. Со сна она выглядит растормошенной и расхристанной. Мейсон зевает и прикрывает углом пледа рот.
— Нет, извини, что разбудил, — Финник отправляет следом за ключами черноволосый парик, затем отлипает от спасительной опоры и упирается пяткой одной ноги в пальцы другой, чтобы скинуть туфли.
Джоанна молчит. Завороженно смотрит и, неслышно ступая босыми стопами по деревянному полу, неспешно, словно боится вспугнуть, приближается к соседу по квартире. Какое-то мгновение и Финник фактически приперт ею к стенке, у него в голове полнейшее недоумение и его взгляд лихорадочно бегает, стараясь не фокусироваться на девушке с жадным взглядом напротив.
— Джо… — растерянно начинает он, пытаясь рвануться вперед.
— Тссс, — Мейсон толкает его обратно к двери, указательный пальчик укладывается поперек его губ, пачкаясь в помаде, затем скользит по нижней, чуть оттягивая ее. Ее лицо поразительно близко, дыхание смешивается.
Одновременно с этим, вторая рука девушки гладит по обтянутому женским платьем боку, сворачивает к твердому прессу и ниже, легко преодолевая полосу подола, на бедро, скользя по капрону чулок и снова вверх. И на этот раз ныряет под платье, задирая его, и выше… Неуловимое движение и цепкие пальцы хищно прихватывают Финника между ног.
— Джо… — мужчина был готов протестовать и бороться, но женская кисть властно хозяйствующая у него в белье не позволяла сконцентрироваться. В пору бы рассказать какой анекдот или брякнуть глупость, чтобы испортить весь настрой и отвлечь, но после очередного движения, напряженный член оказался на свободе и теплая ладошка благоговейно огладила его по всей длине, после чего все мысли схлопнулись и больше не появлялись.
— Вот так меня и называй, — мурлыкнула Мейсон в губы Финнику, прижимаясь маленькой аккуратной грудью все теснее, стискивая пальцы крепче.
Затем на секунду разомкнула их, поднесла ладонь к губам и, демонстративно облизнув, вернула обратно, чтобы продолжить манипуляции, гипнотизируя парня взглядом. Доля секунды и девушка как-то неожиданно последовала вниз. Финник скосил взгляд на Джоанну и тут же перевел его, в поисках чего-то менее провокационного приоткрытых в букве «О» влажных от слюны красных губ девушки, вставшей перед ним на колени. На стену в цветастых обоях, например, или…
— Нежнее, — голос прозвучал до противного хрипло.
Желание прекратить все это сгинуло еще быстрее, чем появилось. Ну какой дурак откажется от этой прямо-таки приятной пытки. И все, что он может, так это впутываясь пальцами в копну темных волос, тонуть в окутывающем его женском аромате и собственных ощущениях. Ощущениях мягкой щеки, гладкого нёба, нежного движения языком, рефлекторного спазма горла. Финнику кажется, что он вознесся куда-то на небеса, но в какой-то момент его наглым образом с них сталкивают.
Джоанна смотрит на него снизу вверх блестящими глазами. Финник вздергивает ее вверх и разворачивает лицом к стене, прижимая собственным телом. Вжикнув молнией, шорты устремляются к щиколоткам, утягивая за собой тонкую ткань трусиков, и Финник, скользя потными ладонями по напряженным бедрам, входит в нее медленно, с трудом сдерживая собственное ощущение триумфа. Джоанна расставляет стройные ноги чуть шире, полностью отдаваясь моменту. Одейр просовывает руку под плоский живот девушки, нащупав припухший бугорок, и принимается дразнить его, пока второй ладонью, ухватив за взъерошенные волосы, задирая ее голову к себе, удерживал девушку, словно строптивую лошадь.
Где-то на периферии сознания он понимает, что ноги от туфель адски болят, но сплетаясь с нестерпимо-обжигающими ощущениями, разливающимися по телу, концентрирующимися в низу живота, они казались необходимыми. Джоанна толкается навстречу, выстанывая бессмысленную чушь. Комната наполняется стонами, хрипами, сливающимися воедино…
— Теперь понятно, кто здесь командует? — хрипло интересуется он, прихватывая за мочку уха.
Девушка беспорядочно мотается головой, пытаясь кивнуть. И жмется все теснее, трется. У нее прикрытые глаза, тонкий профиль, манящие искусанные губы и Финник прижимается к ней и впивается в ее рот, пробуя его на вкус, упиваясь им, немного покусывая мягкие губы, пачкая «вишневым восторгом» или как там называлась его помада… И с каждой секундой все требовательнее и глубже… Он чувствует свою власть над ней в этот самый момент. Упивается этой властью и напряжением, невероятно долго копившемся в его теле, душе, готовым вот-вот взорваться в любую секунду.
Одейр чувствует как решительно захватили его в плен тугим кольцом мышц, все плотнее сжимающихся вокруг возбужденной плоти, тем самым доводя его самого до исступления. Мейсон на мгновение обмякает, посылая ему горячие требовательные протесты. И Финник идет на поводу у собственного тела, посмевшего предать его. Делает последнее движение, уткнувшись лицом в ложбинку между лопатками Джо, и шумно выдыхает, сшибаемый с ног ошеломляющим наплывом эйфории, пробирающейся в каждую клетку тела…
Сложенное стопкой на углу дивана постельное белье так и остается забытым этой ночью. И в последующую. О нем вспоминают лишь спустя несколько дней.
========== Глава 13 ==========
Утро добрым не бывает. Сегодняшнее для лейтенанта Мелларка не стало исключением, отзываясь перезвоном в ушах, ноющей болью в разбитой губе, неприятной вязью во рту и слипшимися от несмытой туши ресницами. В первое мгновение он и вовсе решил, что ослеп, потому как разомкнуть веки оказалось воистину непростой задачей.
Откуда-то, словно из параллельного измерения, доносился шум льющейся воды и мелодичный голос, напевающий незнакомую ему песню. С трудом приняв сидячее положение, он смог осмотреться вокруг. Воспоминания вчерашней ночи постепенно всплывали перед глазами во всем своем красочном великолепии.
— Черт возьми! — ударяет он себя по лбу, тут же бранясь на самого себе за неосмотрительность, так как звон в ушах лишь усиливается. Он совсем забыл предупредить ребят, что уехал домой. Правда, надежды на то, что Гейл с Финником не сомкнули глаз, объезжая все больницы и морги, не было никакой, но все же подать признаки жизни стоило.
— Так, Пит, только не говори, что ты просрал телефон, — стонет он в голос, обшаривая небольшую сумочку, с которой был вчера вечером. С некоторым опозданием, но до него все же доходит мысль о том, что свой телефон он отдал на хранение Финнику, отчего блондин слегка успокаивается.
Легкий поворот головы и в поле зрения попадает белая коробочка, так и манящая взять ее в руки. Должно быть мобильный Китнисс. Пит прикинул, что нет ничего криминального в том, чтобы написать смс с чужого номера. Он взял металлическую вещицу в руку, удивляясь тому, насколько она маленькая по сравнению с его широкой ладонью, и легким движением пальца попытался разблокировать сотовый.
— Серьезно? И даже пароля нет? — светлые брови удивленно взлетели вверх. Китнисс не переставала его удивлять. Настоящая женщина-загадка, которой или нечего скрывать или… иные варианты он предпочитал не рассматривать.
Экран моргнул и Мелларку высветилась фотогалерея — очевидно последнее, что смотрела Эвердин. Он уже собрался свернуть окно и перейти к сообщениям, как буквально остолбенел, уставившись на фото глазами, в мгновение ока расширившимися до размера блюдец.
— Твою мать… — все, что мог заключить его невыспавшийся разум, нервозно изучая снимок. А изучать было что. Такой информацией не разбрасываются, а приберегают до лучших времен.
— Тебя не учили, что лазить по чужим телефонам неприлично? — недовольное бормотание прямо над ухом заставляет подпрыгнуть на месте, чудом не грохнувшись на пол. Делая глубокий вдох, Мелларк оборачивается на заставший его врасплох голос.
Лучше бы он этого не делал. Мало ему было увиденного в дурацком мобильном, так еще и это. Китнисс явно играет на его нервах. На девушке из одежды было лишь коротенькое полотенце, которое держалось на одном честном слове, волосы были еще влажными и струились по плечам легкими завитками, на щеках горел румянец, а глаза сверкали недобрым огоньком. «Ну я так не играю! У меня итак с утра готовность будь здоров, а тут еще она…» — думает Пит, прикрываясь подушкой.
— Эм, я просто хотел написать сообщение Финнику, а так как мой телефон остался у него, то я подумал…— вся речь звучит довольно сумбурно, а язык и вовсе отказывается слушаться своего хозяина, требуя свою порцию жидкости.
— Не переживай, я созвонилась утром с Гейлом и все объяснила, — ровным тоном отвечает брюнетка, с ногами забираясь на кровать.
Пит тут же вскакивает, все еще удерживая в руках подушку наподобие щита, на что получает хитрый прищур серых глаз и чертовски опасную улыбку. Упоминание Хоторна раздражает, да еще и в столь непосредственной манере, словно звонки ему по утрам для девушки нечто обыденное.
— Я в душ, — бросает он своей гостье и спешит скрыться в ванной, не забыв закрыть дверь на защелку. Подойдя к умывальнику, он упирается руками в раковину и, наконец-то, поднимает взгляд на свое отражение. Нарастающий крик так и застревает на подходе к горлу.
— Ну и красотка. У Китнисс отвратительный вкус, — проводит он пятерней по растрепанным волосам и сразу включает воду в душе. Пока кабинка наполняется клубами пара Мелларк, чертыхаясь, стягивает с себя юбку, блузку и прочие прелести женского облачения, обещая себе сегодня же сжечь все эти тряпки в мусорном баке во дворе…
О том, что Китнисс забрала последнее полотенце лейтенант узнает лишь спустя пятнадцать минут полного релакса…
***
Гейл злился. Всепоглощающе и яро. Не о таком начале рабочей недели он мечтал.
Будь его воля — он бы кроме как на вызов, который обязательно бы приключился к адскому созданию и его хозяйке, и не совался, но Эбернети, очевидно, стал капитаном, потому что с ним никто не посмел спорить. Как еще объяснить его утренний звонок с убедительным требованием, чтобы к началу смены Гейл мчался к мисс Андерси и любым доступным ему способом получал подпись на бумаге с примирением сторон? Гейл не знал.
Насмотревшись перед выходом на Пози, оседлавшую Марша и возомнившую себя, по всей видимости, принцессой-воительницей, Гейл выдвинулся исполнять приказ.
Остановил машину у соседнего с нужным дома, чтобы Мадж, приметив автомобиль, раньше времени не смогла прикинуться отсутствующей, таковой не являясь.
Черт побери, он этот район уже знал так же хорошо, как и свой! Все эти маленькие кукольные домики и идеальные лужайки. На белых плашках заборов никаких отметин и пятен. Даже на подъездных, разумеется безупречных, дорожках не валяются велосипеды. Да это просто альтернативная реальность, а не наш мир.
Мимо с улюлюканьями промчалась ватага мальчишек на велосипедах, через какое-то время вальяжными гусынями прошествовали мамочки с колясками, оживленно что-то обсуждающие, а Гейл все думал, что его ждет за этими белыми стенами. И только когда в боковое стекло машины клюкой постучала старушка, мужчина решил, что даже если приключится скандал по поводу методов доктора Андерси в лечении Марша и методов его извинений, то так тому и быть. Дверца глухо хлопнула за спиной и Хоторн достаточно быстрым шагом направился к пряничным владениям Мадж, но тут увиденное заставило его сбавить шаг.
На ветке многострадального тополя, распушившись так, что казался вдвое больше, сидел Люцифер, именно так и никак иначе Гейл называл черного кота мысленно, а рядом висело что-то желтое. Присмотревшись и различив в листве в желтом пятне подол платья в мелкий сиреневый цветочек и торчащие из-под него стройные ножки в босоножках, он не смог сдержать улыбку и с каждым шагом она становилась шире.
У дерева на идеальном газоне валялась лестница, а девушка жалобно попискивала, дрыгая ногами и пытаясь удержаться за ветку.
— Помогите, — попросила жалобно Мадж, видимо поняв, что рядом кто-то находится.
Бросив бумаги на тонкий столик, Гейла уже пугало как он хорошо ориентируется в этом дворе, и приставив виновницу конфуза к шершавому стволу, Хоторн проворно забрался по ней. Сверху при этом сыпала кора, напоминая о повисшей где-то среди кроны, словно коала, девушке.
— С удовольствием, только скажите, вас окончательно усадить на ветку или снять с нее? — пропел он ухмыляясь.
Пышный бант, располагавшийся аккурат на попе и во время движений девушки забавно подпрыгивающий, замер.
— Нет, — наконец-то протянула Мадж.
— Мне уйти? — не унимался Гейл, спустившись на одну перекладину. Лестница предательски скрипнула под его весом.
— Только попробуй! Сними меня отсюда! — бант пару раз подпрыгнул, демонстрируя все эмоции хозяйки платья.
— Как пожелаешь, — Гейл, приноровившись, устроил руку на обнажённой спине, ощущая как под его ладонью гуляли её мышцы, — разожми пальцы.
— Только если ты по ним стукнешь.
— Не искушай… Кстати, на тебе очаровательное белье, я еще на подходе к дому увидел. Мне показалось или оно с кружевами? — сменил он тактику.
Мадж ойкнула, всплеснула руками, словно в намерении прижать юбку и воспользовавшись моментом, Гейл смог задействовать вторую руку и под недовольное шипение Люцифера, словно лёгкое перышко, переместил девушку к себе на лестницу, и она мёртвой хваткой вцепилась в его форменную рубашку. Хвала небесам, что перед её наряда словно в противовес спине оказался более чем консервативным.