— Спасибо, что присмотрел за ней, Эдгар, — говорит Жасмин.
— Все ок, — отвечает Эдгар. Он закатывает глаза и выходит их комнаты.
— Итак, — Жасмин садится на край дивана.
— Теперь время рассказать мне всю правду.
У тебя проблемы, Делайла? Ты сбежала из дома?
— Нет, — отвечаю я. — Я имею в виду, я не совсем сбежала, просто на время. Чтобы найти вас, — я принимаю миску, которую она подает мне. Сырный суп с брокколи. Пахнет превосходно.
— И твоя мать не имеет никакого понятия о том, где ты?
В моей сумке вибрирует телефон — снова сообщение. — Хм…— говорю я. — Да.
Жасмин протягивает мне телефон. — Позвони ей.
Неохотно я набираю номер. Уже на первом гудке моя мама берет трубку. — Привет, Мам! — говорю я так весело, как могу.
Мне приходится отвести телефон от уха, так как она очень громко кричит. С опущенной головой я жду, до тех пор, пока я не могу прервать поток слов.
— Мне очень жаль...
— Делайла Ив, ты хоть понимаешь, как ты заставила меня понервничать? Где ты торчишь? Что ты вообще выдумала?
— Мне нужно было кое-что решить, и я знала, что ты не разрешила бы, если бы я спросила.
— Скажи мне, где ты, я заберу тебя. И ты получишь пожизненный домашний арест.
— Я на мысе Код.
Снова на меня обрушивается поток яростных слов. Я снова отстраняю мобильный от уха.
— Вероятно, я могу помочь, — вмешивается Жасмин и хватает телефон. — Алло? Вы мама Делайлы? Я — Жасмин Якобс, — она медлит. — Да, верно, раньше я была, во всяком случае, писательницей. О, очень любезно с вашей стороны. Я рада ,что вы получили удовольствие от прочтения моих книг, — снова пауза. — Поверьте мне, для меня это тоже была большая неожиданность... нет, нет, сейчас очень поздно, если вы поедете сегодня. Лучше пусть Делайла останется здесь на ночь, а вы приедете, завтра утром и заберете ее. Она может переночевать в гостиной.
Я слышу взволнованный голос Мамы, затем Жасмин диктует ей адрес. Когда заканчивает, она снова протягивает мне телефон. — Она хочет поговорить с тобой.
— Надеюсь, мы с тобой поняли друг друга, тебя ждет домашний арест, до тех пор пока не состаришься, повторяет мама. — Ну, по крайней мере, я знаю, что ты не проведешь ночь на улице.
Ты доставила очень много неудобств этой женщине, поэтому будь образцовой гостьей, поняла?
— Да, мам, — бормочу я.— До завтра.
— Делайла!
— Да?
— Я люблю тебя, помни.
Я опускаю голову. Я очень сильно расстроила мою мать и Жасмин Якобс, в надежде сделать все возможное, чтобы сделать выдуманного персонажа реальным. Внезапно мне становится стыдно за мой эгоизм.
— Я тоже тебя люблю, — шепчу я.
Затем кладу трубку и отдаю телефон Жасмин. — Спасибо, что могу остаться здесь.
— Не проблема. Для Эдгара хорошо, если кто-нибудь побудет здесь его возраста. Он не так быстро находит друзей.
Я сажусь. — Можно вас кое о чем спросить?
Почему ваш сын выглядит также как Оливер?
— Потому что он мой сын, — Жасмин смотрит на меня.
— После того как его отец умер, Эдгар боялся всего. Я хотела создать образец для него,
кого-то, кто, возможно, тоже не является самым смелым и самым сильным мальчиком в королевстве, который умудрился, однако, всегда побеждать, используя при этом только свою голову. Тогда Эдгар был еще малышом, мне нужно было представить себе, как он будет выглядеть в будущем, и таким образом я нарисовала Оливера.
— Итак, они совершенно одинаковые.
— Не совсем, — говорит Жасмин. — Эдгар никогда не будет Оливером, которого я так желала, — она улыбается слегка печально. — Я не очень хорошо справилась с тем, чтобы помочь с его скорбью. Я не знала, как сделать правильно, но я знала, как писать книги. Поэтому я пыталась помочь ему тем, что умею лучше всего. Но это не помогло, поэтому я перестала писать. И вместо этого начала учиться, как стать лучшей матерью, — она качает головой, как будто пытается освободиться от чего-то, а затем прикасается к моему плечу. — Так, а теперь мы постараемся устроить тебя по уютней наверху.
Комната для гостей окрашена в цвет заходящего солнца. В ней стоит маленький письменный стол и двуспальная кровать. Жасмин передает мне стопку свежих полотенец и обещает, навестит меня, когда я немного отдохну.
Странно, когда тебе не нужно ничего распаковывать. Я сажусь на край кровати и осматриваю помещение. На стенах висят фотографии в рамках с ребенком в разные периоды жизни, начиная с младенчества. Это Эдгар, понимаю я, но фотографии притягивают меня.
Я касаюсь, стекла на фотографии и думаю, что Оливер выглядел также, когда ему было два, потом четыре, когда впервые сел на лошадь, когда он учился плавать.
Внезапно я ужасно скучаю по Оливеру. Я открываю мой рюкзак и вытаскиваю книгу. Открываю его на сорок третьей странице.
— Это же она, действительно она! Делайла, ты потрясающая девушка, ты сделала это! — он такой счастливый, что мне больно смотреть на него.
— Оливер, — шепчу я. — Она не будет переписывать конец.
Его лицо мрачнеет. — Возможно, я мог бы поговорить с ней сам.
— Собственно, если она могла бы слышать тебя, она бы этого не сделала. Она написала эту книгу для сына. Она ничего не будет в ней менять. Она слишком много для нее значит.
— У нее есть сын? — спрашивает Оливер. — Ты познакомилась с ним? Возможно, он смог бы убедить ее.
— Да, я познакомилась с ним.
— И, какой он?
— Он мог бы быть твоим близнецом, — говорю я.
Некоторое время Оливер ничего не говорит.
— Ты находишься в доме, — собирается он. — Где живет парень, который выглядит точно как я, но он реальный?
Я думаю о том, что сказала Жасмин об Эдгарде. — Он — не ты, — просто объясняю я.
Ответ Оливера заглушается крайне странным шумом из соседней комнаты. Резкие крики, свисты смешиваются со зловещими сиренами.
— И? — говорит Оливер. — Что ты думаешь об этом?
— Я не понимаю тебя... — теперь я слышу в дополнение ко всем предыдущим шумам еще и голос: "Я найду тебя, ты сосущее кровь чудовище!"
— Что за...? — я смотрю вниз на книгу и слежу за тем, чтобы не захлопнуть ее на этот раз.
— Подожди здесь, — говорю я Оливеру. Затем я иду в коридор и стучу в дверь соседней комнаты.
Ответа нет. Это меня не удивляет, так как невозможно услышать меня от этого шума. Поэтому я нажимаю на ручку и
и вхожу внутрь.
Эдгар сидит в странном низком кресле, с пультом от приставки в руке. На мониторе перед ним взрывается астероид в галактике.
— Бери это, Цорг! — ревет Эдгар и ударяет кулаком в воздух. Буквы бегут по экрану.
РЕКОРДЫ
EDGAR 349 880
EDGAR 310 900
EDGAR 298 700
EDGAR 233 100
Мне становится интересно, играл ли Эдгар когда-нибудь против кого-нибудь другого в компьютерную игру.
И я вспоминаю, что сказала Жасмин, что он одиночка.
— Эй, — говорю я.
— Не помешаю?
Он разворачивается в кресле.
— Кто тебе сказал ,что я здесь?
— Ну, все же я смогла расслышать тебя через стену...
Эдгар щурит глаза.
— Ты уже играла в Battle Zorg 2000?
— Не могу утверждать, нет.
Он копается в письменном столе в поисках второго джойстика.
— Тогда, пожалуй, я должен научить тебя.
Он делает настройки в стартовом меню игры, чтобы установить многопользовательскую игру.
— Обычно я играю один, — говорит он мимоходом. — То, что касается пунктов, я что— то вроде легенды.
Эдгар объясняет мне, что галактоиды с планеты Цугон пытаются захватить землю. — Наша задача, — говорит он, — состоит в том, чтобы убить их до того, как она смогут разместить управляемую силой мысли озоновую бомбу в котловане Андреаса САНа или установят силовое поле, которое в одно мгновение сожжет дотла любого, кто вступит с ним в контакт.
Это напоминает мне о Преисподней.
— Если ты сможешь пройти мимо их пехотинцев, — продолжает Эдгар, — ты получишь доступ к астропалате, где ты должна выполнить четырнадцать заданий, чтобы ты могла противостоять Цорг.
— Кто такой Цорг? — спрашиваю я.
Он фыркает.
— Один из самых больших, самых злых гибридов роботов гибридов андроидов в галактике Афелион!
Осторожно я хватаю джостик и нажимаю на кнопку. — Нет! — кричит он. — Сначала нам нужно создать твой аватар!
После пары кликов я становлюсь Авророй Аксис, геофизиком из Вашингтона. Я следую за аватаром Эдгара по уровням игры, но вскоре меня уничтожают довольно быстролетящим астероидом.
— Дерьмо! — говорю я, злая на саму себя. — Я должна была его увидеть.
Эдгар ухмыляется.
Сорок пять минут мы сражаемся с арсеналом оружия против инопланетян. Меня убивают так часто, что теряю счет.
Наконец, когда я уже практически не верю в то, что мы выберемся, Элгар и я берем в клещи амазонку из звездного света, из пальцев которых вылетают электромагнитные лучи. Нам удается утопить ее в микро— озере метеоритов, и тогда мы получаем доступ к астропалате.
— Да! — орем мы одновременно, когда открывается дверь комнаты.
— Эдгар! — кричит Жасмин. — Ты знаешь, где...
О! — она смотрит на меня, затем Эдгар, затем снова на меня. — Так ты здесь.
Эдгар кружится в своем кресле. — Она хотела научиться играть.
Я ухмыляюсь. — Как выясняется, я являюсь от природы талантливым нейтронным стрелком.
Жасмин выглядит удивленной, от моего замечания и от того факта, что ее сын получил подругу. — Хорошо, — говорит она. — Вам нужно еще что-нибудь? Кексы? Молоко?
— Спокойствие? — предлагает Эдгар.
Жасмин отстраняется, и Эдгар снова хватает джостик. — Неловко, — говорит он. — Ну, где мы остановились...
— Мы практически наступали Цоргу на пятки, — отвечаю я.
Эдгар показывает на экран, но он лишь мерцает неонно-зеленым. — Дерьмо, — бормочет он. — Не снова.
— Что случилось?
— Тупой старый ящик. Постоянно зависает. Остается надеяться, что наша игра сохранилась... — он начинает нажимать на кнопки и перезапускает систему.
— Моя мама не хочет, чтобы я устанавливал игры на ее новый компьютер, она говорит, им требуется слишком много памяти, поэтому я должен довольствоваться этим динозавром.
— Мне кажется, он не такой уж старый...
— Потому что это была новейшая модель, когда моя мама еще писала книги.
Но поверь, мне пришлось снабдить его более мощной видеокартой и динамиками, чтобы Zorn 2000 пошел на нем.
Замолкнув, я сажусь. — Раньше это был компьютер твоей мамы?
— Да, а что?
— Ты случайно не знаешь, старые файлы еще на нем?
— Да, — говорит Эдгар. — Она не разрешает, чтобы я удалил их, — он закатывает глаза. — Каждый раз, когда я устанавливаю игру, выскакивает эта тупая сказка
"Мое сердце между строк".
Я наклоняюсь вперед. Ты не любишь эту историю?
— Я ненавижу ее, — говорит Эдгар. — Как бы ты себя чувствовала, если бы весь мир знал, что твоя мама считает тебя полным лузером?
— Я уверена, она не думает...
— Она придумала этого идиотского принца, так как хотела, чтобы я был таким как он. Но я не собираюсь ловить дракона и уговаривать его позволить мне осмотреть его зубы. Я просто не сказочный тип.
— Я здесь, потому что твоя мама написала эту книгу, — рассказываю я Эдгару. Затем я набираю воздух в легкие и выпаливаю:
— Можно кое-что спросить, что тебе покажется странным?
— Конечно.
— Когда ты играешь в Battle Zorg 2000, у тебя не бывает чувство, что ты часть ее?
Эдгар кивает. — Да, конечно. Иначе я не смог бы получить очки.
— Нет... я имею в виду, хотел бы ты хоть раз оказаться внутри игры?
Я сомневаюсь смотреть ему в глаза, но все, же делаю это, Эдгар смотрит на меня очень уверено. — Иногда, — тихо соглашается он, — это, как будто я мог бы слышать, как командир разговаривает со мной и говорит мне, что делать дальше.
Я кладу ладонь на его руку. — Эдгар, — можно я тебе кое-что покажу?
Я бегу в соседнюю комнату и забираюсь на кровать для гостей. Книга все еще раскрыта на сорок третьей странице, и Оливер лежит на спине, похрапывая. — Оливер, — говорю я шепотом, нагнувшись очень близко к книге. А затем кричу: — Просыпайся!
Он вскакивает и ударяется головой о низкую ветку, которая возвышается над скалой. Когда он потирает больное место, он вздрагивает, затем смотрит высоко на меня.
— Только для ясности, если ты говоришь, что ты сейчас вернешься, это значит в следующем тысячелетии?
— Я задержалась. Однако послушай, Оливер, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился, — я хватаю книгу и несу ее в комнате Эдгара.
— Что? ты действительно думаешь, что это хорошая идея?
Меня никто не слышит, и ты выглядишь немного сумасшедшей.
— Спасибо, — говорю я с сарказмом. Я заворачиваю за угол и снова вхожу в комнату Эдгара. — Мое внутреннее чувство подсказывает мне.
— Что именно? — спрашивает Эдгар.
Я кладу книгу на стол. — Я разговаривала не с тобой, — объясняю я.— А с ним, — и указываю при этом на Оливера, который улыбается.
Эдгар смотрит на книгу, а затем на меня.
— Серьезно? Ты имеешь в виду, сказка моей мамы разговаривает с тобой?
— Подожди— ка секундочку, — прошу я его.
— Никто не слышит как он говорит кроме меня, и наверное, так как никто не прислушивался. Но после того, что ты рассказал мне про компьютерную игру, я думаю, ты другой. Пожалуйста, попробуй.
— Он не особенно красивый, — говорит раздосадовано Оливер.
— Оливер, вы одинаковы как два яйца, — шепчу я.
Эдгар складывает руки.
— Послушай-ка ты, красавчик, моя мать нарисовала тебя по моему образу.
Я налетаю на него. — Ты слышал его? Ты слышал речь Оливера?
Глаза Эдгара становятся огромными, и он отступает назад, как будто не хотел приближаться к книге. Она ударяет раскрытой ладонью по голове, как делают, когда вода попадает в ухо, и хотят ее вытрясти.
— Нет, нет, нет, нет, — бормочет он беззвучно. — Этого не происходило сейчас.
— Происходило! — говорю я и беру его за руку. — Я знаю, это кажется безумным и невозможным, но ты должен мне поверить, это реально. Он реальный. И я пообещала ему вытащить его из книги.
Непостижимо. Если я не единственная, кто может слышать Оливера, тогда у меня есть человек, который мог бы мне помочь спасти его. И все же внутри я чувствую небольшую рану от мысли, что я не единственная, кто его слышит.
Из-за этого связь между нами становится менее неповторимой.
— Что такое там? — глаза Оливера блестят. Я следую за его взглядом от края страницы к монитору, на котором огромная армия инопланетян атакует землю.
— Battle Zorg 2000 — компьютерная игра, — отвечаю я.
— Как все эти маленькие люди поместились в этом ящике?
Я не хочу сейчас читать доклад об электронике. — Объясню похоже. Тебе нужно знать, что этот ящик — машина, которую использовала Жасмин Якобс, когда писала "Мое сердце между строк".
— И? — Эдгар, и Оливер проговорили в унисон и переглянулись после этого.
— Оливер, ты не можешь изменить конец книги. И Жасмин Якобс, пожалуй, не собирается изменять конец книги, — я жду, пока он смотрит в мои глаза. — Но я попытаюсь сделать это.
Глава 25
Страница пятьдесят два
В тюрьме в подземелье башни, где под ногами бегали крысы и летучие мыши летали перед лицом, Оливер подумал, что это довольно странный способ уйти из жизни.
Это значит, после разрушенной попытки спасти принцессу, которая стала бы, возможно, его невестой. Серафима жалела его, но он сам жалел себя еще больше.
Он никогда не смог бы мчаться на отчаянной скорости на Скосе через луг.