Она только фыркнула над двусмысленностью фразы, но послушно спряталась обратно под одеяло. Даже подушку на голову, для надежности, положила.
Женька снова зевнул и посмотрел на часы. Половина восьмого. Значит, ребята, обещавшие поменять замки, будут здесь минут через тридцать. Конечно, желательно, чтобы с ними пообщалась хозяйка, но будить Алену он сейчас не даст, она и так не спала половину ночи. Поначалу усердно симулировала, хотя иногда и тихо-тихо всхлипывала, а потом, когда все-таки уснула, не успел Власов обрадоваться, как она начала метаться и разговаривать. И ладно, когда говорила на русском, хотя там все было совершенно бессвязно, но хоть понятно, что ей снится какое-то болото. Но когда девушка начала чирикать по-японски… Хотя, может, и по-китайски, он восточные языки все равно на слух совершенно не различал. Осторожные тормошения и поглаживание по волосам давали кратковременный эффект, через пять минут все начиналось заново. И если поначалу это умиляло и забавляло, то ближе к пяти утра захотелось заклеить Алене рот и, крепко стиснув руками и ногами, чтобы не возилась и не ерзала, наконец, уснуть. Но, похоже, что его мысли как-то дошли до спящей, потому что Герман резко притихла и уснула. Чем продолжала заниматься до сих пор, а Женька, зевая до хруста в челюстях, пил третью чашку кофе и пытался продрать глаза. Не то, чтобы у него это совсем не получалось, назвать его бодрым можно было, лишь сильно польстив.
Так, нужно ещё успеть заехать домой переодеться. Ё-моё, проще к Алене часть вещей перевезти, чем так мотаться каждое утро… Хорошо, что он уже успел отставить чашку, когда до него дошло, о чем именно сейчас подумал. Хоть в качестве постоянной девушки Герман его и устраивала, но мелькнувшая сдуру мысль о совместном проживании насторожила. Да ну, нафиг такие сложности…
Не успел он погрузиться в темные пучины подсознания, как коротко звякнул дверной звонок, чей звук Власова только обрадовал. Нахрен такие идеи с утра пораньше.
Но вместо ожидаемых ребят, которые сделают из Аленкиного жилища если не Тауэр, то хотя бы Форт-Боярд, на пороге стояла мрачная Инна.
— Привет. Алена где? — не очень дружелюбно оттолкнув брата с порога, девушка внедрилась в прихожую, сунув Женьке в руки какой-то объемный пакет.
— Спит, — поняв, что прозвучало это немного двусмысленно, он тут же добавил. — Она вчера поздно легла, не буди её.
— Как она вообще? — летние туфельки аккуратно пристроились в углу, а сама Власова уже привычно нырнула в комод, доставая личные тапки с синими помпонами. Сразу становилось понятно, что выбирала их Алена, сестра бы такие ни в жизнь не купила.
— Тебе Серега все рассказал?
— Да, — проверив, горячий ли чайник, Инна уселась на табурет и с пугающим вниманием уставилась на брата. — Как ты думаешь, что все это означает?
— Твои соображения?
— Нууу… — она опустила глаза на сцепленные в замок пальцы. — Явно пугают. Хотя, может, предупреждают. Но убивать не собираются, иначе не стали бы оставлять открытую дверь.
— Молодец. Я тебе больше скажу — похоже, Алена нужна испуганная до потери пульса, но гарантированно живая. Порезы поверхностные, она бы и сама успела прийти в себя, даже без помощи соседа. Про него что-нибудь узнала?
— Нет, — девушка тяжело вздохнула и сморщила нос. — Тебе Сережа не говорил?
Такая постановка вопроса Власова сильно насторожила, потому он обнял девушку за плечи и заглянул в глаза.
— Нет. Колись, мелочь, что натворила?
— Когда я пару дней назад хакнула базу одной государственной организации, меня засекли.
Женька так резко вдохнул, что закашлялся.
— Что ты сделала?!
— Ой, ну, хоть ты не ругайся, — Инна страдальчески скривилась, пряча виноватый взгляд. — Меня Сережа уже запилил…
— Тебя не пилить, а пороть надо! Пару дней, без перерыва на обед и ужин. Ин, ты хоть понимаешь, что теперь тебя будут пасти?
— Понимаю.
— И твоё счастье, что Виталий Николаевич имеет друзей в тех кругах, пока ты с его сыном, не станут лезть. Но если ваши лямуры закончатся, станешь штатным гэбьем, это ясно!?
— Жень! — вот теперь в голосе появились зазвучали слезы, которые пока ещё не появились на глазах. — Я все понимаю! — она резко сбросила его руку со своего плеча и вскочила.
— Дурында, блин. К тебе самой из "серого дома" ещё никто не подкатывал?
— Пока нет. Да и Сережин отец сказал, что не полезут, — девушка подошла к окну и с завидной тщательностью начала рассматривать панораму двора, периодически шмыгая носом.
— А, тогда понятно, чего ты такая взъерошенная. Воспитывал?
— Да…
— Это он умеет, — Женька подошел к сестре и обнял одной рукой за шею так, что Инка закряхтела, но вырываться не стала — все равно бесполезно. — Папа Виталик тебя в обиду не даст, но спуску тебе не будет. Кстати, Серега на отца не только внешне похож. Хотя, теперь уже поздно, жить вам в любви и согласии, если, конечно, у тебя нет мечты поработать на Родину.
— Можно подумать, я буду с ним только из-за этого, — Инна все-таки вывернулась и, поднырнув под рукой брата, прошла обратно к столу.
— Нет. Но это дополнительная мотивация. Ладно, я тебя повоспитывал, ты прониклась. Прониклась же? — Девушка закатила глаза. — Вот и хорошо. А теперь говори, что узнала, когда хорошую девочку засекли в электронных закромах. Ты где была, кстати?
— Архив ФСБ.
— Да, не помелочилась. Нашла что-нибудь?
— Ничего особо криминального. Бизнес Алениного отца, вроде, вполне легален, хотя, конечно, учитывая, что это приграничный город да ещё и порт…
— Вот-вот. Ещё скажи, что он, как честный бизнесмен, налоги полностью платит, — зевота и желание прикорнуть хотя бы на пару минут уже прошли, но глаза ещё жгло, потому Женьке пришлось пересесть, чтобы не попадаться на пути наглым солнечным лучам, заглядывающим в окно.
— Предлагаешь ещё и у налоговиков покопаться?
— Но-но! — Власов предупреждающе посмотрел на сестру. С одной стороны, конечно, было бы интересно узнать, чем живет и дышит Лёнкин папенька, но подставлять сестру он больше не станет. Спасибо, и одного раза за глаза. — Никаких явных проблем?
— Жень, мы в России живем. Здесь невозможно чем-то заниматься и не иметь проблем. Но ничего нового или страшного в последнее время не происходило. Явного нарушения законодательства нет, а там…
— Папа не дурак, он так очевидно подставляться не будет.
И Инна, и Женька сразу повернулись к двери, возле которой стояла Алена. Очевидно уставшая девушка прикрыла рот ладонью, зевая, и шагнула на кухню. Власова тут же вскочила и метнулась к подруге.
— Ну, как ты? — она осторожно, стараясь не сильно сжимать, обняла Герман. — Мы тебя разбудили, да? Прости, пожалуйста.
— Да нет, нормально все, — Аленка на секунду прижалась с Инной щекой к щеке. — Мне уже надо на работу собираться, так что это к лучшему, а то бы два дня подряд просыпала.
— Лён, ты лучше посиди пока дома, — Власов поднялся, уступая ей место. — Серьезно.
— А как я это объясню? — смотреть ему в глаза она избегала, да и от предложения присесть тоже отказалась. — Что мне захотелось отдохнуть, идите вы все лесом?
— А как ты объяснишь забинтованные руки? У вас же форма с короткими рукавами.
— Черт… — вот об этом Алена как-то не подумала. Конечно, можно соврать, что готовила и обожглась паром, например, но, когда повязки снимут, сразу станет понятно, какой это был "пар".
— Вот именно, — разговаривать в присутствии сестры, которая слишком много замечает, а потом делает выводы, причем, зачастую — правильные, он не стал, решив перенести беседу на то время, когда Тихонов приедет за своей любимой. А в том, что случится это довольно скоро, Женька не сомневался. Хотя иногда по-доброму прикалывался над Серегой, когда тот начинал названивать Инке каждые полчаса. Друг показывал кулаки, но не обижался. — Ты же ко второй городской приписана?
— Да, — Герман, послав благодарную улыбку, взяла из рук подруги кружку с чаем. — При чем тут это?
— У меня там знакомый терапевт, она даст тебе больничный. Напишет, что у тебя грипп.
— Какой грипп в мае?!
— Какой-нибудь хомячковый. В птичий же все поверили, чем грызуны хуже?
Продолжить он не успел, потому что, наконец, явились мастера на все руки, готовые сменить замки. Пока Женька обговаривал с ними нюансы и сроки, девушки, оставшиеся на кухне, как по команде, сдвинули стулья ближе.
— Серьезно, как ты? — Инна отметила и непривычную бледность подруги, и круги под глазами, и очевидно дрожащие пальцы.
— Честно? Не очень, — Алена прикрыла глаза и облизнула пересохшие губы. — Все тело болит, да и нервы не в порядке, теперь от каждого шороха шугаюсь…
— Хочешь, останусь с тобой? Мне все равно некуда спешить, правда, — Власова поторопилась добавить, видя, что подруга уже начала отрицательно качать головой.
— Я слышала… Не подумай, не подслушивала, просто вы говорили громко. Сильно орал?
— Нормально, — Инна поежилась, вспоминая вчерашний разговор. Хотя, там, скорее, был монолог, причем, несколько нецензурного содержания. Сергей старался при ней вообще не ругаться, но тут прорвало…
— Извини, получается, это из-за меня.
— Ален, если не в этот раз, то в другой бы точно засекли. Просто я слишком обнаглела, вот и расплата.
Возле кухонной двери раздались шаги, и девушки мгновенно замолчали.
— Ребята за час все сделают и отдадут ключи. Мне на работу пора, если захочешь выйти из дома, я кого-нибудь из нашей охраны пришлю, они в машине у подъезда посидят, потом поднимутся с тобой. Все понятно?
— Жень, я тоже тут буду, если что — сразу позвоню, — странный обмен взглядами Инка заметила, но интересоваться с чего это друзья так косятся, не стала. В конце концов, это не её дело, если Аленка захочет, сама расскажет.
— Ладно. Но лучше просто тихо-мирно дома посидите. Можете Сереге кости перемыть, я его пока попробую успокоить, — Власов на секунду замялся, пытаясь придумать, как бы вытащить Алену в другую комнату. А то нехорошо получится, если вот так уйдет.
— Я пока руки помою, — понятливая Инна вскочила со стула и бочком просочилась мимо брата в коридор. — Сейчас вернусь.
— Не спеши. Лён…
— Жень, езжай на работу. Может, и к лучшему, больше времени подумать, — Герман спокойно посмотрела на него, не замечая, как нервно теребит пальцами бинт на левом запястье. — Чужим не откроем, будем заниматься своими делами. Честно.
— Ладно, — он собрался выходить, но в последний момент передумал и, наклонившись, легко поцеловал её в губы.
— Я ничего не видела!
Аленка мысленно простонала — с её места как раз прекрасно просматривался коридор, потому входящую на пищеблок Инну она заметила, но сказать ничего не успела. Правда, подруга, заметив такое оригинальное прощание, мгновенно зажмурилась и даже отвернулась.
Женька тоже чертыхнулся про себя, но вслух это не обозначил.
— Все, мне пора, не буяньте. И не пускай её за компьютер, у Инны отлучение от интернета на неделю, — это донеслось уже из прихожей. Раздав ковыряющимся с дверью работниками ЦУ, он, наконец, покинул помещение.
— Я подумаю, — Алена не собиралась особо таиться от подруги, но предпочла бы преподнести это как-нибудь по-другому. Более мягко и обтекаемо. Хотя, может, и к лучшему. Но все это подождет, потому что Власова, хоть и силилась казаться счастливой и беззаботной, выглядела так, словно вот-вот разрыдается. — Ин, что случилось?
Та качнула головой и опустилась на стул, утыкаясь лбом в сложенные на столе руки.
— Я не знаю, что делать…
— Да помиритесь вы, — Герман осторожно погладила девушку по пальцам. — Это нормально, все ругаются.
— Помиримся. — Оптимизма в голосе не было совершенно, зато в нем начали прорываться сдавленные рыдания. — У меня четвертый день задержка.
Алена, только собравшаяся отпить чай, преувеличенно медленно и осторожно поставила кружку на стол.
— Тест делала?
— Нет, — Инна уже совершенно отчетливо шмыгнула носом. — Мне страшно…
— Ясно… А раньше такое бывало? Цикл скакал?
— Всегда день в день.
— Но как? Нет, я не в смысле подробностей, просто… Вы всегда предохранялись?
— Ну, да, — Инна растерла по щекам слезы и судорожно вздохнула. — Почти…
— Н-да, и после этого ты ещё удивляешься, — Алена обошла стол и, встав за спиной подруги, обняла её, прижавшись щекой к волосам. — Это если хочешь завести ребенка, получится, минимум, через полгода, а если случайно… Ин, чего ты так переживаешь? Не думаю, что Сергей будет против.
— Понимаешь, мы никогда не говорили об этом, — она повернулась, стараясь стать, как можно ближе. — Как-то повода не было. И не в этом дело. Просто мне же двадцать один. Ну, кто в наше время в таком возрасте заводит детей?! Ни образования, ни карьеры…
— Хватит ерундой страдать! Что тебе мешает получить диплом и устроиться на работу после того, как родишь?
— Ален, да я это знаю, — Власова освободилась, осторожно убрав с плеч ладони подруги. — Но считаю, что слишком рано. Вот ближе к тридцати…
— Когда тебе будет ближе к тридцати, Сергею вот-вот стукнет сорок. Думаешь, он захочет тянуть с этим до пенсии?
— Я про это старалась вообще не думать, — только заметив, что скрутила кухонное полотенце в жгутик, Инна оставила несчастный текстиль в покое. — Просто до меня вчера днем дошло, теперь места себе не нахожу, — девушка глубоко вздохнула, пытаясь загнать слезы поглубже.
— Ну, вообще-то есть альтернатива, только… — Алена нахмурилась, видя, как подруга все-таки снова начала плакать.
— Нет, ты что! Я не смогу, он же живой, — хотя слово на букву "а" произнесено и не было, но Власова машинально чуть ссутулилась, сжимаясь и, сама этого не замечая, накрыв руками живот в защитном жесте.
— Тогда о чем вообще разговор? Тут два варианта, от одного ты категорически отказалась, значит, будешь рожать. И хватит реветь!
Инна, услышав резковатые нотки, икнула напоследок и ладошкой вытерла мокрые щеки.
— Извини, у тебя такие проблемы, а тут я со своими глупостями…
— Забей. От того, что будешь дергаться и держать это в себе, ни тебе, ни мне легче не станет. Но к врачу сходить нужно, сама понимаешь.
— Понимаю… Пойдешь со мной?
— Да я-то пойду, только лучше бы это делать с тем, кто участвовал в процессе. Представляешь, что он скажет, если узнает, что и это утаила? — Алена постаралась замаскировать облегченный вздох. Похоже, истерика у Власовой прошла, едва начавшись, теперь бы ещё убедить эту упрямую все честно и как можно быстрее рассказать Сергею. В тот факт, что Инна все-таки рискнет сделать что-то ребенку, она не верила совершенно, но лучше уж сразу признаться, а там и послабления режима начнутся — не станет же он ругать беременную женщину. Зато Женька будет счастлив, сестру под венец проводит в экстренном режиме. Ох, ещё бы разобраться, что у них с Власовым…
— Ну, тогда идем за тестом. Я тебе за это гематогенку куплю.
— Давай подождем, пока замки поменяют, а тем временем позвоню, предупрежу, что уходим из дома. Знаешь, после вчерашнего у меня как-то резко пропала тяга к авантюрам, — Алена допила свой чай и кивнула подруге на дверь ванной. — Иди умойся, а то лицо опухло.
— Угу, сейчас, — она притормозила на пороге. — Знаешь, я никогда не могла понять, как можно залететь по глупости, вроде, сейчас столько средств для контрацепции. А теперь даже немного стыдно, что так думала…
— Иди уже, стыдливая. Как будешь Сергею рассказывать?
— Ох… Ну, если учесть, что мы со вчерашнего вечера не разговариваем, то, похоже, придется письмом.
— Ты ещё скажи — электронным! Совсем уже свернулась на компьютерах, — Герман прислушалась. Из прихожей донесся призыв одного из работников, предлагающего хозяйке оценить разрушения. То есть — улучшения. — Ин, позвони брату, предупреди, что нам через часик нужно уйти.
— Ладно.
Осмотр входной двери Герман удовлетворил. Поскольку в таких вещах она разбиралась, примерно, как среднестатистический житель Зимбабве в технологии изготовления ядерного реактора, то только с умным видом покивала, слушая хвалебную песнь специалистов по поводу установленных замков. Отказавшись от оплаты — как выяснилось, Власов припряг для этого задания кого-то со своей работы и строжайше запретил брать хоть копейку — добры молодцы в количестве двух голов вежливо попрощались, ещё раз проконтролировали, запомнила ли Алена, какой ключ от какого замка, и откланялись.