Старбак не разделял веры в молитву, способную заставить девчонку "осесть", но почему-то говорить об этом Траслоу не хотелось.
- Почему вы не отвезете ее в долину? Наверняка там найдутся священники, которые должным образом обвенчают их.
- Священники в долине, мистер, - Траслоу, придавая веса своим словам, ткнул Старбака пальцем в грудь, - оказались слишком, мать их, важными птицами, чтобы заняться похоронами моей Эмили и - поверь мне, мистер! - они такие же, мать их, слишком важные, чтобы обручить мою дочь с ее парнем! А ты что же, решил, что тоже слишком хорош для таких как мы? - палец снова совершил атаку на грудь Старбака и остановился.
- Для меня будет честью отслужить для вашей дочери службу, сэр, - поспешно заверил его Старбак.
Салли Траслоу и ее парень прибыли после захода солнца. Салли сидела верхом на лошади, которую вел Ропер. У крыльца отцовского дома, освещаемого свечным фонарем, она спрыгнула.
Не смея встречаться взглядом с отцом, Салли, одетая в голубое платье, смотрела в землю, прикрывшись черным чепцом. Беременность еще не отразилась на ее тонкой талии.
Позади стоял молодой человек с круглым и невинным лицом. Он был чисто выбрит, но казалось, что ему вообще не по силам отпустить бороду даже при желании. Ему вполне могло быть шестнадцать, хотя Старбаку показалось, что и того меньше. Роберт Декер обладал жесткими, песочного цвета волосами и доверчивыми голубыми глазами. Пряча улыбку, он кивнул, приветствуя будущего тестя.
- Мистер Траслоу, - с осторожностью произнес юноша.
- Роберт Декер, - ответил Траслоу. - Познакомься с Натаниэлем Старбаком. Он - слуга Божий и согласился обвенчать тебя и Салли.
Декер, нервно теребя обеими руками шляпу, радостно кивнул Старбаку:
- Оченно рад знакомству, мистер!
- Смотри сюда, Салли! - прогремел Траслоу.
- Я не знаю, хочу ли замуж, - жалобно возразила она.
- Будешь делать, как говорят, - прорычал отец.
- Я хочу обвенчаться в церкви! - настаивала девушка. - Как Лора Тейлор, настоящим церковником!
Старбак не услышал и одного слова, да и вообще, ему было плевать, что она говорит. Он просто стоял и пялился на Салли Траслоу, мысленно спрашивая себя, для чего Господь создал подобную загадку.
С чего бы деревенской девушке, плоду прелюбодеяния с грубияном, обладать такой красотой, что затмевала само солнце? А Салли Траслоу была красавицей. Ее глаза были синими, как небо над морем Нантакета, лицо прекрасным, а губы - полными и манящими, о каких только можно мечтать.
В свете фонаря ее шоколадные волосы с золотистыми прядками казались еще ярче.
- Свадьба должна быть настоящей - ныла Салли, - с венчанием вокруг аналоя.
Без венчания женились жители глубинки или рабы.
- Ты собираешься воспитывать ребенка сама, Салли, - спросил Траслоу, - без мужа?
- Так нельзя, Салли, - жалко и тревожно добавил Декер, - тебе нужен мужчина, чтобы работать и присматривать за вами.
- Может, и не будет никакого ребенка, - с обидой огрызнулась она.
Рука Траслоу, подобно молнии, взметнулась вверх и в полную силу хлестнула Салли по щеке. Звук от удара был похож на щелчок кнута.
- Убьешь ребенка, - угрожающе прорычал он, - и я твою спину так ремнем оттяну, что кости выступать будут, поняла?
- Ничего я не сделаю, - захныкала она, согнувшись от удара. Лицо покраснело от пощечины, но в глазах все еще горели воинственность и хитрость.
- Знаешь, как я поступаю с коровами, которые бросают детенышей? - заорал Траслоу. - Я режу их. Думаешь, кому-то будет дело, если я похороню в земле еще одну суку, убившую ребенка?
- Да ничего не сделаю я! Правда! Я буду хорошей девочкой.
- Правда, мистер Траслоу, - поддержал ее Роберт Декер. - Ничего такого не случится.
Невозмутимый Ропер стоял позади парочки. Траслоу пристально вгляделся в Декера:
- Почему ты хочешь на ней жениться, Роберт?
- Я ее очень люблю, мистер Траслоу, - смущенно признался он, но тут же ухмыльнулся и покосился на Салли. - И ведь это мой ребенок. Я точно знаю, что мой.
- Свадьба будет настоящей, - оглянулся на свою дочь Траслоу, - мистер Старбак знает, как разговаривать с Богом, а если ты, Салли, нарушишь клятву, Бог сдерет с тебя кожу и порвет на куски. Не гневи Бога, девчонка. Оскорбишь его и закончишь так же, как твоя мать, умрешь раньше времени и станешь кормом для червей.
- Я буду послушной, - проскулила Салли и впервые взглянула на Старбака, у Ната перехватило дыхание, когда он посмотрел на нее.
Однажды, когда Старбак был еще ребенком, дядя Мэтью повел его в Фэнл-Холл посмотреть на электрические опыты, и Нат стоял в кругу, держась за руки с другими зеваками, когда лектор пропустил ток через их соединенные тела.
Тогда он почувствовал то же, что и сейчас: волнующую дрожь, после которой весь остальной мир потерял свое значение.
И тут же, едва познав восторг, он почувствовал отчаяние. Это чувство было грехом, проделкой дьявола. Неужели он и правда слаб духом?
Разве должен простой, благопристойный мужчина приходить в такой восторг от любого смазливоого личика? Затем, в приступе ревности, Нат задумался над тем, прав ли Траслоу в своих подозрениях и был ли Итан Ридли возлюбленным Салли, и Старбак ощутил укол губительной ревности, острой как лезвие, затем лютую ярость, что Ридли обманывал Вашингтона и Анну Фалконеров.
- Вы настоящий церковник? - спросила Старбака Салли, вздернув нос.
- Иначе бы я не просил его обвенчать вас, - твердил ее отец.
- Я сама его спросила, - с вызовом ответила Салли, продолжая смотреть на Старбака, и он знал, что она видит его насквозь.
Она видела его похоть и слабость, его греховность и страх. Отец часто предостерегал Ната против женских чар, и Старбаку казалось, что он уже повстречал самые дьявольские из них в лице мадмуазель Доминик Демарест, но сила Доминик была ничем по сравнению с напором этой девушки.
- О чем еще может девушка спросить церковника, который венчает ее, как не о его сане, - упрямо продолжала Салли.
Голос Салли был таким же низким, как и у ее отца, но если его голос пугал, то ее - вызывал более опасное ощущение.
- Так вы настоящий церковник, мистер? - снова требовательно спросила она.
- Да, - Старбак солгал ради Томаса Траслоу и потому, что не посмел сказать правду, которая приковала бы его к этой девушке.
- Полагаю, теперь мы полностью готовы, - с вызовом произнесла Салли. Ей не хотелось замуж, но и угрозы ей тоже были не по сердцу. - А кольцо у тебя есть, па?
Вопрос был обычным, но Старбак сразу понял, что он вызвал бурю эмоций. Траслоу демонстративно уставился на дочь, на ее щеке все еще виднелся отпечаток его руки, но Салли не уступала ему в дерзости. Роберт Декер перевел взгляд на отца, потом снова на дочь, но у него хватило ума промолчать.
- Это кольцо особенное, - промолвил Траслоу.
- Ты приберегаешь его для другой женщины, - ухмыльнулась Салли, и Нат решил, что Траслоу снова ударит ее, но тот лишь запустил руку в карман сюртука и вытащил маленький кожаный мешочек. Он развязал шнурок и развернул лоскут синей материи, чтобы показать кольцо, блеснувшее в темноте. Это было серебряное колечко с какой-то гравировкой, которую Старбак не мог различить.
- Это кольцо принадлежало твоей матери, - сказал Траслоу.
- И мама всегда говорила, что оно должно достаться мне, - упрямо твердила Салли.
- Надо было похоронить его вместе с ней, - Траслоу пристально смотрел на кольцо, было ясно, что эта реликвия имела для него большую ценность, затем порывисто, словно боясь, что будет сожалеть о своем решении, бросил кольцо Старбаку.
- Говори свою речь, - рявкнул Траслоу.
Ропер стянул с головы шляпу, а юный Декер придал лицу серьезное выражение. Салли облизнула губы и улыбнулась Старбаку, который глядел на серебряное кольцо, лежавшее на потрепанной Библии. Он увидел, что на кольце были выгравированы какие-то слова, но не смог разобрать их в тусклом свете фонаря. Боже, думал Нат, какие слова он должен подобрать для этой пародии на брак? Это испытание было еще хуже ямы для распиловки.
- Начинай, мистер, - прорычал Траслоу.
- Господь освятил брак, - услышал Старбак свои слова, пока отчаянно пытался вспомнить венчания, на которых бывал в Бостоне, - как акт своей любви, как таинство, в котором мы можем рождать детей, чтобы они служили Богу. Заповеди брака просты: любите друг друга.
Произнося эти слова, Нат посмотрел на Роберта Декера, и юноша одобрительно кивнул головой, словно Старбак нуждался в поддержке. Нату было ужасно жаль этого честного простака, порабощенного соблазнительницей, затем он взглянул на Салли.
- И храните верность друг другу, пока смерть не разлучит вас.
Салли улыбнулась Старбаку, и слова, которые он только что собирался произнести, растаяли как туман на полуденном солнце. Нат открыл было рот и тут же закрыл, не зная, что сказать.
- Ты слышала его слова, Салли Траслоу? - требовательно спросил ее отец.
- Конечно, я же не глухая.
- Возьми кольцо, Роберт, - велел Старбак и поразился своему безрассудству. В семинарии его учили, что таинства - священные ритуалы, которые могут служить только избранные, самые праведные из людей, и вот он, грешник, проводил в мигающем свете облюбованного мотыльками фонаря этот аморальный ритуал под зарождающейся виргинской луной.
- Положи правую руку на Библию, - сказал он Роберту, и тот положил свою грязную от работы руку на семейную Библию с надорванным корешком, которую Старбак все еще держал в руках.
- Повторяйте за мной, - произнес Старбак и придумал брачную клятву, с которой обратился к каждому по очереди, затем Нат приказал Роберту надеть кольцо на палец Салли, объявил их мужем и женой, закрыл глаза и поднял голову к звездному небу.
- Да пребудет с каждым из вас благословение Господа нашего, - произнес Старбак, - и его любовь, и его защита, и убережет вас от зла отныне и во веки веков. Мы просим об этом во имя того, кто любил нас настолько сильно, что пожертвовал единственным сыном ради искупления наших грехов. Аминь.
- Да будет так, - сказал Томас Траслоу, - аминь.
- Слава Господу, аминь, - произнес из-за спины молодоженов Ропер.
- Аминь, - лицо Роберта Декера светилось от счастья.
- На этом все? - спросила Салли Декер.
- И так будет до конца твоих дней, - рявкнул ее отец, - ты поклялась в верности, храни это обещание, девочка, или будешь страдать.
Траслоу схватил ее за левую руку, и хоть Салли попыталась отшатнуться, притянул ее к себе. Он посмотрел на серебряное кольцо на ее пальце.
- И храни это кольцо, девочка.
Салли не ответила, и Старбак подумал, что, выудив у отца кольцо, она одержала победу над ним, а победа для нее была гораздо важнее свадьбы.
Траслоу отпустил ее руку.
- Ты запишешь их имена в библии? - спросил он Старбака. - Для порядка?
- Конечно, - ответил Старбак.
- В доме есть стол, а в кувшине на каминной полке лежит карандаш. Если собака кинется, пни ее ногой, - сказал Траслоу.
Нат внес фонарь и библию в дом, где была всего одна комната, обставленная простой мебелью.
В комнате находилась кровать, стол, стул, два сундука, камин с крюком над очагом, скамья, прялка, решето для крупы, стойка с ружьями, коса и висел портрет Эндрю Джексона в раме.
Старбак сел за стол, открыл библию и нашел семейный реестр. Он пожалел, что у него не было чернил, чтобы сделать запись, но ему пришлось довольствоваться карандашом Томаса Траслоу.
Он посмотрел на список имен в реестре, начинавшийся с первых Траслоу, приехавших в Новый Свет еще в 1710 году, и увидел, что на последней заполненной строке кто-то криво сделал запись о смерти Эмили Траслоу печатными буквами, а в квадратных скобках добавил фамилию "Мэллори" на тот случай, если Бог не знает, кто такая Эмили Траслоу.
Строкой выше была простая запись о рождении Салли Эмили Траслоу в мае 1846 года, и Нат понял, что девушке исполнилось пятнадцать всего два дня назад.
"Воскресенье, 26 мая, 1861 год", - с трудом написал Нат, болели покрытые волдырями руки.
"Салли Траслоу и Роберт Декер соединены узами священного брака". В соседней колонке должно было значиться имя совершившего обряд священника. Старбак помедлил, затем вписал туда свое имя: Натаниэль Джозеф Старбак.
- Вы не настоящий священник, так? - Салли вошла в дом и с вызовом посмотрела на Старбака.
- Господь делает нас теми, кто мы есть, а кто я, не тебе о том спрашивать, - сурово, насколько смог, ответил Нат и почувствовал себя ужасно важным, но он боялся оказаться во власти девушки и нашел спасение в напыщенности.
Салли засмеялась, зная, что он лжет.
- Должна сказать, у вас очень приятный голос, - она подошла к столу и посмотрела на открытую Библию. - Я не умею читать. Один человек обещал научить меня, но так и не нашел время.
Старбак испугался, что знает этого человека, и хотя одна часть его не хотела это признавать, другая его часть хотела убедиться в подозрениях.
- Это Итан Ридли побещал тебе? - спросил ее Нат.
- Вы знаете Итана? - удивленно спросила Салли, затем кивнула. - Итан обещал научить меня читать. Он много чего обещал, но ничего не сделал. Пока не сделал, но еще ведь есть время?
- Разве есть? - спросил Нат. Он уверял себя, что его шокировало предательство Ридли по отношению к мягкой Анне Фалконер, но также понимал, что страшно завидует Итану Ридли.
- Мне нравится Итан, - Салли теперь дразнила Ната. - Он нарисовал мой портрет. Очень красивый.
- Он хорошо рисует, - попытался ответить Старбак равнодушным тоном.
Салли стояла перед ним.
- Итан говорит, что однажды заберет меня. Сделает из меня настоящую леди, подарит мне жемчуг и кольцо на палец. Золотое. Настоящее, не такое, как это.
Она протянула палец с только что надетым кольцом и коснулась руки Старбака, послав импульс ему прямо в сердце, словно молния. Салли понизила голос почти до заговорщического шепота.
- Вы сделаете это для меня, священник?
- Был бы рад научить вас читать, миссис Декер, - Старбак почувствовал легкое головокружение. Он знал, что должен отдернуть руку от этого поглаживания, но не хотел, да и не мог.
Он был очарован ею и уставился на кольцо. Буквы, вырезанные в серебре, были полустертыми, но все же разборчивыми. "Я люблю тебя", - гласили они по-французски. Это было дешевое французское кольцо для влюбленных, представлявшее ценность только для человека, чья любовь его носила.
- Вы знаете, что написано на кольце, священник? - спросила Салли.
- Да.
- Скажите мне.
Он посмотрел ей в глаза и сразу же опустил их вниз. Похоть внутри причиняла боль.
- Что там написано, мистер?
- Это французский.
- Но что там написано? - её палец все еще слегка касался его руки.
- Там написано "Я люблю тебя", - Старбак не смел взглянуть на неё.
Она очень тихо рассмеялась и скользнула пальцем по руке в сторону его среднего пальца.
- Вы дадите мне жемчуг? Как обещал Итан? - насмешливо спросила Салли.
- Я попробую. - Ему не следовало это говорить, он даже не был уверен, что хотел сказать это, он просто услышал, что произносит это, и в его голосе прозвучала грусть.
- Вы что-то знаеете, священник?
- Что? - Старбак поднял на неё взгляд
- У вас взгляд, как у моего отца.
- Неужели?
Ее палец все еще оставался у него на руке.
- Я же не по-настоящему замужем, да? - она больше не дразнила, но вдруг стала задумчивой. Старбак ничего не ответил, и она опечалилась.
- Вы действительно мне поможете? - спросила она, и в ее голосе прозвучала нота неподдельного отчаяния. Она больше не флиртовала и говорила как несчастный ребенок.
- Да, - ответил Старбак, хотя точно знал, что ему не следовало обещать такую помощь.
- Я не могу здесь оставаться, - сказала Салли, - я просто хочу оказаться отсюда подальше.
- Я помогу вам, если смогу, - сказал Старбак, и знал, что обещал больше, чем может дать, и что обещание происходило от глупости, но даже в этом случае он хотел, чтобы она ему доверяла.