Мама, я попала! Как я умудрилась так глупо вляпаться?! Что делать? Бежать домой? Только родных подставлю. Ясное дело, если этот придурок захочет забрать меня прямо из дома, он так и сделает и никакие знакомые Ларисы не помогут (о милиции, простите, полиции даже упоминать не надо).
- Куда ехать? - спрашиваю обреченно.
- Другое дело, мне нравятся хорошие девочки, - вот козел! Хорошие девочки тебе нравятся! - В Quattro Corti.
- Это где?
- Боже, Милана, ты сколько в этом городе живешь? Скажешь таксисту, он привезет, куда надо.
- Боже, Артем... - передразниваю я, давая понять, что не могу вспомнить отчества.
- Михайлович, - подсказывает с явной ехидцей.
- Артем Михайлович! Начнем сначала. Во-первых, мы с Вами, очевидно, посещаем разные места, во-вторых, у меня нет денег на такси, так что, говорите адрес и ждите, через пару часов буду. Автобусы, знаете ли, нерегулярно ходят.
- Ладно, хватит болтать, садись в такси, я тебя встречу внизу, ты где.
- Дом книги.
- Значит, я делаю заказ. И только попробуй опоздать.
'И только попробуй опоздать!' - вот возьму, и попробую! Хотя, нет, лучше не буду нарываться, а то, один раз показала характер, теперь расхлебываю.
Сажусь в первую попавшуюся машину, довольно потрепанную жизнью шестерку с таким же потрепанным водителем. Не специально выбирала, честно. Однако же, мужичок сразу понял, куда ехать и за пять минут обещал успеть. А, ну, конечно, тут ехать-то, если бы не нечищеный тротуар вдоль набережной, могла бы и прогуляться. За пять, не за пять, но минут за двадцать дошла бы.
Стоит, красавчик! Мог бы и пальтишко накинуть, холодно, все-таки. О, Господи, мы еще и ручку даме при выходе из машины подаем! Какие мы галантные! Неужели это мы несколько минут назад разговаривали с дамой тоном, совершенно недопустимым для воспитанного молодого человека?! Ах, ну да, у нас же диагноз: раздвоение личности. Жду, пока расплатится с водителем, выслушиваю едкое замечание по поводу выбранного средства передвижения, не реагируя, поднимаемся в лифте на последний этаж. Лучащийся улыбкой дядечка в возрасте принимает мой видавший виды пуховик, ни единым знаком не выказывая свое к нему отношение, можно подумать, что здесь посетители через одного в пуховиках за три тысячи. Иду мыть руки: в этом городе у меня постоянное ощущение того, что они ужасно грязные, стоит только выйти на улицу. Я бы и умылась с огромным удовольствием, кто только придумал макияж!
Проходим к столику у окна, впрочем, окна здесь повсюду, и это радует. Виден Исаакиевский собор, красота!
- Нравится?
- Да, неплохо. Люблю красивый вид из окна.
- Кто же не любит?
Пожимаю плечом:
- А что ты видишь, когда раздвигаешь утром шторы?
- Женский монастырь, - интересно, правда, или прикалывается?
- На Карповке?
- Да.
- Красивое здание. А из нашего окошка только двор видать немножко, - безбожно переврала известный детский стих.
- Должны же быть хоть какие-то плюсы от наличия денег. Надеюсь, ты голодна, - это принесли салат, а я надеюсь, что именно о нем и говорили. - Вкусно?
- Очень. Что здесь? Клубника, персик...
- Козий сыр, судя по меню, я не вдавался в подробности, вкусно, и ладно.
- Ты без машины? - это нам наливают вино. Кстати, меня никто не спрашивал, а я алкоголь не употребляю, совсем. От пары рюмок крышу сносит, наверное, плохая наследственность.
- А ты надеялась, что я тебя покатаю в моей машине.
- Прости, я забыла, ты же на метро ездишь. Хобби или экономишь?
- Стараюсь быть поближе к простому народу, - и так все это серьезно, прямо кандидат в депутаты участвует в прениях.
- Надо было в 'Макдональдс' идти. А еще лучше - в подворотню, простой народ там собирается.
- В следующий раз учту твои пожелания и приглашу в 'Макдональдс', ну или в подворотню, как ты больше любишь.
- Следующий раз откуда? Я надеялась, что ты сексуальный маньяк, а ты, похоже, каннибал.
- Это еще почему?
- Откармливаешь...
- Не волнуйся, тебя откармливать еще долго. Какая-то слишком маленькая у меня жертва, даже перед другими маньяками стыдно.
- А вы, как в 'Гербалайфе' собрания проводите и делитесь достижениями?
- Ну, да, что-то вроде клуба по интересам. Расскажешь о себе?
- Зачем? И можно подумать, что ты чего-то не знаешь. Наверняка навел справки.
- Обязательно. Только никакие справки не скажут, какая ты.
- Я - хорошая. Не обижай меня, - говорю таким честным-честным тоном, а вдруг поможет, - Отпусти меня, старче, на волю...
- Удар у тебя хороший, это точно, а вот все остальное - вопрос.
- Не сомневайся, я помогаю бабушкам через дорогу переходить и собак бездомных кормлю, - кстати, истинная правда.
- Ну, хорошо, пионер-тимуровец, расскажи, например, было ли у тебя желание разыскать своих родителей, - ты бы еще настольную лампу мне в лицо направил и форму надел!
- Мои родители не терялись, - пожалуй, отвечаю слишком резко для светской беседы, да кто же в светской беседе подобные темы поднимает? Даже мои близкие друзья не решаются.
- Ты же знаешь, о чем я говорю...
- Мне неинтересна эта тема и у меня ни малейшего желания навязываться тем, кто не хочет общения со мной.
- Разные бывают ситуации в жизни... - тоже мне, умник!
- В какой ситуации ты бы бросил своего ребенка? - надо же как-то остановить это.
- Не знаю. Всегда легко сказать что-то красивое и благородное, но не всегда знаешь, как поступишь на самом деле, - ну, и что смотреть на меня так, будто я тебе сейчас расскажу, где клад зарыт? Тоже мне, философ доморощенный!
- А я знаю. Только в случае моей смерти это было бы возможно. И то, я бы всеми силами постаралась не умереть, зная о том, что оставляю своего ребенка в одиночестве. А моя так называемая мать не умерла. Все? - почему он постоянно нарывается на грубость, специально меня выводит или врожденный талант?
- Ну, хорошо, не хочешь - не говори. Расскажи, почему выбрала эту профессию.
- Мне интересны люди и их поступки. Например, сейчас мне интересно, почему ты решил спонсировать именно наш университет, - смотрю в упор, не отводя глаз и даже не мигая, но так и не вижу никакой реакции.
- Я предположил, что ты студентка и что ехала именно с занятий, определил, где ты могла бы учиться и все.
- Хочешь сказать, что искал меня? - что-то это тип пугает меня все больше.
- Нет, это случайное совпадение, - лицо совершено серьезное, ржут только глаза. Представьте себе ржущие глаза - зрелище то еще, должна вам сообщить.
- А если бы я ехала не с учебы и вовсе не студентка?
- А ты думаешь, люди зарабатывают большие деньги только благодаря уму, наглости и отсутствию принципов? Без удачливости никак.
- Зачем я тебе? - страшный вопрос. Может, ответ будет не такой уж страшный, как я ожидаю.
- Еще не решил. Но, раз уж я потратил столько сил, времени и денег, найду какое-нибудь применение, - нет, ничего утешительного. - Как мясо?
Мясо? Какое мясо? Решил пустить меня на фарш? А, мясо! Что-то я совсем торможу.
- Вкусно. А это - артишоки?
- Да.
- И часто ты питаешься артишоками?
- Время от времени, - опять ржет.
- Да, богатые тоже плачут... Слушай, мне десерт полагается?
- Сейчас. Я решил дать тебе возможность выбрать самостоятельно.
Мгновенно материализовался официант, и я начала изучать меню. Да уж, простой 'Цезарь' за пятьсот рублей, по-моему, это - перебор.
- Грушевый десерт с мороженым, - решаю, наконец.
- Надеюсь, при выборе ты не на цену ориентировалась?
- Конечно, самый дорогой выбирала.
- Врешь ты все. Я здесь часто бываю и знаю меню.
- Мне просто показалось, что это должно быть вкусно. Надеюсь, я права.
- Ты не пьешь?
- Я не пью.
- Совсем?
- Воду, сок, чай - ежедневно, по несколько раз.
- Алкоголь?
- Нет.
- Потому что ты меня боишься?
- Нет.
- Вот поэтому ты так немногословна. Что нет?
- Возможно. Да, я тебя боюсь, нет, я не пью не поэтому. Я никогда не употребляю алкоголь, даже в лекарствах.
- Почему?
- Потом веду себя неадекватно.
- Что значит неадекватно?
- Видел фильм старый 'Свидание вслепую'? Примерно, то же, но с русским размахом, - теперь уже весь ржет. А ему идет улыбка, просто невероятно. Только, настоящая, как сейчас, не от того, что он кого-то хочет очаровать, а потому, что ему смешно. Невероятно красивый получается человек, совершенно непохожий на циничного дельца. - Уже поздно, меня ждут дома.
- Кто сказал, что сегодня ты окажешься дома? - вздох поглубже и тоску вселенскую во взгляде - вдруг проникнется и сжалится. Телефон. Мой.
- Извини, я могу ответить?
- Можешь, - изрекает милостиво, делая вальяжный взмах рукой, ни дать, ни взять римский император.
Это Пашка:
- Милана, у нас тут небольшие проблемы, ты поосторожнее, когда будешь заходить.
- Паш, какие проблемы? Изъясняйся яснее.
- Да, бабушке совсем плохо стало, взяла топор входную дверь рубит.
- ЧТО?! А вы где?
- Не волнуйся, мы забаррикадировались, главное - ты аккуратно. Папа должен приехать, он разберется.
Кошмар! Да, что с ней такое, утром же была совершенно нормальная! Прихожу в себя от того, что меня ощутимо встряхивают, взяв за плечи.
- Милана, что случилось?! - железные руки, железный взгляд, отдающий металлом голос.
- Все в порядке, мне надо домой, - оказывается, мы уже в лифте, а я и не заметила, как проделала половину пути к выходу.
- Надень куртку, - таким голосом строгие папы с непослушными детьми разговаривают. Надевает сам на меня шедевр китайской промышленности и, схватив за руку, направляет к машине. Все равно, лишь бы быстро: там мальчишки одни, а в коридоре Кузя. Бедная собака заикаться начнет, она и так нервная. Всю дорогу он пытается что-то выпытать, только мотаю головой, не хватало еще, чтобы кто-то знал о моих проблемах, тем более, таких.
- Спасибодосвидания, - бормочу скороговоркой, почти на ходу выскакивая из машины. Ключи раскопала еще сидя в машине, так что калитку во двор открываю, почти не замедлив бег. То же с дверью в подъезд. Перед дверью в квартиру приходится притормозить, замок у нас - гроза грабителям, своим ключом не открыть, не то, что отмычкой. За дверью тихо, будто ничего и не было. Может, пошутили? Не пошутили, понимаю, готовясь встретить головой обух топора, пытаюсь отклониться, подставляя плечо. И... ничего не происходит, только раздается разъяренный рык, будто дикое животное пытается отстоять свою добычу.
- Быстро успокоительное! - слышу властный окрик... Артема? О, нет!
Забегаю в комнату Ларисы, нахожу ампулу в аптечке, одним движением ее ломаю, хотя обычно мучаюсь с ними подолгу, набираю лекарство в шприц и возвращаюсь в коридор. Он уже едва удерживает бабулю, дядька рассказывал, что его пациенты невероятно сильные во время приступов. Втыкаю шприц, куда ближе, ввожу лекарство. Хороший препарат или прошел приступ, но бабушка как-то сразу перестает биться в гневе. Открываю дверь в ее комнату, снимаю покрывало, и Артем укладывает ее в кровать, нежно так, еще и по руке поглаживает, никакой злости или брезгливости. Хороший актер! Пристраиваюсь на край кровати, глажу по щеке, ее дыхание из хриплого и рваного становится спокойным, шепчу какие-то нежные слова пока бабуля не засыпает и, отвлекаясь от нее сталкиваюсь с очень странным взглядом. Он здесь что психологические эксперименты проводит? Эй, ты попутал, психолог - я. Такое впечатление, что я - объект опыта и судя по удовлетворенному лицу экспериментатора, опыта удачного.
- Спасибо за помощь! - надеюсь, ты понял, что это намек на то, что пора уходить?
- Пожалуйста, - пожимает плечом так, будто каждый день бабулек с топорами обезвреживает, - Но, кажется, теперь помощь нужна мне. - О, нет! Ну что тебе еще надо?! - Чашка чая меня спасет и вернет к жизни.
Мне остается только обреченно вздыхать - не выгонишь же человека, который тебе только что буквально жизнь спас. Веду в кухню, по пути высвобождая из заточения братьев. Знакомлю их с гостем.
- Паш, позвони, скажи папе, чтобы не приезжал, я укол сделала, утром разберется, - брат кивает и пытается проследовать за нами на кухню, но я аккуратно прикрываю дверь перед его любопытным носом. Завариваю зеленый чай, добавляя мяту - просил успокоительное, мне не жалко.