— Сильнее меня? Вряд ли. Причем, они еще те медляки. Вон я на каникулах с братом ходил в местный клуб, так пока они разворачивались, я уже уложил троих!
— А окажись там голодный вампир, от тебя бы и мокрого места не осталось. И мы разговаривали б сейчас с мертвяком.
Ванька презрительно прыснул. Однако в глаза его зажглись огоньки.
— Да врут все про быстроту вампиров!
— Нет. Сам видел. Очень быстры и умелы. Из всей нечисти они, возможно, самые чистоплотные и с тонким вкусом. Но их несколько видов. Так что судить обо всех не могу. Например, Носферату больше похожи на живых мертвецов, сдуру проторчавших в земле полгода. Просто-таки ходячие зомби. А вот клан Торреодор весьма неплохой. Они истинные аристократы, даже кровь из тела не пьют, а выливают её в бокал! — Юрка влился в свой поток.
— Мы поняли, спасибо! — прервала его Ленка. — Слушай, а куда ты хотел сходить, Ник?
— Не знаю. Я и хотел спросить вашего мнения.
— Хм.
— Что "хм"?
— Да так. Просто захотелось сказать "хм". Что нельзя? — разозлилась Ленка.
Ник поднял вверх руки в миротворческом жесте.
— Помилуй, я не хочу смерти!
— Во-во! — хмыкнула Лена, облокачиваясь о Ромку.
Зазвенел звонок. Мы поморщились. Я взяла в руки тетрадь и пошла к выходу. Меня догнал Ник.
— Эй, погоди!
Я вежливо притормозила, пропуская наружу толпу.
— Что тебе? — устало спросила я. Что-то я в последнее время часто устаю. Странно.
— Поговорить надо.
— Говори.
— Ты куда сейчас? — спросил Ник, уже меня пропуская вперед.
— К Арею.
Лицо у Ника вытянулось. Я отвернулась, скрывая улыбку.
— Ты уверена? — настороженно спросил он. — Не думаю, что Арей сейчас в хорошем настроении. Или ты таким образом хочешь попасть в больницу, чтобы увидеться с Неей?
— Нет, что ты! Хотя, спасибо за идею. — Я усмехнулась, увидев выражение лица Ника. — Да что с тобой такое? Я не собираюсь ломать себе кости! Мне нужно заскочить к Арею за… просто нужно.
— Ясно.
Мы остановились у лестницы. Мне — вниз, Нику — наверх.
— Знаешь, а в том, чтобы побродить по городу ночью, что-то есть. Спроси наших, захотят ли они. Я — за. Руками и ногами. — Я улыбнулась и стала спускаться.
— Ты точно сбрендила! — выдохнул Феб.
Я обиженно насупилась. Почему так жестко?
— Потому что! Ночью гулять по городу — глупая затея. Ты и сама это знаешь! О чем ты думаешь, Таис? Может, тебе голову при том взрыве сильно ударило? — Феб даже не извинился за то, что прочитал мои мысли.
— Феб, не начинай!.. Что может случиться с человеком ночью в городе? — я наивно пожала плечами.
— Таи! Ты с ума сошла! Во-первых, город магический. Людей вообще нет. Или нечисть или маги. Во-вторых, с огромным наплывом нечисти не справится даже Галатея.
— Такого наплыва уже лет пятьсот не было. — Буркнула я. Отчитывают, как маленькую!
Мы сидели в кабинете Арея, хозяин которого куда-то ушел, и пили чай. Я пришла за одним ножом, который мечник обещал достать. О нем говорилось что-то в тех свитках, которые я стырила из Лысегорской Библиотеки. Но Арей почему-то забыл нож в мастерской.
Я решила сказать Фебу про нашу планируемую вылазку в город и тут же пожалела об этом, неистово ругая свой длинный язык. Ведь в силах Феба заставить нас разойтись по комнатам. Вот проклятье!
— А ты не думала, что именно сейчас в такое подозрительное затишье может разразиться война? — горько спросил Феб.
Я вскинула голову. О чем это он?
— Они не посмеют.
— Еще как посмеют. Это в их силах.
Я отставила чашку с чаем. Мне не нравилась тема разговора. Уж больно обреченной она была.
— Ты говоришь так, словно мы уже осуждены на гибель, Феб. Хотя даже война не началась.
— Я просто знаю, что ждет нас, если война начнется. И нас ждет смерть. Медленная безжалостная смерть. Смерть, которая…
— Да знаю, что такое смерть, Феб! — раздраженно прервала его я.
— Тогда почему ты ведешь себя так безответственно? — сокрушенно произнес он.
Я пожала плечами. Как будто я знаю ответ! Тоже мне!..
— О, Господи! Таис. Ты порой ведешь себя так безрассудно…
— Как будто ты — образец добродетели и послушания. — Ехидно сказала я.
Феб раздраженно фыркнул. Что ж. У каждого свои скелеты в шкафу.
— Так когда вы пойдете в город?
— Не знаю. Думаю, завтра или послезавтра. Как народ соберется. А что?
— Скажешь мне, когда вы пойдете.
— Зачем? Хочешь остановить остальных? — поморщилась я.
— Нет. Хочу пройтись по улицам старого города. А то меня Арей никуда не выпускает. — Феб возвел глаза к потолку.
Я не сдержалась и бросилась обнимать его. Конечно, может я и превышала рамки дозволенного приличия, но радость билась ключом. Тяжелым. К тому же, Феб не отпирался и выглядел как кот, залезший в банку со сметаной.
— Спасибо тебе! Только не говори Арею! А то он с меня шкуру снимет раз десять. Кости после вчерашнего все еще болят. — Попросила я, отстраняясь.
— Ладно, прикрою. Что ж с тобой делать? — Феб весело взъерошил мне волосы, не отпуская.
Я удивленно вскинула на него глаза. Это еще что такое? Что-то он больно довольный. Слишком довольный. И слишком веселый. Не к добру это. Или наоборот.
— Э, Феб…
— Да?
— Может, отпустишь? — вежливо попросила я, стараясь не улыбаться.
— О, прости. Я не думал, что… — он замолчал, отпуская меня, а в его зеленых глазах я не заметила ни капли сожаления.
Вот черт!
Часы пробили. Я посмотрела на них и всполошилась.
— Вот засада! Мне пора! — я подняла тетрадь.
— Что у тебя сейчас?
— Демонология.
Феб усмехнулся.
— Передай привет Альту. Надеюсь, он хоть сегодня пожалеет учеников.
— Ага, мечтай! Ладно, я пошла! — я коснулась ручки двери.
— Погоди! А нож?
— Потом заберу. Пока! — мотнула головой я, выходя в холодный коридор.
Демонология прошла на удивление хорошо. Никто не швырялся в нас сердцем и печенкой, слабонервные не грохались в обморок. Альт сегодня даже не вызвал из другого Мира чудовище, чтобы проверить, хорошо ли мы выучили домашку. Не стал придираться, когда Ольга сбивчиво объясняла, чем опасны бывают вервольфы и болотники. Что-то он сегодня добрый. Я заметила такие же взгляды, направленные на препода. Никто не мог понять, что случилось. По лицу каждого читалось "у меня глюки?"
В конце урока Альт поднялся и попросил всех задержаться на пару минут. Он объявил, что провиденья не будет, так как Сивилла уехала на Лысегорское объединение ведьм. Мы только облегченно вздохнули. А потом Альт попросил, чтобы мы больше не палили гостиную, которая как-никак являлась общей.
Мы вышли из кабинета в удивленном молчании. Я остановилась и задумалась, куда идти. Следующего урока нет, а к Фебу снова переться не хочется. На меня сзади налетела Ленка. Она удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Я отошла к окну и посмотрела вдаль. Интересно, как там родители? Давно не получала от них писем. Конечно, их сложно послать сейчас, в наше тяжелое время, но все равно. Жаль, что нет вестей от родных. Хотя бы от брата. Я не видела его уже два года.
Может махнуть на все и съездить к ним?
Нет, они прибьют меня сразу, едва увидят на пороге. Ведь для них я просто обязана получить диплом или конец жизни, прощай, белый свет! И еще на каникулах, когда я поеду к ним, мы успеем надоесть друг другу так сильно, что искренне обрадуемся моему отъезду.
Но сейчас я скучала и грустила. У меня еще парочка лет в Школе, пара лет бессмысленной учебы. Надоело. Нет, мне точно надо развеяться. А то скоро людей начну убивать. Вон на истории наговорила Ритке. Она хорошая, возможно, только в душе. Но все равно, я не хотела так сильно её обижать. Просто вырвалось, а дальше понеслось по косой. Как же я порой становлюсь похожей на простого человека. Даже не знаю, радоваться этому или плакать.
А может, и то и другое?
Слезы никому горя не приносили. Только мой гордый характер их твердо отвергает. Если и плакать, то не на людях. Где-нибудь в пустом месте, куда не сможет попасть никто кроме тебя. Меня с детства учили: слезы — признак слабости. А я всегда хотела быть сильной. Первый же учитель еще прибавлял: "Если тебе больно — не плачь. Потому что иначе сделают еще больнее". Теперь я не знала, благодарить или проклинать его.
Поэтому очень часто на смену слезам приходит гнев. Когда я злюсь на кого-нибудь, то, оставаясь одна, или плачу (очень редко) или начинаю крушить мебель. Пару раз едва не спалила рукописи пятисотлетней давности. После этого решила устраивать погром только в ванной. Даже Гард, обычно питающийся такими эмоциями, в те моменты забирался подальше. Для него мой гнев — уже передоз.
И все же. Родителей мне очень сильно не хватает.
— Скучаешь? — спросила Ольга, подходя сзади.
— Не особо. Но… да.
Что ей надо?
— Пошли с нами. Все равно больше уроков не будет.
— Зачем? — настороженно спросила я. Не те у нас с Ольгой были отношения, чтобы сидеть в кафе и разговаривать о мальчиках.
— Мы хотим кое-кого вызвать.
Я сначала недоумевающе на неё посмотрела. Потом, осознав, что такое она сказала, округлила глаза.
— Вызвать? Это запрещено. Кого? — любопытно сказала я, понимая, что попала на крючок. Вечно меня цепляют чем-то запрещенным.
— Одного из демонов.
Теперь я уже по-настоящему удивилась и внутренне испугалась. Демона? Она с ума сошла?
— Интересно, зачем? Просто поболтать? — я почувствовала, как губы расходится в ехидной усмешке.
— Нет. Мы хотим просто узнать свое будущее. Вот и все. Ничего преступного в этом нет.
— Если пойдет что-то не так, то, что собираешься делать? — я опасалась вызывать демона, хоть и не такого уж "темного".
— Скажем, что пытались отработать заклинание отгона демонов, вот и практиковались. — Ольга видно давно заготовила эту отговорку.
Я вздохнула. Вроде, все действительно может пройти гладко.
— А зачем тебе я? Другого идиота не нашлось?
— Ты не поверишь: не нашлось. — Съехидничала Оля.
— Эй, не смей отбирать у меня хлеб! — улыбнулась я. Злости не испытывала. Просто привычка.
— Ладно тебе! Ты согласна? — спросила Ольга.
— Я нужна в качестве медиума? — догадалась я.
— Естественно.
Вот проклятье. Пропади все!.. Впрочем… кто не рискует, тот, как говорится, колбасы не ест. И интересно же узнать свое будущее.
Я скрепя на сердце согласилась.
Ольга просияла.
— Вот и славно. Через пять минут в моей комнате.
Она выпалила слова и понеслась дальше по коридору. Я посмотрела ей в спину. Какая же она… наивная. Думает, что все пройдет гладко. А вот я думаю, что без закавыки не выйдет. Или демон попадется не тот, или книга человеческая, или еще что-нибудь похуже. Только бы живой остаться.
Я передернула плечами и гордо распрямила спину. В конце концов, не мне бояться этой глупой "вызывухи"! Бывают вещи и похуже. Например, благотворительная распродажа новой коллекции от знаменитого дизайнера. Толпа такая, что под конец распродажи уходишь с новой кофточкой и джинсами, но с ластами вместо ног.
Но все же я была немного напугана. Хотя, что такого в вызове демона? Ничего страшного.
Что может быть хуже экзамена по истории, верно?
Хуже быть не может ничего.
Верно ведь?
Так, кто собирается первым пойти вперед?.. а, ты, Миша? Молодец, мальчик… Дети, учитесь следовать стопами родителей. Вот, сразу видно, что Миша сын сапера. Или камикадзе. С какой стороны посмотреть.
Одна детская грустная сказка
Добрые люди плохи тем, что считают свою помощь жизненно необходимой. Вечно припираются туда, где их не ждут, лезут со своей добротой во все щели, а когда за это получают по мордасам, еще удивляются. "Что случилось? Разве мы плохие?"
Ненаписанная книга
Какой-то придурок когда-то сказал: "Все хорошо то, что хорошо кончается" Я же говорю, было бы совсем неплохо, если бы всё так же хорошо начиналось.
Когда я пришла в комнату Ольги, то застала около семи девчонок разных возрастов. Я даже удивилась, где их Ольга откопала. Не на кладбище же. Хотя… Кто знает, может, Оля втихую использует некромантию?
Но на мертвяков видимые мною девушки не смахивали.
Что ж. Значит, пронесло. Свет погасили, оставив лишь зажженные на столе около доски медиума свечи. Я запоздало заметила, что комната у Оли выполнена в темных тонах. На стенах висят различные колдовские штучки. Пол застелен шкурой медведя. Мне стало жаль бедное животное, которое вполне вероятно забила Ольга собственноручно.
Девочки уселись вокруг небольшого китайского столика, на котором располагалась доска медиума. Главное место на красноватых подушках оставили пустым. О, супер. Это для меня? Как мило… Дура, зачем я согласилась на это! Меня Феб убьет, если узнает!
Оля вышла из другой комнаты, облаченная в кожаную одежду. Великолепно. Даже на границе смерти она собирается выглядеть подобающе. Миленько. Она, что, собирается демона задобрить, если он захочет заполучить наши души?
Остальные девочки тоже неуверенно переглядывались. На их лицах читалось недоумение и страх.
Боже, что я творю.
Я прикрыла глаза.
Оля подошла ко мне и молча показала на центральное место. Круто. Просто круто.
Как во сне я подошла и села на мягкие подушки. Прощай, свобода. Если Феб узнает, что творю, то от себя на метр на отпустит. Чудесно. Буду принимать ванну с Фебом. О, черт! Куда мои мысли понесло! Надо сосредоточиться. А от меня не останется ничего, даже пепла. У демонов чувство юмора весьма своеобразное.
Я взяла трясущиеся руки ближайших девушек. Напротив меня села Ольга.
Я еще раз покачала головой.
С… вот засада! Наверное, "с богом" говорить не корректно.
Я закрыла глаза, и мои губы прошептали слова заклинания. Только не расслабиться. Ошибусь, и погибнут эти девушки. Ни в чем не повинные девушки. Я стала петь сплетенное заклинание, стараясь не ошибиться.
Перед закрытыми глазами стала проноситься мигающая темнота. Внезапно я увидела чье-то лицо. Молодое, довольно красивое. Голубые глаза, светлые, золотистые волосы, немного длиннее плеч. Слегка загорелая кожа. Спокойная улыбка и плавный контур лица.
Я резко открыла глаза.
Остальные девчонки если что-то и видели, то не подали виду. Они ждали.
Я вздохнула и снова принялась за работу.
"…приди, великий и мудрейший…"
* * *
Падший ангел, прикованный к тысячелетнему обелиску, мрачно взирал на дерево, которое он сумел подпалить снова. Да, он не ошибся. Его сила пробуждается. Но цепи не сломать бессмертному. Никогда. Слишком мудрый Высший их делал. Бывший ангел невидяще смотрел перед собой. Братья. Те, кого он всегда считал своими братьями. Они не изменятся. Не хотят видеть то, что происходит с людьми.
Люцифер потянулся, ощущая, как цепь и шипы терновника впиваются в кожу. За последние столетия он стал даже любить эту боль. По крайней мере, она давала ощущение жизни.
Скоро он освободится. Ждать осталось недолго. Он в это действительно верил. Впервые за много тысяч лет после изгнания он во что-то верил.
Падший слизнул каплю крови, сползшую в уголок губ.
Он поморщился, сожалея о том, что не может вырваться отсюда прямо сейчас. Эти люди… заплатят. Хотя, у него будут другие проблемы. Например, как избежать столкновения с гораздо усилившимся Михаилом. Но возвращаться сюда Люцифер даже не думал. Лучше умереть, навсегда исчезнуть, чем такая жизнь.
Люцифер посмотрел на потемневшее небо. Это его немало удивило. Раньше оно всегда было лазурно-чистым. Что-то случилось? Может, новые братья, не бросившие его после изгнания, а наоборот присоединившиеся, пришли освободить?