Приходит время — комнаты пустеют,
Уходят повзрослевшие сыны.
Кровати уплывают от стены, —
На ней следы от ковриков сереют.
От той стены как оторваться взором?
Есть на земле закон, и он простой:
Нас гнезда не пугают теснотой,
А комнаты страшат своим простором.
Хорошо известно ленинское классическое определение основных принципов соревнования — гласность, сравнимость результатов, возможность широкого повторения опыта. Настолько известно, что любой руководитель цитирует эти слова, порой не вникая в их суть. А вникнуть не мешало бы. Например, попытаться ответить на такой вопрос: почему в реальной нашей действительности иногда отходят от этой четкой формулы? Ибо подчас ни подлинного состязания, ни сравнимости итогов нет.
Вспоминается еще одно высказывание В. И. Ленина — из письма к Инессе Арманд.
«Люди большей частью (99% из буржуазии… около 60—70% из большевиков) не умеют
Не так ли происходит порой со словом «соревнование»? Склоняют его сегодня на все лады. Охотно говорят о «имеющих место недостатках», в частности о формализме. А всегда ли достаточно внимательно и самокритично анализируются причины неистребимой живучести этого формализма? Всегда ли осмысливаются взаимоотношения людей, решивших вступить в трудовое соперничество? Наверное — далеко не всякий раз…
Чтобы убедиться в этом, достаточно перелистать свежие номера газет. Читаешь рассказ об успехах рабочего коллектива или одного передовика и ловишь себя на мысли: а ведь повторить подобные достижения в широких масштабах вряд ли удастся. Вот подробно описывается опыт слесаря-лекальщика, которого товарищи называют «уральским Левшой». Человек он, действительно, интересный, славу свою заслужил. Но можно ли считать его запевалой соревнования? В газете прямо подчеркивается, что редкостное мастерство этого рабочего сродни таланту крупного художника. Выходит, подняться до таких же вершин способны немногие. И если уж учиться у него, то лишь творческому отношению к труду, аккуратности, целеустремленности. Что же касается производительности труда, то следовало бы поискать другие примеры. Что ни говори, а призыв равняться на показатели «Левши» звучит как-то несерьезно.
Даже в самых, на первый взгляд, родственных профессиях могут обнаружиться,«подводные камни». Допустим, златоустовский сталевар вызвал на соревнование своего коллегу из Магнитогорска… Казалось бы, никаких препятствий к тому нет. Но если разобраться глубже, выявляется немало несоответствий. Один варит высококачественную сталь, другой — рядовую, у одного плавка продолжается двенадцать часов, у другого — всего четыре, один работает без применения кислорода, а другой пользуется мощным интенсификатором… Как же сравнивать их показатели? Если первый запишет на свой сверхплановый счет несколько тонн металла, такая прибавка может оказаться внушительней, чем сотни тонн у второго. Выходит, нужны какие-то особые критерии. Раз нет сравнимости результатов, нет и соперничества. Нельзя же заставить двигаться вперегонки спортсменов, если один из них на мотоцикле, а второй на велосипеде…
Однако простые истины не до всех доходят. В начале 1973 года на страницах одной из городских газет Челябинской области появилось сообщение: сталевар заключил договор на соревнование с машинистом электровоза, каждый взял на себя высокие обязательства, старается их выполнять. Затем редакция несколько раз возвращалась к теме, утверждала, что пример нашел подражание. Судя по тону материалов, новшество горячо одобрялось.
Наверное, в принципе металлург и железнодорожник соревноваться могут. В том случае, если их труд взаимосвязан, скажем, машинист подвозит шихту для мартена. Такое соревнование смежников широко практикуется сейчас на Магнитке и ведется весьма успешно. Но люди, о которых говорилось в газете, никаких точек соприкосновения не имели и не имеют. Один несет свою вахту у печи, другой водит составы по Транссибирской магистрали. О какой-то единой системе показателей тут и думать не приходится, никакие коэффициенты не помогут. Если следовать подобной логике, можно начать соревнование парикмахера с шахтером, токаря с пекарем….
Нетрудно догадаться, что в данном случае проявили усердие любители громких починов. Погнались за новой, оригинальной формой — и не подумали о содержании. Но ведь сами-то они остались безымянными! И потому заслуживают упрека рабочие, легко согласившиеся подписать сомнительного свойства документ. Слов нет, люди они достойные, трудятся добросовестно, и каждый на своем месте служит товарищам хорошим примером. Так зачем же ставить под удар доброе имя, отдавать его для суесловия?
На многих строительных площадках Челябинска можно увидеть плакат, призывающий поддерживать почин одной из комплексных бригад — трудиться без травм и аварий. Не хочу лишний раз называть фамилию бригадира — она и без того повторяется слишком часто. Поневоле посочувствуешь человеку, поставленному в ложное положение. Ведь его «инициатива» точно укладывается в обычную должностную инструкцию. Соблюдать правила техники безопасности учат каждого новичка, с них начинается любое производство. Так что затея по меньшей мере бессмысленна. Как видно, некий специалист, отвечающий за безопасное ведение работ на стройках, решил отличиться.
Организаторы соревнованию, конечно, нужны. Было бы наивно утверждать, что все начинания, ставшие подлинно массовыми, вошли в жизнь прямиком с рабочих мест. Но не будем путать разные вещи. Одно дело подсказать хорошему производственнику, как ему лучше увлечь своим примером тысячи товарищей по труду, и совсем иное — создать мыльные пузыри…
В словаре Владимира Даля сказано:
«Соревноваться — состязаться с кем-либо, идти вперегонку… ревностно стремиться за другими».
Очень точно подмечено: ревностно! Но для этого надо постоянно помнить о сопернике по труду, знать его результаты в работе, как свои. Тогда будет и здоровый азарт, и постоянное желание не отстать, опередить. Вот почему вызывает сомнение модная ныне тяга к заключению договоров между людьми, которые живут и трудятся в разных городах. Практика доказывает: содружество двух коллективов или отдельных рабочих будет полезным лишь в том случае, если обмен деловой информацией происходит повседневно.
Вряд ли надо доказывать, что соревнование и шаблон — понятия несовместимые.
Еще на заре Советской власти это подчеркивал В. И. Ленин:
«Надо бороться против всякого шаблонизирования и попыток установления единообразия сверху… Единство в основном, в коренном, в существенном не нарушается, а обеспечивается
Почти шесть десятилетий минуло со времени написания этих строк, а иные любители универсальных штампов не складывают привычного оружия. И смотришь, вместо согревающего огня остается его холодное изображение…. В одном из цехов Южно-Уральского фарфорового завода обратил я внимание на яркие таблички, вывешенные у многих рабочих мест. Стандартный текст извещал: здесь трудится такая-то, поддержавшая почин ткачихи Яковлевского комбината А. Смирновой. Попросил руководителей предприятия пояснить, что общего между текстильным и фарфоровым производством. Министерство у нас общее, отвечают, вот и требуют оттуда широкого распространения почина.
Не хочу бросить тень на имя замечательной ткачихи. Есть у нее свои приемы труда, которые позволяют увеличивать выпуск ткани и повышать ее добротность. Конечно же, среди текстильщиков эти методы нужно всячески пропагандировать. Но если механически переносить их в другие отрасли, от хорошего начинания останется общая фраза.
Как же лучше воспитывать в людях прочный иммунитет ко всему фальшивому, ложно-показному? Как научить их понимать истинную цену принятых обязательств? Видимо, такая работа должна начинаться в низовых коллективах — бригадах, партийных группах. И вестись не от случая к случаю, а день за днем настойчиво и целеустремленно.
Однажды пришлось мне знакомиться с работой парторганизации Новосибирского приборостроительного завода имени В. И. Ленина. Просматриваю протоколы партийных собраний в одном из цехов и встречаю любопытную запись. Профсоюзный активист просит призвать к порядку коммуниста, мастера Леонова, который не захотел заполнить бланки социалистических обязательств. Меня заинтересовал этот инцидент. Встречаюсь с мастером.
— Верно, — усмехнулся Павел Петрович. — Принес готовенькие тексты — лишь подмахнуть остается. А мы что же, выходит, малограмотные? Нет, говорю, если обязательства нам самим выполнять, мы и разрабатывать их должны. От строчки до строчки. Обмозговать как следует, поспорить, а уж после и написать.
Я видел эти обязательства, так не похожие на другие. Обращает на себя внимание такой вот пункт:
«Выполняя любую работу, стараться улучшить качество продукции, снижать затраты. Не просто работать, а работать и думать!..»
Это стремление творчески мыслить, не поддаваться шаблону привлекает и в обязательствах магнитогорских сталеваров, и в исканиях златоустовских металлургов. Грамотный экономический анализ, позволяющий взглянуть на свой труд с высоты государственных интересов, — непримиримый противник формализма. И отрадно видеть, что сегодня все больше рабочих активно выступает против малейших попыток ввести соревнование в скучное бюрократическое русло.
Был я как-то на крупном машиностроительном заводе. Предприятие всюду считается передовым — все показатели «в ажуре», продукция успешно реализуется и дает высокую прибыль. Беседую с мастером одного из лучших участков, разговор заходит о соревновании. Тут полный порядок: рабочие приняли индивидуальные и бригадные обязательства, перевыполняют нормы. Слышать такое приятно, но меня смущает сущий пустяк. Мы стоим у стенда, на котором вывешены большие листы. Прошу мастера прочитать текст вслух.
— «Мои обязательства, — начинает он. — Я, цеха № 9, включаясь в соревнование…» Что за чепуха?
Вот ведь какая прелюбопытная штука: сотни раз проходил человек мимо стенда, а читает написанное впервые. И другие работники цеха и завода не замечали, как видно, явной нелепицы, красовавшейся на виду у всех. Хотя, судя по дате, листы висят не первый месяц.
Путаница объясняется просто. Принесли в цех стандартные бланки индивидуальных обязательств, и кто-то вписал в пробелы названия цехов и участков, не обращая внимания на печатный текст. Мелочь? Наверное. Но в ней наглядно отразилось отношение к вопросам соревнования, утвердившееся в этом коллективе. Позднее я знакомился с обязательствами рабочих. Они весьма скромные — ниже фактических результатов труда. При разработке личных планов расчеты не производились — цифры брались на глазок. Какую же, спрашивается, мобилизующую роль эти обязательства могут сыграть?
Что же все-таки порождает формальное отношение к насущным проблемам трудового соперничества? Разумеется, не чья-то злая воля и не только леность и недомыслие. В конце концов нерадивого работника всегда можно заменить другим, неумелого — научить. Но в деле организации соревнования есть трудности особого рода, не связанные с теми или иными конкретными лицами. И об этом хотелось бы поговорить обстоятельнее.
Возьмем несколько отвлеченный пример. На одном предприятии трудятся два токаря. Назовем их Иванов и Петров. У Иванова на доске показателей каждый месяц появляются внушительные цифры: 170—180 процентов выполнения нормы. А у Петрова результаты иные — лишь 105—110 процентов. Спрашивается, кто работает лучше?
Казалось бы, задачка для дошкольника. Ясно же, у кого выше показатели, тот и впереди. Во всяком случае, до недавнего времени повсюду (а кое-где и сегодня!) пальму первенства отдавали Ивановым. С газетных страниц, с трибун собраний слышались похвалы в адрес тех, кто сумел во столько-то раз перекрыть нормы выработки, кто трудится в счет будущих лет…
Не стоит сомневаться: добрых слов такие люди вполне заслуживают. И героями они становились по праву. Вспомним Алексея Стаханова, его 102 тонны угля за смену вместо семи по норме — пример, вдохновивший миллионы советских людей на ударный труд. Вспомним «тысячников» военной поры, безусых ребят, голодных и раздетых, выполнявших задания на тысячу и более процентов, — низкий им поклон! Все они — наша славная история, гордость Родины, и потомки наши с уважением будут произносить их имена.
Но жизнь не стоит на месте. Экономические критерии первых пятилеток, военного времени никак не подходят к нынешним условиям. Научно-техническая революция внесла свои поправки, и не считаться с ними невозможно. Произошли глубокие изменения в условиях труда, в оснащении производства, квалификации рабочих. Все более точным становится планирование, все уверенней чувствует себя на предприятиях электронно-счетная техника. На качественно новой основе совершенствуется нормирование — возможности рабочего определяют не только технологи и экономисты, но и психологи, врачи, социологи. И человек, который перевыполняет задание в несколько раз, уже вызывает не восторг, а удивление. Когда слышишь о таких результатах, невольно возникает мысль: а грамотно ли рассчитано было задание? И рассчитывалось ли оно вообще?
На память приходит одно сатирическое стихотворение. В нем рассказывается, как репортеры пришли на стройку, а им перечисляют «героев труда»:
«Вот. Прошу вас убедиться.
Землекопы. Все подряд.
Нормы выработки — тридцать.
Дали — двести пятьдесят.
Или вот вам Костин — плотник.
Цифры — просто чудеса.
Замечательный работник:
Сделал норму в полчаса!
— В полчаса? Вот это сроки!
Но неясно нам пока:
То ли люди так высоки,
То ли норма так низка?»
Впрочем, вскоре все становится ясным, поскольку руководитель признается: «Нашу норму даже дети могут перевыполнять». И что самое печальное — не так уж преувеличили сатирики. С явно заниженными заданиями, перекрывать которые можно играючи, нередко приходится встречаться и сегодня.
А как же технический прогресс, научные основы нормирования? Но ведь на каком-то этапе это неизбежно — новое существует рядом со старым. Теснит его, понемногу заменяет, однако для полной победы требуется время. Вот почему технически обоснованные нормы действуют далеко не везде. Даже на таком передовом, всемирно известном предприятии, как Челябинский тракторный завод, они внедрены лишь на половине рабочих мест. Причины, разумеется, сложны и многосторонни, и было бы несправедливым сводить их к косности и неразворотливости организаторов производства. Например, в ряде случаев существующие низкие тарифные ставки просто не позволяют привести нормы в соответствие с реальными возможностями работника. Надо заметить, противоречие это устраняется, и можно ожидать, что в скором времени «детские нормы» уйдут в область предания. А пока хочется лишь вернуться к началу разговора, к двум токарям. Наверное, нетрудно догадаться, что Иванов работает по среднестатистическим нормам, поэтому постоянно перекрывает их. А задания Петрова научно и технически обоснованны. И если посмотреть внимательно, может оказаться, что продукции он производит больше, и качество ее выше. Так кто же передовик, кто отстающий?