Наверное, Доминику стоило рассказать ей обо всем еще прошлым вечером, но у него как из головы вылетело. Когда Сьерра была рядом, он не мог думать ни о чем другом, кроме нее.
А этим утром, когда он вернулся из душа, Сьерра крепко спала, и у него не хватило духу разбудить ее — все равно ей не надо было идти на работу. Поэтому Доминик отключил будильник, решив, что Сьерра наверняка позвонит Финну, как проснется, и ей скажут, что на ее место взяли замену.
Доминик взглянул на часы. Прошло всего три минуты с тех пор, как он смотрел на них в последний раз. Десять минут седьмого. В принципе он может уйти прямо сейчас. Шайла ушла двадцать минут назад, а все прочие — и того раньше.
— Ты же не заставишь ждать свою жену? — спросила Шайла, когда заглянула попрощаться.
Доминик поднял голову от заваленного бумагами стола.
— Только, самую малость.
Ему очень хотелось поскорее вернуться домой, но он не собирался жертвовать работой ради женщины. Поступить иначе — значило признать, что Сьерра стала играть в его жизни слишком большую роль. Доминик ни за что бы не признался, что едва не сбежал из офиса еще в обед.
Заставив себя сосредоточиться на документах, разложенных на столе, он прочитал заключения по делу Харкера, потом пробежал их еще раз. У Доминика была репутация человека, который не упускает ни одной, даже самой мельчайшей детали. Он точно знал, чего хочет и чего именно ждет от предстоящей сделки. Не боялся рисковать, но этот риск всегда был тщательно просчитан. Обычно, изучая подробности сделки, Доминик уходил в работу с головой. Но только не сегодня.
Сегодня он то и дело обращался мыслями к Сьерре. Чем она занималась весь день? Ждала ли его домой? Желала ли видеть его так же сильно, как он ее?
Проклятье!
Доминик заставил себя прочитать документы вслух. Обдумать каждое слово. И каждые несколько минут он смотрел на часы. Без четверти семь, он наконец решил, что достаточно испытал свою силу воли. Он аккуратно сложил бумаги в папку и неспешно положил ее на край стола. Еще раз проверил электронную почту и переслал сообщение Кенту на случай, если помощник решит сегодня вечером почитать сообщения. Потом, довольный тем, что снова взял под контроль свою жизнь, закрыл кабинет и направился домой.
Сьерру нельзя было назвать выдающейся кулинаркой, но в сложившихся обстоятельствах она хотела сделать все по высшему разряду. Поэтому позвонила Марии и попросила ее помочь.
— В чем именно? — осторожно поинтересовалась Мария.
— Мне нужна пара рецептов, — небрежно обронила Сьерра.
— Рецептов? Каких? Я полагала, что ты предпочитаешь ужинать вне дома. Разве не так?
— В общем-то да, — согласилась Сьерра, — просто сегодня вечером мне хочется устроить нечто особенное.
— И кто же он?
В этом была вся Мария — она не упускала ни одного слова, ни одной интонации собеседника и улавливала самое главное. Да и как могло быть иначе, если делом ее жизни было брать интервью и писать несравненные по проницательности статьи? А уж то, что творится на душе у родной сестры, она понимала с первой секунды.
Сьерра не желала признавать, что испытывает безответную страсть к Доминику Вулфу. Но в данном случае таиться не было смысла.
— Это Доминик, — сказала она.
— Который? — спросила Мария.
Господи!
— Доминик, брат твоего мужа.
— Что? Нет! Ты шутишь! Сьерра, но это ведь даже не смешно. Ты и Доминик? Да Рис со смеху лопнет. Нет, скажи, кто это на самом деле? То есть… я рада, что ты наконец-то нашла кого-то, кто не наскучил тебе за пять-десять дней, но… — Голос Марии замер, потому что Сьерра ничего не отвечала на ее реплики. Пауза затягивалась. — Ты не шутишь. — Слова упали в тишину, как камни в тихий пруд. Мария тяжело вздохнула: — Сьерра, ради бога. Доминик, конечно, красивый и умный, как Эйнштейн. Но он сделан из камня. Он думает только о делах. Наверно, даже спит в костюме и галстуке.
— Ничего подобного.
— Он ни разу… Что ты сказала?
— Я сказала, что он не спит в костюме. Разве что в галстуке… — Сьерра хихикнула. — Иногда.
— О, боже мой. — Снова повисла долгая пауза. — А что, если я посоветую тебе обрубить концы? Покончить с этим, пока еще не поздно? Милая, поверь мне, Доминик никогда не зайдет так далеко, как хочется тебе. Он не поддастся чувствам, не захочет терять свободу. Он стопроцентный закоренелый холостяк.
— Доминик женился на мне во вторник.
Сьерра знала, что не следует вот так просто выпаливать подобные новости. Знала, что нужно подойти к предмету издалека, попытаться как-то смягчить эффект неожиданности, подготовить сестру. Но часы уже показывали четыре. Еще два часа — и Доминик приедет домой. А Сьерра хотела приготовить ему ужин — вкусный ужин, — чтобы отпраздновать их свадьбу и приятные известия о грядущем медовом месяце.
— Прости, Сьерра, но я, должно быть, ослышалась. Мне показалось, ты сказала, что он женился на тебе? — Мария говорила так, словно ей не хватало воздуха.
— Нет, все правильно. Мы поженились. Во вторник днем. — Сьерра почему-то решила, что упоминание о времени церемонии может смягчить шок.
— Во вторник днем. Вот так просто. Да вы не знаете друг друга! Вы даже не испытываете друг к другу обыкновенной симпатии! Ты угрожала повесить его на его же галстуке, когда ворвалась к нему… — Голос Марии опять затих. Потом, после паузы, послышался нервный смешок. — И что, все тогда-то и началось?
— Не совсем, — быстро ответила Сьерра. — После этого мы старались держаться подальше друг от друга. Я хочу сказать, он поверил, что я и вправду собираюсь украсть его фамильные драгоценности. Он, конечно, не влюбился, но…
— Был заинтригован?
— Полагаю, это самое подходящее слово. Да и я, по правде говоря, тоже. Мы случайно встречались несколько раз. На твоей помолвке, потом в больнице, когда родились Стив и Лизи. Мы как-то… ощущали присутствие друг друга, но между нами ничего не было… до твоей свадьбы. Мы выпили слишком много шампанского. Нам пришлось вернуться в Канзас, чтобы успеть на утренний рейс, и…
— Я поняла, — сказала Мария. Потом, помолчав, добавила: — А почему ты ничего мне не рассказала? Если ты с ним встречалась…
— Да ничего подобного! Это был просто единичный эпизод, случайная связь. Я его и не видела с тех пор.
— До вторника, — сухо заметила Мария.
— До вторника, — не стала отрицать Сьерра. — Когда, он заявился в студию Финна и попросил меня выйти за него замуж.
— Почему?.. Ох, прости, пожалуйста. Я не хотела. Но… погоди-ка минутку. Может, и хотела. Три месяца? Сьерра, ты не…
— Нет! Черт побери, я — нет! — отрезала Сьерра. — Это ты забеременела, Мария, ты, а не я.
— Верно, — вздохнула сестра. — Ты любишь его? Сьерра облизнула губы.
— Да.
Секунду Мария молчала. Несомненно, она пыталась пересмотреть свои взгляды на консервативного, делового деверя и пурпурноволосую импульсивную сестру.
— А он тебя любит? — наконец спросила она.
— Нет, — была вынуждена признать Сьерра. — Не любит. Он женился на мне, потому что в постели мы — сущий динамит. И потому что… — Она набрала воздуху и выпалила, решив рассказывать все до конца: — Потому что Дуглас все время подсовывал ему потенциальных невест.
— Да ты что?! — не поверила Мария.
— Именно так, — подтвердила Сьерра. — Каждые несколько недель он приводил Доминику новую претендентку на его руку и сердце. Дивную, идеально ему подходящую. В отличие от меня.
— Но это же не причина жениться на тебе, — запротестовала Мария. — Он же не настолько глуп.
— Большое спасибо! — заметила Сьерра.
— Я не хочу обидеть тебя, но не мог же он так поступить только для того, чтобы насолить Дугласу!
— Мог, — сказала Сьерра. — Мог, и еще как. А теперь нам надо что-то делать со своей жизнью. Как-то все устраивать. Я не хочу, чтобы все развалилось, очень не хочу, — горячо заметила она.
— А чего хочет Доминик?
— Полагаю, того же самого. Я сегодня пошла к Финну и обнаружила, что мне уже нашли замену.
— Что? — В голосе Марии смешались ярость и изумление.
— Я сначала тоже была вне себя, — подтвердила Сьерра, — но потом поговорила с Брюсом. Оказывается, Доминик позвонил вчера вечером и освободил меня от работы, чтобы мы смогли отправиться в свадебное путешествие!
Какое-то время Мария думала. Оценивала. Расставляла все по полочкам. Она вся была в этом — надежная, спокойная, проницательная.
— Я полагаю, он тоже надеется, что у нас все получится, — продолжала Сьерра. — Как, по-твоему?
И только теперь, задав этот вопрос вслух, Сьерра поняла, что до боли хочет, чтобы Мария согласилась с ней. Да и позвонила она сестре в первую очередь именно по этой причине. Рецепты были всего лишь предлогом, способом разговориться и сообщить Марии новости, которые следовало бы рассказать гораздо раньше. Но тогда у нее не хватило духу.
Сьерра боялась услышать от сестры, что она дура и что, как ни бейся, им с Домиником не ужиться вместе, что брак, не имеющий иных оснований, кроме простого вожделения, не продержится больше нескольких месяцев. И беда в том, что Сьерре нечего было на это возразить.
— Это начало, — сказала Мария. — Да, я думаю, это уже начало. — Потом она продиктовала Сьерре пару семейных рецептов, с которыми, по ее выражению, «и идиот справится». — Приготовь лазанью, — посоветовала она. — Мой муж обожает лазанью. Доминику она тоже должна понравиться. Сделай салат. Поджарь хлеб с чесноком. Все очень просто. Удачи тебе. Если что-либо понадобится, дай мне знать, — добавила Мария тоном заботливой старшей сестры. — И Рис по первому твоему слову наваляет твоему муженьку по первое число.
Сьерра удержалась от замечания, что Доминик вполне может ответить тем же. Рис был пожарным и большую часть времени выполнял довольно тяжелую работу, но Сьерра за последнее время успела разглядеть, что и Доминик мог похвастаться развитой мускулатурой. Да еще какой.
И еще она подумала, что вряд ли Доминик потерпит вмешательство в свою личную жизнь.
Сьерра пошла по магазинам, чтобы закупить недостающие продукты. Когда она, нагруженная пакетами, подошла к дверям, швейцар без возражений пропустил ее внутрь и помог донести покупки до лифта.
— Знаете, — сказал он, — а ведь можно устроить так, чтобы вам их доставили прямо на дом.
— Правда? — обрадовалась Сьерра. — Спасибо, что подсказали.
Она сварила макароны, поджарила мясо и натерла сыр. Потом приготовила лазанью, смешала салат из зелени, грибов, красного лука и маслин и приготовила чесночную смесь для хлеба.
Потом накрыла стол в столовой, чтобы они могли ужинать и одновременно любоваться видом парка. Это будет, конечно, не тот беспечный пикник, который она устроила сегодня для Фрэнки и Пэм, но все-таки у них за ужином тоже будет царить уютная домашняя атмосфера. Сьерра поставила на стол бокалы, зажгла свечи и выключила свет.
Да, сказала она себе. Совершенство. Романтика.
Интересно, а куда они отправятся в свадебное путешествие? На Ямайку? В Италию? В Грецию? Она слышала отзывы от людей, которые побывали в этих местах. Но может, у Доминика на примете есть что-то поинтереснее?
Сьерра решила, что в ожидании сюрприза есть своя прелесть. Сейчас она получала даже больше радости, чем от сознания того, что Доминик решил повезти ее в путешествие, — значит, он хотел, чтобы из их брака вышел толк.
Шесть пятнадцать. Доминик может вернуться домой в любую минуту. Сьерра поставила лазанью в духовку и открыла белое вино, чтобы дать ему подышать. Она поэкспериментировала со стереосистемой и обнаружила, что если включить музыку в кабинете, то расположение динамиков позволит слушать ее во всех комнатах. Она поставила диск с романтическими записями.
И стала ждать, когда Доминик появится на пороге квартиры.
Шесть тридцать. Шесть сорок пять. Семь. Семь пятнадцать. Наконец, когда на часах было почти полвосьмого, входная дверь распахнулась.
Сьерра вытерла влажные ладони о рубашку Доминика и удивилась: она так не волновалась уже много лет. Даже во время свадебной церемонии была гораздо спокойнее!
Но тогда все происходило под влиянием импульса…
Сьерра набрала в грудь воздуха, и пошла встречать мужа.
Пахло вкусно. Пахло просто изумительно.
Доминик шагнул в квартиру, и желудок его заворчал в предвкушении, а все существо исполнилось удивления.
Он предполагал, что Сьерра будет его ждать. Но готовился к угрозам и раздражению по поводу того, что он лишил ее работы.
По правде говоря, Доминик предвкушал, как обаянием и лаской смягчит ее гнев. По дороге домой — да что там говорить, весь день — он ждал этого момента. И представлял, как поймает ладони Сьерры в свои и зацелует ее до беспамятства. Она разрумянится, глаза заискрятся — и все будет прощено и забыто. Доминик подхватит ее на руки и унесет в спальню.
Но, философски рассудил Доминик, если вместо этого ему придется съесть обалденно вкусный домашний ужин… что ж, он не против.
— Сьерр… — Ее имя замерло у него на губах, когда Сьерра выплыла из кухни.
— Привет! — Она весело улыбнулась Доминику, чмокнула его и прошествовала дальше по коридору.
Никаких жалоб? Никаких упреков? Никакой необходимости пускать в ход обаяние, чтобы привести ее в хорошее настроение?
Качая головой, Доминик проследовал за Сьеррой.
На ней была его рубашка, перетянутая на талии ремнем. Доминику и в голову не пришло бы назвать свои рубашки сексуальными. Но дело в том, что он до сих не видел ни одну из них на Сьерре!
Взгляду Доминика открывались не только колени Сьерры, но и несколько дюймов гладких загорелых бедер.
— Привет, — выдавил Доминик, но голос его больше походил на хрип.
Сьерра расстегнула достаточно пуговиц, чтобы Доминик понял: она не надела бюстгальтер.
А есть ли на ней что-нибудь, кроме рубашки?
— Ты не сказал мне, что звонил Брюсу.
Доминик ждал от Сьерры этих слов, но ее тон вовсе не был обвиняющим. Напротив, Доминику почудилась мягкая нотка предвкушения, ожидания чего-то необычного. Он пожал плечами.
— Ну, я все-таки могу себе позволить содержать неработающую жену.
— Конечно, но я не ждала такой заботы. Я так рада.
Неужели это правда? Неужели чудеса еще не кончились? Доминик привлек Сьерру к себе, уверившись, что теперь имеет на это все основания. К тому же он ждал этого момента весь день.
И они поцеловались. Это был долгий поцелуй. Такой, что обычно заканчивается уже в спальне. Но Сьерра сделала шаг назад.
— Сначала надо поесть. — Она улыбнулась Доминику. — Я приготовила лазанью по рецепту моей матери. Мне дала его Мария. Надеюсь, ты проголодался.
— Конечно, — кивнул Доминик. — Есть я тоже хочу. Она рассмеялась, как будто он сказал что-то очень смешное.
— Хорошо. Тогда, иди умойся, а потом в столовую. Все уже готово.
Доминик испытал искушение предложить короткий визит в спальню. Но не стал. Сьерра, несомненно, старалась сделать этот ужин особенным. Самое меньшее, чем он мог ответить, — насладиться едой. В любой другой день ему даже не пришлось бы принуждать себя. Но сегодня… сегодня он ждал весь день, чтобы оказаться с ней в постели.
Доминик вымыл руки и направился в столовую. Сьерра накрыла обеденный стол, который он сам редко использовал, и придвинула его к окнам, выходящим в парк. Она зажгла свечи и расставила их на буфете и на каждом конце стола. Это была картина уютного любовного гнездышка.
На мгновение Доминик насторожился, а потом выбранил себя. Чего он боится? Женитьбы? Он и так уже женат на этой женщине.
— Присаживайся, — предложила Сьерра и попросила налить вина.
Доминик передал ей бокал и вспомнил, как они пили вместе в последний раз, когда ужинали с его отцом, Томми Харгроувом и Вивекой. Какие тосты произносились тогда! Он взглянул на Сьерру и решил, что ее охватили те же воспоминания. Глаза Сьерры струили какой-то теплый ясный свет.
— За тебя, — сказал Доминик после секундной паузы и коснулся своим бокалом бокала Сьерры.