Когда Малькольм смотрел на полоску солнечного света, видневшуюся из-под двери Элпин, его мысли путались. Комната Элпин. В моем собственном замке.
Она находится здесь, и это означает, что он может постоянно отравлять ей жизнь. Он может отомстить за жгучий удар, нанесенный столько лет назад. При мысли об этом ему следовало бы улыбаться. Но в тот момент, когда разговор зашел о невинных, неловких детских поцелуях, он ощутил ранимость Элпин. Тоскует по любовнику, оставшемуся на острове? Правду ли она сказала, утверждая, что у нее были романы?
Он попытался представить ее обнаженной в постели с мужчиной. Соски роскошных грудей напряжены, фиолетовые глаза затуманены желанием. Но тут Малькольм понял, что слишком мало знает о том, какой Элпин стала, повзрослев, и не поймет, когда она лжет, а когда говорит правду. Чарльз почти не упоминал, о ней в своих письмах: убитый горем вдовец был целиком поглощен смертью жены.
Малькольм отогнал замешательство. Теперь, когда Элпин Мак-Кей принадлежит ему, у него хватит времени, чтобы изучить ее.
Он вспомнил, как она была шокирована видом полуголой Розины, стоявшей в дверях спальни. Капризница жаждет вернуться в родную Италию и срывает зло на слугах.
Его терпение скоро лопнет. Так же, как все его предыдущие любовницы, Розина должна была жить в Карворане, его владении, находившемся неподалеку от Адрианова вала. Но как только его отец и леди Мириам отбыли в Константинополь, Розина перебралась в Ки-лдалтон. Обычно Малькольм жил в замке вместе с родителями и младшими сестрами и вовсе не хотел, чтобы Розина вторгалась в его жизнь или влияла на впечатлительных сестер.
Розина была приятной и изобретательной любовницей и играла необходимую роль в определенных политических проблемах, но при постояном общении она утомляла до смерти и разрушала устоявшийся в доме порядок жизни. Намереваясь решать все возникшие проблемы по очереди, он направился в спальню.
Она раскинулась нагишом на постели, репетируя одно из своих самых соблазнительных движений. Длинный холеный ноготок неторопливо скользил от бедра к пупку.
Розина улыбнулась и закинула руки за голову. Оставаясь в этой позе, она промурлыкала:
— Возвращайся в постель, мой повелитель. Я обнаружила, что мне здесь очень нравится.
Он немедленно почувствовал, как пробудилось желание.
Он не отрываясь смотрел на ее пупок и тоненькую паутинку растяжек, оставшихся на животе в память о рождении мертвого ребенка от ее прежнего любовника. От Малькольма детей ей не видать. Об этом позаботилась Элпин Мак-Кей.
Он подошел к кровати и сел. Постель прогнулась под его весом. От запаха любви, оставшегося с прошлой ночи, и столь любимого Розиной аромата роз кружилась голова. Эта женщина даже на вкус напоминала смятые лепестки этих цветов.
— Мне бы очень хотелось провеси день именно так, но нельзя.
Повернувшись на бок, она согнула ногу в колене, чтобы Малькольм мог видеть ее всю.
— Ты злишься из-за того, что я вчера выгнала экономку?
Он действительно злился, но говорить ей об этом было бессмысленно.
— Только дурак может сказать, что я злюсь, Розина, особенно после того десерта, которым ты угостила меня прошлой ночью.
Она потерлась щекой о его плечо.
— Ты не давал мне спать до самого рассвета, — ее рука скользнула ниже. — Но теперь я отдохнула.
Он почувствовал искушение. Дела могут и подождать. Саладин может вернуться сегодня. Тогда Малькольм выслушает его доклад за ужином. За столом Элпин. Элпин.
Розина взяла его за руку.
— Ты найдешь другую экономку, — без малейшего акцента произнесла она.
Она коснулась больного места, но эта тема для разговора устарела. Переспорить Розину было невозможно. Она и пальцем не шевельнет.
— Сейчас ты могла бы помочь мне.
Она невозмутимо фыркнула и парировала:
— Вы хотите получить любовницу, секретаря или экономку, мой господин?
Он чуть было не признался, что ему нужно и то, и другое, и третье — и даже более того.
Но Малькольм понимал, что реальность отличается от мечты.
— Единственное, чего я хочу, Розина, так это чтобы ты вернулась в Карворан. Александр отвезет тебя.
Ее глаза гневно вспыхнули.
— По-видимому, я должна вернуться в эту примитивную охотничью избушку, которую ты именуешь домом.
Спрыгнув с постели, она в чем мать родила прошлась по комнате. Дойдя до столика для умывания, Розина схватила кувшин и потрясла им, — Воды нет. Чистых полотенец тоже. Лентяйка Дора не позаботилась даже принести мне поесть.
За неимением экономки Малькольму было нужно, чтобы хоть кто-нибудь прибрал к рукам слуг. «Здесь находится Элпин Мак-Кей…» — он тут же прогнал эту мысль, но в мозгу родилось решение проблемы.
Встав с постели, он направился к двери.
— Скажу Александру, чтобы седлал твою лошадь. Собирайся!
Розина уставилась на него. Ее плечи опустились.
— Ты в самом деле отсылаешь меня?
— Ага, — он открыл дверь.
— А как же быть с посланиями, которые доставит с севера Саладин?
— Как всегда, я привезу их тебе. Прикрыв ладонями грудь, она поинтересовалась:
— Смогу ли я увидеться с тобой до этого времени?
В обычных условиях Малькольм немедленно заключил бы ее в объятия. Но сейчас он предпочел солгать.
— Разумеется. Ты слишком прекрасна, чтобы оставлять тебя на произвол судьбы.
— На произвол? — прошипела Розина.
Он вышел в коридор и закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда об нее раскололся кувшин.
На лестничной площадке стоял Александр.
— Девчонка в дурном настроении.
— Переживет. Отвези ее назад в Карворан и пришли туда штуку синего китайского шелка и ящик вишневой наливки.
Александр водил пальцем по вырезанному на деревянных перилах лестницы чертополоху.
— Кстати, господин мой, вам следует знать, что…
Малькольм потерял терпение и уже ничему не мог удивляться. Он в очередной раз горько пожалел об отсутствии миссис Эллиот. Уж на нее-то можно было положиться…
— В чем дело, Александр? Если ты хочешь сообщить мне, что люди недовольны холодными оладьями и жесткой бараниной, то я пошлю их всех на расчистку полей.
На лице солдата появилась улыбка. Выпрямившись, он заткнул большие пальцы за пояс, поддерживающий килт.
— Служанка леди Элпин. Она… ну, не такая, как можно было ожидать.
На лестнице послышались шаги. Малькольм подошел к лестничной площадке и застыл на месте.
По ступенькам поднималась самая необычная женщина, которую он когда-либо видел на шотландской земле. Горничная была такого же роста, как Александр, на ней была пышная юбка и блуза с широкими рукавами из тонкого батиста. Наряд был ярко-желтым с красными и синими полосами. Из-под тюрбана того же цвета виднелись черные, словно смоль, волосы. Поверх тюрбана она несла маленький бочонок.
Поднявшись на площадку, она сделала реверанс и склонила голову. Благодаря лебединому изгибу ее шеи простой жест вежливости показался очень изящным. Она так безукоризненно сохраняла равновесие, что бочонок на голове почти не шелохнулся.
Ошеломленный, Малькольм смотрел на ее эбеновую кожу и темно-карие глаза. Он задумался о своем друге Саладине. Что скажет мавр, когда, вернувшись, увидит в Килдалтоне молодую африканку?
Ответ на этот вопрос заставил Малькольма улыбнуться. На секунду он даже забыл, в какой хаос превратилась его собственная жизнь.
— Судя по всему, это и есть Иланна?
— Так точно. Боги поют, поют радостную песню в честь дня, когда я появилась на свет.
В ее речи сочеталось множество акцентов: мелодичный английский, принятый на Барбадосе, сливался с резкими гортанными звуками.
— Надеюсь, ты не будешь тосковать по Барбадосу.
— Я — ашанти, — она гордо вскинула подбородок, затем протянула Малькольму бочонок: — Дарю вам воду Барбадоса.
Александр перехватил бочонок и сунул его под мышку, словно мешок с зерном.
— Ты родилась в Африке?
Она стояла неподвижно, словно статуя.
— Как многие другие девочки племени ашанти, я была похищена. На невольничьем рынке в Барбадосе бимшир Чарльз купил меня у торговца.
Малькольма восхитило ее врожденное чувство собственного достоинства.
— Что такое бимшир? — поинтересовался он.
— На языке байян это означает «англичанин».
— На Барбадосе говорят на языке байян?
— Вы очень умный белый человек.
По словам Чарльза, пять лет назад Элпин помешала отпустить на свободу рабов с плантации. Эта женщина явно была ее рабыней. Малькольм предпочел поверить в худшее. Элпин предала своего опекуна.
Думая о том, как много женщин появилось в его замке, Малькольм решил сдержать свое любопытство относительно Элпин и Иланны до отъезда Розины.
— Твоя госпожа в самом конце коридора.
Он махнул рукой по направлению к комнате Элпин и направился в свой кабинет. Вернувшись, Саладин обнаружит в замке Килдалтон женщину своей расы. Как только неискушенный мавр глянет на нее, он потеряет голову.
Радуясь, что ему самому не грозит ни в кого влюбиться, Малькольм опустился в любимое кресло. Он думал о том же, о чем и всегда: о властном характере Элпин Мак-Кей.
Элпин повесила в шкаф последнее платье и внимательно посмотрела на заднюю стенку шкафа. Она застучала по ней костяшками пальцев, разыскивая пустоту. Затем Элпин принялась искать защелку двери одного из потайных туннелей, которыми изобиловал замок Килдалтон. Когда ее пальцы коснулись металла, она обрадовалась. Отодвинув панель, Элпин заглянула в темный проход. Запах пыли напомнил ей детство.
— Почему ты всегда называешь этого лорда Малькольма сопливым щенком? — требовательно спросила Иланна. — Он очень красивый мужчина.
Отогнав воспоминания о своем одиноком прошлом, Элпин вернула панель на место и повернулась к подруге.
— Внешность здесь ни при чем. Он негодяй.
— Так точно, — склонившись над диваном, Иланна принялась изучать вышивку на покрывале. — Здесь хорошо умеют вышивать. Расскажи, каким он был, пока духи бесчинств не завладели его душой.
Элпин трудно было оставаться беспристрастной, когда речь шла о Малькольме. Но с подругой следовало разговаривать честно.
— Он был милым парнишкой и ненавидел свое имя.
Иланна оторвалась от покрывала.
— А что означает имя Малькольм?
— Его назвали в честь древнего шотландского короля.
Иланна уселась на пуховую перину.
— Ты говорила, что Элпин — тоже имя шотландского короля. Это правда?
— Да. Нас обоих назвали в честь правителей этой земли.
Иланна покачала головой.
— Как интересно.
— Это единственное, что между нами есть общего. В детстве Малькольм отказывался откликаться на свое имя.
— И как его называли?
— Каждый день по-разному. Он читал про разных исторических деятелей — королей, философов, воинов и монахов, а затем выбирал себе роль на день и даже одевался соответственно.
Иланна положила на кровать свой кожаный чемоданчик и открыла застежку.
— Ты имеешь в виду эти забавные штаны и белые парики?
Элпин вспомнила тот день, когда он представлял себя Карлом Первым. Малькольм отказался от парика и водрузил на голову бумажную корону. Тогда она убежала из замка Синклер и тайно жила в комнате в башне. Никто не подозревал, что она находится в Ки-лдалтоне, ибо Элпин пробиралась в потайной туннель исключительно по ночам.
— Нет, я не припоминаю, чтобы он когда — нибудь носил парик. Хотя однажды он был Цезарем. Видела бы ты его, когда он закутался в простыню и напялил венок из листьев рябины!
Иланна вынула мешочки с травами и разложила их на кровати.
— Ты поешь счастливую, счастливую песнь о тех временах.
— Да. Он мне нравился, — честно ответила Элпин. Теперь, когда она узнала, что не Малькольм рассказал ее дяде о том, где она пряталась, она была готова признать это. — Но это было много лет назад. Теперь он стал жадным, эгоистичным подонком.
Помахав пучком сухих стебельков, Иланна предложила:
— Давай напоим его таким чайком, чтобы неделю не вылез из кустов!
Элпин расхохоталась. У Иланны имелись рецепты из трав на все случаи жизни, начиная от разбитого сердца и заканчивая косоглазием.
— Возможно, я так и поступлю, — пообещала она. Затем ей пришло в голову, как можно убедить Малькольма поверить ей и обеспечить ее будущее.
Элпин подошла к кровати:
— А ты привезла все, что необходимо для приворотного зелья?
Темные глаза Иланны заискрились любопытством.
— Так точно. И много, — она неожиданно погрустнела. — Но ничего не получится. Нужен свежий инжир или манго, чтобы отбить горечь. А я привезла только сухие плоды.
— А ягоды не подойдут? Иланна пожала плечами:
— Может быть. Попробуем приготовить сок.
Приворотное зелье для Малькольма поможет Элпин в осуществлении ее планов.
Глава 3
Малькольм сидел в своем кабинете. Перед ним на подносе стоял остывший обед. Он с трудом разрезал на кусочки тушеного кролика, но, несмотря на то, что кусочки были невелики, разжевать жесткое мясо не удавалось. Ржаной хлеб показался бы вкусным лишь моряку, полгода не видевшему земли…
Отчаявшись справиться с кроликом, Малькольм воткнул вилку в нечто казавшееся либо ячменной кашей, либо переваренным горохом. Рискнув попробовать это блюдо, он обнаружил, что это все же ячмень, в котором слишком мало лука и чересчур много соли и мускатного ореха. Мускатный орех! У него защипало язык.
Малькольм потянулся к кружке с пивом и с трудом проглотил липкий комок каши, в душе выругав Розину, прогнавшую очередную экономку. У него заурчало в животе. Если учесть, что он почти не ел, Малькольм с успехом мог присоединиться к Саладину, питавшемуся, как подобает мусульманину. Однако диета, состоявшая из орехов, овощей, ягод и риса, голод не утоляла.
Он с удовольствием променял бы свои огромные стада жирного испанского скота на хорошо зажаренного молочного поросенка, печеную айву, картошку с петрушкой и маслом, хрустящий хлеб и гигантский, размером с корзину, бисквит со взбитыми сливками. Но придется ждать возвращения родителей и миссис Эллиот. При мысли об этом у Малькольма потекли слюнки. Он с грохотом поставил на стол кружку, отодвинул стул и принялся расхаживать по кабинету.
Как его дед, отец и все предыдущие графы Килдалтона, Малькольм управлял своим графством из этой комнаты. Когда ему исполнился двадцать один год, его отец, нынешний маркиз Лотианский, отказался от менее важных титулов и занялся дипломатией, что сделало его счастливым.
В юности Малькольм купался в лучах любви отца и мачехи. Они показали ему, что мужчина и женщина могут быть счастливы вместе, могут уважать и прощать слабости друг друга. Элпин лишила его надежды когда-нибудь завести собственную семью. Ему суждено навеки остаться холостяком.
Несмотря на то, в молодости Малькольм скитался по лучшим гостиным Эдинбурга, Лондона и Парижа, лелея слабую надежду найти женщину, которую мог бы полюбить, которая помогла бы ему. Но когда ни одна из его любовниц не смогла зачать, он примирился с суровой правдой: жениться ему не суждено. Только обман может дать ему невесту. Но он не сможет жить с таким грузом на душе.
Он ощутил знакомую грусть. Опустив взгляд, Малькольм увидел, что стоит на вытертой части ковра. Он три раза видел, как его отец нервно расхаживал по этому месту, когда леди Мириам рожала. Каждый раз, когда роды завершались благополучно и на свет появлялись единокровные сестрички Малькольма, он видел стоявшие в глазах отца слезы радости и облегчения. В его ушах все еще звенели их младенческие крики. Вспомнив, как малышки требовали поесть, Малькольм от души посочувствовал им.
Он подошел к стене, на которой висели фамильные портреты. Последний изображал всю семью. На первом были изображены лишь Малькольм, его отец и беременная леди Мириам.
Годы шли, а отец Малькольма не настаивал на женитьбе сына. Последний граф Килдалтон оставался циничным холостяком. Вожди лучших кланов Шотландии жаждали породниться с Керрами и наперебой предлагали ему своих вошедших в брачный возраст дочерей. Он подыгрывал им, изображая горячее желание жениться, но не мог заставить себя обманывать невинных девушек, искренне хотевших выйти замуж, чтобы завести детей. Печально, но факт: девятому графу Килдалтона не суждено было стать отцом.