Хариар потер заднюю часть шеи.
— Если Янифф был встревожен, то я действительно волнуюсь.
— Да, как и я.
— Что насчет яда? Они могут нейтрализовать наркотик?
— Нет, пока не получат его образец. Ни один из Высших Мистиков не смог получить представление о его сущности от меня.
Хариар насторожился.
— Что же мы будем делать, Джиан? Наш народ окажется бессилен против такой опасности.
Джиан глубоко вздохнул.
— Я приказал Мудрецам запечатывать Туннель.
Хариар с трудом ловил воздух.
— Но Джиан! Это сократит свободу народа Хранителей! Теперь все наши действия станут контролироваться Авиарой? Второй Туннель был нашей тайным выходом!
— Ты думаешь, я не знаю этого? Уверяю тебя, я хорошо подумал, ютал, нет никакой другой альтернативы — нет, если мы хотим обеспечить безопасность наших детей. Ничто не помешает Kарпону украсть их у нас, и нет ничего, что может остановит его!
— Разве мы не можем охранять Туннель против такого нападения?
— Их слишком много и они хорошо вооружены. Кроме того, мы не знаем, каких союзников они имеют. Потенциальные потери слишком велики. — Его кулак с грохотом опустился на стол. — Я больше не позволю ни единому Хранителю погибнуть на Ганакари. Дарик был последним! Мало того, что в течение многих лет в некоторых секторах работорговцы Обериона охотились на нас, так теперь еще и это! Клянусь, я сыт этим по горло! Если Kарпон доберется до входа на М'иан, наш истинный мир будет в опасности. Я знаю его сущность, он не остановится до тех пор, пока не сможет объявить весь M'иан своим.
— Мы будем сражаться с ним, — серьезно сказал Хариар. — Ни один Ганакарец не сможет выстоять против Хранителя.
— Верно, я многих вывел из строя, а как насчет наркотика, ютал? Он сделает нас безоружными для них. Мы должны выждать и узнать источник этого препарата. Пока мы этого не сделаем, я буду защищать Туман.
— Для народа это будет великой печалью. Потерять свободу — что может быть ужаснее для Хранителя? — грустно спросил Хариар.
Джиан невозмутимо посмотрел на него. Никогда ему не забыть эффект, который на него произвел коварный наркотик. Тот ужас от него.
— Да, ютал, может.
Тогда Хариар осознал, через что пришлось пройти Джиану. Он благоразумно согласился с его решением.
— Когда Мудрецы сделают это?
— Сегодня вечером.
— Я извещу народ.
Джиан кивнул головой. Подойдя к окну, он пристально посмотрел на бесподобный пейзаж Спокойной Лагуны. M'иан, его дом. Настолько прекрасный. Настолько неприрученный, дикий. Как и его народ. Изоляция тайного Туннеля было самым трудным решением, которое он когда-либо был вынужден сделать. Так или иначе, он подозревал, что оно было только первым в длинной череде.
Внезапная дрожь прокатилась по его телу. Бисеринки пота выступили у него на лбу. Закрыв глаза, он прислонился лбом к оконной раме.
— Приближается Ваше Воплощение. — спокойно произнес Хариар. Даже с противоположного конца комнаты, он заметил признаки. Мужчина сам пережил их достаточно, чтобы опознать симптомы.
— Да. — Джиан пытался выровнять свое дыхание, которое внезапно сбилось, стало рваным, прежде, чем снова пришло в норму.
— Она знает? — Хариар подошел, чтобы поддержать его.
— Нет. — Новая дрожь сотрясла его тело.
Хариар ласково положил руку на его плечо.
— Что ты собираешься делать, сын моей сестры?
— Я скажу ей скоро. Она сама сделает выбор.
— Она, возможно, не переживет этого, — Хариар был вынужден подготовить к этому. — Никогда еще не было женщины-неХранителя, которая…
— Она выдержит это. — Джиан пронзил его многозначительным взглядом.
Хариар резко втянул в себя воздух.
— Вы хотите пожертвовать собой?
— Если понадобиться.
Хариар сжал его плечо.
— Кто же будет править нами тогда? — преданно спросил он.
Джиан слабо улыбнулся.
— Нет оснований думать, что она не сможет пройти Воплощение. — Захочет ли она или нет, вот в чем был главный вопрос, но это сомнение он держал при себе.
— Это верно. У нас нет никаких причин думать так — ваш случай будет первым между мужчиной-Хранителем и его женой-не Хранителем. Подходящий случай, чтобы начать… с правителя всех нас! — Он с любовью похлопал Джиана по спине, пытаясь смягчить серьезность положения. Джиан оценил жест своего ютала.
— Тем не менее, у Вас никогда не будет ребенка-Хранителя, Джиан. Какой бы то ни было шанс на то, что ваш сын будет таджем, навсегда ушел. — В семье Джиана было большим источником гордости, что многие поколения таджи происходили от их прямых, кровных наследников. Такая необычная частота означала исключительную наследственность внутри их дома и клана.
Рождение детей-Хранителей от смешанных союзов было редкостью. Только один ребенок когда-либо рождался Хранителем от такого союза, и это был Риджар.
Джиан бросил на советника взгляд из-под полуприкрытых веками глаз, и расправил плечи.
— Она родит ребенка-Хранителя.
Хариар усмехнулся.
— О, кто Вы теперь — посвященный в тайны Чарл? Думайте, что Вы обладаете их даром пророчества?
Джиан откинул назад голову в львиной позе.
— Конечно, нет! Я обладаю кое-чем намного лучшим, ютал.
— И что же это, сын моей сестры?
— Высокомерие Хранителя!
Искренний хохот Хариара эхом прокатился через залы.
Дженис поднялась с кровати и подошла к широкому окну.
Перед ней открывался один из прекраснейших видов. Морская лагуна, окруженная тропическими растениями и папоротниками.
Мягкий бриз, пропитанный ароматом пряности кринанг, ерошил ее волосы. Джиан. Он был этим миром. Таинственный и великолепый на первый взгляд. Опасный и непредсказуемый — стоит лишь узнать получше.
Она была в ярости на него!
Он покинул ее, пока она спала, и девушка была рада этому. Прошедшей ночью он опустошил ее. Снова и снова. Он доводил ее до вершин так много раз, что она сбилась со счета. И все это время, он оставался непреклонно безмолвным.
Вместо этого, он позволил своему телу говорить за него.
Недвусмысленно, он показал ей другую сторону своей сущности. Господин и завоеватель.
Он обманул ее, кем он был на самом деле.
Он ввел ее в заблуждение в самом худшем, что могло быть! Не смотря на то, что разгадка была на поверхности…
Например, как он спасал их в зарослях вальда — неизменная выносливость мужчины, его экстраординарные способности, его отказ сдаваться даже перед лицом непреодолимых трудностей. Все эти признаки указывали на искючительную личность.
На мужчину, который был Королем всех Хранителей.
Ее мысли вернулись к их первой встрече, в камере на Ганакари, когда он «согласился» с ее условиями. Она вспомнила, что он сказал ей тогда, что внешность может быть обманчива. Как же он был прав!
Тогда, она не поняла того, что он имел в виду. Она тешила себя надеждой, воображая, что полностью контролирует ситуацию и закованного в цепи пленника. Сейчас она поняла, что к чему. Кто когда-нибудь смог бы управлять Хранителем?
В одном он был прав вчера — она не имела никакого права предлогать такую сделку ему.
Но безнадежная ситуация призвала к отчаянным мерам. А она действительно была настолько безысходной.
Он знал это. Они оба были в таком отчаянном положении. При воспоминании о его дыхании, дразнившим ее ухо, девушка почувствовала слабость, чему она не могла найти объяснения. Он был настолько страстным, неистовым, когда поддерживал ее сзади, готовый взять ее. Готовый схватить свою ничего не подозревающую жертву.
Ей вспомнился его жаркий, эмоциональный шепот. Горячие, чувственные фразы, в то время она верила, что это были слова страсти. Как же она ошибалась.
Сейчас, понимая язык Хранителей, она воскресила в памяти несколько таинственных выражений, которые он произнес…
Ei mahana ne Tuan, — Я отказываюсь от всех других… jhan vri ре Tuan, — Для меня нет никого другого…
Дженис закусила губу, когда слезы хлынули из ее глаз. Почему он так поступил? Он сказал ей, что Хранители могут почувствовать свою вторую половину. Если это было так — а судя по тому, что она узнала о Хранителях, у нее не было никакой причины сомневаться в этом — почему же он не позволил ей сделать свой собственный выбор?
Почему же он не подождал?
Ей снова вспомнился его мурлыкающий голос. Ее волосы, крепко намотанные на его мощную руку и его бархатные губы у ее горла.
— Я прошу тебя, подожди… попроси меня остановиться…
Она попросила его, чтобы он не останавливался. И он сделал так, как она потребовала от него.
Но она не знала!
А если бы ты знала, сказал ее внутренний голос, имело бы это значение? Она была доведена до отчаяния, желала только одного — спастись от Карпона и была готова пойти на все, действительно на все, чтобы достигнуть этого.
Это было сложное, запутанное недоразумение. И это, как и все в ее жизни, было сосредоточенно на власти.
Возможно, у Джиана с самого начала не было никакого выбора. Возможно, после того, как он понял, кем она является для него, он был обязан сделать то, что он сделал. Но потом? Все те дни они путешествовали вместе — он мог бы сказать ей.
Только тогда, он был хищником. Его целью было заманить ее в ловушку.
Ее ноздри расширились. Этому не бывать. Он должен сию же минуту освободить ее.
По ее щеке скатилась слеза. Девушка решительно ее стерла.
Что касается ее, между ними должно быть все законченно.
Если в будущем она начнет тосковать по пряности кринанг и до боли хотеть зарыться рукой в гладкие, темно-золотые волосы с необыкновенными черными прядями, то ей нужно будет только вспомнить, какую цену заплатит тот, кто прикоснется к источнику власти.
Укрепившись в своем решении, она терпеливо стала ждать его возвращения.
Глава 14
Несмотря на мрачное настроение, Дженис с изумлением рассматривала извилистый ствол искривленного дерева, которое росло сквозь отверстие в полу и через крышу вверх. Была уже середина утра, а она все еще ждала, когда придет Джиан.
Тихие, счастливые трели звенели в покрытых листвой ветвях. Внутри комнаты.
Раньше, она никогда не видела, чтобы дерево росло в помещении, однако пришла к выводу, что ей пришелся по душе подобный эффект. Это было довольно мирное дополнение, которое передавало приятное ощущение комнате.
Тут же в комнате находился выложенный камнями водоем, который непрерывно освежался маленьким фонтаном, тонкой струйкой вытекающим в стоялую воды. Умиротворяющий булькающий звук фонтана отчасти успокоил ее расшатанные нервы и она смогла расслабиться в душистой воде.
Кто-то положил в бассейн распустившиеся цветы. Белые экзотические цветы имели бледно-розовую серединку и были по-настоящему прекрасны. Дженис взяла один в ладони и вдохнула его аромат. Страстное благоухание дразнило ее, пробуждая образы теплых тропических ночей и еще более разгоряченной страсти. Искрящиеся зелено-золотые глаза, расширенные от сверкающего в них голода. Это воспоминание вызвало в ней трепет.
Глубокий, мурлыкающий голос вывел ее из задумчивости.
— Некоторые полагают, что цветы тасмина являются сексуальным возбудителем. — Джиан стоял в дверном проеме, пристально наблюдая за ней.
Дженис отвела от него взгляд и покраснела, вспоминив те вещи, какие Хранитель проделывал с ней ночью. Своими губами, языком и зубами. Он покрывал ее поцелуями с головы до ног и обратно.
Дорожки поцелуев он сопровождал покусыванием. Джиану нравилось кусаться.
Она снова задрожала.
Девушка была разгневанна на него за его увертки, однако она не могла отрицать, что ее тело отзывается на него. К рассвету, она фактически изменила свое отношение на прямо противоположное и приняла его. И безумно наслаждалась этим. Так же, как и он.
Она едва не застонала вслух, когда вспомнила взгляд Джиана, как он вытянулся под ней и спокойно наблюдал, как он убеждал ее остаться, шепча множество греховных вещей, ожидая, как она поступит с ним.
Ее первое потрясение, когда она узнала, кто он по сути, немного прошло, но ее решение относительно их будущего не изменилось.
Первоначальный удар и боль от осознания правды несколько уменьшились; но к ее решению это не имело отношения.
C самого утра, Дженис много думала над своим положением. Джиан был умным мужчиной. Только она должна будет заставить его понять, что как бы она ни была увлечена, этот брак с ним был невозможен.
Дело было не в том, что она не желала его. Она никогда не была настолько глупой, чтобы отрицать это.
По правде говоря, она была почти покорена им. Но это не имело никакого отношения к ее мечтам. Она просто нуждалась в свободе и независимости от любых сложных обязательств.
Когда-нибудь Хранитель выслушает ее — по-настоящему выслушает — она знала, что тогда он поймет ее.
— Это? — переспросила она. — Я имею в виду, возбуждение вызывают цветы?
Он медленно направился к водоему, становясь на колени на его краю.
— Я открою тебе секрет, тайя.
Моя королева.
Насколько она его узнала, она не сомневалась, что он специально назвал ее этим специфическим ласковым словом. Его значение раздражало ее.
Она сверкнула на него взглядом, кристальные капельки воды искрились на золотистых кончиках ее ресниц.
— И что это за секрет, Джиан?
Прежде чем ответить, он оторвал лепесток у цветка, который она держала и дразняще провел его бархатной поверхностью по ее губам. — Почти все может вызвать сексуальное возбуждение в правильных руках.
И в доказательство, кончик его языка томно лизнул тот же самый лепесток. Делая это, красавец-Хранитель наблюдал за ней из-под прикрытых век. То, что эффект был очень соблазнительным, было слабо сказано.
Дженис сделала судорожный вздох. Прошлый вечер, он сделал почти то же самое с ней. Своим языком. Снова и снова…
— Я могу ощущать аромат твоей сущности. Он сочитается с сущностью цветов тасмина. Столь же богатый, как цветок тасмина, Кремовая Кошечка, твой аромат еще более роскошный.
Кончики ее ушей порозовели.
— Иногда, — хриплым голосом продолжил он, — наши чувства позволяют нам «видеть» аромат, как цвета.
Эта фантастическая мысль привела ее в восторг.
— Ты видишь цвет сейчас?
— Да. — тихо мурлыкнул он.
— Какой… какой цвет ты видишь?
Он медленно улыбнулся.
— Красный с оттенком фиолетового внизу сливается с прохладой белого.
Дженис начала раздражаться. Она была уверена, что он провоцировал ее.
— И что это означает?
— Это означает, — он сексуально растягивал слова, — то, что ты как очень сердита на меня так и очень возбуждена для меня под той прохладной внешностью, которую ты показываешь.
Дженис сложила руки на своей пышной груди и повернулась к нему спиной.
Мужчина тихо засмеялся.
— Такой соблазнительный вид.
Девушка поежилась и нырнула поглубже в воду. Она не хотела соблазнять Джиана! Она хотела заставить его прислушиться к ней!
— Также, я могу ощущать такое множество изменений в твоем аромате, что не смогу описать тебе словами.
— И тебе нравиться этот букет? — тихо спросила она.
— Я жажду его. — пророкотал его сексуальный голос.
Дрожь прокатилась по ее спине. Она посмотрела на него через плечо и призналась:
— Как я жажду твой аромат.
— Дженис, — выдохнул он, мурлыкнув. Он был глубоко тронут ее признанием. Еще одна сильная дрожь прокатилась по его телу.
Девушка снова отворнулась от него.
— Но Джиан, ты должен понять, что эта твоя идея с нашим браком не реальна.
Несколько мгновений он оставался безмолвным. Совершенно безмолвным. Ей стало интересно, о чем он задумался. Не в силах больше томиться в напряженном ожидании, она еще раз взглянула на него через плечо.
Он сложил руки на груди и выгнул бровь. Очевидно, он был не согласен с ее мнением.
— Я так думаю, Джиан. Мы не подходим друг другу. И у меня нет никакого желания…
Он фыркнул.
Она не обратила на это внимания.
— Никакого желания быть замужем. Пожалуйста, не воспринимай это лично.
На его щеке появилась ямочка.
— Конечно нет. Почему?
— Мне хотелось бы много узнать, исследовать, как я уже объясняла тебе. Как Френси. Я должна быть свободной, Джиан. Если бы не это… возможно… то есть, ты…