- Пора мне, воевода. Ты еще пока дождешься остальных, да с обозом и дорога не быстрая. К тому же, вам скоро на Любеч поворачивать, а напрямик быстрей мне выйдет. Что дорог там почти нет, то не беда, давно привык. А поспешать мне надобно: уж если там еще и печенеги, то, мыслю, сперва мне следует колдуна прихватить, чтобы им не достался, а далее уж смотреть, чего с этими степными харями сделать можно... Только просьба у меня к тебе, Ветробой Бориславич: девчонку я на твое попечение оставлю. Проводи ее до Киева, лады? И присмотри, чтоб из наших кто ее не обидел, маленькая же совсем...
- Добро, Руслан. И что ехать решил, добро, и что о девке заботишься. Доставлю до Киева в лучшем виде. Отца, говоришь, ищет?
- Да, он, вроде как, в княжьей старшей дружине, если я правильно понял.
- Нда? Я там, кажись, наперечет всех знаю. Не сказывала, звать-то как батьку ее?
- Сказывала. Владимиром. - Руслан поначалу не понял, отчего воевода выпучил глаза.
- Откуда она, говоришь? Из Новгорода? Видишь ли, Лазоревич, я лично в Киеве знаю только одного человека, связанного с княжьей старшой дружиной, носящего имя Владимир и могущего иметь дочь, а то и не одну, в Новгороде. Не догадываешься, кто бы это мог быть?
- Да нет, как-то не припомню я таких людей...
- Ой, храбр ты и силен, Руслан, - захохотал Ветробой, - а вот ума, извини, не много нажил. Это ж князь наш, Владимир Красное Солнышко!
- Оп-паньки... - только и нашел, чего сказать Руслан.
- Уж если она дочь князя, так я ее тем более пуще глаза беречь буду. Ладно... Ой, уморил... Ну, да хватит. Пора прощаться. Решился - так езжай. Бывай, Руслан-богатырь.
- Помогай тебе Боги, Ветробой Бориславич.
Прощание с Милой было далеко не таким ладным. Оба больше молчали, не глядя друг на друга. Руслан так и не решился рассказать Миле, что отец ее, скорее всего, сам князь Владимир; Мила же не решилась открыться Руслану, что она княжеская дочь. Он сказал ей, что пора ему ехать обещание свое исполнять, и тогда она спросила:
- А ты всегда обещания исполняешь?
- Всегда. Иначе нет мне чести.
- Тогда обещай мне, что вернешься.
Он окинул ее пристальным взглядом, стараясь впитать, запомнить образ этой милой девочки, вместе с которой они пережили несколько приключений, которых на самом деле вполне можно было бы и не пережить, не случись тогда Руслану перепить на пиру... И ответил:
- Я вернусь. Обещаю.
Она кивнула, вздохнула, повернулась и побрела, опустив плечи. И он пошел было уже к коню, да взвился вдруг, словно подстреленный, срывая на ходу с шеи округленную кривую деревяшку с лучами на манер солнечных.
- Мила! Мила!!!
Она остановилась, оглянулась, посмотрела на него непонимающе.
- Вот, возьми в руки и поверни эту штуку. Нет, вот эту. Молодец, отлично! Ну, вот теперь точно все.
- А... А что это было?
- Это? Это так... на счастье.
- На чье, твое или мое? - в ее синих глазах промелькнули былые озорные огоньки.
- На наше. - Руслан водворил оберег на место. Людмила кинулась к нему, припала к груди.
- Береги себя.
- Непременно. Все, Мила, Милуша, мне пора. Долгие проводы - лишние слезы. И не смотри мне вслед. До встречи.
- До встречи. - всхлипнула Мила.
Он легко впрыгнул в седло, конь послушно затрусил рысью, и вскоре и он, и его всадник скрылись за поворотом. Если бы Мила не послушалась Руслана, и бежала за ним, до последнего мига глядя вслед уезжающему, она бы увидела, как богатырь... исчез. Просто растворился в наполненном весенней свежестью воздухе. Вместе с конем.
Глава 8.
- Опять та же хреновня! - обреченно вздохнул конь, и тут тьма, нахлынувшая на мгновение, рассеялась. Руслан огляделся. Никакого тракта не было и в помине, а было болото, по которому еще плавало множество осколков льда, крохотный островок суши и Молчан, отчаянно сражавшийся с тремя оголодавшими за зиму жряками. Его способ расправы с этими почти неуязвимыми тварями удивил Руслана донельзя: волхв сильно избивал жряков посохом, заставляя вставать на дыбы от ярости, затем, стоило зверю чуть приоткрыться, как он получал мощный тычок концом посоха в единственное уязвимое место под страшной пастью с четырьмя челюстями и лишался жизни. Двух страшилищ волхв уделал прямо на глазах остолбеневшего Руслана, пятерых, видать, еще до того, но видно было, что он устал, а из болота тем временем вылезали еще трое, и Молчану приходилось туго. Хотя и орудовал он своим самшитовым посохом с невероятной быстротой, но спасало его только то, что за зиму жряки ослабли и утратили изрядную долю силы и ловкости.
- Чего стоишь истуканом? Пособи! - прохрипел волхв, угощая чудище добрым ударом промеж выпученных глаз. Руслан спохватился, спешился, подбежал на помощь, на бегу доставая меч. Вдвоем дело заладилось, и за четверть часа они угомонили оставшихся хищников.
- Уф! - вытер рукавом пот со лба Молчан, - давненько я так не развлекался! Ты-то откель здесь взялся, друг сердешный?
- А я почем знаю? Ехал себе по дороге, никого не трогал, вдруг - бац! И я здесь. Смотрю, а тебя уже забижают...
- А со мной и того веселее вышло. Собрался я поутру из лесу выходить. Ну, скарб свой в мешок сложил, шкуру на плечо набросил... Кстати, где она? А, вон, валяется. И только посох в руки взял - в глазах потемнело, сердце застучало... Ну, думаю, удар. С чего бы это, интересно, на двадцать третьем-то годе жизни? Но тут зрение возвращается и зрю я, витязь ты мой хоробрый, что я вовсе не в лесу своем, а в каком-то зловонном болоте по пояс. Ну, выбрался на островок, а тут следом за мной и эти красавчики полезли. Остальное ты видел. Так вот до смертных колик мне любопытно, Руслан, что ты по этому поводу думаешь, а?
- Боги... - прошептал богатырь. - Так это ж оберег сработал!
- Ты в этом уверен? - на всякий случай спросил Молчан, хотя и дурак бы понял, что уж он-то в этом как раз уверен.
- Увы, уверен. Понимаешь, я точно узнал, что тот вырост, что у нас с тобой тогда не сработал, заставляет того, кто носит оберег прийти в трудную минуту на помощь тому, кто крутанул эту хреновину... Тьфу, сам запутался...
- Продолжай, я понял.
- Вот так мы с тобой и свиделись.
- Очень интересно! Я тихо-мирно собирался выйти из лесу, ни в какие неприятности влипать и не думал, и вдруг раз! - и влип. Только для того, чтобы ты мне помог, ведь так получается, или я чего-то не учел?
- Похоже, что ты прав. Тот старый волхв, что создавал мой оберег, был в ту пору не очень учен, так что многие лучи работают не так, как он хотел.
- Очень приятно! Интересно, из какой передряги ты меня в следующий раз вытаскивать будешь? Кстати, откуда я тебя выдернул?
- Из-за Оки-реки, из земель Вятичей.
- Ага. Еще б выяснить, куда мы попали - совсем хорошо было бы... Здесь несколько теплее, чем у меня в лесу, следовательно, мы переместились на полдень... знать бы еще, на сколько. Ничего, ночью по звездам посмотрю, скажу точно. А теперь было бы не дурно выяснить, что дальше делать будем. Твои планы не изменились?
- Нет, - покачал головой Руслан. - Только к охоте на колдуна прибавилась еще одна головная боль: там печенежская орда, оказывается, и им тот же колдун потребен. Черноморда я им, понятное дело, не отдам: при князе об заклад побился, что добуду, значит, так тому и быть. А вот как мне еще и со степняками управиться - того пока не ведаю. Но путь еще не близкий, авось, придумаю что-нибудь. А ты?
- Да вот, понимаешь, отдохнуть решил от бдений праведных, с людьми пообщаться, узнать, чего в мире нового... Но похоже, друг Руслан, привязал ты меня к себе веревкой, крепче которой не сыщешь. Так что сразу предлагаю: возьми меня с собой. А то придется чудесным образом по всей Новой Руси друг за другом перелетать, а потом по полгода по домам пробираться...
- По Руси - это еще что, - мрачно сказал Руслан. - насколько я понял, скажи спасибо, что на край света не улетели!
- Даже так? Ну и ну... Между прочим, я вот все жду не дождусь, когда ж ты просветишь меня, убогого, мудростью своей великой, и расскажешь умирающему от любопытства волхву, как же работает артефакт, тобою присвоенный, коий ты по простоте душевной оберегом именуешь?
- Ну ты дал, Балабол! Чего это с тобой? Многословен, как кощунник, а ядовит, как гадюка...
- Извини, - слегка потупил взор Молчан. - соскучился по живому общению.
- Да ладно! - отмахнулся богатырь. - Вечером расскажу, больно долгий это разговор. А пока отсюда выбираться надо бы. Согласен?
- Еще бы! Мне это болото уже успело надоесть. К тому же вид дохлых жряков не улучшает аппетит. Мясо их совершенно несъедобно, я когда-то пробовал. Так как, возьмешь? Или подождешь, пока нас куда-нибудь в Багдад не закинет?
- Пошли, что уж с тобой поделать. Да и боец ты оказался сносный - эвон, простой палкой скольких жряков успокоил!
Они медленно побрели по болоту, иногда по колено в ледяной воде, а порою погружаясь едва не по шею. Замерзли страшно. Холод сковывал тело, предательская судорога сводила члены. Богатырский конь, надежа, опора и средство передвижения витязя, чья прямая обязанность - стойко выносить вместе с хозяином все лишения и тяготы походной жизни, ныл и жаловался на судьбу, чем надоел воину и волхву хуже горькой редьки.
- Зззззаатткниссь! - прикрикнул на него Руслан, с трудом ворочая челюстями. Молча продолжили путь. Один раз выныривал упырь, получил Молчановым посохом по макушке и больше не высовывался. Где-то в середине дня за конем пристроились два жряка.
- Хоззяин! Ммення щас сожжруттт! Ттамм оппятть этти... - даже конь уже заикался от холода. Молчан и Руслан дружно вздохнули, пропустили коня вперед и устроили охоту на жряков. В воде эти твари гораздо ловчее, чем на суше, так что пришлось повозиться. Зато чуть-чуть согрелись. К закату все настолько выбились из сил и промерзли, что дальнейшее пребывание в воде грозило обернуться смертью. Нашли сухой островок, выбрались, повалились без сил.
- Молчан... Не засыпай... Насмерть замерзнем. Надо подняться, хоть костер развести. - прохрипел Руслан. Волхв измученно ухмыльнулся, особенным образом прищелкнул пальцами правой руки. Тут же перед ними затеплился костерок. Ни дров, ни хвороста - ничего. Просто голая земля и пляшущие над ней языки веселого пламени.
- Надо же... Первый раз в жизни получилось... Видать, и впрямь насмерть замерзли бы. - чуть отогревшись, вымолвил волхв.
- Здорово у тебя это вышло. - одобрил Руслан. - Главное, вовремя. А что еще умеешь?
- Да, в общем-то, почти что ничего более. Это в старину волхвы могучи были: землю раскалывали, на коврах летали, жратву прямо из воздуха добывали...
- Это как?!
- А так. Сказал заклятье - и пожалуйста: стол накрыт, гусь там, али кабанчик, хлеб, сыр, вино и так далее.
- Может, попробуешь? А то пожрать пора бы...
- А ты что ж, в путь без припасов пустился?! Ну ты даешь!
- А! Точно, что-то там должно было остаться... Надо же, забыл... - он вытащил из мешка кусок копченого мяса, полкраюхи хлеба. - Не густо, конечно, но с голодухи не помрем...
- Кто не помрет, а у кого уже ноги от истощения подламываются... проворчал конь, брезгливо пережевывая жухлые стебельки прошлогодней болотной травы.
- Кто про что, а тебе бы только жрякать... - буркнул Руслан, косясь на своего сивку.
Стемнело. Поднялся злой колючий ветер, и путники придвинулись поближе к волшебному огню. Молчан уже битый час пялился на небо, но звезды лишь изредка, да и то на какой-то миг показывались в редких разрывах между тучами, и волхв никак не мог сориентироваться. Он то ругался, на чем свет стоит, то шептал какие-то непонятные Руслану слова, которые богатырь никак не мог разобрать, несмотря на уверения Духа, что теперь поймет любой язык.
- Все, хватит. - сдался Молчан по прошествии трех часов. - Все равно без толку. Пялься не пялься, быстрее ящерову гузку узришь, чем где какая звезда разберешь...
И вдруг небо очистилось. Ветер, раздвинув тучи, смолк. Стало так тихо-тихо, что слышен был малейший шорох. Молчан посмотрел на богатыря округлившимися от удивления глазами, снова задрал лицо к небу и забормотал свои непонятные волховские словечки.
- Все, знаю теперь, где мы. - со вздохом сказал он. - Мы примерно посередке между дрягвой и древлянами.
- Эва... Во как нас заносит...
- Если верить твоему Духу, так это еще не самый тяжкий случай. Кстати, может, все-таки расскажешь? Впотьмах по болоту можно ходить, только если жизнь совсем тебе не дорога.
- Ладно, давай расскажу. Когда я в тот раз от тебя уехал... - и Руслан неторопливо описал свое путешествие, опуская только подробности их с Милой совместных похождений и драк с разбойниками. Про погром в вятичской деревне он рассказал все. - Ну, сам понимаешь, осерчал я малость, после того, как они меня ухайдакали самым подлым образом... Потом своих встретил, дружину младшую, попросил девку до Киева проводить, поехал дальше - и тут же к тебе и попал. Вот так-то.