— Уж конечно, нет, — сказал Билл.
— Но если бы ты правда хотел узнать, — сказал Энтони небрежно, внезапно изменяя тон, — я бы мог узнать это для тебя, даже не потрудившись позвонить швейцару.
Билл не понимал, почему они говорят про лестницу клуба, но почувствовал себя обязанным сказать, что он жаждет узнать, сколько их там.
— Хорошо, — сказал Энтони, — я узнаю.
Он закрыл глаза.
— Я иду по Сент-Джеймс-стрит, — медленно сказал он. — Теперь я подхожу к клубу и прохожу мимо окон курительной… раз… два… три… четыре. Теперь я на ступеньках. Я поворачиваюсь и начинаю подниматься по ним. Одна… две… три… четыре… пять… затем широкая ступенька — шестая… шесть… семь… восемь… девять, еще одна широкая ступенька, девять… десять… одиннадцать. Одиннадцать — и я внутри. Доброе утро, Роджерс. Погода все еще прекрасная. — Слегка вздрогнув, он открыл глаза и возвратился в теперешнее свое местопребывание. Он повернулся к Биллу с улыбкой. — Одиннадцать, — сказал он. — Пересчитай сам, когда будешь там в следующий раз. Одиннадцать, а теперь, надеюсь, я сумею про них забыть.
Билл явно заинтересовался.
— Ловко, — сказал он. — Объясняй.
— Ну, объяснить я не могу. То ли это в реальном глазу, то ли что-то в мозгу, или еще что-нибудь, но я обзавелся особой привычкой фиксировать то, се и это в подсознании. Ну, ты знаешь игру, когда три минуты смотришь на поднос со всякими мелкими предметами, а потом поворачиваешься спиной и стараешься составить список. От обыкновенного человека это требует чертовской сосредоточенности, если он хочет, чтобы его список был полным, но каким-то непонятным образом я ухитряюсь достичь этого, вовсе не сосредотачиваясь. То есть словно бы мои глаза проделывают это без какого-либо сознательного участия мозга. Я могу, скажем, смотреть на поднос, болтая с тобой, например, о гольфе, и все равно составлю список правильно.
— По-моему, довольно-таки полезный талант для сыщика-любителя. Тебе следовало бы освоить эту профессию раньше.
— Ну, довольно полезный, не стану отрицать. И удивительный для незнакомых людей. Давай удивим им Кейли, а?
— Каким образом?
— Ну, давай спросим его… — Энтони умолк и посмотрел на Билла с комичным выражением. — Давай спросим его, что он намерен сделать с ключом от кабинета.
На мгновение Билл не понял.
— Ключ от кабинета? — сказал он неопределенно. — Ты же не хочешь сказать… Тони! Что ты хочешь сказать? Боже великий! Ты хочешь сказать, что Кейли… Но как же Марк?
— Я не знаю, где сейчас Марк. Еще одно, что я хотел бы узнать, но я абсолютно уверен, что ключа от кабинета он с собой не захватывал. Потому что ключ у Кейли.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Билл потрясенно посмотрел на него.
— Послушай, — сказал он почти умоляюще, — не говори мне, будто ты способен видеть нутро чужих карманов и тому подобное. Сверх всего.
Энтони засмеялся, начисто это отрицая.
— Так откуда ты знаешь?
— Билл, ты идеальный Ватсон. На редкость естественный. Собственно говоря, я не должен этого объяснять до последней главы, но я всегда считал это нечестным. Так вот. Конечно, на самом деле я не знаю, что ключ у него, зато я, безусловно, знаю, что он у него был. Я знаю, что, когда я наткнулся на него в тот день, он как раз запер дверь, а ключ положил в карман.
— То есть ты видел его в ту минуту, но только сейчас вспомнил про это, реконструировал тем способом, который только что растолковал?
— Нет. Его я не видел. Однако кое-что я увидел. Ключ от бильярдной.
— Где?
— В двери бильярдной. Снаружи.
— Снаружи? Но он же был внутри. Мы сами сейчас видели.
— Вот именно.
— Так кто же его туда вставил?
— Кейли. Кто же еще?
— Но…
— Давай вернемся к тому, что происходило сегодня днем. Не помню, чтобы я обратил внимание на ключ в двери бильярдной. Полагаю, я заметил его машинально. Вероятно, увидев, как Кейли барабанит в дверь, я, надо думать, мимоходом прикинул, а не подойдет ли к ней ключ от соседней комнаты. Ну, какая-то мимолетная мысль. И пока я сидел на скамье до того, как подошел ты, я обозревал в уме тот момент и внезапно увидел ключ, торчащий в двери бильярдной
— Нет, это же безнадежно, так? — Билл снова призадумался. — Ну, — сказал он неохотно, — предположим, Марк признался, что убил брата.
— Уже лучше, Билл. Не бойся отказаться от идеи несчастного случая. Значит, твоя новая теория такова: Марк признается Кейли, что намеренно застрелил Роберта, и Кейли решает, рискуя стать клятвопреступником, помочь Марку спастись. Верно?
Билл кивнул.
— Ну, тогда я задам тебе два вопроса. Во-первых, возможно ли, как я сказал перед обедом, что какой бы то ни было человек совершит столь идиотическое убийство — убийство, так туго затягивающее веревку на его шее? Во-вторых, если уж Кейли готов ради Марка пойти на клятвопреступление — а теперь ему уже деваться некуда, — не проще ли сказать, что он был в кабинете все время и что смерть Роберта была случайной?
Билл тщательно это взвесил, а затем снова кивнул.
— Да, мое простое объяснение не лезет ни в какие ворота, — сказал он. — Теперь выкладывай свое.
Энтони ему не ответил, задумавшись над чем-то совсем другим.
Глава IX
ВОЗМОЖНОСТИ ПАРТИИ В КРОКЕТ
— В чем дело? — властно спросил Билл.
Энтони посмотрел на него, подняв брови.
— Тебе вдруг что-то пришло в голову, — сказал Билл. — Так что?
Энтони засмеялся.
— Мой дорогой Ватсон, — сказал он, — вам не положено быть таким проницательным.
— Ну,