Или за нами с Тарасовой просто кто-то следил? Или только за Аллой? Некто, решивший избавиться от лишних акционеров…
* * *
Я отвезла причитавшую Аллу Сергеевну к ее дому, снова распрощалась с ней до завтра, а подъезжая к своему подъезду, напротив которого обычно ставлю машину, обнаружила прогуливающегося с сигареткой Серегу Стандецкого. Никак Афганец приставил его ко мне в кураторы? Следить велел, чтобы я не сунула свой любопытный нос куда не следует? Осенью я наглядно продемонстрировала этой компашке свои способности, и теперь они решили подстраховаться? Но Серега заранее предупреждал, что сегодня ко мне заявится… С какой именно целью – хотелось бы мне знать. «Пассат» я припарковала, из него вылезла, щелкнула пультом сигнализации и пошла к двери в подъезд.
– Где гуляла? – спросил Серега.
– Ты мне муж? – ответила я вопросом на вопрос, прикидывая, не послать ли мне милого друга подальше?
Но пришлось даже предложить ему вместе поужинать, а то как-то неудобно получалось: Костя наготовил разносолов с учетом предполагаемых гостей (он не исключал, что к нам сегодня заедет и Алла Сергеевна).
Поесть Серега не отказался, продемонстрировав хорошую вместительность желудка, а после трапезы, в которой также участвовали мои сын и брат, мы с гостем уединились у меня в комнате.
– Где сегодня была после семнадцати ноль-ноль, красавица? – прямо в лоб спросил Стандецкий. – Не могла бы ты расписать мне по часам, а лучше даже по минутам свои перемещения?
– С алиби? – съехидничала я и опять поинтересовалась, не перепутал ли случайно Серега свой статус в отношении меня? Мне казалось, что у него нет прав задавать мне подобные вопросы.
Серега посмотрел на меня внимательно, и этот взгляд как-то мне не слишком понравился.
– Что-то случилось? – спросила я.
Серега молчал.
– Что случилось? – чуть-чуть изменила я свой вопрос, уже не сомневаясь в положительном ответе на первый. Вот только хотелось бы узнать, что именно и какое отношение ко мне это может иметь? Почему-то теперь я не сомневалась, что услышу от Сереги какую-нибудь гадость – не в свой адрес, конечно, а вообще…
И оказалась права.
– Ты сегодня вечером заезжала на «Неву-металл»? – посмотрел на меня гость.
– Ну?
Серега колебался какое-то время, пожалуй, прикидывая, раскрывать мне какую-то тайну или не стоит, потом явно решил, что я все равно в скором времени узнаю о случившемся.
– Викторию Тарнапольскую, секретаршу Тарасова, убили сегодня, примерно в восемнадцать тридцать.
Челюсть моя поползла вниз, я попыталась что-то сказать, это у меня не получилось, я выдала несколько нечленораздельных звуков, потом рот все-таки закрыла и уставилась на Серегу.
– Первое подозрение пало на тебя, – как о чем-то само собой разумеющемся выдал Серега, внимательно меня разглядывая.
– На меня?! – переспросила я.
Он кивнул и пояснил, почему.
В семь охранники делали дежурный обход, проверяя, все ли кабинеты заперты. Толкнув дверь директорской приемной, они застыли на месте: Вика сидела за столом, уронив на него голову. Все бумаги были залиты кровью, да и от головы осталось не так много.
Ей выстрелили в висок, причем убийца стоял сбоку, по всей вероятности склонившись над работавшей за компьютером секретаршей.
– И все решили, что это я?!
Как сказал мне Серега, оставшиеся на работе охранники стали вспоминать, кто уходил с предприятия последним. Не могли не вспомнить обо мне и Косте.
– Но ведь двое охранников заходили за нами с Костей в директорский кабинет! – воскликнула я. – И Вика была в добром здравии! Они же могут это подтвердить! И ты можешь спросить у Кости!
Я тут же, как могла, описала двух бугаев, меня встречавших и провожавших. Но Серега, выслушав мои эмоциональные оправдания (хотя что я перед ним-то оправдываюсь?), сообщил мне, что этих двух парней на месте не оказалось.
– То есть как?
Кто-то из руководства, имеющий право давать задания охране, связался с ними по рации и отправил ребят выполнять какое-то поручение. До сих пор их не смогли найти. Кто отдал поручение – тоже пока неясно. Где они находятся – тайна за семью печатями.
– А не могли они?.. – прошептала я.
– Вполне, – пожал плечами Серега. – Я лично склоняюсь именно к этой версии. Они почему-то ее убили. Скорее всего, не по собственной инициативе. Я считаю, что тебе ее было убивать совершенно незачем.
– И на том спасибо, – без тени юмора ответила я.
Но мою скромную персону упомянули не только оставшиеся охранники, но и главный инженер, вызванный на завод и сообщивший, что я довела Вику до слез. Я эту информацию Сереге подтвердила, правда, выдала свою версию, несколько расходящуюся с версией главного инженера.
Серега уточнил, в котором часу я в последний раз видела секретаршу живой. Я постаралась точно назвать время и поинтересовалась, кто еще оставался в этот час на предприятии.
Гость пояснил мне, что там одновременно дежурят четверо молодых охранников, а также два дедка – на двух вахтах. У предприятия имеется главная проходная, через которую выходила я, и еще один выход – через цех. Им обычно пользуются для разгрузки сырья и погрузки готовой продукции. Там даже проложены рельсы. Ворота открываются из цеха во двор, где стоят машины сотрудников. Выезд со двора осуществляется мимо уличной будки, в которой сидит дедок – двойник того, что дежурит на главной проходной.
– А отчего туда молодцев в камуфляже не посадят?
– Это вопрос не ко мне, – улыбнулся Серега. – Раньше такие вопросы решал Тарасов. Но особой необходимости в этом я тоже не вижу. Даже если кто-то и решит прорываться, пока он будет пробивать бампером шлагбаум, дедок успеет нажать на нужную кнопку вызова подмоги. Да и зачем туда прорываться? В цех, где гвозди лежат? Ну, посуди сама, Лана… Алкаши – любители металла – воруют все-таки в более доступных местах: в лифтах, на госпредприятиях. И их интересуют цветные металлы, у нас же несколько другая продукция. Зачем же платить лишним охранникам? И так хватает бездельников. Они же в основном для понта – и для сопровождения директора. А теперь и сопровождать-то некого. Если только ты себе охранника не возьмешь.
Серега улыбнулся, но тут же снова стал серьезным – и сказал, что мне в самом деле телохранитель бы не помешал. Алексей Петрович готов выделить человека.
Я лично считала, что Алексей Петрович готов выделить не телохранителя, а наблюдателя, поэтому исключительно вежливо отказалась.
Серега же не исключал, что некто после неудачного покушения у выхода из нотариальной конторы решил подставить меня другим образом: так, чтобы меня обвинили в убийстве, и рекомендовал мне не совать свой любопытный нос куда не просят. Получение причитающихся мне процентов он гарантирует лично.
– Ты считаешь, что у нотариальной конторы хотели убить
Затем моя мысль перескочила на вопросы наследования. Если меня не будет, то моя доля в «Неве-металл» достанется другим акционерам? Или не достанется? Или перейдет к моим родственникам?
Вспомнив, что я сегодня днем взяла в «Неве-металл» копию устава этого ЗАО (Вика выдала мне экземпляр), я бросилась в коридор, где он так пока и лежал, и принесла в комнату.
Судя по тому, что было внесено в устав, акции умершего и не оставившего после себя завещания акционера распределяются между оставшимися акционерами пропорционально долям каждого.
То есть если бы Тарасов умер, не оставив завещания, все перешло бы Багловскому и Афганцу. Акции убитой Инны тоже уже можно делить.
Серега заявил, что, с его точки зрения, Багловский должен стоять в списке подозреваемых под первым номером. Тогда версия, в которую укладываются все три убийства, выстраивается просто идеально.
Предположим, Багловский не знал, что Тарасов оставил завещание. А фирму хотел забрать себе… Вениамин Борисович избавляется от шефа. Но тут на горизонте всплываем мы – Алла Сергеевна с сыном, Рома, Инна и я. Покушение у нотариальной конторы проваливается, если считать, что нас там хотели «одним махом – всех убивахом». Или, предположим, вначале Багловский избавляется от меня и Инны. Наши смерти могут свалить на кого угодно, например, на Аллу Сергеевну или Рому. Потом можно что-нибудь придумать и для них. Или свалить все на Афганца – с его прошлым и с настоящими его возможностями.
Но у нотариальной конторы убивают только Инну. Тогда Вениамин Борисович решает подставить меня другим образом. Если меня обвинят в убийстве Вики Тарнапольской, то я опять же выбываю из игры. Тут и убийство Стаса несложно будет на меня повесить. А Вику я прикончила, например, чтобы замести следы.
– Более того, Тарнапольскую могли убить не только для того, чтобы подставить тебя, Лана, – вздохнул Серега. – Тебя могли подставлять заодно. Или обрадоваться, что ты очень кстати появилась. И вообще, о твоем втором посещении завода убийца мог и не знать.
Я с нетерпением ждала продолжения речи.
– Из компьютера, за которым работала Тарнапольская, стерта кое-какая информация.
– Какая, ты знаешь? В смысле?.. Хотя бы примерно?..
– То, над чем она работала сегодня, – ответил Серега.
Я была вынуждена признаться, что это мы с Аллой Сергеевной дали секретарше задание составить для нас списки, встала, снова сходила в коридор и вернулась с распечатанными для меня листками.
Изучив их, Серега попросил разрешения воспользоваться телефоном. Говорил он минут пятнадцать, потом вернулся ко мне в комнату и объявил, что как раз эти списки и стерты из компьютера.
По новой Серегиной версии, убийца мог не знать, что Вика уже кому-то передала их. Ведь она должна была подготовить их к завтрашнему дню или к понедельнику. А убийца не хотел, чтобы они к кому-то попали.
Значит, его фамилия значится среди тех, кто в них включен. И этим человеком вполне может оказаться вовсе не Багловский. Того, что он регулярно появлялся в тарасовском кабинете, не скроешь. Это скажет любой работник предприятия. Стирание подобной информации как раз служит на пользу Вениамину Борисовичу. Ему-то зачем ее стирать?
– Господи! – простонала я.
И Вику могли убить просто потому, что она могла что-то вспомнить. Что-то, чему сама пока не придавала значения.
Или за то, что она что-то лишнее сказала мне.
– Тебе, Лана, теперь нужно быть вдвойне осторожной, – сказал гость. – Никуда не лезь! Сиди тихо!
Я кивнула и задала один из волновавших меня вопросов: как Афганец смог убедить Багловского продать ему тридцать процентов акций? Серегино лицо выразило большое удивление: он явно не ожидал, что я знаю, как Алексей Петрович оказался совладельцем завода. Стандецкий попытался выяснить, откуда мне известна эта информация, я молчала как рыба, а Серега, имевший кое-какой опыт общения со мной, понял, что ничего он от меня не добьется. Но и сам тоже ничего лишнего мне говорить не желал.
– Так, давай поставим все точки над «i», – твердо сказала я. – Что ваша компашка хочет от меня на этот раз?
– Я не могу тебе этого сказать.
– Не хочешь? Не знаешь? Не имеешь санкции свыше? Что именно?
– Погоди, сейчас позвоню, – вздохнул Серега и опять отправился к телефонному аппарату.
На этот раз я не могла не прислушиваться. Мой гость разговаривал с Афганцем, а закончив беседу, вернулся ко мне и сообщил:
– Он тебя зовет завтра к себе, после поминок. Вот там и задашь свои вопросы.
Уже одеваясь, Серега спросил:
– А куда ты все-таки ездила вечером? Уж открой великую тайну!
Я рассказала об очередных подвигах Аллы Сергеевны, совершенных ею в квартире тележурналистки. Серега усмехнулся, пожалел, что Аллу Сергеевну сегодня не пристрелили, и распрощался до завтра. Он тоже собирался на похороны Тарасова – в качестве наблюдателя. По-моему, теперь это его основная функция.
О том, что Вика успела передать мне списки – пусть и неполные, – Серега велел мне молчать. Будто я сама не понимала! Жизнь-то у меня одна, и она мне пока еще совсем не надоела.
Глава 9