— Ты, наверное, прав, — наполовину согласился с ним Анжело. Если бы у него действительно возникли проблемы, ему было бы лучше смотаться подальше.
— Ты уже видел Фрэнка? Иди к нему и вырази свои соболезнования.
— Хорошо, Энцио. Я сейчас это сделаю.
Ник пошел вместе с Анжело, и они нашли Фрэнка спящим на кухне. Анжело стал трясти его за плечи. Фрэнк с трудом приоткрыл глаза.
— Ты видишь меня?
Вместо ответа послышалось какое-то бормотание.
— Этот дом угнетает, — шепнул Анжело Нику. — Надеюсь, что я здесь не останусь.
— Нет, ты будешь вместе с Энцио в отеле. Мать и сестры Анны Марии прилетают сегодня, и они останутся здесь жить.
— На какое время старик решил оставить меня в Нью-Йорке?
Ник пожал плечами.
— Не имею понятия. Завтра похороны. А потом он носится с идеей, чтобы мы в конце недели поехали в Майами навестить Розу. В это время здесь будет неспокойно, поэтому он хочет, чтобы нас не было в Нью-Йорке. Лично я вернулся бы на побережье.
Анжело погладил свою бороду.
— Тебе не кажется, что было бы лучше быть в этом мире сиротой?
35
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал принц Альфа и поцеловал Лару в щеку. — Ты совсем не изменилась и по-прежнему самая красивая.
— Но прошло всего лишь два месяца.
— Два месяца — это немалый срок. Я по тебе скучал и выглядел в глазах друзей довольно глупо. Они постоянно отпускали язвительные шутки в мой адрес, утверждая, что ты от меня сбежала. Твои семейные дела заняли слишком много времени.
— Очень жаль, — спокойно ответила Лара.
— Хорошо, что ты жалеешь об этом.
Он пригладил волосы и ослабил галстук, разглядывая себя в зеркало и отыскивая следы усталости после утомительного путешествия.
— Надеюсь, ты больше не будешь убегать, когда тебе вздумается.
— Нет, больше не буду, — сказала Лара. — Тогда это было для меня очень важно, но теперь… — Она устало подняла плечи. — Ты голоден? Я могу приготовить тебе яичницу с ветчиной.
— Может быть, пойдем в ресторан?
— Я думаю, нам лучше остаться дома. — Она прильнула к нему. — Мы давно не виделись.
Позже в постели принц Альфа уснул, а она лежала рядом с открытыми глазами. Он был хорошим любовником, расчетливым, внимательным.
Однако принц оставил ее равнодушной, она чувствовала пустоту и неудовлетворенность.
С Ником все было по-другому. Придет ли Ник? Она взглянула на часы. Было уже поздно, и она надеялась, что его не будет. Было глупо с ее стороны отдать ему ключ. Это такая дешевая месть.
Ее раздражал настойчивый храп принца Альфа, он не давал ей уснуть. Некоторое время она ворочалась в постели, а затем крепко уснула. Увидела она Ника в комнате, когда он зажег свет в спальне и грубо сорвал с них одеяло.
Сквозь сон и усталость она заставила себя слабо улыбнуться.
— Привет, Ник.
Вне себя от злости принц Альфа закричал!
— Кто это такой? — и потянулся к своим шелковым трусам.
— Ты действительно подстрелила птичку, — сказал Ник. Он покачал головой, пронизывая ее взглядом.
Она лишь смотрела на него, не решаясь накрыться одеялом.
Принц Альфа натянул наконец на себя халат.
— Что вам здесь нужно? — Его голос звучал все громче и почти срывался на крик.
— Ничего мне здесь не нужно, — ответил Ник и швырнул ключ ей в голову. — Ничего мне не нужно, она не стоит того, что за нее заплачено,
— Закройся наконец одеялом! — крикнул принц Ларе.
— Я все это уже видел, — холодно сказал Ник. — Я видел каждый миллиметр этой первоклассной шлюхи.
— Я ничего вообще не понимаю! — взвыл Альфа.
— Я тоже, мой друг, я тоже.
Ник резко повернулся и хотел уйти, но принц Альфа схватил его за рукав. Ник отбросил его руку.
— Вы с ней спали? — спросил принц Альфа, снова схватив его за рукав.
— Пошел прочь, мальчик, пока я не вышел из себя, — медленно проговорил Ник.
— Ответьте на мой вопрос!
Быстрым и ловким движением Ник двинул принца Альфа коленом в промежность и одновременно ударил кулаком в подбородок, принц Альфа свалился на пол.
Лара лежала неподвижно, Ник отвернулся от принца и глянул на нее. Он что-то хотел сказать, но передумал и вышел.
Фрэнк не мог спать. Он отказывался ложиться в постель. Почти все время он сидел на кухне и глотал из бутылки виски. Иногда он начинал дремать. С ним никто не разговаривал. Его оставили в покое. Энцио попытался поговорить с ним о делах, но вскоре понял, что это бесполезно.
— После похорон ты придешь в себя, — ворчал он. — Ты поедешь на пару дней в Майами и навестишь мать.
Однако Фрэнк и не думал ехать в Майами. Он никуда не поедет, пока не разыщет Бет.
Вошли мать и сестра Анны Марии. К его счастью, они не говорили по-английски. После короткого приветствия и слов сочувствия они оставили его в покое. Ему только это и было нужно. Он хотел остаться один на один со своими мыслями, обдумать, что делать дальше. Дела стали ему совершенно безразличны, пусть ими занимается Энцио.
Он думал о том, чтобы уехать на Гавайи или в Акапулько. Куда-нибудь, где он мог бы быть вместе с Бет. После похорон он ее найдет, в этом он не сомневался.
Дрожа от злости, Ник выбежал из квартиры Лары. Как она могла с ним так поступить? Он направился в один из лучших борделей Нью-Йорка. Как-то нужно было успокоиться. Там для него постлали красную ковровую дорожку. Ник Бассалино, сын Энцио и брат Фрэнка, — это королевский визит.
Ему предложила свои услуги сама хозяйка заведения, скандинавка с пышным бюстом и девичьим лицом, однако он отказался, выбрав угрюмого вида рыжеволосую девицу, которая обслужила его на менее профессиональном уровне.
Затем он спустился в бар и выпил несколько рюмок бренди. Опустошенный, наконец добрался до отеля, чтобы провалиться в глубокий сон. В мозгу, однако, сидела мысль — звонок Эйприл Кроуфорд в Лос-Анджелес. Он заказал разговор на утро.
Звонок раздался, когда он еще крепко спал. Пытаясь открыть глаза, он дотянулся до телефонной трубки и, прижав ее к уху, вслушивался в доносящиеся издалека звуки. После вчерашнего он чувствовал себя отвратительно.
Верная своему долгу Хэтти предупредила телефониста, что госпожи Кроуфорд нет дома и чтобы связь переключили на нее.
— Привет, Хэтти, что случилось? Она все еще сходит с ума?
— Господин Бассалино, разве вы еще ничего не знаете? — В голосе Хэтти послышалось смущение.
— Что я должен знать?
— Госпожа Кроуфорд и господин Альберт вступили вчера в брак.
Ник молчал.
— Господин Бассалино, вы еще меня слушаете? — озабоченно крикнула Хэтти в трубку. — Я передала госпоже Кроуфорд, что вы просили ее позвонить.
Ник положил трубку. С посеревшим лицом он позвонил в администрацию отеля и заказал газету себе в номер.
Там черным по белому было написано: «Сегодня совершенно спокойная и прекрасная Эйприл Кроуфорд в саду респектабельного отеля «Стенли Грэхемс» заключила свой пятый брак. Счастливцем оказался тридцатилетний киноактер Сэми Альберт из «Роуд Джой, Тайгер и Принц. Калифорния». Его единственным комментарием о различии в возрасте в двадцать лет были слова: «Эйприл — настоящая леди, женщина большого формата, возраст меня не интересует».
С отвращением он швырнул газету на пол. Как же глупо поступила Эйприл, выйдя замуж за такого бабника, как Сэми Альберт! Наверняка у нее был приступ шизофрении на почве ревности.
Да, он здорово разочаровался в Эйприл. Она была в зрелом возрасте и должна понимать, что делает. С другой стороны, он почувствовал облегчение.
Вот теперь-то он предпримет кое-что против Лары…
36
Лерой Джезус Болз не курил, это было вредно, а он ничего не делал такого, что могло бы повредить его здоровью.
Он до сих пор не мог сам себе объяснить свое поведение в ночном клубе «Мэннис». Это было слишком рискованно — вытащить оттуда женщину с ребенком. По счастливой случайности все обошлось, но риск был велик, и это не входило в его правила. Больше такого не повторится, поклялся он сам себе. Если кто-либо еще окажется у него на пути, пусть пеняет на себя.
Он опять был одет, как мальчик на побегушках, когда остановил свой автофургон, не доезжая одного блока до входа на кладбище. Урок, который он давно усвоил, состоял в том, что человек с темного цвета кожей мог сновать по Нью-Йорку где угодно, если только он был бедно одет. Стоило только броско одеться и торчать где-нибудь на перекрестке, как полиция тут же схватит тебя под руки. Но если стоять, как уборщик улицы, с метлой в руках, никто не обратит на тебя никакого внимания.
Машину Лерой припарковал в удобном месте, откуда было хорошо видно длинную, парадную колонну подъезжавших черных лимузинов.
С помощью солнечных очков, в которые были вмонтированы специальные стекла, он мог без труда различать гостей траурной процессии.
Энцио не рискует, подумал Лерой. Он находился в окружении своих людей, уже немолодых, в блестящих костюмах, настороженных, готовых к действию.
Ник и Анжело прибыли вместе в одной машине. Их тоже окружила охрана. Они остановились у входа в ожидании матери и сестры Анны Марии, которые ехали следующей машиной.
Лерой сидел неподвижно, внимательно наблюдая за всеми деталями.
Он уже давно научился ждать. Первыми словами, которые он услышал в детстве, были: «Сиди здесь и жди меня, слышишь?» Мать повторяла это ежедневно, когда оставляла его перед какой-нибудь комнатой в отеле. Когда он подрос и научился подглядывать в замочные скважины, он понял, почему должен был ждать.
Подъехал Фрэнк, и пальцы Лероя постепенно начали белеть от того, что он с силой сжимал рулевое колесо. Это было единственным заметным признаком того, что он ждал именно Фрэнка.
Наконец они все скрылись за воротами кладбища: члены семьи, родственники и друзья.
Четыре охранника остались у входа. Они разделились по двое и внимательно следили за входом.
Лерой сидел неподвижно еще десять минут, затем вышел из машины, открыл заднюю откидную дверь, вытащил огромный венок из траурных лент и понес его к воротам кладбища.
— Эй, ты куда? — преградил ему путь один из охранников.
— Специальный похоронный заказ для Бассалино
— Оставь это здесь.
— Как скажете. — Лерой опустил траурный венок и достал из кармана квитанцию.
— Пожалуйста, распишитесь.
Охранник поставил неразборчивую подпись. Лерой помедлил, будто ожидая чаевых.
— Мне отнести его самому? — спросил он. — Мне поручено доставить венок к могиле.
— Нет, оставь здесь.
Лерой пожал плечами.
— В конце концов, это ваши похороны, — пробурчал он про себя и повернул назад к машине.
Ровно через восемь минут охранников у входа разорвало в клочья.
Лерой, который в это время припарковывал машину в трех блоках от кладбища, отчетливо услышал взрыв. Он выждал полминуты и затем неторопливо направился к выходу, чтобы посмотреть на творившийся там хаос.
В руках у него был пакет, завернутый в коричневую бумагу.
Раздался пронзительный вой полицейских сирен, у входа собиралась толпа народу.
Для Лероя не составило большого труда подкинуть пакет на переднее сиденье машины, в которой приехал Фрэнк. Шофер ушел. Он тоже участвовал в похоронах. Другие машины также стояли пустыми. При желании Лерой мог бы подложить по пакету в каждую из этих машин. Но Даки К. Вильяме этого не хотел.
Несколько минут Энцио и его сыновья оставались на месте. Царила страшная суматоха. Женщины плакали, толпа увеличивалась с каждой минутой.
Небрежной походкой Лерой удалился.
37
Анжело сковал страх, в горле пересохло. Он побелел.
Когда прогремел взрыв, все стояли вокруг могилы. Интуитивно он бросился на землю и закрыл голову руками. «Господи, что это? Какого черта мне делать в этом сумасшедшем городе, когда можно спокойно оставаться в Лондоне?»
Ник помог ему подняться на ноги.
— Стой спокойно и не поворачивайся, — предостерег он.
Эндно уже послал своих людей выяснить, что произошло. Через пару минут они вернулись и доложили, что была взорвана бомба.
— Все по машинам! — командовал Энцио. — Внимательно смотрите по сторонам! Держитесь группами! Голли, Сегал, смотреть за Фрэнком!
Фрэнк казался совершенно безучастным. Он с самого утра был пьян, и в кармане у него была еще бутылка. Этого ему должно хватить до вечера.
— Едем прямо в аэропорт, — продолжал распоряжаться Энцио. — Ни в коем случае не останавливаться у дома Фрэнка или возле отеля!
Никто ему не возражал. После того, как совсем рядом взорвались бомбы, выезд в Майами был воспринят как необходимость.
— Я поеду с Фрэнком, — сказал Ник.
— Нет, останься с Анжело! — приказал Энцио, заметив, как побледнел и дрожал от страха его младший сын.
Ник не возражал, все, чего он хотел, — было исчезнуть отсюда до приезда полиции. Пусть с ней имеет дело Энцио.
Они быстро расселись по машинам.
— Бедные парни… — бормотал Анжело, — бедные парни…
— Радуйся, что ты не оказался на их месте, — сказал Ник, — возможно, эта штука предназначалась тебе.
— Мне? — недоверчиво спросил Анжело. — Почему мне?
— Тебе, мне, Фрэнку, какая разница, мы все носим фамилию Бассалино.
Анжело беспомощно покачал головой. Да, они все из этой семьи, а это означало, что если кто-то решил свести счеты со старым Энцио, то мог одновременно сделать это и с его сыновьями.
— Как ты считаешь, что делать…
— Послушай, мальчик, у меня сейчас нет никакого желания разговаривать. Откинься на спинку, расслабься и оставь меня в покое. Мне надо подумать.
Ник закрыл глаза. Он с утра пытался привести в порядок свои мысли, но это было нелегко. Обычно он не пил, и после вчерашнего загула его мучило тяжелое похмелье. Кроме того, его почти добила история с Ларой. Она все спланировала и подстроила, она хотела, чтобы он застал ее в постели с этим задрипанным итальяшкой.
Бестия, проклятая бестия!
Надо думать, что он достал его как следует. Нужно было бы и ее отделать. Что же касается Эйприл Кроуфорд, то это просто злая шутка.
— И почему меня не оставили в Лондоне? — своими причитаниями Анжело прервал, мысли Ника.
Но прежде, чем он успел ответить, сзади, где шла машина с Фрэнком, раздался страшный взрыв.
38
У принца Альфа оказался сломан нос.
— Я подам на него в суд и заставлю раскошелиться.
Он лежал в частной клинике. Его благородный римский нос был в гипсё.
— Ты даже не знаешь его имени, — спокойно заметила Лара.
Принц Альфа выругался по-итальянски, затем обратился к Ларе:
— Глупая, маленькая девчонка, ты сделала большую глупость. Я думал о нашем с тобой будущем, но теперь… — Он с сожалением пожал плечами.
Лара поднялась со стула, стоявшего рядом с кроватью, и кивнула.
— Ты прав, Альфа, ты абсолютно прав.
— Куда ты собираешься?
Она покачала головой.
— Не знаю, возможно, в Париж, может быть, в Акапулько.
— Подожди пару дней, — сказал Альфа. — Я тебя прощаю, и мы можем поехать куда-нибудь вместе.
— Я не хочу, чтобы ты меня прощал, — медленно сказала Лара. — Я не маленький ребенок. Я прошу прощения за твой нос, я за все прошу прощения и думаю, будет лучше, если мы больше никогда не увидимся.
— Лара! — крикнул ошеломленный принц. — Как же так? Я только о тебе и думал последнее время, строил планы. Моя мать хочет познакомиться с тобой. Сначала мы покатаемся в горах на лыжах, а потом поедем в Рим, где я вас познакомлю.
— Нет, — сказала Лара, — с этим все кончено. — Не обращая внимания на его вопли, она вышла из комнаты.
В душе была пустота, все стало безразлично. Она очень устала и мечтала добраться до постели и уснуть. Потом вдруг появилось желание поговорить с Маргарет. Но это было невозможно!
Выйдя из клиники, Лара села в машину и закрыла глаза.
— Ко мне домой, — сказала она шоферу.
— В городе творится черт знает что, мафия словно взбесилась. Подкидывают друг другу бомбы, было бы лучше сейчас никуда не ехать. — Но Лара почти ничего не слышала. Она спала.