После такого разговора Мэтью разрешил сестре отвезти себя к дому Фарли, где была припаркована его машина. Автомобиль стоял на том же месте, где его оставили.
Затем он вошел в дом, встретился с Лидией Фарли, все ей объяснил и показал свидетельство о рождении. Сначала бабушка Ханны смотрела на него, не веря своим глазам. Но затем без колебаний объяснила, где находится спальня Ханны.
- Бедная девочка, наверное, плачет в своей комнате - сердце ее разбито, посетовала Лидия.
Окрыленный надеждой на примирение, Мэтью смело открыл дверь, ожидая увидеть плачущую Ханну, свернувшуюся клубочком на постели.
Но вместо этого увидел ее на полу в белой майке и красных шортах. Она делала гимнастические упражнения под музыку компакт-диска.
- Это ты?! - воскликнула Ханна, поднимаясь с пола. Не похоже было, что она убита горем, к тому же она нисколько не обрадовалась, увидев Мэтью.
- Теперь я понимаю, отчего у тебя такая тяжелая рука, - горько пошутил он.
- Убирайся из моего дома, или я вызову полицию, - грозно потребовала Ханна.
- Прости меня. Чудо Заморское, но твоя бабушка направила меня сюда, уверяя, что ты проливаешь слезы по поводу нашей ссоры, - Бабушка пошутила, а ты имел глупость ей поверить. Ты решил, наверное, что я доверчивая дурочка.
- Я не считаю тебя ни глупой, ни доверчивой, - пояснил Мэтью и с тяжелым вздохом опустился на ее кровать.
Схватив Мэтью за руку, Ханна попыталась стащить его с кровати.
- Вставай! Убирайся отсюда! Что ты там наговорил бабушке? Зачем она прислала тебя ко мне? Или ты сообщил ей, что тебя похитили инопланетяне? Она верит в летающие тарелки и тому подобные вещи. Но я-то не верю!
- Возможно, ты скорее поверишь в инопланетян, чем в то, что я тебе сейчас сообщу, - заявил Мэтью, доставая из кармана свидетельство о рождении. Почитай-ка, - настаивал он. - Тогда и узнаешь, зачем я приехал в Кловер, - Мне все равно, зачем ты приехал. Я хочу одного - чтобы ты немедленно ушел.
Обняв Ханну за талию, Мэтью посадил ее к себе на колени.
Дрожащими руками она взяла документ. Но близость Мэтью напомнила ей о том, что было между ними, и, к своему ужасу, Ханна почувствовала, что вновь хочет испытать то новое, необычное, ни с чем не сравнимое переживание, которое так внезапно подарила ей судьба.
- Успокойся и прочти, или я тут же уложу тебя на обе лопатки, - строго сказал Мэтью.
- Если тебе повезло прошлой ночью, это еще не значит... - тут она замолчала, потому что ее взгляд остановился на двух именах в документе, который был выдан тридцать два года назад в штате Флорида.
Мать младенца носила имя Александра Уиндэм, отец - Джесси Полк. Уиндэм и Полк стали родителями ребенка? С точки зрения жителей Кловера это было невероятно!
Ханна перечитала документ еще раз.
- Но это какая-то бессмыслица. - Она посмотрела на Мэтью, и глаза ее встретили его темный глубокий взгляд.
- Это мое свидетельство о рождении. Александра и Джесси - мои родители.
Грейнджеры взяли меня из того приюта, где я родился, и усыновили.
Ханна молча выслушала его рассказ о трагической гибели Иден и Галена в автомобильной аварии и о том, как Мэтью узнал, что у него были, а может, и есть кровные родители. Закончил он свой рассказ тем, как встретился сегодня со своей матерью и сестрой.
- Значит, Джастин твоя сестра?! - поразилась Ханна.
- Да, представь себе, я совсем не тот, за кого ты меня приняла, и поэтому, - тут он погладил ее волосы, собранные на затылке в конский хвостик, надеюсь, что ты попросишь у меня прощения.
- И не подумаю! Ты виноват передо мной не меньше, чем я перед тобой. Если б ты не делал тайны из своих поступков и намерений, все было бы гораздо проще. Ты обращаешься с людьми, словно они пешки на шахматной доске или действующие лица одного из твоих романов. Теперь ты являешься ко мне со свидетельством о рождении и на что-то рассчитываешь! Чего ты от меня ждешь? - Она попыталась встать, но он крепко держал ее.
- Жду от тебя доказательства, что ты не бессердечная, злая бабенка. Можешь ты мне доказать это? - И, уложив Ханну на постель, Мэтью прилег возле нее.
Ханна хотела его оттолкнуть, но вместо этого ее руки обняли Мэтью за плечи.
- Я совсем не хочу с тобой сражаться, - тихо сказал Мэтью.
- Догадываюсь, чего ты хочешь. - Она старалась сохранить воинственный дух, но почему-то гнев ее улетучился, как мыльные пузыри.
- Спасибо тебе за то, что ты не стала говорить мне о неравном положении моих родителей, - произнес он, целуя ее шею. - Не все то золото, что блестит. После встречи с Александрой Уиндэм я думаю, что семейство Полк мне больше понравится.
- Могу себе представить, что ты пережил за последние полгода: горе по поводу гибели людей, которые тебя вырастили, поиски кровных родителей... Сущий ад! - сочувственно заметила Ханна, понимая, что устоять перед Мэтью она все равно не сможет.
- Но временами мне открывалось ясное небо, - прошептал он, целуя ее. Первый раз это произошло прошлой ночью, а второй раз - теперь.
Закрыв глаза, Ханна ответила:
- Прошлая ночь оказалась не тем, чего мы оба ожидали...
- Милая, это было для меня самым необычным из всего, что мне довелось пережить. У меня были женщины, но никогда ни с кем я не испытал того, что с тобой.
- Однако ты был удивлен, что я девственница.
- Что правда, то правда, - согласился Мэтью. - Но я горжусь тем, что стал твоим первым возлюбленным. Я был потрясен при мысли, что такая красавица никого не удостоила своей любовью, кроме меня. И к тому же боялся, что сделал тебе больно и ты разочаруешься во мне... Я хотел все это сказать, но ты так быстро ушла, что я просто не успел. Прости меня!
Дотронувшись до той щеки, по которой она нанесла свой "сокрушительный удар", Ханна ответила:
- Ты тоже прости меня. Я никогда никого не била, разве только Бэя, когда мы с ним дрались еще в детстве. Но он отвечал мне тем же - мы с ним всегда были врагами.
- Ты все делаешь со страстью: торгуешь в лавке, танцуешь, ненавидишь и.., любишь.
Ханна покраснела, чувствуя, как его черные глаза проникают ей в душу. Захотелось спрятаться от этого взгляда, читающего все ее мысли и желания.
- Когда я сказала, что люблю тебя, я не имела этого в виду. Я просто подумала, что в таких случаях следует говорить о любви, - солгала она, не глядя ему в глаза. - Как я могу любить тебя, Мэтью, когда я совсем тебя не знаю.
- Можешь не вдаваться в подробности, я и так понял, - сухо ответил Мэтью.
- Я очень рада, потому что я бы не хотела...
- Ханна, заткнись!
- Но мне хочется говорить!
- А мне не хочется тебя слушать. - И с этими словами он зажал ей рот поцелуем.
Глава 9
Обвив его шею руками, Ханна отвечала на его поцелуи, прижимаясь к нему всем телом.
- Я не только должен просить у тебя прощения, любимая, - шептал он. - Я должен доставить тебе радость, которую ты ждала от меня прошлой ночью.
Она глядела в его затуманенные желанием глаза и трепетала, а в ответ на его поцелуи сама целовала его с такой же страстью. Раздевая ее, Мэтью нежно касался ее обнаженного тела, его губы припадали к ее затвердевшим соскам.
- Тебе будет хорошо со мной, я обещаю. - Казалось, его руки знали все ее тайные желания, о которых она могла только догадываться.
Он целовал ее волосы, лоб, щеки, пока она не открыла глаза, и лицо ее вспыхнуло под его внимательным взглядом. Ей хотелось что-нибудь сказать, но она не находила слов. Мэтью поцеловал ее еще раз, а затем поднялся и начал раздеваться. Ханна тоже поднялась и села на кровати.
- Мэтью!
- Что, милая?
Несколько мгновений назад она изнывала от желания, а теперь вдруг успокоилась.
- Нет, Мэтью, не надо.., нельзя.
Он глядел на нее блестящими глазами.
- Ты о чем?
- Мои родители и Бэй могут вернуться, да и бабушка рядом.
- Да, ты права. Нам нельзя оставаться здесь, - проговорил он, снова натягивая рубашку. - Пойдем немного прокатимся. Моя машина рядом.
- Твоя машина, - повторила Ханна. Она представила себе надувной матрас на заднем сиденье, мягкие подушки... И волна желаний вновь накатила на нее. Если она сейчас пойдет с ним, то снова испытает прикосновения его мягких губ и нежных рук...
Как ни трудно ей было сказать "нет", она все-таки против своей воли проговорила:
- Нет, Мэтью, я не могу. Схватив ее руку, он произнес срывающимся голосом:
- Я понимаю, прошлой ночью все было не так, как тебе хотелось, и ты боишься, что и сейчас будет так же. Но, уверяю тебя, теперь уже будет совсем по-другому...
- Мэтью, пойми, прошлой ночью между нами была только страсть, только влечение, но ведь это еще не любовь.
Значит, прошлой ночью ее слова о любви ничего не значили? И теперь, когда он полон нежных чувств и желаний, она отказывается от близости с ним? Что это, месть?
- Ты хочешь мне отомстить за то, что я не смог доставить тебе радость прошлой ночью? - гневно спросил он. - Теперь, когда я изнемогаю от желания быть с тобой!
- Я не собираюсь мстить тебе, - ответила Ханна, отнимая у него свою руку. - Я хочу действовать в соответствии со своими взглядами на жизнь. А пойти с тобой в машину, чтобы ты там удовлетворил свою потребность, - это не в моих правилах.
- Но ведь ты сама этого хочешь! Мы нужны друг другу, Ханна.
- Ты говоришь о близости между нами как о физическом удовольствии. Все равно что выпить бокал вина.
- Нет, Ханна, ты упрощаешь наши отношения, это уж слишком прозаично, проговорил Мэтью, огорченный таким поворотом дела.
- Но ведь это правда, - продолжала Ханна с улыбкой. - Чего ты ждешь от женщины, которая была три раза обручена, но не вышла замуж потому, что ждала любви...
Тут уж его охватила паника.
- Я обожаю тебя, Ханна. Но я не могу на тебе жениться только ради того, чтобы лечь в постель!
- А кому ты нужен? - возмутилась Ханна. - Я бы не пошла за тебя, даже если б ты меня умолял.
- Для чего умолять? Если б я только намекнул, мы бы обручились сегодня же.
- Твое писательское воображение обманывает тебя. Неужели ты думаешь, что я могу подвергнуть себя и свою семью риску четвертой помолвки, которая непременно будет расторгнута?
- Девочка моя, если б мы с тобой обручились, тебе бы и в голову не пришло расторгнуть наш союз. Эта помолвка была бы настоящей, такой, какая и должна быть.
- Ты, кажется, собирался уходить? - спросила она, хотя совсем не хотела, чтобы он ее покидал.
- Да, я ухожу один, если ты не изменила своего решения.
- Я не могу, Мэтью.
- Значит, не хочешь. - Он открыл дверь спальни и вышел в холл.
- Я провожу тебя, - сказала она и последовала за ним.
Они молча стояли возле двери, глядя друг на друга.
- Пойду проведаю бабушку, - наконец проговорила Ханна.
Мэтью решил не целовать ее на прощание, раз она поставила их дальнейшие отношения в слишком строгие для него рамки. Он и так чересчур настойчиво добивался ее благосклонности, чего никогда не делал раньше. Пусть теперь она сама проявит интерес к продолжению их романтичного знакомства.
Ханна приблизилась к нему. Неужели он не собирается пожелать ей спокойной ночи и поцеловать хотя бы по-дружески? Она вскинула голову, ожидая поцелуя.
Но он не воспользовался этим милым намеком.
- Возможно, мы с тобой еще встретимся здесь, в Кловере, моя девочка, бросил он через плечо и пошел к машине.
Захлопнув за ним дверь, Ханна смотрела из окна, как он сел в машину и уехал. А потом еще долго стояла у окна, глядя в пустую темноту ночи.
Жара была нестерпимой, а кондиционер в "Лавке древностей" работал не на полную мощность. Мастера по ремонту все были заняты, и поэтому лавку пришлось закрыть сразу после четырех часов дня.
В такую жару навряд ли кого-нибудь потянет в антикварный магазин. Ханна зашла к тетушке Пег и, потягивая охлажденный чай, пыталась собраться с мыслями, чтобы разумно оценить все случившееся за последнее время. Мэтью она не видела почти целую неделю. Когда раздавался телефонный звонок, она с надеждой снимала трубку, однако звонил кто угодно, но только не он. А если в лавке открывалась дверь, то и тут ее ждало разочарование.
Она отказала ему в том, чего он хотел, а больше его ничто не интересует. Но такое рассуждение ее нисколько не успокаивало.
- У тебя плохое настроение? - спросила Кейт, подходя к ней.
- Все в порядке, - ответила Ханна. - Просто изнываю от жары.
- Мне позвонила Эбби и пригласила нас с тобой в кино, так как Бен уехал по делам.
- В пятницу вечером идти в кино с подругами? - мрачно произнесла Ханна. Что мы, шестиклассницы? Впрочем, потом можно будет зайти куда-нибудь поесть мороженого.