Печаль, отражавшаяся в ее глазах во время ее рассказа, окутала сердце Вульфа и крепко сжала его. Он не мог себе даже представить, сколько ужаса она видела в своей молодой жизни.
Но и его детство было нелегким. Стыд, унижение. Даже после всех этих веков он еще чувствовал их укусы.
Бывает боль, которая никогда не утихает.
— А что насчет тебя? — спросила она, глядя на него через плечо, так как он не отражался в зеркале. — Стало ли тебе легче убивать, после того как ты отобрал свою первую жизнь?
Ее вопрос разозлил его.
— Я никогда никого не убивал. Я только защищал себя и своего брата.
— А, понимаю, — тихо произнесла она. — Так ты не считаешь, что это убийство, когда ты врываешься в чей-то дом с целью грабежа, и хозяева сражаются с тобой, вместо того, чтобы покориться твоей жестокости?
Стыд заполонил его, когда он вспомнил некоторые из своих первых набегов. В то время его люди рыскали повсюду, нападали на деревни посреди ночи, грабя других людей, другие земли. Они не преследовали своей целью именно убийства, наоборот, хотели оставить в живых столько, сколько получится. Особенно, если их целью были рабы, которых можно было потом продать на чужеземных рынках.
Его мать ужаснулась, узнав, что он и Эрик начали участвовать в набегах вместе с сыновьями их соседей.
— Мои сыновья умерли для меня, — сердито воскликнула она, прежде чем выкинуть их из убогого домишки. — Я не хочу видеть ни одного из вас снова.
И она не увидела. Она умерла следующей весной от лихорадки. Его сестра заплатила одному из молодых сельчан, чтобы тот разыскал их и доставил известие.
Три года прошло, прежде чем они смогли вернуться домой и отдать свой последний долг. К тому времени их отца убили, а сестру увели захватчики. Вульф отправился в Англию, чтобы освободить ее, и именно там погиб Эрик, сразу после того, как они покинули ее деревню.
Брюнхильд отказалась уйти с ними.
— Я пожинаю то, что ты и Эрик посеяли. Это Божья воля, что я стала рабыней и прислуживаю так же, как вынуждены служить те, которых вы с Эриком продали. И ради чего, Вульф? Ради наживы и славы? Оставь меня, брат. Я не хочу больше ваших дорог войны.
Как последний глупец, он оставил ее, и годом позже, когда англы захватили ее деревушку, ее тоже убили. Жизнь была смертью. Это единственное, что не менялось.
Как человек, он был прекрасно информирован об этом. Как Темный Охотник, он был экспертом.
Он отвернулся от Кассандры.
— Времена тогда были иные.
— Правда? — спросила она. — Я никогда раньше не слышала, что людей в Раннее Средневековье можно было резать как овец.
Кассандра отпрянула, когда Вульф повернулся к ней со свирепым рычанием.
— Если ты ждешь, что я буду извиняться за все, что сделал, так я не собираюсь. Я родился среди нации, которая не уважала ничего, кроме силы руки, вооруженной мечом. Я вырос среди насмешек и издевательств, потому что мой отец отказывался сражаться. Поэтому когда я достаточно подрос, чтобы доказать им, что я не такой, как он, что я могу и встану рядом с ними в битве, я так и сделал. Да, я совершал поступки, о которых сожалею. А кто не совершал? Но я никогда не убивал и не насиловал женщин. Никогда не причинял вред ребенку или человеку, который не мог защитить себя. Твой народ расценивает смерть ребенка или беременной женщины как ценнейший приз. Они преследуют их с одной единственной целью — продлить свои гнилые жизни. Так что не смей читать мне мораль.
Она сглотнула, но твердо стояла на своем.
— Некоторые, да. Так же как и некоторые твои люди живут лишь для того, чтобы насиловать и грабить. Не ты ли мне говорил, что твоя собственная мать была рабыней, которую захватил в плен твой отец? Это может стать для тебя сюрпризом, Вульф Трюггвасон, но некоторые из моих соплеменников буквально молятся на людей, подобных твоим собратьям. Убийц. Насильников. Есть целое ответвление Даймонов, называется Акелос, каждый из которых клянется убивать только людей, заслуживающих смерти.
— Ты лжешь.
— Нет, — искренне сказала она, — Не лгу. Забавно, когда я впервые встретила тебя, то подумала, что тебе, возможно, известно о моем народе больше меня, потому что ты охотишься на нас. Но ты не знаешь, не так ли? Мы всего лишь животные для всех вас. Недостойные даже попытки поговорить с одним из нас и выяснить правду.
Так оно и было. Он никогда не думал о Даймонах иначе как об убийцах, которых нужно уничтожить.
А что до Аполлитов…
О них он вообще не думал.
Теперь ему придется придать термину «Аполлит» «человеческое» лицо.
Не только лицо… у него было прикосновение.
Нежный шепот возлюбленной.
Но что это меняло?
Ничего. Подводя итог, он все еще Темный Охотник и все еще собирается преследовать Даймонов и убивать их, сколько ни найдет.
Им больше нечего было сказать друг другу. Это препятствие никто из них никогда не сможет преодолеть.
Поэтому он прекратил спор.
— Ты можешь свободно распоряжаться домом ночью и поместьем в течение дня.
— А если я захочу уйти?
Он издевательски фыркнул.
— Спроси у Криса, так ли это легко.
Знакомый огонек загорелся в ее изумрудных глазах. Тот самый, который бросал ему вызов и говорил, что у него нет никакой реальной власти над ней. Это была одна из ее черт, которой он больше всего восхищался в ней — этим огнем и сильной волей.
— Знаешь, я привыкла находить выходы из невозможных ситуаций.
— А я привык выслеживать и находить Аполлитов и Даймонов.
Она выгнула бровь.
— Ты бросаешь мне вызов?
Он покачал головой.
— Я всего лишь констатирую факт. Уйдешь, и я верну тебя обратно. В цепях, если потребуется.
Она бросила на него неожиданно озорной взгляд, который напомнил ему Криса.
— Может ты меня еще и накажешь?
— Думаю, ты немного старовата для этого. Я также считаю тебя достаточно умной и способной понять, что с твоей стороны было бы огромной глупостью покидать этот дом, пока Страйкер и его люди слюной исходят, лишь бы снова тебя отыскать.
Кассандру бесила его правота.
— Могу я хотя бы позвонить моему отцу и сказать где я, чтобы он не волновался?
Он снял мобильник с ремня и передал ей.
— Можешь оставить его в гостиной, когда закончишь.
Он повернулся и открыл дверь.
— Вульф, — окликнула она, прежде чем он смог уйти.
Он посмотрел ей в лицо.
— Спасибо за то, что снова спас меня, хотя, как я догадываюсь, у тебя, наверное, каждая часть тела горит из-за этого.
Его взгляд смягчился.
— От этого я не сгораю по частям, Кассандра. Только ты можешь сделать такое со мной.
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, оставив Кассандру с отвисшей челюстью.
Она стояла, онемев от этих слов, захлестнувших ее. Кто бы мог подумать, что у ее воина-викинга обнаружится более нежная сторона. Но с другой стороны, ей ли не знать истину? В их снах она видела его сердце.
В сновидениях, которые были реальными. В те несколько драгоценных часов ей ненадолго открылось сердце мужчины. Его страхи.
То, что он защищал и скрывал от всех, кроме нее…
— Я должно быть совершенно не в себе, — выдохнула она. Как она вообще может испытывать нежность к мужчине, который не стесняется того факта, что убивает ее людей?
И где-то в глубине души, ей хотелось знать, убьет ли Вульф и ее, если она превратится в Даймона.
Вульф испустил долгий, усталый выдох, входя в гостиную, где, развалившись на диване, сидел Крис. Только этого ему не хватало: еще одного человека, который не может сделать то, что ему велели.
Тор, неужели ни у кого из них нет ни капли здравого смысла?
— Кажется, я просил тебя собрать вещи.
— Пойди, соберись, почисть зубы, трахнись. Ты только тем и занимаешься, что указываешь, что мне делать. — Крис щелкал каналами телевизора. — Если ты посмотришь мне под ноги, то увидишь, что я уже собрался и только и жду следующего приказания, большое спасибо.
Вульф опустил глаза вниз и увидел черный рюкзак возле дивана.
— И это все, что ты берешь с собой?
— Ага. Мне много не надо, а если что-нибудь понадобится, уверен, что смогу купить это, так как Совет знает, что я, типа, привилегированный, которого следует ублажать, иначе большой, плохой викинг отправится в поход по их головы.
Вульф бросил в него одной из диванных подушек, обтянутых тканью. Осторожно.
Крис засунул подушку себе за спину и не ответил, продолжив щелкать каналами.
Вульф уселся на другой диван, но его мысли возвращались к женщине, которую он оставил в гостевом крыле дома. Там, где дело касалось ее, он чувствовал себя сбитым с толку, а с замешательством он справляться не привык. Он всегда был основательным человеком. Если у него была проблема, он устранял ее.
Непосредственно Кассандру он устранить не мог. Ну, теоретически мог, но это было бы не правильно. Проще всего было выставить ее за дверь и позволить отбиваться самой, или передать ее на руки Корбин.
Но Эш возложил на него заботу о ней, а он не собирался пренебрегать своим долгом. Если Эш хочет, чтобы он присматривал за Кассандрой, значит, для этого должна быть причина. Атлант никогда ничего не делал без чертовски хорошей причины.
— Ну, и как много Кассандре известно о нас? — спросил Крис.
— Похоже, что все. Как она сказала, она Аполлит.
— Наполовину.
— Наполовину или целиком, какая разница?
Крис пожал плечами.
— Разница в том, что она мне действительно нравится. Она не высокомерная, как большинство остальных богатеньких сучек в моем колледже.
— Не будь таким грубым, Кристофер.
Крис закатил глаза.
— Прости, я забыл, как сильно ты ненавидишь это выражение.
Вульф подпер голову рукой и уставился в телевизор. Кассандра была другой. Она заставила его снова почувствовать себя человеком. Заставила его вспомнить, каково это — быть нормальным. Каково ощущать себя желанным.
Он уже очень давно не испытывал подобных чувств.
— Боже мой! Вы двое выглядите как Деревня Проклятых Диваном.
Вульф откинул голову назад и увидел Кассандру, стоявшую на пороге. Качая головой, она прошла в комнату и вручила ему телефон.
Крис рассмеялся и убавил звук.
— Знаешь, у меня крыша едет от того, что я вижу тебя здесь, у себя дома.
— Поверь, у меня самой крышу сносит от пребывания здесь, у тебя дома.
Крис проигнорировал ее комментарий.
— Не говоря уже о том, как странно, что ты помнила Вульфа, когда вернулась в комнату. Я все еще испытываю настойчивое желание представить вас друг другу.
Телефон Вульфа заиграл песню «Iron-man» группы Black Sabbath. Он достал его и откинул крышку. Кассандра прошла дальше и села рядом с Крисом, пока Вульф отвечал на звонок.
— Что она здесь делает?
Кассандра нахмурилась, услышав сердитый вопрос Вульфа.
— Это охрана звонит, — пояснил для нее Крис.
— Откуда ты знаешь?
— Песня. Вульф думает, что это забавно, поставить «Iron-man» [Железный человек] на вызовы от моего эскорта. Они живут в доме, специально отведенном для охраны, это возле границы поместья, не далеко от ворот. Кто-то остановился на подъездной дорожке и сигналит, чтобы его впустили.
А она-то думала, что это ее отец помешался на безопасности.
— Что это за место, Форт-Нокс [город в штате Кентукки южнее г. Луисвилла; военная база, место расположения бронетанковой школы Сухопутных войск. В 1935 Министерство финансов основало здесь хранилище золотого запаса. ]?
— Нет, — на полном серьезе возразил Крис. — На самом деле, в Нокс можно вломиться или удрать оттуда. А единственный выход отсюда — с, как минимум, двумя охранниками, все время следующими за тобой по пятам.
— Звучит так, словно ты уже пытался перебраться через стену.
— Несчетное количество раз.
Она засмеялась, вспомнив, что Вульф сказал ей в ее комнате.
— Вульф говорит, что безрезультатно.
— Так и есть. Поверь мне, если бы отсюда был выход, я бы его к этому времени уже нашел и использовал.
Вульф отключился и поднялся на ноги.
— Это за мной? — Спросил Крис.
— Нет, это Корбин.
— Та, которая с Кэт? — уточнила Кассандра у Вульфа.
Он кивнул, направляясь к входной двери.
Кассандра последовала за ним как раз вовремя, чтобы увидеть, как обтекаемый красный Лотус Эсприт остановился перед домом. Дверь со стороны пассажира открылась и за ней обнаружилась Кэт, которая выбралась из машины и кинулась к дому.
— Эй, малышка, ты в порядке?
Кассандра улыбнулась.
— Я не уверена.
— Почему она здесь? — Спросил Вульф у Темной Охотницы, как только та подошла к нему.
Охотница спрятала руки в карманы, придвигаясь ближе к Вульфу.
— Она тоже на службе у Артемиды. Ее работа — защищать Кассандру, и я подумала, что разумнее позволить ей помочь тебе.
Вульф подозрительно посмотрел на Кэт.
— Мне не нужна никакая помощь.
Кэт ощетинилась.
— Расслабься, мистер Мачо, я не собираюсь тебе малину портить. Но я действительно тебе нужна. Так случилось, что я знаю Страйкера лично. Я твой единственный шанс отвадить его.
Вульф сомневался, стоит ли верить хоть чему-нибудь из сказанного.
— В клубе ты сказала, что не знаешь его.
— Я не захотела раскрывать свою легенду, но это было до того, как вы, ребята, разделили нас, и мне пришлось убеждать Корбин вернуть меня к Кассандре, пока Страйкер не нашел ее снова.
— Ты ей доверяешь? — спросил он Корбин.
— Почти также, как и любому другому. Но она указала на то, что провела с Кассандрой пять лет, и Кассандра пока еще не умерла.
— Это правда, — подтвердила Кассандра. — Я полностью ей доверяла все это время.
— Хорошо, — неохотно согласился Вульф. Он встретился взглядом с Корбин. — Держи телефон включенным, я буду на связи.
Корбин кивнула и направилась обратно к своей машине.
— Нас до сих пор друг другу не представили, — сказал Кэт, протягивая Вульфу руку, когда Корбин уехала. — Я Катра.
Он пожал ей руку.
— Вульф.
— Да, я знаю. — Кэт повела их в дом, обратно в гостиную, где на диване все еще сидел Крис.
Вульф запер за ними дверь на замок и на засов.
— Кстати, Вульф, — сказала Кэт, остановившись возле рюкзака Криса. — Если ты подумывал отослать Кристофера отсюда ради его защиты, я советую пересмотреть решение.
— Почему?
Она показала большим пальцем на телевизор.
— Сколько раз ты видел «давайте-ка похитим закадычного друга хорошего парня и подержим его у себя до серии с выкупом»?
Вульф пренебрежительно фыркнул на это.
— Поверь мне, никто не в состоянии вырвать его у Совета Оруженосцев.
— Напротив, — парировала с сарказмом Кэт. — Страйкеру не составит ни малейшего труда отыскать его. В ту же минуту, как ты выпустишь его из этого дома, Страйкер и его Иллюминаты [просвещённые — общее название нескольких тайных групп, современных и исторических, реально существовавших и фиктивных, раскрытых или предполагаемых. Однако, под «Иллюминатами» обычно понимают общество баварских Иллюминатов, наименее секретное из всех тайных обществ в мире. Обычно использование данного термина предполагает наличие зловещей организации заговорщиков, которая стремится управлять мировыми делами негласно, изменив существующий порядок на прямо противоположный (Википедия). ] прилипнут к нему, как банный лист к заднице. Он никогда не доберется до другого безопасного места, не притащив их на хвосте. Без преувеличения.
— Они же не осмелятся убить его, правда? — спросила Кассандра.
— Нет, — ответила Кэт. — Это не стиль Страйкера. Он обычно наказывает и уязвляет людей, нанося удар по самому больному месту. Да, он пришлет Криса обратно, вполне себе живого. Парнишка просто больше не будет неповрежденным.
— Неповрежденным в каком смысле? — нервно спросил Крис.
Кэт опустила взгляд на его пах.
Крис немедленно прикрылся руками.
— Чушь собачья!
— О, нет, пупсик. Страйкер знает, как сильно Вульф ценит твою способность размножаться. Это то, что он может отнять у вас обоих.