Люди всегда думали, что я был высокомерным, но, черт возьми, этих Лаксенов не трогало вообще ничего.
То, что их можно убить, пока они спят, мы обсудили еще в первое утро, когда поняли, что они на полном серьезе спокойно уходят спать, но мы были не настолько глупы.
Мы могли бы уничтожить нескольких, но здесь их было более двух десятков, и мы рисковали не только своими жизнями.
— Как она? — спросил Доусон низким голосом, кивнув на закрытую дверь.
— Наконец-то заснула.
Я прислонился к стене, всматриваясь в конец коридора. Наверху больше никто не спал, даже Ди, но я все равно проявлял осторожность.
— Мне очень жаль. Она же знает это, да? — Доусон провел рукой по волосам, поморщившись. — Я обязан ей всем и...
— Она знает, — я переступил с ноги на ногу. — Знаешь, почему она была в том магазине вместе с Арчером? Они покупали предродовые вещи для Бет.
Кровь отлила от его лица.
— Она была больна, и я не знаю, нормально ли это, или что-то серьезное, — я подумал об этих проклятых детях на Зоне 51, но я сомневался, подходящее ли сейчас время для того, чтобы спрашивать Доусона о том, знает ли он о них и реально выбивать его из колеи?
— Кэт тоже не уверена. Никто из нас не разбирается во всем этом дерьме с беременностью.
Он зажмурил глаза и выдохнул.
— Я знаю, что мы не можем уйти без Ди, но...
Но сколько еще Доусон сможет оставаться вдалеке от Бет, девушки, которую он любил, девушки, которая носит под сердцем его ребенка? Девушки, которая сейчас нуждается в нем больше всего?
Как долго я мог ждать?
Перед тем, как Кэт оказалась здесь, я был готов остаться, чтобы выяснить, кто был лидером Лаксенов, и как он или она планировал провести окончательную операцию, потому что я знал, с Люком и Арчером Кэт в безопасности.
Я ненавидел, что был не с ней, волнение сводило меня с ума, я даже не мог думать о ней без страха, что другие поймают ее.
Но сейчас?
К черту Лаксенов.
К черту человечество.
Я хотел вытащить Кэт. Каждая моя клеточка требовала, чтобы я защищал ее, даже не смотря на то, что я знал, она чертовски в состоянии постоять за себя, но я хотел, чтобы она была подальше отсюда.
Черт, я бы держал ее в пузырчатой упаковке, если бы это не было так жутко и неудобно, учитывая, что у меня была ужасная привычка хлопать эти идиотские пузырьки пока не останется ни одного.
Я безумно хотел вытащить ее отсюда, но я не мог сделать этого. Как мы могли взять с собой такую Ди? Нам нужно разрушить их власть над ней, но никто из нас не знал волшебный способ, который помог бы нам это сделать.
И что будет, если мы с Кэт убежим? Какое будущее ждет Доусона, Бетани и... и их ребенка?
Я не знал.
С той минуты, как я сказал Доусону о болезни Бет, темные тени волнения залегли под его глазами, и я задавался вопросом, стоило ли мне говорить об этом.
Оттолкнувшись от стены, я положил руку на плечо брата и сжал его. Наши взгляды встретились, словно тисками мне сдавило грудь. Уже не первый раз, такая мысль приходит мне в голову.
С того момента, когда я понял, что Кэт собирается вернуться, эта мысль постоянно крутилась, где-то там, в голове. Я знал, что с Доусоном происходило то же самое.
Он вздрогнул и положил руку на мое плечо.
— Я не могу ждать слишком долго.
Имея в виду, что скорее раньше, чем позже он совершит побег из-за Бет, с нашей сестрой или без нее.
— Знаю, — неподдельная боль пронзила мою грудь при одной лишь мысли, что мы оставим Ди с этими существами, с которыми я и вправду не хотел иметь ничего общего.
Доусон кивнул, отступив назад и опустив руку.
— Хреново.
Я выдавил смешок, глянув в сторону закрытой двери.
— Можешь подождать здесь несколько минут, пока не найду ей какую-нибудь одежду?
— Конечно.
Я оставил Доусона у двери, и направился в соседнюю спальню, откуда Ди таскала одежду. В комнате был беспорядок.
Кровать сломана. Комоды были перевернуты, вещи разбросаны. Я перешагнул через флаконы духов и фотографии, и зашел в гардеробную. Оглядываясь в поисках чего-нибудь подходящего для Кэт, я понял, что выбор у меня не велик.
Настоящая хозяйка дома была, очевидно, очень маленькой женщиной. Вероятно, она никогда не ела двойной чизбургер, судя по размеру и стилю одежды. Я вытащил потрясающее блестящее синее платье. У него был разрез до самого бедра, но, несмотря на это, я представил в нем Кэт.
А затем представил Кэт без него.
От этого я словно получил удар под дых.
Отлично. Теперь я буду ходячей эрекцией все утро. Как раз то, что нужно.
Наконец, я нашел белые брюки, которые, казалось, могли подойти, и черный свитер с коротким рукавом. Там была также пара туфель без каблуков ее размера. После того, как собрал вещи, я повернулся и пошел обратно в комнату, где случайно глянул на прикроватную тумбочку.
Я тут же замер.
Ящики были выдвинуты. В одном из них были дорогие игрушки из магазина для взрослых.
Боже, мэр и его жена определенно любили извращенно пошалить. В верхнем ящике были другие... интересные штучки. Среди них была черная коробка, полная презервативов.
Действительно не нужных, но...
Я схватил горсть и сунул их в задний карман.
Ничего такого, просто чтобы быть подготовленным.
Улыбаясь про себя, я обернулся и поторопился туда, где ждал Доусон.
— Что за самодовольная улыбка? — спросил он.
— Да так.
Он бросил на меня взгляд, который говорил, что брат слишком хорошо меня знает.
— Тебе нужно что-нибудь еще?
Когда я покачал головой, он пошел, но затем остановился.
— Ролланд хочет, чтобы ты был на пресс конференции сегодня?
Положив свободную руку на дверную ручку, я кивнул.
— Он хочет, чтобы Кэт тоже была там.
Доусон нахмурился.
— Мы должны быть готовы ко всему, — сказал я ему.
Сделав глубокий вдох, он кивнул, и я проследил, как он удалился по коридору.
Проскользнув в комнату, я удивился, увидев Кэт, сидящей в постели. Высохшие волосы спадали беспорядочными волнами и рассыпались по ее плечам и рукам.
— Все в порядке? — она потерла глаза кулаками.
— Ага. Нашел кое-какую одежду.
Какое-то время я просто смотрел на нее, когда она опустила руки, отбросила покрывало, и встала. Мое сердце заколотилось.
Иногда — и это случалось крайне редко — я был буквально потрясен тем, что она принадлежала мне, а я — ей. Сейчас как раз этот случай.
Я протянул украденные вещи.
— Для тебя, — добавил я, как полный идиот.
Усталая улыбка появилась на ее лице, когда она взяла у меня одежду.
— Спасибо.
Я наблюдал, как она прошла мимо меня и исчезла в ванной, и так и остался стоять на месте, истекая слюней. Было еще слишком рано и она могла бы поспать подольше, но, будучи эгоистичным придурком, я был счастлив, что она не проснулась.
Пожалуй, хреново, что я не мог наблюдать за ней, пока она переодевала одежду. Это действительно подняло бы мне настроение, в чем я и нуждался. Но затем дверь открылась, и я все еще стоял посреди комнаты, когда она вышла.
Мне повезло, брюки, которые я дал ей, не совсем подошли.
Они были примерно на размер меньше, и идеально облегали ее стройную попку, чему я несказанно обрадовался.
Кэт перехватила мой взгляд и закатила глаза.
— Слава Богу, что брюки тянутся.
— Прямо сейчас в моей голове появились нехорошие мыслишки, — сказал я ей.
Она скрестила руки на груди, обратив мое внимание на другую часть своего тела, которой я, наверно, был немного очарован.
— Не очень-то удивлена.
— Просто подумал, что захочешь знать.
Когда она прошла мимо меня и наклонилась, чтобы положить обувь на пол, я действительно залюбовался и перестал думать.
Может быть, я был на грани, и прямо сейчас в тишине просачивающегося рассвета меня не заботило расставление приоритетов. Может быть, это было платье, которое я увидел в шкафу или же все штучки в ящике комода. А может все сводилось к этому, что я просто чувак, у которого в голове только секс независимо от ситуации. Так или иначе, но мой мозг отключился, и это было обычным явлением всякий раз, когда я находился рядом с ней.
Я протянул руку, схватив ее прямо с пола, и поднял одной рукой, обхватив Кэт за талию. Испуганный звук сорвался с ее губ, когда я прижал ее к своей груди, зарывшись рукой в ее волосы, и прижал губы к ее.
Я поцеловал ее глубоко, впитывая все, что мог — ее вкус, ее язык, и каждый тихий звук, который она издавала возле моих губ. Подсознательно, я понимал, что это не то, чем я должен заниматься. Черт возьми, мы должны были составлять план и все это дерьмо, но пошло оно все.
Как и всегда, я хотел ее.
Поставив ее на ноги, я проложил путь из крошечных поцелуев к маленькой мочке ее уха, просунул руку ей под свитер. Ее кожа была теплой мягкой словно шелк.
Я отстранился, сняв ее свитер через голову, и бросив его на пол. Я проложил новый путь вниз своими губами по ее шее, целуя каждую маленькую желтую ромашку, задерживаясь на каких-то дольше, чем на других.
Затем, я развернул ее, и у меня перехватило дыхание.
Шрамы.
Низкой нечеловеческий рык подкатил к горлу.
— Деймон? — она посмотрела через плечо.
Я сглотнул.
— Я... все нормально.
Но это было не так.
Я ненавидел эти шрамы, даже несмотря на то, что они были всего лишь бледно-
розовыми полосками со сглаженными краями, но они всегда мне будут напоминанием о той боли, которую она испытывала, и беспомощности, которую испытывал я. Тягостный момент.
Слегка касаясь ее плеч, я губами провел чуть ниже ее лопаток и трепетно поцеловал каждый из шрамов, жалея, что никак не мог избавиться от них и желал стереть из памяти все эти проклятые вещи.
Закрыв глаза, я перешел к ее шее, и дал себе обещание, что сделаю что угодно, чтобы сдержать его.
Больше не будет ни одного шрама на ее теле.
Ни одного.
Дрожащими пальцами, я расстегнул крошечные застежки и спустил лямки ее лифчика вниз по ее рукам. Она втянула воздух, когда я выпрямился и прижался всем телом к ней. Протянув руку, я расстегнул крошечную перламутровую пуговицу на ее штанах, и прикусил мочку ее уха. Я любил этот маленький кусочек плоти и звук, который она издала, заставил мою кровь гореть.
— Я не могу с собой ничего поделать, когда нахожусь рядом с тобой, — прошептал я ей на ухо.
— Но думаю, это то, что ты и так уже знаешь.
Ее затылок уперся в мою грудь, когда я скользнул руками вверх. Она прикусила распухшую нижнюю губу. Я чувствовал свой пульс в каждой части своего тела, и я хотел сделать все медленно, поклоняться каждому ее дюйму, но страсть и любовь делали это сложным для меня.
Правда была в том, что время было не на нашей стороне. Я наверстаю все позже.
Черт, я наверстаю так много, что нам понадобится ровно три месяца наедине, один— на—
один качественного времени.
После того, как развернул ее лицом к себе, я поднял ее на руки и сел с ней на кровать, я захватил ее рот в глубокий, убийственный поцелуй, который оставил меня на нетвердых ногах.
Когда я отклонился, смог увидеть горящее белое свечение в ее глазах, и я знал что, как и наше сердцебиение, ее глаза отражали мои. Я снял чертовски тугие белые брюки, чуть не порвав их прямо на ней. Взглянув на нее, я вопросительно поднял брови.
— Что? — она покраснела самым красивым оттенком розового. — Ты не принес мне нижнего белья. И, честно говоря, я бы не одела чье-либо чужое.
Мои руки скользнули вверх по ее икре.
— У меня нет абсолютно никаких проблем с этим. Совсем. Как, никогда. И никогда.
Навсегда. Ты понимаешь меня?
Ее губы раздвинулись от мягкого смеха.
— Думаю, я понимаю твою точку зрения.
— Уверена?
Я поцеловал место за коленом, ухмыльнувшись, когда ее нога дернулась.
— Потому что я мог бы взять это за правило.
— Не думаю, что это необходимо.
Усмехнувшись, я оттолкнулся от кровати и сбросил с себя одежду быстрее, чем когда-либо. Ее взгляд опустился, и она ахнула, ее глаза заблестели. Абсурдное количество гордости заставило меня улыбнуться.
— Нравится?
Ее ресницы поднялись.
— Ты как думаешь?
— Я думаю, что тебе сильно нравится.
От глубокого вдоха ее грудь поднялась.
— Но у нас нет никакой защиты, и, учитывая, что я чуть не вырубилась, когда поняла, что Бет беременна, я думаю, что она нам действительно нужна.
— Понял.
Подняв свои джинсы, я достал один из пакетиков фольги. Как ни странно, однако, когда я взглянул на нее, увидел ее на кровати, ждущую меня, только меня, я почти забыл, как он надевается.
Это было бы неловко.
— Боже мой, — сказала она, положив голову обратно на кровать. Забавляло раздражение, окрасившее ее тон, но она выглядела, как чертова богиня, лежа подобным образом.
— У тебя что, особый дар находить презервативы? Серьезно. Должно быть, они просто с неба падают всякий раз, когда ты рядом.
Я подмигнул, и разорвал край обертки зубами.
— У меня есть навыки, которые имеют значение, Котенок.
Она усмехнулась, и этот ее сексуальный, сильный, полуоткрытый взгляд пробрал меня до самых краев.
Я перелез через нее, минуя части, которыми я собирался уделить много времени позже, снова и снова. Я открыл рот, вероятно, чтобы сказать что-то возмутительно-
самодовольное и откровенно-сексуальное, но все, чтобы я не собирался сказать исчезло.
Кэт протянула руку и обхватила мою челюсть, потянув меня вниз для поцелуя, который изнутри вывел меня из строя наиболее совершенным способом.
Пораженный, абсолютно пораженный тем, как одно ее слово, взгляд, прикосновение, или просто сладкий поцелуй, могли поставить меня прямо на мое место, полностью сделать покорным перед ней.
Затем, не было никаких разговоров и мыслей. Мои губы были везде. Наши руки ласкали друг друга. Я понял, что она готова, и как только мы поцеловались, меня в ту же секунду охватило сильное желание. Мы двигались вместе, наши руки были крепко соединены, я приподнялся и посмотрел в серые глаза с пятнами белого света.
Я влюблялся все снова и снова.
Мерцающий свет играл на стенах, наши сердца бились в унисон. Она тесно прижималась ко мне, обхватив меня ногами, притягивая меня, и я проглотил ее крик поцелуем, сокрушительный водоворот ощущений прошел по моей спине.
Я не знаю, сколько прошло времени, но когда я прижал ее близко к себе, прижимая каждую часть моего тела к ее так, что не было даже дюйма между нами, я, наконец, закрыл глаза. И, несмотря на все то дерьмо, происходящее вокруг нас, я обрел покой.
Глава 8
КЭТИ
Я плотно сжимала губы, пока мужчина Лаксен — тот, который приходил в нашу ванную прошлой ночью, чтобы проверить Деймона — уводил меня от автомобиля, в который сели Деймон и Доусон вместе с их сестрой.
Полиция окружила флотилию из автомобилей, и, хотя, казалось, что это было обычным делом во время войны или нашествия инопланетян, у каждого офицера, которого я видела без солнцезащитных очков, были глаза Лаксена.
Конечно.
Когда я осознала, что темноволосый Лаксен вел меня к тонированному, черному лимузину, в моем животе образовалась тяжесть. Я бросила быстрый взгляд в сторону автомобилей и увидела Деймона, замершего возле Хаммера.
Выражение его лица сказало мне, что он был в секунде от того, чтобы остановить все это и уничтожить машины, и это было бы плохо, очень плохо. Я слегка покачала головой, а затем поспешила к открытой двери ожидающей меня машины. Давление, оказываемое темноволосым Лаксеном на центр моей спины, не было нежным, и я почти свалилась на кожаное сиденье.
Он сел рядом со мной, когда я выпрямилась, убирая пряди волос со своего лица.
Напротив меня сидели Ролланд и сука Сэди, чья щека была совершенно невредимой.
Гребаные Лаксены и их способность к исцелению. Мне бы хотелось увидеть мою метку на ее лице вместо приторно-сладкой улыбки, направленной на меня.
Дверь закрылась, и я почувствовала себя так, будто это закрылась крышка моего гроба.
Ролланд сидел, забросив ногу на ногу, и положив руки на колени, словно идеальный политик в темно-синем костюме. Рядом с ним Сэди была одета также, как накануне, в юбку от костюма в тонкую полосочку, волосы собраны в пучок. Они выглядели идеально в этих жутких неестественных костюмах.