Даже с другого конца города я прямо-таки слышу, как вспыхивает мозг Электрика. Сон моментально слетает, старик в засыпанных бычками тапках бодр, как никогда.
— Понятно. Тащите ко мне, я открою.
— Он вделан в стену, я не могу его выковырять, — объясняет Олли.
— Где вы находитесь? — задает следующий вопрос Электрик.
— Погоди, я узнаю. Бекс, а мы где? — Кулак, поднесенный к носу Олли, помогает ему соображать быстрее. — …В общем, не важно. Послушай, ты знаешь, как взламывать эти штуки?
Электрик глухо рычит, понимая, что лично присутствовать при торжественном открытии не будет, и начинает торговаться, дабы поиметь хоть какую-то выгоду.
— Допустим, а что мне с того?
— Сотня, — предлагает Олли.
— Две, — вносит контрпредложение Электрик.
— Сто пятьдесят, — уступает Олли.
— Двести пятьдесят, — идет на компромисс Электрик.
— Стоп, стоп, так не делается!
— Не хочешь, как хочешь — в сейфе-то побольше будет.
Электрик разжигает в Олли алчность, и тот, наконец, сдается:
— Ладно, двести фунтов, только говори быстрей, не тяни.
Для начала Электрик хочет выяснить технические подробности:
— Так, скажи мне, на дверце сейфа есть какие-нибудь цифры? — Зажав трубку между подбородком и плечом, он вытряхивает из тапок бычки.
— Ага — десять, двадцать, тридцать, сорок…
— Погоди, Ол, ты просто считываешь цифры с шкалы?
Олли не понимает, в чем проблема:
— Ну да, а что?
— Я имел в виду серийный номер! Назови заводской номер сейфа.
— Такого вроде нет.
— Хорошо, дай сообразить. — Электрик потягивается. — У вас есть дрель с алмазным сверлом?
— У нас есть дрель с алмазным сверлом? — Олли переводит взгляд с Норриса на меня и обратно.
— У меня как раз есть, — сообщает Норрис.
— У нас как раз есть, — как попугай, повторяет Олли в трубку.
— Теперь слушай внимательно. Нужно просверлить отверстия в строго определенном порядке. Знаешь, что представляет собой равнобедренный треугольник?
Олли для надежности решает зафиксировать важную информацию и начинает что-то корябать на случайном клочке бумаги.
— Еще разок: набедренное что?
На другом конце линии воцаряется тишина. Олли несколько раз дует в трубку и кричит «алло», прежде чем Электрик снова подает голос:
— Оставь деньги себе, Ол. Этот сейф вам не по зубам. — Электрик бросает трубку и ложится в постель, прямо в вонючий отпечаток измазанных пеплом рук. Такие же отпечатки украшают всю подушку и одеяло.
— О-хо-хо…
— Белый флаг? — осведомляюсь я после того, как Олли вынужден признать, что разговор с Электриком закончен.
— Нет, — упрямится мой напарник. — Я знаю, что справлюсь. — Бедняга все еще верит в себя.
— Как в тот раз, когда записывал с телика лекции «Открытого университета» по технологии машиностроения? — напоминаю я другу. — Стоило вместо лекции случайно записать «Телепузиков», и всё, ничего другого с тех пор ты и смотреть не хотел.
— Не перевирай. Я тогда по ошибке записал «Охотников за прибылью», — поправляет меня Олли.
— В любом случае не обижайся, если я не стану тебя ждать. Шансы взломать этот сейф у тебя примерно такие же, как у меня — пойти в скауты.
— Я была в скаутах, — говорит Белинда.
— До сих пор в них осталась, верно, кошечка? — хихикает Норрис.
Внезапно за спиной Олли раздается глухой металлический лязг. Товарищ поворачивается ко мне, лыбясь в тридцать два зуба.
— Что это было? — спрашиваю я.
— Вожатая отряда скаутов грохнулась в обморок, потому что я только что открыл сейф! — торжествующе объявляет Олли.
— Чего? — Я не верю своим ушам.
— Гляди! Я взломал его, — сияет новоиспеченный «медвежатник».
— Олли, ты гений! Я знала, что у тебя все получится! — визжит Белинда и подбегает к Олли, чтобы одарить героя заслуженным поцелуем.
— Как ты это сделал? — требую ответа я.
— Мастерство и сноровка, вот и все.
— Олли, каким образом ты вскрыл сейф?
— Волшебные пальчики, старик. — Олли победно щелкает пальцами.
— Говори по-хорошему, пока я не переломал твои волшебные пальчики своими!
Олли направляет луч фонарика на желтый стикер, приклеенный с обратной стороны картины.
— Тут записан код, — признается он.
— Потрясающе.
— Слушайте, какая разница! Давайте уже смотреть, что внутри, — нетерпеливо восклицает Норрис.
Он хочет протолкнуться мимо меня и влезть без очереди, но я отпихиваю его назад, а Олли придерживает на расстоянии, пока я быстренько осматриваю содержимое сейфа. Увы, негусто. Ни тебе золотых колье, ни плотных стопок купюр, ни секретных ядерных технологий, которые можно продать за границу. Ни-че-го. Совсем ничего, за исключением записки и фото. Я беру фотографию в руки, и мы все склоняемся над ней, чтобы рассмотреть изображение. У Олли вдруг расширяются глаза, он поспешно оттаскивает Белинду в сторону.
— Что там, Олли? Что там такое? — хнычет Белинда, но Олли не подпускает ее к фото.
— Ну пожалуйста, позволь взглянуть!
— Нет-нет, отойди на минутку.
Белинда просит Олли не валять дурака, однако мой друг остается непреклонен.
— Я сказал, стой там, — строго велит он.
Белинда обиженно сопит, Олли шепчет ей что-то утешительное и просит ему довериться. Наконец, она соглашается и затихает в углу, хотя и не совсем понимает, с какой стати обязана там стоять.
Судя по виду Норриса, он тоже не понимает причин странного поведения Олли. Норрис смотрит на фотографию, и все его внимание устремлено на парня, который сидит на заднем сиденье лимузина с бокалом шампанского. Картину дополняют три полуголые шлюшки, облепившие коленки мачо.
— Черт, вот это да! — одобрительно хихикает Норрис. Пару секунд спустя он отклеивает глаза от трех откляченных задниц и мельком бросает взгляд на лица потаскух.
— Эй, кажется, эту я знаю! — сообщает Норрис нам с Олли.
Белинда, которая смирно стоит в углу, опять интересуется, кто изображен на фото. Норрис оборачивается в ее сторону; на его физиономии расплывается широченная ухмылка.
— Хе-хе-хе, — квохчет он.
— Ни слова ей, понял? Белинда не должна про это знать, — свирепо шипит Олли, глядя, как любовь всей его жизни, оседлав какого-то занюханного клерка, хлещет шампанское из бутылки. — Она уже не такая. Должно быть, фото старое.
— А по-моему, снято совсем недавно, — не соглашается Норрис.
— Давно! — настаиваю я.
— Ах да, теперь я и сам вижу. Молодость, молодость… Неужели мы тоже когда-то были такими? — острит Норрис.
— Что в записке? — спрашивает Олли.
— «Дорогой Ричард, — зачитываю я. — Жалкий, двуличный сукин…»
— Читай только самое главное, Бекс. Где все их барахло?
Я опускаю описательную часть и пытаюсь выудить из моря обвинений частички полезной информации:
— Бла-бла-бла, он умотал в очередную командировку, она съехала и забрала все вещи. «Фотографии у адвоката, ужин в духовке… Надеюсь, с погодой повезло, твоя будущая бывшая…» — ну и так далее.
— Ха, она его «сделала»! — довольно ржет Норрис.
— А зачем тогда запирать дверь в комнату?
— «Постскриптум: я заперла кабинет на случай, если Гарриет неожиданно приедет из университета. Ей не стоит знать об ошибках и провалах, которые ты допустил как супруг и мужчина, ты, гнилая куча…» Черт, ну и стиль! Я не подозревал, что все эти слова можно запихать в одно письмо.
Я кладу записку обратно в сейф и обвожу взглядом пустую комнату.
— Сколько трудов зазря, — бурчу я, потом вижу, что Олли продолжает грустно смотреть на фото Ричарда, и вздыхаю: — Нет, даже хуже, чем зазря.
— Чего? А, ты об этом. Нет-нет, она уже не такая. Это, наверное, снято еще в те времена, когда Белинда отиралась в «Цезаре» с Карен и ее подружками, — убеждает Олли меня, точнее, себя.
— Верю, верю, старик. — Я избавляю приятеля от тягостного зрелища: убираю фотографию в сейф и закрываю дверцу. — В общем, ловить здесь нечего, так что я пошел.
— Куда? — с наигранным удивлением спрашивает Норрис, как будто в природе не существует места прекрасней этого особняка.
— Домой, в постельку. Перечеркну этот день и начну его заново, — говорю я по пути к двери.
Олли следует моему примеру.
— Да уж, пора валить. Блин, лучше бы я вообще не вылезал из кровати. Идем, детка.
— Конечно, конечно, сладенький, — щебечет Белинда. От ее недавней досады не осталось и следа. — До свидания, мистер Норрис.
— Счастливо, красотка, — подмигивает Норрис и шевелит пальцами в прощальном жесте, одновременно водя лучом фонарика чуть пониже спины Белинды.
— И тебе, красавчик. Будь добр, передай от меня привет тому, кто в следующий раз навешает тебе кренделей, — говорит Олли, перед тем как выйти через парадную дверь вслед за мной.
Некоторое время Норрис стоит в темноте, злорадствуя над огорчением Олли и наслаждаясь редким случаем собственного морального превосходства, потом вдруг вспоминает, что оставил автомобиль за десять улиц отсюда, ведь парковать свой облезлый «форд эскорт», до боли знакомый всем копам в городе, ближе к потенциальному месту преступления Норрису никак нельзя.
— Эй, Ол, подожди! — Он бежит за нами. — Ты на машине?
На улице, подставив лицо прохладному ночному ветерку, я прокручиваю в уме события этого слишком раннего утра и прихожу к выводу, что складываются они не слишком удачно.
— Просто не верится: столько усилий, и что я поимел в результате? Сперли лестницу, вот и все.
— Чего? Не, не сперли, — сообщает Норрис. — Я припрятал ее в кустах около дома.
— Зачем?
— Не хотел, чтобы кто-нибудь ее увидел и подумал, что в дом лезут грабители.
— Фантастика. Ладно, это уже кое-что. — Первая хорошая новость с тех пор, как я лег в постель вчерашним вечером. — Пойдем, поможешь мне.
Норрис углубляется в заросли и начинает приплясывать вокруг одного конца лестницы, тогда как я терпеливо держу другой.
— Норрис, танцевать будешь потом. Тащи ее, — поторапливаю я.
— Да сейчас, сейчас. У меня перед носом торчит это идиотское дерево, — ворчит он.
Кряхтя и чертыхаясь, Норрис пытается высвободить мою лестницу из объятий чересчур любвеобильного триффида.
— Норрис, вылезешь ты когда-нибудь или останешься в кустах до утра?
Полутораметровая лестница неожиданно едет прямо на меня, заставляя пятиться, и в конце концов буквально притирает спиной к машине, стоящей рядом. Я ударяюсь локтем о железный бок автомобиля, а вот моя лестница завершает путь менее благополучно и въезжает в боковое окно со стороны водителя. Сигнализация с готовностью отзывается разноголосым воем.
— Бегемот неуклюжий! — кричу я вслед Норрису, однако он уже сверкает пятками где-то на дороге и тормозить явно не собирается. Олли и Белинда тоже исчезли, оставив меня в полном одиночестве извлекать лестницу из окошка «фольксвагена», принадлежащего моему соседу. То есть почти в полном одиночестве.
— Привет, Бекс. Признаюсь, это нечто новенькое. Ни разу не видел, чтобы кто-то пытался проникнуть в машину при помощи лестницы. Я имею в виду, автомобиль не слишком высокий, — слышится за моей спиной неприятно знакомый голос.
Я оборачиваюсь и вижу Соболя с Беннетом. Лица у обоих растянуты в неестественно широких улыбках — такие в наши дни редко увидишь, разве что на картинках с рекламой кукурузных хлопьев или автобусных туров для людей со всякими там отклонениями.
— Откуда вы взялись? — спрашиваю я.
— Скажем, так: я нутром чуял, что сегодня нам с тобой придется встретиться еще раз, поэтому выехал на патрулирование, — напыщенно произносит Соболь, потом морщится от громких звуков: — Ну и шум ты поднял! Аккуратнее нужно работать, если не хочешь перебудить всех соседей.
— Шутите? Эти гребаные паразиты не перевернутся с боку на бок, даже если цистерна с аммиаком влетит в вагонетку, набитую церковными колоколами!
— Очень яркое сравнение, Бекс, — одобрительно кивает Соболь. — Почему бы тебе не положить лестницу на землю и не отойти подальше от машины?
— Чтобы вы меня тут же загребли? Стимул весьма сомнительный.
— Послушай, солнышко, не надо дерзить. Терри, помоги Бексу перебраться на заднее сиденье нашей машины, — мурлычет Соболь.
— С удовольствием. — Беннет отстегивает от пояса наручники и делает несколько осторожных шажков по направлению ко мне.
— Невероятно! Мне вообще полагается спать, — слабо протестую я. — Никого не трогал, мирно сопел себе под одеяльцем…
— Вот и не вылезал бы из кровати, — назидательно произносит Соболь.
Я поднимаю глаза на окно своей спальни и замечаю еле уловимое движение: Мэл поспешно задергивает занавеску и исчезает. Через пару секунд свет гаснет.
— Вы правы, сержант, — искренне соглашаюсь я, запястьем ощущая холод металла. — Как же вы, черт побери, правы.
Часть 3
Все они в кожаных куртках
Глава 1
Завсегдатаи заведения
В одном королевстве, не очень далеком, жила-была досужая старуха, которая днями напролет только и делала, что прижимала свой любопытный нос к кухонному окошку. И вот как-то раз увидала то, чего видеть ей не следовало. Представляете, как она переполошилась?
— Ох! Ах! — причитает бдительная старушка, схватив трубку и набирая единственный «быстрый» номер, занесенный в память телефона. — Алло, полиция? — трясется от возбуждения она. — Приезжайте скорее, какие-то люди грабят магазин через дорогу от моего дома!
Диспетчер на другом конце провода — работник опытный, поэтому он просит взволнованную престарелую даму еще раз выглянуть в окно и убедиться, что перед ней не пластиковый пакет, который зацепился за дерево.
— Нет, нет, это мужчины, у них еще фургон, — настаивает она.
Сержант со вздохом откладывает в сторону свой сандвич с курицей и ветчиной и начинает шарить по столу в поисках ручки.
— Будьте любезны, мадам, назовите свою фамилию и адрес.
— Меня зовут Элис Спрингер. Дом номер… постойте, кажется, они уезжают! — Старая клюшка хватается за сердце, глядя, как красные огоньки фургона растворяются во мраке. — Ах, поздно… Вы ведь все равно приедете?
Сержант задумчиво смотрит на недоеденный сандвич и прикидывает: если старуха живет рядом с каким-то магазином, он сможет одним выстрелом убить двух зайцев — вышлет на место наряд и попросит заодно привезти ему большую бутылку «Люкозейда».
— Ваш адрес, мэм?
Проходит двенадцать часов. Сержант Атуэлл бьется над трудным словом в кроссворде. Название африканской страны, вторая «е». На память Атуэллу приходит лишь Бенгалия, однако он не уверен, что это государство (государство ли?) находится в Африке и вообще существует на карте, а кроме того, мешает лишняя буква, поэтому сержант топает в «обезьянник», чтобы обратиться к поддержке великих умов, томящихся в заточении на данный момент.
— Спишь, нет? — через форточку спрашивает он участника под номером один.
— Что? Адвокат приехал? — без энтузиазма отзывается тот.
— Нет еще. Не знаешь случайно, столицей какой африканской страны является Дакар?
Участник номер один погружается в размышления, затем выдает:
— Я буду говорить только в присутствии адвоката.
Атуэлл захлопывает форточку и направляется к соседней камере, попытать счастья с участником номер два, который оказывается моим знакомым и от которого, собственно, я узнал эту историю.
— Эй, Роланд, в какой африканской стране столица — Дакар? Мне для кроссворда надо.
Роланд подходит к двери и выглядывает в форточку.
— Сколько букв?
— Семь.
— Есть отгаданные?
— Да. Пропуск, потом «е», пропуск, пропуск, пропуск, пропуск, пропуск, — сообщает Атуэлл.
Роланд безуспешно пытается выстроить эту комбинацию в мозгу, сержант приходит ему на помощь и подносит газету к форточке.
— Гм, не знаю, зато тринадцать по вертикали — «кот»!
— Не подсказывай! С легкими словами я без тебя разберусь. — Недовольный Атуэлл убирает газету. — Так в какой стране этот Дакар, знаешь, нет?