Каждый из них получил солидный куш. По полмиллиона рублями плюс рыжье с камушками. Пол-«лимона» «рваными», сто тысяч «зеленью» и часть драгоценностей Женя отстегнул в общак. Пятьсот тысяч «рваными» он собрался передать Колоде. Лишь бы только харя у него не треснула от таких бабок.
Все остальное Женя забрал себе. Себя обидеть он не мог. Не в его это характере.
* * *
По настоянию капитана Горбунова за Геннадием Колодиным была установлена постоянная слежка. Нужно было установить его связь с бандой Соловья. А связан он с ней наверняка. Никита был убежден в этом.
– Никита, Колодин на вокзале, в камере хранения. Кладет в ячейку какой-то пакет... – позвонил ему Денис.
Он был ответственным за наружное наблюдение за Геной. Три дня уже следили за ним.
Правильно сделал, что сообщил. Наверняка камера хранения – это выход на связника Соловья.
Наивно было бы думать, что гонец от Соловья самолично является к Колодину. Соловей прирожденный конспиратор. Он прекрасно знает, что может погореть на контакте с сутенером.
Все телефоны, которыми мог пользоваться Колодин, поставлены были на прослушивание. А что толку? Он часто пользовался телефонами-автоматами. И если звонил кому-нибудь из банды Соловья, то какому-то засекреченному диспетчеру, который не имел прямого выхода на банду. Сейчас он положил в автоматическую камеру хранения сверток, наверное, с бакшишем за своих путан. Но кто придет за ним? Скорее всего какой-нибудь случайный человек, которого наймут на время бандиты Соловья. Если его и арестуют, то он ничего не сможет сказать. Но проследить за посыльным надо. Он же должен каким-нибудь образом проконтактировать с уголовниками...
– Установить за камерой хранения наблюдение... Я выезжаю...
Впрочем, давать подобную установку было излишне. Денис и сам прекрасно знал, что ему нужно делать. Но порядок есть порядок.
Через полчаса Никита уже прохаживался вдоль здания, где находился зал автоматических камер хранения. С ним связался Денис.
– Гонца еще не было, – сообщил он.
Но он скоро появился.
Солидный на вид мужчина в белой рубахе и черных выглаженных брюках подошел к наблюдаемой ячейке камеры хранения, набрал код номера, открыл дверцу, забрал пакет, положил его в портфель. И спокойно вышел, направился к трамвайной остановке.
Никита и Денис шли за ним. На отдалении следовали еще два сотрудника милиции.
– Надо бы его взять прямо сейчас, – сказал Денис. – А вдруг уйдет, гад...
– Тогда мы вспугнем Соловья. Больше гонцов от него к Колодину не будет, – возразил Никита.
– Тогда растрясем самого Колодина...
– А если он не знает, где искать Соловья? А скорее всего оно так и есть... Сейчас нам нельзя вспугнуть ни того, ни другого...
К трамвайной остановке мужчина в белой рубашке шел через перекресток двух оживленных улиц. Шел на зеленый свет светофора. Все как положено. Только не все машины собирались соблюдать правила уличного движения. Белый «жигуль» второй модели остановился рядом с ним, распахнулась дверца, чья-то рука выхватила у него портфель. Взревел мотор, и машина с места рванула в карьер. Мужчина остался на перекрестке, его лицо не выражало особого удивления.
Догонять машину не имело никакого смысла. И в картотеке ГАИ ничего не найдешь. Наверняка она была одолжена у кого-нибудь на время, незаконно, разумеется. Минут через пять ее бросят в каком-нибудь дворе. Но с гаишниками все же связались.
– А теперь его будем брать, – решил Никита, указывая взглядом на мужчину. – Только немного погодя...
Мужчину взяли, когда он сел в трамвай, проехал на нем несколько остановок и вышел из него.
– Да я ничего не знаю, – бормотал он на допросе. – Подошли какие-то двое, дали сто рублей и сказали, чтобы шел к такой-то камере хранения, набрал такой-то номер...
Ну и так далее – вплоть до того момента, когда у него забрали пакет.
Мужчина работал в каком-то научно-исследовательском институте, старшим научным сотрудником. Сотрудник-то он, конечно, старший, но зарплата все равно маленькая. Сто рублей фактически на халяву не могли быть лишними в скромном семейном бюджете. Он просто не мог отказать людям. Он же не знал, что они бандиты... Никита распорядился отпустить его. Но перед этим настрого наказал, чтобы он о своем задержании не распространялся никому.
Следующий сигнал о том, что Гена Колодин снова вышел на связь с Соловьем, Никита получил ровно через месяц.
Глава 4
Георгий Валентинович Ипатьев уже две недели пребывал в бессменно мрачном расположении духа. Еще бы, погореть на полмиллиона рублей. А долларов сколько ушло!..
Кроме него, мошенники в милицейской форме обчистили Воронина, Лобухина, Верещагина, Толмыгина. Первые двое шли по торговому делу, третий и четвертый – «цеховики», у них крупный подпольный бизнес, так же как и у него. Как же мошенники вышли на них? Он долго думал над этим. А сегодня неожиданно пришел ответ. Притон Колодина. Вот что связывало его со всеми потерпевшими. Он вспомнил свои пьяные откровения перед Геной. Что он ему говорил, не помнил. Но что-то говорил. Возможно, о том, где хранит свои сбережения. Идиот! Колодин же и сдал его мошенникам. А может, и сам был в их числе.
Нужно будет сообщить об этом Петровичу. Он живо с этим козлом разберется...
Он ехал по загородной дороге прямиком к себе на дачу. Ни встречного транспорта, ни попутного. И тут машину повело в сторону. Блин, колесо пробили!
Водитель выбрался из «Волги» и пошел открывать багажник. Запаска у него вроде бы в наличии. Георгий Валентинович остался в машине.
Дальше все происходило как в кино. Рядом остановилась «шестерка» цвета детской неожиданности, из нее выскочили трое, открыли дверь, вытащили его из машины и приставили к голове ствол пистолета. Через несколько мгновений он оказался в их машине...
Часа через три Ипатьев уже разговаривал с вожаком своих похитителей. Хмурый мужчина лет сорока пяти с квадратным подбородком. Крепко сбитый, в плечах косая сажень. Колючий, исподлобья смотрящий взгляд. В глазах лед.
– Ты не менжуйся, – сказал он, обращаясь к нему. – Жить будешь...
Георгию Валентиновичу развязали руки и усадили на кожаный диван. Даже кофе подали, правда, уже давно остывший.
– Что вам от меня нужно?
Ипатьев пытался собраться с мыслями. Но они все куда-то разбегались. Зато собрались в кучу, когда он услышал, что от него ждут денег.
– Сколько? – выдавил он из себя.
– А сколько можете дать?
– Пять тысяч...
– Не смешите!.. Вы заведуете кожевенной фабрикой? Так или не так?
– Ну и что с этого?
– Нелегальный оборот составляет два миллиона в год...
«Два с половиной...» – автоматически вспыхнуло в голове у Георгия Валентиновича... А этот крепыш хорошо осведомлен о его «левых» делах.
– У вас неверные сведения... Я честный гражданин...
– А никто и не говорит, что вы преступник. Но государство вы обкрадываете... Сколько вы отстегиваете в воровской общак?
Он и это знает...
– Нисколько...
– Не выводите меня из терпения... Вы отстегиваете десять процентов... Но больше этого не будет. Вы будете отстегивать мне... Двадцать процентов от прибыли...
– Да вы что?
– Слушай сюда, урод! – Незнакомец перешел на грубость. – Будешь дергаться, я тебя за яйца подвешу. И жену твою порешу. И детей не пожалею. Устрою вам встречу на том свете...
– Только их не трогай! – задрожал Ипатьев.
– Уже тронул...
Крепыш взял со стола пульт дистанционного управления и навел на японский телевизор в углу комнаты. Вспыхнул экран. Включился и видеомагнитофон. Он увидел свою жену. Она сидела на кресле в какой-то незнакомой комнате. Руки ее были связаны. Рядом, спиной к камере, стояли два здоровяка.
– А хочешь, они ее трахнут? – рассмеялся крепыш.
– Не надо... – похолодел Ипатьев.
– А дети твои в соседней комнате... Учти, у нас длинные руки. Где угодно достанем... Платить будешь?..
– Да!
– Вот и хорошо, Георгий Валентинович, вот и договорились...
– Но я не могу отдавать процент в общак... – жалобно промямлил он.
– Хотите, чтобы мы наехали на воров? Мы можем...
– Нет, нет, не надо...
Еще и от блатных унижения терпеть не хотелось...
– Тогда отстегивайте и им, и нам...
– Но у меня сейчас нет денег...
– Это своей бабушке расскажите...
– Нет, я говорю серьезно... Меня обокрали...
– Да ну? – Взгляд мужчины вдруг стал серьезным. – А ну-ка, обо всем и по порядку...
Ипатьева как прорвало. Он стал рассказывать о мошенниках с таким энтузиазмом, как потерпевший перед следователем из милиции.
Мужчина ему верил.
– Мы накажем этих козлов. И бабки заберем... Знайте, мы вас в обиду не дадим...
Где-то под утро Ипатьева отвезли на дачу. Жена и дети ждали его уже там. А ведь, если бы он не согласился платить, встретиться они могли бы только на том свете. О чем его и предупреждали... Самое странное, он так и не узнал, кому будет платить...
* * *
...Сегодня Сонька показала все, на что она способна. Даже сверх того. Обслужила по высшему уровню. Было ей от чего стараться.
Вчера в «Большом Урале», где она паслась постоянно, она увидела Жеку. Он многозначительно подмигнул ей. И этой же ночью она оказалась в его постели. А утром он передал ей кожаную сумку, набитую дензнаками. Полмиллиона рублей! Подумать страшно!
И вот эти бабки у него, у Гены. Сонечке за работу он отстегнул пять тысяч. Она и этому рада. Она собиралась уходить, но он ее не отпустил. Уж очень у нее аппетитная попка. Пусть поработает. И она работала... Ух, как хорошо!.. А потом выгнал прочь:
– Пошла вон!
С женщинами он всегда был груб. А иного они и не заслуживали. Быдло млятское! И с Танюхой был груб. А ведь она нравилась ему. И правильно сделал, что заехал ей тогда в морду. Она предала его, перекинулась к Жеке, живет с ним как любовница.
Гена ненавидел ее. И Жеку уже тоже ненавидел. Он увел у него бабу. Он увел у него деньги... Да, он обокрал его. Пятьсот тысяч рублей – это много, базара нет. Но это меньше четверти от куша, который он сорвал. В этом он был уверен...
Хватит, больше подпольных миллионеров трусить не надо. Не ровен час, еще вычислят его. Жеке пора остановиться. Но остановится ли он сам? Вряд ли... Они же воры, пока все не сожрут, не успокоятся.
А остановить его надо. И он знает, как это сделать. Нужно всего лишь приложить тысячу рублей к его долгу Соловью. А еще координаты Скрипача не забыть дать. И тогда к нему придет писец. От Колоды и от Соловья... Заодно избавится от своего бывшего дружка как от ненужного свидетеля. Никто не должен знать, что это он давал наводки на «карасей»...
Гена не испытывал никаких угрызений совести, когда закладывал в конверт заказ на Жеку. Хотя он отдал ему должное. Он заплатил за него не одну, а пять тысяч рублей.
* * *
Долго Соловей готовил наезды на «цеховиков». Наводил справки о состоянии теневого бизнеса выбранных в жертвы. Интересовался составом семьи, прощупывал подходы к ним. А потом уже брал в оборот. Шестерых всего за одну неделю раскрутил. Все они ломались под его силой. Он умел убеждать.
Но, странное дело, двое из них пожаловались ему на беспредел каких-то мошенников в ментовской форме. Заявлялись с обыском и изымали все ценности в доме. Но на все это ему наплевать. Каждый гребет под себя бабки как может. Но Ипатьев выдал ему одно интересное наблюдение. Судя по всему, на фатеры «цеховиков» мошенников наводит Колода, главный организатор подпольного «банно-развратного» комбината. Что ж, от него всего можно ожидать.
Надо бы побалакать с ним...
Когда Ипатьева увели, к Соловью подкатился Дрозд.
– Чего у тебя?
– Колода бабки за месяц подогнал...
– Ну и чо?
– А то, что менты у нас на хвосте сидели...
– Так это и должно было быть. Они же врубают, кто кого кормит. Поэтому наружку на Колоду кинули...
– Давить этого Колоду надо...
– С каких это хренов?
– Мутный он какой-то... Да, он заказ сделал!
– Кого-то убрать надо?
– Вора, падла, в расход пустить хочет...
Дрозд был из блатарей. Жил по понятиям. Он был одним из тех, кого Соловей втайне побаивался. Узнай Дрозд, кто он есть после встречи с «суками», он проклянет его. И это в лучшем случае.
– Кого? – лениво спросил Соловей.
– Скрипача...
– Не знаю такого...
– А я знаю. На зоне с ним чалился. На пять лет раньше его откинулся. В авторитете он был. К «петушне» его Хозяин на поживу бросил. Так он им не дался... А ведь «дырявым» сделали бы в пять секунд...
Этот Скрипач избежал той участи, которой не смог избежать он, Соловей. А потому этот Скрипач особенно не понравился ему.
– Сколько Колода отстегнул за Скрипача?
– Пять «кусков»... Только я скорее Колоду разменяю, чем Скрипача...
– И Скрипача разменяешь, если понадобится...
– Значит, не будешь его мочить? – Дрозд даже обрадовался.
– Пока нет...
А надо бы. Но Дрозда обижать не хотелось.
– А вот Колоду прижучить надо, – добавил он.
– Давай я его и шмальну...
– Не-а, он мне тута нужен... В мешок его и сюда...
– Заметано...
* * *
Клест не собирался оставлять безнаказанной смерть своего кента. Он искал ублюдка, замочившего Стрижа. А найти его казалось делом плевым. Достаточно найти эту суку Таньку, от которой Дятел трипак подхватил и с которой они хотели содрать маленькую компенсацию за ущерб. Нет, это ж надо, из-за какой-то мляти Стрижа замочили. А мочить тот козел умеет. Но ничего, он его из-под земли достанет.
На следующий день после того случая Танька на панель не вышла. Она вообще, говорят, завязала. Но дали ее адресок. Через день он ее навестил. Но, бляха, она уже с хаты съехала. Куда, неизвестно. Ладно, узнаем, с кем она кентовалась. Узнал. Ее хахалем был Скрипач, известная в уголовном мире личность. Ну, так он и думал, что он из блатарей. Слишком уж круто «пером» машет.
Но какая разница, кто он? Хоть сам Генеральный секретарь ЦК КПСС. Ничто не остановит Клеста.
Соловью о Скрипаче ничего не сказал. Скажет, когда найдет его. Для этого ментовской ксивой вооружился. Под «следака» косил. А вот найти его он не мог. Как сквозь землю провалился Скрипач. И никто о нем ничего не знал. Даже баба, с которой он еще со школы кентовался, ничего не знала. Да, был совсем недавно. Но куда-то пропал. Я, мол, привыкла. И предки его ничего не знали. Мол, в филармонии он на скрипке играет. Может, куда-то на гастроли выехал. Вот кто сказал ему правду. Точно, Скрипач на гастролях. Только, конечно же, не на музыкальных. Клест по себе знал: когда ты в деле, светиться нельзя нигде. Вот и не светился Скрипач. А вот у Таньки найти его можно. Ведь он вместе с ней скрывается. Только саму бы Таньку, в рот ее, найти.
Каждый вечер Клест сидел в «Большом Урале». Крутой кабак, ему здесь нравилось. Да и Скрипача здесь в последний раз видели. Сюда он в первую очередь и заявится.
Как в воду смотрел он. Заявился-таки Скрипач. Посидел за столиком и телку подснял. Вместе с ней и укатил. Клест мог пустить его в расход в тот же вечер. Но Соловей не велел его пока трогать. Поэтому ему пришлось зацепиться за его хвост. Куда он выведет?
На какую-то «малину» телку он свою приволок. Всю ночь драл. А утром выпустил. И «дипломат» ей какой-то с собой дал. То ли бабками он набит, то ли презервативами. Клесту даже смешно. Но кто же этой курве полный «дипломат» «капусты» даст?..
Впрочем, шлюха его не волновала. Не для того он всю ночь в засаде как мент поганый просидел, чтобы идти по ее следу. Ему Скрипач нужен. За ним Клест и увязался. А вывел он его к своей фатере. Где он с Танькой и жил. И Таньку он саму видел. На балкон выходила, сука, покурить.
Ну все, голубчики, попались вы в силки!
* * *
Передачу Соловью Колодин положил в камеру хранения ровно в полдень. А уже в десять минут первого Никита был на месте. Оперативно сработал Денис.