— Не могу смотреть, как он делает суп из блинов с сиропом, — сказал Саша. — Я буду в будке, если понадоблюсь.
Астрид проигнорировала его, прислушиваясь к тому, как Зарек ест. Как бы она хотела увидеть его.
— Нет, ты этого не хочешь, — ввернул Саша.
У нее было чувство, что Саша слишком бурно реагирует. Она достаточно хорошо знала волка, чтобы понять — даже если бы у Зарека были безупречный манеры, он все равно продолжал быть жаловаться.
Когда Зарек закончил с едой, он встал из-за стола и сполоснул тарелку.
Нет, он не был свиньей. Просто одиноким, страдающим мужчиной, который не знал, как жить в мире, повернувшемся к нему спиной.
Астрид увидела в нем то, что видел Ашерон, и ее уважение к атланту значительно возросло, когда она поняла, что он замечает то, чего не могут другие.
Теперь нужно было лишь найти способ спасти Зарека от богини, которая решила покончить с ним.
Если у нее не выйдет — Артемида прикажет убить его.
Астрид услышала, как Зарек отрывает бумажное полотенце от рулона.
— Я слышала в новостях, что буран до сих пор продолжается. Они не знают, когда все закончится. Говорят, что это одна из самых ужасных бурь за несколько столетий.
Зарек устало вздохнул.
— Я должен уйти сегодня.
— Ты не можешь.
— У меня нет выбора.
— Выбор есть у всех.
— Это не так, принцесса. Только у богатых и влиятельных есть выбор. Остальным банальная необходимость диктует, что нужно сделать, чтобы выжить. — Он пересек комнату. — Я должен идти.
Астрид запаниковала. Он был Темным Охотником, а поэтому, действительно, мог уйти. В отличие от людей, которых ей приходилось судить, Зарек не умрет, если уйдет из дома сегодня. Ему будет холодно, но он привык.
Что же делать?
Если она пойдет за ним, Темный Охотник очень быстро поймет, что она тоже бессмертна.
На секунду девушка подумала о том, чтобы позвать сестер, но вовремя остановилась. Сделай она так, и они никогда не дадут ей позабыть об этом. Она должна была сама справиться с ситуацией.
Но что может задержать Зарека, если он так решительно настроен уйти?
Астрид повернулась к двери и уронила что-то со стойки. Наклоняясь, она нащупала небольшую баночку со специями, которая напомнила ей о сыворотках, оставленных М’Адоком.
Достаточно большая доза сыворотки Лотоса удержит Зарека в бессознательном состоянии на несколько дней…
Но тогда он попадет в плен своих кошмаров, не имея возможности проснуться.
Это может свести его с ума.
Или она может направлять сны Зарека, как делают Скоти.
Осмелится ли она попробовать?
Не оставляя себе времени на раздумья, Астрид прошла в комнату, чтобы достать бутылочку, спрятанную в ночном столике.
Теперь нужно было придумать, как заставить Зарека выпить сыворотку.
Глава 8
Зарек направлялся прямо в снежную бурю. Он поднял капюшон парки и пошел по коридору.
Астрид встретила его на полпути к двери. Он застыл, увидев, что она ждет его. Желание поднялось волной, заставив член затвердеть до боли. Лицо девушки было печальным, и именно это, необычное для нее выражение, ошарашило Темного Охотника сильнее всего.
Боги, она была так хороша. На мгновение Зарек позволил себе помечтать о том, что мог бы остаться с ней. Что ему могло повезти так же, как дикому волку, которого она притащила в дом и приручила.
Как бы он хотел набраться смелости и дотянуться до звезды.
Сделай это!
Зарек сжал руки в кулаки, чтобы не уступить этой жгучей жажде. Рабы не мечтают.
Они не испытывают страсти к женщинам, которые слишком хороши для них.
Ему не следовало даже смотреть на нее, не говоря уже о болезненном желании прикоснуться.
Зарек всегда знал правду, не важно, сколько раз он восставал против этого, не важно, как часто он выступал против Ашерона и Артемиды. Два тысячелетия спустя он все еще был рабом. Рабом греческой богини, которая хотела его смерти.
Зарек мог сколько угодно отрицать свою судьбу, но в конечном итоге, он знал свое место.
Женщины, подобные Астрид, не были предназначены для таких, как он. Они были рождены для порядочных, цивилизованных мужчин. Мужчин, знающих значения таких простых слов, как «доброта», «тепло», «сострадание», «дружба».
Любовь.
Он двинулся мимо нее.
— Вот, держи, — Астрид протянула ему кружку с горячим чаем.
Аромат был сладким, приятным, но он согревал и в половину не так сильно, как легкий румянец на ее щеках.
— Что это?
— Я бы сказала «мышьяк и блевотина», но не осмеливаюсь, поскольку ты и так едва доверяешь мне. Это горячий розмариновый чай с капелькой меда. Я хочу, чтобы ты выпил его перед уходом. Он будет согревать тебя в дороге.
Зарека весьма позабавило повторение его собственных грубых слов, и он сначала хотел выплеснуть напиток. Но не смог сделать этого. Это был ценный дар, а подобные вещи слишком редко случались в его жизни.
Ему не хотелось признавать, насколько такое простое действие тронуло его сердце.
От этой мысли член затвердел еще сильнее.
Поблагодарив девушку, Зарек попробовал чай, глядя на нее поверх края чашки. Боги, как он будет скучать по ней; но в этом было еще меньше смысла, чем во всем остальном.
Темный Охотник пил чай, впитывая глазами черты Астрид.
Джинсы облегали длинные стройные ноги, которые любой мужчина мечтал бы ощутить на своей талии. Плечах.
Но больше всего он мечтал о ее попке. Она просто молила о прикосновении его ладоней. Зарек хотел прижать эту мягкость к своему паху, чтобы девушка почувствовала, как сильно он желает ее.
Против своей воли, Зарек представил Астрид обнаженной в своих объятиях: губы девушки на своих губах, пока он будет сжимать ее груди ладонями, погружаясь в горячее влажное тело.
Я должен выбраться отсюда.
Зарек допил последние капли и протянул Астрид пустую чашку.
Она отступила, сжимая ее в руках. Лицо девушки было еще печальнее, чем прежде.
— Я бы хотела, чтобы ты остался, Зарек.
Зарек жадно впитывал каждый звук этих редких слов. Даже если Астрид говорила не всерьез, они все равно отдавались болью в его сердце.
— Конечно, хотела бы, принцесса.
— Это правда. — Искренность, с которой она смотрела на него, прожигала Зарека насквозь.
Однако эти слова разбудили и его злость.
— Не ври мне. Я не выношу лжи.
Он резко двинулся к двери, но, дойдя до нее, ощутил, как голову заволакивает туманом.
Зрение потеряло четкость.
Зарек замер, пытаясь сфокусировать взгляд. Он почувствовал, как ноги наливаются свинцовой тяжестью. Ему приходилось бороться за каждый вздох.
Что же это?
Зарек потянулся к двери, но колени подогнулись. А потом наступила темнота.
Астрид сжалась от звука падающего тела. Как бы она хотела подхватить его, прежде чем он упал, но без своего зрения она ничего не могла сделать.
Подойдя к нему, девушка проверила пульс, убеждаясь, что Зарек в порядке. К счастью, ее уловка не повредила ему.
— Саша? — Позвала она, нуждаясь в помощи, чтобы поднять Зарека с пола.
— Что произошло? — Спросил Саша, подходя к ней.
— Я подмешала ему наркотик.
Астрид почувствовала, как превращается Саша.
По опыту она знала, что ее спутник сейчас абсолютно обнажен: так случалось всегда при смене формы.
Она редко видела его во плоти. Он был волком Катагарии, поэтому его естественной и предпочтительной формой была волчья, но врожденные магические способности позволяли ему принимать человеческий вид время от времени, в случае необходимости или по желанию. Возможности и силы человеческого тела были слабее, и именно поэтому он предпочитал волчью форму.
И все же, некоторые вещи его сородичи предпочитали делать в человеческом обличии.
Например, есть и спариваться.
У человеческой версии Саши были длинные светлые волосы, бледные настолько, что практически повторяли белый цвет его меха. Взгляд ярко-голубых глаз был пронизывающим в любом из воплощений. А его лицо…
Четкие пленительные черты были идеальны. Мужественны.
Жаль, что Астрид никогда не тянуло к нему: его тело ни капли не уступало телу Зарека. Оно было таким же мускулистым и подтянутым.
Но, несмотря на всю красоту и очарование, Саша был всего лишь другом. Другом, который вел себя, как старший брат, постоянно опекающий ее.
— О чем ты только думала? — спросил он глубоким баритоном, несущим в себе частицу его волшебной силы. Поговаривали, что Катагария способны соблазнить любую женщину, просто произнеся ее имя.
Их сексуальное мастерство и выносливость стали легендой даже среди богов.
И все же, Астрид могла лишь оценить притягательность Саши. Еще ни разу она не пала ее жертвой.
— Он не может уйти, пока не закончено испытание, ты это знаешь.
Саша раздражено выдохнул:
— Чем ты его накачала?
— Сывороткой Лотоса.
— Астрид, ты хоть понимаешь, насколько это опасно? Она убила множество смертных. Один глоток может свести с ума. Или, что еще хуже, вызвать такую зависимость, что человек отказывается просыпаться.
— Зарек — не смертный.
Саша вздохнул.
— Да.
Девушка присела на корточки.
— Отнеси его в кровать, Саша.
Воздух вокруг него заискрился от гнева.
— А где мое «пожалуйста»?
Астрид развернулась вправо, надеясь, что ее раздраженный взгляд упадет на него.
— Почему ты настолько невозможен в последнее время?
— А почему ты ведешь себя, как моя хозяйка? Я считаю, что этот мужчина влияет на тебя, и это мне не нравится. — Он выдержал паузу, прежде чем заговорить снова. — Никогда не забывай, Астрид, что я здесь по своей собственной воле. И единственное, что держит меня рядом с тобой — это нежелание видеть тебя раненой вновь.
Астрид потянулась и коснулась его руки.
— Я знаю, Саша. Спасибо.
Он накрыл ее ладонь своей и легонько сжал.
— Не впускай его в свое сердце, нимфа. В нем так много тьмы, которая может поглотить все хорошее, что есть в тебе.
С минуту Астрид обдумывала его слова. Она уже давно не считала себя хорошей. Бесчувственность управляла ею уже несколько веков.
— Есть люди, которые сказали бы то же самое о тебе.
— Они не знают меня.
— А мы не знаем Зарека.
— Я знаю таких, как он, намного лучше тебя, нимфа. Я провел в борьбе с ними всю жизнь. С теми, кто воспринимает мир, как врага, и ненавидит всех вокруг.
Саша отпустил ее, и выдохнул, поднимая Зарека с пола.
— Защищай свое сердце, Астрид. Я не хочу вновь видеть тебя раненой.
Астрид сидела на полу, пока он укладывал Зарека в постель, обдумывая его предупреждение. Он был прав. Она была так очарована Майлзом, что даже в своей слепоте, не смогла разглядеть его настоящего.
Но, с другой стороны, Майлз был высокомерным человеком. Тщеславным.
Зарек не был ни тем, ни другим.
Майлз притворялся, что заботится о других, тогда как ни о ком, кроме себя и не думал.
Зарек не беспокоился ни о ком, и меньше всего о себе.
Но был лишь один способ убедиться наверняка.
Поднявшись, она налила Саше стакан сока.
— Что ты собираешься с ним делать? — спросил Саша, присоединившись к ней через несколько минут.
— Дам ему немного поспать, — уклончиво ответила Астрид.
Если бы Саша знал, что она задумала, он бы взбеленился, а у нее не было настроения иметь дело с раздраженным человеко-волком.
Астрид протянула ему стакан, который он молча взял. Она услышала, как Саша открыл холодильник, и подошла к раковине, пока он рылся в поисках еды.
Пока Саша занимался Зареком, она капнула немного сыворотки Лотоса в его стакан.
На нем сыворотка работала чуть медленнее. Из-за их метаболизма, оборотней всегда было сложнее опоить, чем людей.
— Астрид, скажи мне, что ты этого не сделала? — попросил Саша несколько мгновений спустя, когда наркотик начал действовать. Она услышала легкие электрические разряды, сопровождающие смену формы.
Астрид подошла к нему. Он снова стал волком и глубоко спал.
Оставшись в одиночестве, она прошла по дому, убеждаясь, что свет и плита выключены, а отопление установлено на нужный уровень.
Девушка зашла в свою комнату и достала пузырек с сывороткой Идиос. Сжимая его в руке, она пошла в комнату Зарека.
Сделав глоток, Астрид легла рядом с ним, чтобы узнать больше об этом человеке и секретах, хранимых его сердцем…
Зарек был в Новом Орлеане. Отдаленные звуки музыки плыли в прохладном ночном воздухе, когда он остановился у старого Монастыря Урсулинок во Французском Квартале.
Группа туристов собралась вокруг гида, одетого в духе Лестата Энн Райс. Второй «вампир» с фальшивыми клыками, закутанный в черный плащ с капюшоном, стоял позади, наблюдая за ним.
Туристы внимательно слушали рассказ об известном убийстве, совершенном в городе. Два обескровленных трупа были найдены на парадных ступенях монастыря. Старые легенды гласили, что монастырь когда-то считали прибежищем вампиров, выходящих по ночам и пирующих на людях.
Эта белиберда заставила Зарека фыркнуть.
Гид, утверждающий, что он трехсотлетний вампир по имени Андре, обернулся на него.
— Смотрите, — Андре указал на Зарека. — Там настоящий вампир.
Вся группа, как один, уставилась на Зарека, который злобно разглядывал их в ответ.
Не успев как следует подумать, он обнажил клыки и зашипел.
Туристы разбежались с криками. Также как и гиды.
Если бы Зарек вообще смеялся, он бы расхохотался при виде людей, удирающих так, что пятки сверкали. А так, он просто оценил поднятый им переполох, изогнув губы в циничной усмешке.
— Не могу поверить, что ты это сделал.
Зарек обернулся и увидел Ашерона, который скрывался в тени, словно темный дух, одетый в черное, с благородной копной пурпурных волос.
Зарек пожал плечами.
— Когда они остановятся и успокоятся, они подумают, что это часть шоу.
— А гиды?
— Они подумают, что это розыгрыш. Люди всегда все этим объясняют.
Ашерон тяжело вздохнул.
— Клянусь, Зи. Я надеялся, что ты используешь это время в Новом Орлеане, чтобы показать Артемиде, что можешь снова жить среди людей.
Зарек с усмешкой взглянул на Ашерона:
— Ну конечно. Почему бы тебе не извалять меня в дерьме и не сказать, что это грязь, раз уж пошла такая пьянка.
Он развернулся, чтобы уйти.
— Не смей уходить от меня, Зи.
Зарек не остановился.
Ашерон воспользовался своими силами, чтобы пришпилить его к каменной стене. Зарек отдавал Темному Охотнику должное. По крайней мере, Ашерон знал, что касаться его не стоит. Ни разу за две тысячи лет, Ашерон не дотронулся до него. Казалось, атлант понимал, насколько мучительным был бы такой контакт.
Он чувствовал, что в некотором странном роде, Ашерон относился к его чувствам с уважением.
Ашерон встретился с ним взглядом:
— Прошлое умерло, Зи. То, что случится завтра, будет зависеть от твоего поведения на этой неделе. Я пятьсот лет торговался с Артемидой, чтобы ты получил шанс доказать, что можешь вести себя нормально. Ради своего собственного рассудка и жизни, не облажайся.
Ашерон отпустил его и ушел, смешиваясь с толпой туристов.
Зарек не двигался с места, пока не остался один. Он пропустил слова Ашерона сквозь себя, молча обдумывая сказанное.
Он не хотел покидать этот город. Зарек был очарован им с того момента, когда пришел и увидел толпу на Джексон-сквер. Более того, ему было тепло.
Нет, он не облажается. Он выполнит свой долг и защитит людей, живущих в этом городе.
Не важно, чего это будет стоить, он сделает все, чтобы Артемида позволила ему остаться.
Он никогда больше не убьет человека…
Зарек уже двинулся вниз по улице, когда группа из четырех мужчин привлекла его внимание. По внушительному росту, светлым волосам и идеальной внешности, он определил в них Даймонов.
Они перешептывались, но даже так Зарек мог отчетливо их слышать.
— Босс говорит, она живет над Клубом Ранингвулфов.