- Может быть, было бы лучше, если бы ты не говорила вообще, - говорю я.
Она кладет руку себе на бедро и смотрит на меня.
- Ладно, ладно. Пошли со мной.
В кухне мама ставит огромную тарелку блинов на стол. Она улыбается.
- Привет, Анжела.
-Здравствуйте, миссис Гарднер, - говорит Анжела благоговейным тоном.
- Зови меня Мегги, - говорит мама, - Это хорошо, наконец-то встретиться с тобой лицом к лицу.
- Клара так много рассказывала мне о вас, что у меня такое ощущение, что я уже знаю вас.
- Я надеюсь хорошее.
Я бросила беглый взгляд на маму. Мы с трудом произнесли три фразы друг другу, после проваленного урока полетов. Она улыбается, не показывая зубов - ее фирменная улыбка.
- Клара не рассказывала мне много о тебе, - говорит она.
- Ох, - говорит Анжела - обо мне и нельзя многого сказать.
- Хорошо, и так блины, - говорю я, - Бьюсь об заклад, что Анжела голодна.
Мама отворачивается, чтобы достать тарелку из шкафа, и я бросаю на Анжелу предупреждающий взгляд.
- Что? - шепчет она.
Она совершенно оторопела из-за моей мамы и не сводила с неё глаз в течение всего завтрака, который прошел хорошо – странно, но хорошо – за исключением того, что после двух укусов блинов она выпаливает:
- Как высоко может летать ангел по крови? Как вы думаете, мы могли бы летать в космосе?
Мама смеётся и говорит, что это звучит здорово, но мы по-прежнему нуждаемся в кислороде.
- Нет, супермен летал на луну, - говорит Анжела.
Они улыбаются друг другу, и это не дает мне покоя. Если бы я задала этот вопрос, мама бы сказала, что она не знает, что это не важно, или просто сменила бы тему. Я знаю, что она делает: она пытается что-то выяснить об Анжеле. Она хочет знать, насколько Анжела осведомлена. Я определенно не хочу, что бы это произошло, но Анжела не останавливается.
- Что вы знаете о свечении? - спрашивает она.
- О свечении?
- Вы знаете, когда ангелы светятся небесным светом? Что это значит?
- Мы называем это славой, - отвечает мама.
- Так в чём же смысл? - спрашивает Анжела.
Мама ставит свой стакан с молоком и действует так, будто это сложный вопрос, требующий серьёзных раздумий.
- Она имеет множество применений, - говорит она, наконец.
- Бьюсь об заклад, что свечение пригодится, - говорит Анжела, – как ваш личный фонарик. И это заставляет выглядеть вас ангельски, конечно. Никто не будет в этом сомневаться, если вы будете показывать крылья и славу. Но мы не должны этого делать, верно?
- Мы никогда не раскрываем себя, - говорит мама, мгновение, глядя на меня, – хотя есть и исключения. Слава имеет странное влияние на людей.
- Какое именно?
- Это пугает их.
Я приподнимаюсь немного. Ни я, ни Анжела не знаем.
- Ох, я понимаю, - говорит Анжела, действительно воодушевившись на этот раз, - но что это за слава? Она должна быть нечто большим, чем просто свет, что бы иметь какой-то эффект, правильно?
Мама прочищает горло. Она в неудобном положении теперь, говоря вещи, о которых никогда не рассказывала мне.
- Ты всегда говорила, что мне намного легче было бы летать, если бы я смогла подключиться к славе, - мой голос становится громче, я не позволю ей сорваться с крючка. – Ты говорила, что это источник энергии.
Она делает едва заметный вздох.
- Так мы соединяемся с Богом.
Анжела и я обдумываем это.
- Как? - спрашивает Анжела. - Это как, когда молятся люди?
- Когда вы связанны со славой, вы связанны со всем. Вы можете почувствовать дыхание деревьев, можете пересчитать перья на крыле птицы, узнать будет ли дождь. Вы часть той силы, которая связывает всю жизнь.
- Вы будете нас учить, как это делать? - спрашивает Анжела.
Весь этот разговор явно выдувает ее разум. Ей не терпится достать блокнот и сделать в нем некоторые важные пометки.
- Этому нельзя научить. Вы по-прежнему должны учиться самостоятельно, понимание сути зависит от того, что делаете именно вы. Это не ваши мысли или чувства. Это само по себе.
- Ладно, это звучит жестоко.
- Мне было уже сорок, прежде чем я сумела сделать это хорошо, - сказала мама. – Некоторые ангелы по крови не могут достичь этого вообще. Хотя это может быть вызвано сильными событиями или чувствами.
- Как волосы Клары, верно? Вы сказали ей, что это вызвано эмоциями, - сказала Анжела.
Мама встала из-за стола и направилась к окну.
- О. Мой. Бог. Заткнись, - раздельно говорю я Анжеле.
- Там синий грузовик на дороге, - говорит мама в этот момент, - Венди здесь.
Я оставляю маму с Анжелой на кухне, и кидаюсь на встречу Венди, которая сама того не ведая, спасает меня от разговора про ангелов.
Ее привез Такер. Он прислонился к своему «Блубэллу» на подъездной дорожке, глядя на лес. Каким-то образом он чувствует, что ему не разрешено быть здесь, смотреть на мой ручей, слушать ручей или наслаждаться пением птиц.
- Хей, морковка, - говорит он, когда замечает меня.
Я оглядываюсь в поисках Венди и нахожу ее копающейся в грузовике.
- Замечательный день для шопинга, - добавляет он.
Я думаю, он издевается надо мной. Я не оборачиваюсь.
- Да, - говорю я.
Венди захлопывает дверь грузовика и шагает к крыльцу, в то время как Анжела выходит из дома.
- Привет, Анжела, - говорит она воодушевленно. Видимо она решила быть дружелюбной с другой моей лучшей подругой.
- Как дела?
- Замечательно, - говорит Анжела
-Я так рада поехать в Айдахо-Фолс. Я не была там вечность.
- Я тоже.
Такер не уезжал. Он посмотрел на мой лес снова. Вопреки своему здравому смыслу я сошла с крыльца и подошла к нему.
- Покупка платья для выпускного, да? - спросил он, как только я оказалась рядом с ним.
- Хм, вроде того. Венди нуждается в туфлях. Анжеле нужны аксессуары, так как платье ей сделает мама. Я думаю, что тоже поеду.
- Ты не собираешься на выпускной?
- Нет, - я смущенно смотрю в сторону дома, где Венди выглядит неловко, разговаривая с Анжелой.
- Почему нет?
Я смотрю на него взглядом, означающим «а ты как думаешь?».
- Никто не пригласил тебя?
Он смотрит на меня. Я качаю головой.
- Шокирующая правда?
- На самом деле, да.
Он потирает шею, затем смотрит на лес. На секунду у меня проскальзывает сумасшедшая мысль, что он может пригласить меня на выпускной, и мое сердце начинает беспорядочно биться в груди от ужаса при этой мысли. Потому что мне придется отвергнуть его перед Венди и Анжелой, которые делают вид, что разговаривают, но я уверенна, что они наблюдают, и тогда он будет унижен, а у меня нет желания видеть Такера униженным.
- Пойди одна, – говорит он, вместо этого.- Вот что я хотел бы сделать.
Я чуть не рассмеялась от облегчения.
-Я догадывалась.
Он поворачивается и зовет Венди.
-Я должен лететь. Так что иди сюда.
- Клара собирается взять меня домой, так что мне больше не понадобятся твои услуги сегодня, Дживс [33], - говорит Венди так, будто он ее шофер.
Он кивает, берет ее за руку и тянет к боковой стороне грузовика, где говорит тихим голосом:
- Я не знаю, сколько стоит обувь на выпускной, но это может помочь.
-Такер Эвери, - говорит Венди, – Ты знаешь, я не могу принять это.
-Я ничего не знаю.
Она фыркает.
-Ты милый, но это деньги с родео. Я не могу принять их.
-Я получу больше.
Он продолжает протягивать ей деньги, тогда она говорит «нет» более уверенно.
- Ладно, хорошо, - ворчит он.
Он быстро обнимает ее и садится в грузовик, проезжает круг и останавливается, затем открывает окно, чтобы выглянуть из него.
-Удачи в Айдахо. Не провоцируй картофельных фермеров, - говорит он.
- Правильно. Потому что это было бы плохо.
-Ну и морковь…
-Да?
- Если ты все-таки пойдешь на выпускной, прибереги для меня танец, хорошо?
Он уезжает прежде, чем я успеваю переварить сказанное.
- Парень, - говорит Анжела рядом со мной.
- Я думаю, что это было бы хорошо, - говорит Венди.
Я вздыхаю, взволнованно.
- Давайте просто поедем.
Вдруг Венди ахает. Она достает из кармана толстовки пятидесятидолларовую купюру.
- Это немного воняет, - говорит она, улыбаясь.
На мгновение я бросаю взгляд на платье, я влюблена в него. Если бы я собиралась на выпускной, то пошла бы в нём. Одно. Иногда ты точно знаешь, что это твое платье. Оно взывает к тебе. Это платье в греческом стиле, без бретелек, с имперской талией и небольшой полоской ткани, которая доходит до груди и ложится на одно плечо. Темно-синего цвета, немного ярче, чем цвет флота [34].
- Хорошо,- говорит Анжела, после того как я пялюсь на стойку в течении 5 минут.- Ты должна примерить его.
- Что? Нет. Я не иду на выпускной.
- Кого это волнует?
-Хей, Мегги, Венди! - кричит Анжела через весь магазин, чтобы услышала Венди, которая находилась в обувном магазине вместе с моей мамой и просматривала различные оформления каблуков.
- Идите, посмотрите на платье для Клары.
Они всё бросили и пришли, чтобы увидеть платье и ахнули, когда увидели его. Начали настаивать, чтобы я примерила его.
- Но я не собираюсь на выпускной, - протестую я из раздевалки, стягивая рубашку через голову.
- Тебе не нужно идти с кем-то,- говорит Анжела по ту сторону двери. – Ты можешьпойти одна, и ты знаешь это.
- Правильно. Одна на выпускном. Так что я смогу стоять и смотреть, как все остальные танцуют. Звучит фантастически.
- Ну, мы знаем одного человека, который будет танцевать с тобой, - говорит Венди тихо.
- Он просто расстался со своей подругой, - говорит мама.
- Такер? - спрашивает Венди смущенно.
- Кристиан, - отвечает мама.
Мое сердце пропускает удар, и когда Венди и Анжела не отвечают, я открываю дверь раздевалки и высовываю голову.
- Как ты узнала, что Кристиан расстался с Кей?
Она и Анжела обмениваются взглядом. Я оставила их всего на пять минут, этим утром, а Анжела уже озвучила свою гипотезу «Кристиан и Клара – родственные души». Интересно, что мама думает об этом.
- Если бы я была Кристианом, то вы бы и близко не поймали бы меня в танце, - говорит Венди. – Это было бы, как змеиная яма для него.
Это правда. Последнюю неделю в школе Кристиан, казалось, был не слишком заметен, но я часто смотрю на него, поэтому замечаю. Он не говорил свои обычные шуточки на истории Британии. Не делал записи во время урока. И он отсутствовал два дня подряд, чего никогда не случалось. Приходить поздно - да, но Кристиан никогда не отсутствовал. Я думаю, что он очень расстроен из-за Кей.
Я надеваю платье через голову. Оно подходит, словно сшито специально для меня. Так не справедливо.
- Выходи, мы посмотрим, - распоряжается Анжела.
Я выхожу и встаю перед большим зеркалом.
- Я хочу, что бы мои волосы не были оранжевыми, - говорю я, убирая непослушные пряди от моего лица.
- Ты должна купить его, - говорит Анжела.
- Но я не иду на выпускной, - повторяю я.
- Ты должна пойти на выпускной, только так ты сможешь надеть это платье, - говорит Венди.
- Безусловно, - соглашается Анжела.
- Ты так красива, - говорит мама, и затем, к моему полнейшему шоку, она роется в своей сумке в поисках ткани, чтобы вытереть глаза. Потом она говорит:
- Я покупаю его. Если ты не пойдешь на выпускной в этом году, то сможешь надеть его в следующем. Ты действительно прекрасна, Клара. Оно делает твои глаза этого потрясающего василькового цвета.
Нет смысла, что-то доказывать им. Так что через пятнадцать минут мы выходим из магазина, с платьем в моих руках. После мы разошлись: разделяй и властвуй, как называет это моя мама. Анжела и я останавливаемся возле отдела бижутерии, мама и Венди направились в сторону обуви, так как нет ничего на небе и на земле, что мама бы любила так, как новую обувь. Мы договорились, встреться через час у входа в торговый центр. У меня было странное настроение. Это нелепо, что Анжела и Венди собираются пойти на бал, а единственное, что мы до сих пор купили в этой поездке – платье для меня, а я не иду. Так же раздражало то, что я не могу носить серьги, потому что обычное прокалывание ушей не работает, они заживают слишком быстро. Я знаю, что не хочу обычные серьги. Я хочу что-то свисающее и драматичное, для танца, на который я не собираюсь. Неожиданно я начинаю чувствовать тошноту и головокружение, так что мы с Анжелой останавливаемся возле «Претзел Тайм» [35], чтобы купить крендельки с корицей, надеясь, что немного еды в моем желудке поможет. Торговый центр был переполнен, и негде было сесть, поэтому мы ели свои крендельки, прислонившись к стене, наблюдая за потоком людей, входящих и выходящих из «Барнс Нобль» [36].
- Ты сердишься на меня?
- Что? Нет.
- Ты не сказала мне и двух слов после завтрака.
- Ну, ты не должна была говорить про ангельскую материю, помнишь? Ты обещала.
- Прости, - говорит она.
- Просто настроение упало на отметку четыре из-за мамы, ладно? Ты глазела на нее, задавая все время вопросы.
- Разве я смотрела? - она краснеет.
- Ты похожа на куклу Кьюпи [37].
- Прости, - говорит она снова. – Она единственный демидиус, которого я когда-либо встречала. Я хочу знать какая она.
- Я сказала тебе. Она состоит из одной части тридцати-с-чем-то-летнего хиппи, одной части ангельского существа и одной части своенравной старушки.
- Я не вижу части старушки.
- Поверь мне, она есть. А ты состоишь из одной части сумасшедшего подростка, одной части ангельского существа и одной части частного детектива.
Она улыбается.
- Я стараюсь вести себя соответственно.
И тут я заметила его, человека, смотрящий на меня из дверей «GNC» [38]. Он высокий, с темными волосами, стянутыми в хвост. Одет в потертые джинсы и коричневое замшевое пальто, которое было ему большим. Из-за проходящих мимо людей, которые кишат в торговом центре, я бы не заметила его, за исключением того, как пристально он на нас смотрел.
- Анжела, - говорю я слабо, а мой крендель тем временем падает на пол.
Волна страшной печали накрывает меня. Я должна бороться, чтобы не поддаться течению внезапно усилившихся эмоций. Мои руки сжимаются в кулаки, ногти больно впиваются в ладони. Я начинаю плакать.
- Эй, в чём дело, Клара? - говорит Анжела. – Я клянусь, я буду хорошо себя вести.
Я пытаюсь ответить. Я пытаюсь пробиться через скорбь, что бы сформировать слова. Слезы текут по моему лицу.
- Тот человек, - шепчу я.
Она следит за моим взглядом. Потом она всасывает воздух в горло и смотрит в сторону.
- Идем, - говорит она, - Давай найдем твою маму.
Она кладет свою руку мне на плечо и быстро ведёт меня по коридору. Мы врезаемся в людей, идем напролом через семьи и группы подростков. Она оглядывается назад.
- Он идет за нами?
Я не могу говорить громче, чем шепотом. Я чувствую, что изо всех сил пытаюсь сохранять свою голову в луже темной, ледяной воды, продрогшая до костей, уставая от каждого своего шага. Это слишком. Я хочу сесть, и пусть эта чернота возьмет меня.
- Я не вижу его, - говорит Анжела.
Затем, подобно ответу на молитву, мы находим мою маму. Она и Венди выходят из «Payless», обе несут сумки с покупками.
- Эй, вы обе, - говорит мама.
Но тут она замечает наши лица.
- Что произошло?
- Можем ли мы с вами поговорить минутку?
Анжела хватает руку мамы и тянет ее от Венди, которая выглядит смущенной и несколько обиженной, когда мы уходим.