Мы были так близко, и все же я скучала по нему.
Финн поймал мой взгляд:
— Я знаю, сейчас все, что касается его, кажется невозможным, но он придет. Он сошел с ума, когда ты пропала.
— У него есть характер — что не удивительно, учитывая его трагическое происхождение.
— Нет, Эви. Он был… безумен, потерял контроль. Словно Халк в кабине грузовика. Когда он понял что отсутствие транспорта единственное, что удерживает его от тебя, он ворвался обратно в лагерь ополченцев, шагая под градом пуль. Чувак не уклонялся, не обходил, просто шел, убивал, взял джип.
Мои губы приоткрылись, когда я посмотрела на Джексона в изумлении.
— Он любит тебя. — Настаивал Финн.
Как будто чувствуя, что является предметом нашей дискуссии, Джек бросил на меня насмешливый взгляд через плечо, а затем двинулся дальше.
— Конечно.
— Это так. Причина, по которой при нем не было его сумки, когда он отъезжал вчера вечером — потому, что он не думал о своем выживании — только о твоем.
Я взглянула на Мэтью, который коротко кивнул мне: это правда.
— Ему просто требуется время, чтобы привыкнуть к мысли, что у тебя есть силы. — Финн склонил голову к моему лицу, которое, как я знала, было раскрасневшимся от напряжения и грязным от органических останков. — Его подруга превратилась из кролика в змею. От горячей попки, к курящей монстрессе.
Я подняла брови:
— Курящей? Я была омерзительной.
Финн помог мне перебраться через бревно.
— Когда ты превратилась в Эвизиллу, у меня был стояк, размером с… ну, что-то большое и определенной формы, образно выражаясь.
Мои щеки нагрелись еще больше, но я не слишком верила в то, что Финн сказал. Он не сильно разбирался в девушках.
— Ну, Джексон так не думает. Он списал меня со счетов. У него просто сильное чувство любопытства. Он умный, любит головоломки, покопаться в тайнах. Тем не менее, не задал ни одного вопроса о нас, обо мне? Это потому что мы больше не часть его жизни.
Я помолчала, немного переводя дыхание. Одну вещь я должна была знать:
— О чем ты думал, когда обманул Селену в ту ночь? Стоило ли этого одного поцелуя?
Финн запустил пальцы в волосы:
— Черт, нет. Я перешел границу.
— Думаешь? Ты не должен относиться к девушкам так.
— Я знаю, знаю. Но иногда я чувствую, потребность обманывать других.
Мэтью пропищал:
— В его крови.
Финн нетерпеливо кивнул:
— Чем больше я использую мои иллюзии, тем больше мне хочется. Я становлюсь дерганым, если не делаю этого. Это было одной из причин, почему меня отправили из Южной Калифорнии в Южную Каролину жить со жлобом-кузеном — из-за шалостей над родителями.
— Например?
— Моя мама испугалась, когда проснулась с розовым ястребом и видела его весь день до ужина. Мой папа, вот странно, не думал, что забавно видеть клоуна с окровавленным топором в бассейне нашего дома. Они не знали наверняка, что это я, но знали, что что-то происходит и не могли справиться с этим. И все же я не мог заставить себя остановиться. Это похоже на принуждение.
Я бросила на него удивленный взгляд.
— Чем больше я использую свои силы…
Я замолчала.
— Тем больше ты хочешь убить нас, — закончил за меня Финн.
Я пожала плечами, как всегда это делал Мэтью. Но этот разговор заставил меня задуматься: мог ли Мэтью мыслить более ясно, если бы избавился от видений? Когда всё стихнет, надо попросить его попробовать.
Беречь наши силы — мудро в любом случае. Наши возможности не безграничны. И Финн и я — мы оба — исчерпали себя, и нам необходимо восстановить силы. Я посмотрела на Селену, которая с легкостью перепрыгнула через вымоину. Что случится, если она использует слишком много, запуская свои стрелы? Каковы её слабые стороны?
Меняя тему разговора, я сказала Финну:
— Похоже, иметь проблемы с родителями это черта любого из Арканов. И они намного серьезней, чем парочка ссор из-за комендантского часа.
Было ли это нашим проклятием, быть не понятыми нашими родителями? Моя любимая мама, упокой господь ее душу, отослала меня в психушку. Мама Мэтью пыталась утопить его. Даже Артур говорил, что растворил своего отца в кислоте.
Я услышала, как хрустнула другая ветка, на этот раз слева от меня. Я повернула голову, но споткнулась. Подскочив, мне удалось остаться в вертикальном положении. Впереди, Селена остановилась, наклонив голову. Тоже что-то почувствовала? Она погладила пальцами последнюю стрелу, которую она забрала, прежде чем мы оставили Реквием. Но спустя мгновение, она продолжила путь.
Взгляд Финна был устремлен на неё.
— Я знаю, чего тебе это стоит, мне жаль, что так получилось с Селеной, — сказала я, — я знаю, как сильно она тебе нравится.
— Нравилась. Прошедшее время. Одно дело любить девушку, которая хочет другого парня. И совсем другое, девушку, которая планирует тебя убить, в удобное для неё время.
— Она сказала, что воспитывалась для этого. Полагаю, она ничего не может с этим поделать.
Я не могла поверить, что заступаюсь за Селену. Я повернулась к Мэтью:
— Что ты рассказал ей, чтобы она приняла мою сторону?
— Будущее. Если она убьет тебя, Смерть воткнет её же стрелу ей в глаз.
— Такой милый парень.
Капли полетели мне в лицо. Дождь пошел сильнее, похолодало, в воздухе появился пар от нашего дыхания.
— Мэтью, ты сказал мне, что мы станем слабее, когда начнется дождь. Ты говорил мне: «Ты никогда не знала настоящего ужаса, но узнаешь, когда пойдут дожди». Как? Почему?
— Солнечно и зелено? Ты разрушительна. Сейчас? — Он покачал головой. — Силы. Стоп. Начинать. Сажать. Растения без солнца слабы. Ты уже это чувствуешь. Плюс, препятствия будут быстрее, сильнее. Противники смеются над тобой.
Свои видения Мэтью разделял на четыре категории: арсенал, противники, поле битвы, и препятствия.
— Какие препятствия? — нет ответа. — По крайней мере, скажи мне, как долго продлится дождь.
— Пока не пойдёт снег. — Как будто это ответ на всё.
— Когда это случится?
— Армия мелет, вращая ветряные мельницы. Тот, кто научится больше, победит остальных.
Что бы это ни значило. Мэтью не мог накапливать информацию, и он не мог торопить предсказания.
Когда я увидела, Джексона и Селену, остановившихся впереди на вершине, я чуть не застонала от облегчения. А солнце скоро сядет. Может быть, рядом есть какое-нибудь убежище?
Как только мы подошли к ним, я изо всех сил попыталась спрятать, насколько я была уставшей. Судя по глазам Джексона, у меня никого не получилось обмануть.
— Я не… сказала ни слова. — Я выдохнула. — Не… жалуюсь.
— Нет, ты никогда этого не делаешь. — Поколебавшись, пробормотал он.
Это звучало почти не жестоко.
Отсюда, мы могли видеть внизу Реквием, весь путь до склада. Как Джексон и сказал, он был переполнен зомби. Они выглядывали из дверных проемов, ютились в нишах. Некоторые, невзирая на день, сновали туда и обратно в укрытие. Как будто проверяли солнечный свет.
— Это только мне кажется, или они выглядят быстрее? — Спросила Селена.
Я кивнула.
— Что движет ими? Что заставляет их двигаться в таком исступлении?
— Жажда крови. — Сказал Мэтью.
Финн покачал головой.
— Я думал, они перешли на кровь, потому что вокруг не было никакой воды.
— Дождь означает, что они всегда будут достаточно сильны, чтобы выслеживать кровь. Новая батарейка.
— Ты шутишь — Я сжала свой лоб. — Они предпочитают кровь? — Дождь будет их энергией. Конечно, препятствия будут быстрее, сильнее. Больше мы не увидим их ??останков на обочинах дороги.
— Они будут придерживаться темноты?
— Понравился вкус Алхимика. — Ответил Мэтью. — Забрать пятерых из нас. Больше крови на мили и мили. Готовится охота.
Даже учитывая наши силы Арканов, нас было мало против многих Бэгменов. У Селены была одна стрела. Финн мог скрыть нас, но зомби просто следовали бы по нашему запаху. У Мэтью не было никаких атакующих сил.
А я? Я плохо сражаюсь на бегу, а тем более с силами, которые пропадают и возникают в зависимости от настроения.
— В чем дело, Императрица? — Джексон смотрел на мою грязную правую руку, на мой знак. — Почему ты выглядишь испуганной, ты? Ты можешь просто убить их всех. — Не жестокое настроение, которое было ранее, прожило не долго.
Я устало выдохнула.
— Нет. Нет, я не могу.
— В любом случае не похоже, что ты можешь умереть.
Мэтью покачал головой.
— Она может умереть. Смерть видит ее.
— Можешь на это рассчитывать. — Прошептал Смерть. — Ты окажешься под моим мечом в течение недели. -
Глава 7
ДЕНЬ 249 ПОСЛЕ АПОКАЛИПСИСА
— Итак… У кого-нибудь ещё появилось чувство обреченности? — спросил Финн с полным ртом, жуя батончик «Мейдей», — я имею в виду, больше, чем обычно. А может быть, кто-то почувствовал, что за нами наблюдают?
Стуча зубами, я сказала:
— О да, — мне тоже так казалось, с тех пор как мы покинули Реквием два дня назад.
Ту, первую ночь, мы провели, на несколько несчастных беспокойных часов, ютясь в укрытии скал. Этой ночью, после того как мы бродили вокруг почти вслепую, в темноте, Джек наткнулся на охотничий домик. В общем, это была металлическая хижина около пяти футов высотой, с облупившейся краской и одним открытым концом.
Когда мы все расселись в том, что он «нашел», Джек посмотрел с нетерпением на небо, но ничего не сказал.
Внутри было достаточно места для всех нас, у каждого было немного пространства, если бы он попытался встать. Это позволило нам избежать дождя и предоставило некоторую защиту до рассвета.
Мы поставили наши жизни, на то, что Бэгмены не смогут догнать нас до этого времени.
Я потянула за свои волосы, пытаясь немного успокоиться.
— У меня з-зловещее п-предчувствие.
Финн создал очередной иллюзорный фонарь для нас. Я могла поклясться, что ночи становились длиннее, и даже, несмотря на то, что мы передвигались в летние месяцы, температура продолжала падать.
Однажды солнце забудет подняться?
Несмотря на то, что все мы были мокрыми и замерзшими, кроме Селены с ее идеальной верхней одеждой, мы не стали разжигать огонь. Была бы у нас сухая растопка, возможно, но любые влажные дрова будут дымить, как сумасшедшие, а у нас на хвосте все еще были Бэгмены.
Весь день мы задавались вопросом, могли ли Бэгмены передвигаться, в таком темпе, как и мы. Из того, что я поняла, они не излечивались от травм, а большинство из них было создано в ночь Вспышки. За восемь месяцев, они должны были поизноситься.
Если только они не были вновь созданными от заразного укуса Бэгмена.
Пятнадцать часов назад, на рассвете, Селена спускалась туда и провела разведку. Ее оценка?
— Их еще больше.
Я спросила ее:
— Куда они уходят, чтобы провести день? — Хотя день был и пасмурным, он до сих пор был ярким. И мы не встретили по пути ни одного дома, только миля за милей сгоревший лес.
Она поколебалась, потом сказала:
— Они зарываются. В грязь. Хорошей новостью является то, что если какой-нибудь Аркан надумает следовать за нами, его будет ожидать адский сюрприз.
Как минное поле из Бэгменов. Я вздрогнула от этого образа. И всю остальную часть дня, с каждым своим шагом задавалась вопросом, не наткнусь ли я на Бэгмена.
Сейчас Селена призналась:
— У меня то же чувство, что и у вас двоих. Что нас преследуют, как охотники оленя. — Пощипывая тетиву, она призналась, — я не привыкла быть на этой стороне.
Я посмотрела на Джексона, сидящего за пределами нашего круга, рядом с открытым выходом, с краю. Он сказал мне, что ничто не может застать его врасплох, и в течение последних нескольких недель так и было.
Он остается с нами, потому, что ему с нами по пути, или потому, что он вынужден сдержать обещание, данное моей матери? Поскольку он отказывался разговаривать со мной, я не могла себе представить, как он все это переносит. Мэтью сказал, что он сгорает от любопытства. Сегодня вечером я почти физически ощущала его интенсивность.
Хотя Джексон не задал ни единого вопроса, кроме вопроса о своей стороне, я предположила, что он слушает, изучает. В течение дня, я ловила на себе его взгляды снова и снова, выражение его лица, менялось от ярости к… замешательству.
— Мэтью, ты чувствуешь что-нибудь?
В ответ он изучал свою руку. Он тоже задумался над чем-то. Я хотела, чтобы он поговорил со мной, даже если я мало что пойму из того что он скажет.
Я вложила половинку моего батончика «Мейдей» в его руку, сжимая своими пальцами в перчатках его пальцы, до тех пор, пока он сам не стал держать батончик. В конце концов, он взглянул вниз, явно удивившись, обнаружив его в своей руке. Но съел.
— Кто может следить за нами? — спросила я.
— Не Бэгмены, — сказала Селена. — Они бы просто напали на нас. Каннибалы?
Финн покачал головой.
— Они не охотятся далеко от дома.
Мы проходили один из тех участков, которого нет на карте Селены. Там была выжжена дыра. У меня было такое чувство, будто мы стерлись с лица земли. Читай: здесь были драконы!
Но если мы будем подальше от шахт и орд Бэгменов, то я готова идти.
— Мы ведь услышим позывные других Арканов, не так ли?
Внезапно Финн резко оглянулся через плечо. Мы все напряглись и уставились в открытый конец хижины в том же направлении, все одновременно, как сурикаты*.
(Сурикаты — вид млекопитающих из семейства мангустовых.)
Он пробормотал:
— Все, что хотелось бы мне, это здесь запереться.
— Слушай, слушай. — Пытаясь отвлечься от своей нервозности, я обратилась к Селене.
— Если ты так стремишься к союзу с нами, почему бы тебе не рассказать нам, все что ты знаешь?
Со снисходительной улыбкой, она открыла сумочку и достала колоду карт Таро.
— У тебя все время была колода! — В такие моменты, как этот, я могу увидеть привлекательность игры.
Она пожала плечами, укладывая их поверх своего тепло-отражающего одеяла.
— Если ты хотела быть моим союзником, зачем было держать это в секрете? — упорствовала я.
— Из-за твоего я-не-помню-игры, которым ты кормила нас. Я думала, что ты лжешь. — Она раскладывала карты в крестообразном порядке, так же, как делала бабушка. Как только я увидела Таро, в моей памяти пробудились воспоминания, возрождаясь, как маки, пробивающиеся сквозь слой снега.
Пытаясь привлечь Мэтью в наш разговор, я сказала: — Смотри сюда Мэтью.
— Я указала на его карту; на ней был изображён молодой человек, который улыбаясь, шёл по пустынной земле, неся мешок и белую розу. За ним бежала лающая собака.
— В месте, где ничего не растет, я несу цветок. Память о тебе. — Мэтью склонил голову на бок.
Я улыбнулась ему.
— Это так мило.
— Это буквально произошло. — Он нахмурился.
— О.
— Это очень похоже на образ, который я увидел, когда мы встретились в первый раз. Он вспыхнул над ним. — Сказал Финн.