В этот момент мой IPad вибрирует. Сообщение от Квинна: "Я думал мы встретимся после школы за клубничным коктейлем. Все в порядке?"
— Подумай над этим, — повторяет моя мать.
Квинн
Очередь на прививку растянулась от кабинета медсестры до конца проклятого спортзала. Я умираю от голода, потому что у меня, собственно, обеденный перерыв, но в это время очередь короче, именно потому я стою здесь. Не то что я особо хочу этого, так как ненавижу шприцы. Но школьные динамики каждый час передают напоминание о прививке, так что проще ее сделать.
Я жду уже двадцать минут и коротаю время за повторением формулы для теста по физике, когда Райли и Феррис небрежной походкой подходят ко мне.
— Спасибо, мужик, что занял нам места, — говорит Райли.
— Да, по-настоящему мило с твоей стороны, приятель, — соглашается Феррис.
Я поворачиваюсь и смотрю на очередь. Вокруг злющие взгляды школьных товарищей.
Ясно, на них нельзя обижаться. — Ребята, встаньте в конце, — я показываю на конец прохода, где заканчивается очередь.
Но Феррис просто хмыкает и проталкивается вдоль стены, пока не встает прямо передо мной. Райли следует за ним. Так как ученики за нами значительно младше, они не осмеливаются высказаться громко, а довольствуются тихим перешептыванием. — Идешь после школы играть в футбол? — спрашивает Райли и тыкает меня в грудь.
— Эй, осторожней — рычу я, толкая его назад.
— Но нам нужен вратарь.
— А ты определенно стоишь на подаче мячей, не так ли? — ухмыляется Феррис. Я закатываю глаза, достаю IPad и листаю его, чтобы проверить контроль оценок.
— Не пойдет, — говорю я. — Мой старик ворчит о моих отметках, — Феррис и Райли косятся на мой экран.
— Оу, — только и произносит Райли.
Феррис смеется. — Ну, Квинн, ты должен сказать своему старику, что нельзя иметь все: хороший вид, деньги, ум. Где-то что-то теряется.
Больше всего мне хочется сказать Феррис, что вторые и третьи не пишут "на угад" и я рад, что мой отец не доволен моими оценками. По крайней мере они всегда лучше чем его. Но Райли и Феррис уже погружены в какие-то игры на их IPad, много не надо, чтобы отвлечь их.
Внезапно кто-то хватает меня за руку, и когда я поднимаю глаза, там стоит самая прекрасная девочка, которую я когда-либо видел. У нее большие зеленые глаза, из которых так и искрится ярость, ее длинные волосы совершенно растрепаны. Она выглядит так, как будто собирается меня побить. А я улыбаюсь ей.
— Скажи-ка, как тебе? Я стою тут уставшая до изнеможения, а два твоих маленьких приятеля просто подходят небрежной походкой и встают впереди? — шипит она.
У Райли и Феррис в ушах наушники и они ничего не слышат. Я же напротив понял каждое слово, но все же не отвечаю, так как моя язык парализовало. Такого никогда не происходило со мной.
— Эй? Кто-нибудь есть? — она машет рукой перед моим лицом, но я все также пристально смотрю на нее. Каким-то образом я умудряюсь закрыть рот. Когда она понимает, что от меня ничего не добьется, разворачивается и хватает Ферриса за локоть и кричит: — Идите и встаньте в конец!
— Чего надо? — шипит он, наполовину развернувшись, и вытаскивает наушники.
— Там позади — конец очереди!
— Кто сказал? Ты? — он смеется. Райли тоже разворачивается и тоже вытаскивает наушники.
— Что здесь происходит?
— Старик, здесь важничают и хотят наши места в очереди, — говорит Феррис.
— Эй, а теперь расслабьтесь, — я встаю между этими двумя и девочкой. — Вы действительно неправы.
Феррис встает перед девушкой и раздувается:
— Смотри с кем ты связываешься, сладкая.
— Я не боюсь тебя. Ты надутый премиум-мешок. Ты думаешь, что можешь делать все что за хочешь? — говорит она и отодвигает меня в сторону.
Я смотрю на ее мочку уха: никакого фиолетового круга. Она же напротив должна сразу видеть наши татуировки, что еще больше привело ее в ярость.
— Да, действительно, я позволяю себе кое-что, — отвечает Феррис и поднимает брови.
Я бы лучше предостерег ее, чтобы она не связывалась с этими двумя, так как они могут поднять руку и на девушку, но я думаю, что мои слова не произвели бы впечатление на нее.
— Боже, какие же вы жалкие, — сопит она и потом смотрит на меня. — У тебя замечательные друзья.
И прежде чем я успеваю извиниться за них обоих она убегает.
— Что за номер все же это был? — шиплю я.
— Правда, что за тупица, — говорит Феллис. — Стандартная работяга.
— Я не имею в виду ее, а вас. Когда вы наконец повзрослеете?
— Мы? Ты наверное шутишь, — говорит Райли.
— Он шутит, — повторяет Феррис.
С меня хватит. Я устал стоять в очереди, и меня достало везде таскаться с этими двумя идиотами. Я хватаю свою сумку и бегу вслед за девочкой.
— Квинн! — кричит мне Феррис. — Скажи Беа, что я позвоню ей вечером, — но я игнорирую его и просто иду дальше.
Девочка не встала снова на свое место в очереди, а целенаправленно идет в столовую, и направляется выбирать еду. На смотровом табло вспыхивает дневное меню.
— Они не всегда так плохи, — говорю я.
Она заметила, что я иду следом за ней, и ошеломленно оборачивается:
— Снова ты?!
— А ты рада? — спрашиваю я, хоть это и не выглядит так.
— Мечтай дальше, парень, — говорит она и обращается к мужчине за прилавком.
В ожидании я наблюдаю за тем, что она взяла — сухой хлеб для тостов — и заказываю то же самое. Тип за прилавком ухмыляется. Девочка же нет. Она спешит к кассе, расплачивается и ищет столик у окна. Я бегу следом и подсаживаюсь к ней.
— Я договорилась о встрече, — она пытается отделаться от меня и смотрит сначала на настенные часы, потом в окно.
Я предусмотрительно молчу, ведь то, что она мне сказала, могло означать, что она ждет своего парня.
— Собственно, я хочу перекусить, после школы у меня нет на это времени, — говорю я.
Но она не поднимает взгляд. Волосы падают ей на лицо и она закалывает пару прядей за ушами.
— По правде сказать, я устал, каждую неделю получать уколы, — пытаюсь я снова. — Что же это на этот раз?
— Зеленый грипп, — она кусает свой тост и указывает на вращающуюся доску объявлений над нашими головами, на которой неоновыми буквами светится "Зеленый грипп".
Я громко смеюсь и надеюсь, что это хотя бы заставит ее улыбнуться. Но это не работает. Она делает глоток воды и изучает меня взглядом.
— Разве в прошлом месяце не было Зеленого гриппа? — спрашиваю я.
— Неа, это был Медленный грипп. Просто следи за сообщениями.
— Их слишком много, поэтому я больше не вникаю в подробности.
Она пытается игнорировать меня, трудно это не заметить. Но она прекрасней любой другой девушки, которых я встречал, таинственная и красивая, и я хочу познакомиться с ней любой ценой, в крайнем случае, даже против ее воли. Кроме того я хочу прикоснуться к ней, и конечно, чтобы она касалась меня.
— Я больше не смотрю на все эти прививки. Иногда я думаю, было бы лучше заболеть одной из этих болезней, чем каждую неделю новый укол, — я суечусь дальше, в надежде развязать беседу. И постепенно она налаживается.
Она бросает быстрый взгляд налево и направо, вытирает тыльной стороной руки рот и шепчет:
— Эти прививки — самый чистый яд.
Я киваю согласно и лихорадочно пытаюсь понять, почему она говорит что-то в этом роде. Вместо того чтобы придумать первоклассный ответ, я говорю полную глупость, первое что приходит в голову. — Ты боишься игл? Или что-то в этом роде?
— Нет, не боюсь, — вздыхает она.
Наверное, она думает, что я не воспринимаю его всерьез. Никак не могу понять, почему она против прививок и как общаться с ней дальше. Итак я просто сижу там и пялюсь на нее. Пока она не отворачивается и не начинает есть свой тост.
— Я встану в очередь еще раз. А ты? — спрашиваю я.
— Нет. Я хожу только к определенной медсестре, к сестре Келли. Она очень хорошо делает уколы. Ты должен попробовать, — она встает.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я.
— Зачем? — ее голос звучит скорее дружелюбно. Я верю, ей действительно интересно, почему я хочу знать ее имя.
— Просто так, — пожимаю я плечами.
— Алина, — отвечает она, уже уходя. Ее поднос остался на столе.
Нет никакого смысла идти за ней, она ясно дала понять, что не заинтересована во мне.
Я доедаю мой тост, а также остатки ее, и иду назад в очередь на прививку.
Феррис и Райли уже практически у кабинета медсестры. Я продвигаюсь вперед к ним, мимо всех школьных товарищей, которые провели весь обеденный перерыв в ожидании.
— Ты протискиваешься вперед? — шипит Райли.
— Освободи место, — говорю я и отталкиваю его в сторону локтем.
— Мы только что видели Беа, — говорит он.
Феррис поднимает брови. — На ней была красивая футболка в обтяжку, — замечает он. — Не понимаю, почему ты не заходишь с ней дальше, — он держит руку перед ртом и взрывается от смеха. Не думая, я ударяю его кулаком в живот так сильно, что он сгибается.
— Эй, это же шутка, — стонет он.
— Остынь немного, Квинн, — Райли хлопает Ферриса по спине.
Я же оглядываюсь вокруг в поисках Беа, но нигде не вижу ее. Некоторое время я просто стою там и смотрю на стеклянную дверь комнаты медсестры, и тогда я меняю свое решение. Я не хочу никакой прививки.
Алина
Сайлас уже дома. Через балконную дверь я вижу, как он сидит на полу и рассматривает цветок лаванды. Он придавливает землю пальцами, встает, наклоняет голову и, довольный собой, переходит к следующему растению. Шесть больших ящиков с различной рассадой стоят в ряд на балконе. Сайлас настолько сконцентрирован, что совершенно не слышит писка, с которым открывается внешняя и внутренняя двери, когда я захожу.
Он испуганно вскрикивает, когда я касаюсь его плеча. — Проклятье, Алина. Ты чего так подкрадываешься?
— Даже не думала.
Рефлекторно Сайлас осматривает пустой балкон со всех сторон и подает мне знак следовать за ним внутрь. — Лучше присядь, — говорит он.
Так как я знаю эту формулировку только из фильмов, потому не понимаю, что именно я должна сделать. Сайлас включает телевизор и выбирает музыкальный канал. Там играет музыка для танцев, которую он ненавидит. Все равно он увеличивает громкость и опускается на диван. Я сажусь рядом с ним.
— Абель исчез, — шепчет он.
— Что? — спрашиваю я, хотя очень хорошо поняла его.
— Абель исчез, — шипит он. — Он несколько дней не был в школе. Я думал, он болен или что-то подобное. Сначала я не волновался. Пока сегодня не зашел к нему, чтобы проверить, что случилось. Но там никого не было. Соседка сказала мне, что уже некоторое время не видела его. Ты знала, что он живет один?
— Нет.
— Как бы то ни было, соседка хотела подать заявление о розыске. Возможно, это поможет.
— Я видела его на следующий день после миссии и мы договорились сегодня пообедать вместе, — я не упоминаю, как я расстроена и обижена, что он меня обманул. Я так же не говорю то, что пропустила школу, потому как не смогла бы вынести болтовню мистера Бенбари об алгоритмах в этом состоянии. — Может он покинул Купол?
— Я тоже надеялся на это, потому и отправился к пограничному почту, чтобы посмотреть список выехавших. Я говорю тебе, Алина. Он исчез. В никуда. И это не все: его имени больше нет в системе. Официально он не существует.
— Что насчет журнала в школе?
— Уже пробовал. Под его именем ни на один курс никто не зарегистрирован.
Я пристально смотрю на полуголых танцоров на экране. Музыка слишком громкая. Я не могу думать. Я бы охотно выключила звук и посидела бы в абсолютной тишине. Но тогда есть вероятность, что нас услышат. Проклятье. Я знаю, что случилось, если человек больше не числится в куполе. Не числится обозначает: навсегда. Не числится значит: мертв.
Долгое время мы просто сидим молча. Иногда Сайлас смотрит на меня, но мой взгляд направлен на экран. Я сосредоточена, концентрируюсь, чтобы не думать о своих родителях, о том, что с ними произошло два года назад, когда они исчезли в один день, и мы больше никогда ничего не слышали о них. Конечно, мы ни на секунду не поверили в сказку, которую министерство скармливало прессе: как будто они проскользнули мимо пограничников и сбежали. Все равно мы были вынуждены преподносить это информации каждому, кто спрашивал о маме и папе, если не хотели тоже исчезнуть.
Пытается ли Сайлас убедить меня, что Абель мертв? — Ты думаешь они стерли его из системы? — спрашиваю я.
Сайлас вздыхает и почесывает затылок. — Это не имеет смысла. Абель не знает ничего.
Он только-только присоединился к нам.
Его взгляд блуждает по балкону. Определенно он думает, нужно уничтожать растения или нет. У нас же нет разрешения на это. И не только в этом проблема: они захотят знать, откуда они у нас, и у нас нет хорошего ответа. Сайлас мой кузен, ему восемнадцать, он на два года старше меня и уже практически взрослый. Если он будет вынужден уничтожить растения, то Сайлас сделает это. Но сначала попробует найти альтернативу. Он слишком много вложил в них, чтобы сдаться без боя.
— Что они сделают с ним? — спрашиваю я, представляя Абеля прикованного к стулу, как его избивают или вешают вверх ногами, втыкают иголки под ногти. И последнее, что приходит мне в голову, то как его выкидывают из Купола, без кислорода, чтобы он умер от его нехватки.
Я поворачиваюсь к Сайласу. Видимо я выгляжу окаменевшей, так как он похлопывает меня по плечу и улыбается. — Нам просто нужно быть осторожнее, — говорит он. — Мы слишком часто пропускаем школу, а привлекать сейчас лишнее внимание нельзя. Мы можем и дальше медитировать, но больше никаких ночных тренировок, это слишком опасно.
— Но мы должны помочь Абелю! Господи, это все моя вина. Нам нужно было остановить операцию, когда первый камень пролетел мимо.
— Какой первый камень?
— Добыча черенков… не совсем прошла по плану, — осторожно выдаю я.
— И почему ты говоришь это только сейчас? — Сайлас подвигается ко мне.
— Мы думали, что отделались бы.
— Проклятье. Алина! Либо мы делаем это точно по плану, либо прекращаем операцию, ты же знаешь это! — кричит он на меня. Что в принципе не так уж и важно, так как мне и без того очень плохо. — Окей, давай подумаем.
— Нам нужно к Петре, — говорю я.
— Не пойдет. Если мы покинем Купол так быстро после последнего путешествия, то будем замечены.
— Но мы не справимся с этим одни. Риск огромен. Нам нужна помощь. Сайлас.
— Давай успокоимся. Абель в порядке. Давай затаимся на пару дней и посмотрим, как обстоят дела. Окей?
— Сайлас… — начинаю я.
— Окей? — повторяет он, на этот раз настойчивее.
— Окей, — говорю я, в действительности думая совершенно по другому. Хорошо, мы защищаем себя, но что с Белем? Сопротивление- это семья, и если это касается одного из нас, то и всех остальных тоже. И что если Сайлас ошибается и Абелю плохо? Что я могла бы для него сделать? Даже не зная, где он.
Сайлас кивает в направлении балкона, и мы снова выходим наружу. Я смотрю на стеклянную стену Купола. Сайлас растирает листок лаванды и нюхает его. — Невероятно!
Понюхай, какой аромат, — он держит свою руку прямо у меня под носом и я глубоко вздыхаю, очищая голову от ужасающих мыслей об Абеле.
— Что, если соседи увидят горшки с цветами? — спрашиваю я.
— Они подумают, что они искусственные, также как и их собственные.
Вероятно он прав: у большинства наших соседей на балконе пластиковые горшки.
Почему они должны подумать, что с нашими что-то не то?
— Главное, чтобы никто не заметил, как ты их поливаешь, — подливаю я масла в огонь.
— Почему? Старые Ватсон тоже поливает его растения. Когда я спросил его зачем, он ответил, что это напоминает ему о прошлом — о том, какими были вещи. Бедный человек. Он едва мог говорить из-за волнения.
Сайлас встает и стряхивает пару крошек земли со штанов, когда свет камеры превышения скорости освещает улицу. Кого-то поймали.