- Конечно, дитя мое, делай то, что считаешь нужным, - согласилась Лидия.
Ханна пошла назад, навстречу улыбающемуся Мэтью.
- Она очень сердита, - пролепетала Джастин.
- Не волнуйся, мы сейчас все выясним, - успокоил ее Мэтью.
- Ханна, я знаю... - начал он.
- Не пытайся навести тень на плетень, - холодно перебила Ханна и, размахнувшись, изо всех сил ударила его по лицу.
Это была не дамская пощечина, ради театрального эффекта. Нет, это был удар, от которого у Мэтью посыпались искры из глаз и зазвенело в ушах.
- Ханна, черт возьми, ты, кажется, сломала мне челюсть, - прорычал он.
- Надеюсь, что так оно и случилось! И поделом тебе! Охотник за приданым ничего лучшего не заслуживает! - Она бы ударила его еще раз, если б не увидела, как он побледнел. - А ты, Джастин, - обратилась она к девушке, попала из огня да в полымя. Я знаю, мой брат не подарочек, но этот.., этот...
- Охотник, - подсказал Мэтью. В такой необычный для него день он рассчитывал на сочувствие и понимание со стороны Ханны, но получилось наоборот. - Ну что ж, если я охотник за приданым, то ты бессердечная, сварливая бабенка.
И это после того, что он натворил?! Никогда в жизни не доводилось Ханне так ошибаться в людях.
Повернувшись, она бросилась бегом к бабушке, которая сидела в своем инвалидном кресле возле "мерседеса" и наблюдала за разыгравшейся сценой.
- Молодец, внучка, - прокомментировала Лидия. - Думаю, теперь ты чувствуешь себя лучше.
Мэтью и Джастин смотрели вслед удалявшемуся "мерседесу", за рулем которого теперь уже сидела Ханна. Мэтью приложил руку к опухшей щеке.
- У тебя будет синяк, - жалобно сказала Джастин. - Ой, мама идет! Посмотри только на нее: она готова нас прикончить.
- Не волнуйся, я тебя в обиду не дам. Мы с ней как-нибудь разберемся.
В глазах Джастин зажегся смешливый огонек.
- То же самое ты говорил о Ханне.
- Ханна - избалованная девица, - проворчал Мэтью.
- Она мне нравится, - возразила Джастин. - Она единственная, кто попытался разрушить планы моей матери, и я ценю ее усилия. Жаль только, что теперь она нас с тобой возненавидит. Если б ты смог ей все объяснить! Но она не желает ничего слушать.
- Джастин, немедленно иди в дом! - приказала Александра, подойдя ближе.
Мэтью уже готов был встать на защиту сестры, но Джастин его опередила. Взяв брата за руку, она выпрямилась и спокойно сказала:
- Я больше не намерена выполнять твои приказы, мама. Если ты хочешь меня о чем-нибудь попросить, делай это в цивилизованной форме, а я уже сама буду принимать решение: выполнять или не выполнять твою просьбу.
- Как ты смеешь мне грубить, мерзавка! - закричала Александра.
- Я не мерзавка и не позволю так меня обзывать, - смело продолжала Джастин, взглянув на Мэтью, который поддержал ее, молча кивнув головой. - Это не я переспала с одним из клана Полков, а ты, мама! Не я родила ребенка в шестнадцать лет, а ты! И вот теперь он стоит перед тобой. - С этими словами она указала на Мэтью. - Он мой брат и твой родной сын, мама! Тот самый, которого ты родила от Полка!
Александра побледнела, и затем все произошло как в "мыльной опере": колени ее подогнулись и она потеряла сознание.
И хотя Мэтью был уверен, что обморок притворный, он подхватил ее на руки. Александра была хрупкой и легкой, трудно было представить себе, что эта женщина произвела его на свет, подарив ему жизнь. Мысленно он сравнил ее с Иден Грейнджер, которую продолжал считать своей настоящей матерью.
Придя в себя, Александра отстранилась от него.
- Неужели это возможно? - прошептала она. - Вы действительно тот ребенок, которого я.., которого мы... О Боже!
Достав из внутреннего кармана свидетельство о рождении, Мэтью молча протянул его Александре. Держа документ дрожащими руками, она внимательно его изучала.
- Да, вспоминаю, как я заполнила эту бумагу, - произнесла она словно во сне. - Вот моя подпись. Я хотела назвать мальчика Джесси, но медсестра посоветовала мне никак не называть ребенка, чтобы приемные родители могли сами выбрать для него имя. Она сказала, что мне будет тяжелее расстаться с младенцем, если я сама дам ему имя. - Глаза Александры наполнились слезами.
- Его зовут Мэтью, мама, - сообщила Джастин. - Мэтью Грейнджер, и он пришел к нам, чтобы взять у нас интервью, которое поможет ему в работе над книгой по истории нашего штата.
- Знает ли семья Фарли подробности вашего рождения? - спросила Александра дрожащим голосом.
- Нет, - холодно ответил Мэтью. - Я никому, кроме вас и Джастин, не открыл этой "позорной тайны". Только Джесси Полк мог знать об этом, если, конечно, вы в свое время его проинформировали.
Александра еще некоторое время изучала документ, потом вернула его Мэтью. Лицо ее сделалось непроницаемым, а глаза уподобились двум синим льдышкам - Не знаю, что вам сказать. Вам нужны деньги? Наша семья готова предоставить вам скромное содержание, если только вы не станете нас шантажировать...
- Мэтью приехал сюда не для того, чтобы нас шантажировать, - перебила ее возмущенная Джастин. - Он известный писатель и не нуждается в деньгах.
- Ах, как ты доверчива, - неодобрительно заметила Александра.
- Вы ошибаетесь, Джастин права, - возразил Мэтью, холодно глядя на родную мать. - Мне не нужны ваши деньги, и я уже наслышался об Уиндэмах. К счастью, я узнал, что у меня есть сестра, а теперь хотел бы услышать об отце. Что касается Джастин, хотите вы этого или нет, я буду о ней заботиться, как и подобает старшему брату.
Тут вдруг Александра закрыла лицо руками.
- Ты выглядишь так же, как твой отец, и говоришь так же, как он - Джесси Джеймс Полк! - И она горько заплакала. - Мы встретились с ним на железнодорожной станции. Мне было пятнадцать лет, а ему - семнадцать. Он подошел ко мне и стал разговаривать так же смело, как ты. Я потеряла голову...
После этого неожиданного признания все трое направились к дому. Во время обеда, который был сервирован на террасе, Александра продолжала свое повествование. Примерно так Мэтью и представлял себе предысторию своего появления на свет: двое неопытных подростков, ослепленные неожиданной запретной любовью, стали его кровными родителями.
- Джесси предлагал мне сбежать с ним куда-нибудь, - вспоминала Александра. - Он стыдился принадлежности к своему клану, стыдился того, что его уже заранее все презирают и он не имеет возможности доказать, на что способен. Получив образование, он пошел в армию и уговаривал меня уехать вместе с ним, в качестве его жены.
- Но вы, конечно, не могли позволить себе стать шестнадцатилетней женой военного с младенцем на руках, - сухо заметил Мэтью, наблюдая за сновавшими туда-сюда слугами и обозревая богатое поместье, простирающееся вокруг старинного дома. - Стиль вашей жизни претерпел бы, мягко говоря, существенные изменения.
- Не могу тебе сказать, сколько раз я, вспоминая об этом, размышляла, правильно ли поступила, - проговорила Александра, глотая слезы. - Может, надо было уехать с Джесси, и мы были бы счастливы!
- Но могло произойти и совсем по-другому, - сказал Мэтью, пытаясь ее утешить. - Я благодарен судьбе за то, что меня воспитали и вырастили Гален и Иден Грейнджеры. Вы правильно поступили, что отказались от меня. Однако где же теперь Джесси Полк? Он все еще в Кловере? Вы с ним виделись?
- Джесси нет, - сказала Александра с горечью. - Когда я находилась в приюте для незамужних рожениц во Флориде, мои родители сообщили ему, что меня отправили учиться в Швейцарию. В это время Джесси уже был в армии. Он погиб на войне во Вьетнаме.
- Когда это случилось? - спросил Мэтью, огорченный смертью отца, которого так и не удалось встретить.
- Джесси погиб как герой, когда второй раз добровольно отправился во Вьетнам. Он был посмертно награжден Серебряной Звездой. - Из глаз Александры снова потекли слезы. - Его имя можно прочесть на мемориальной стене в Вашингтоне, и похоронен он на Арлингтонском кладбище.
- Как печально, - проговорила Джастин, всхлипывая. - Я бы хотела быть дочерью такого отца.
- Скажите, Александра, виделись ли вы с ним хоть раз после того, как я родился? - спросил Мэтью.
- После.., рождения ребенка меня и в самом деле отправили учиться в Швейцарию. Мне было уже двадцать лет, когда мы с Джесси встретились на Рождество. Я приехала на каникулы, а он прибыл в отпуск из Вьетнама. Я рассказала ему, что родила сына и отказалась от него. - Александра еле сдерживала слезы. - Джесси был очень рассержен: он упрекал меня за то, что я скрыла от него сына, и сказал, что никогда мне этого не простит. Он назвал меня эгоисткой, трусихой и снобом и предрек, что я никогда не буду счастлива. Затем он ушел, и мы больше с ним не виделись. Ему было всего двадцать три года, когда он погиб.
Наступило молчание.
- Джесси Полк не ошибся, мама, - нарушила Джастин печальную тишину. - Ты не была счастлива.
- Ты права, - подтвердила Александра. - Счастье не мой удел.
- Я всегда думала, что ты несчастлива из-за меня, - продолжала Джастин. Потому, что я не красавица, даже, можно сказать, дурнушка. Но если б я старалась делать все, чтобы тебе угодить...
- Ты, сестренка, совсем не дурнушка, - возразил Мэтью. - А теперь ты начнешь жить так, как тебе самой захочется. - Он взял Александру за руку и крепко сжал, строго глядя ей в глаза. - А это значит, что Джастин будет учиться там, где сама захочет, и не будет обручаться с Бэем Фарли или с кем-либо другим, пока не почувствует, что пришла ее пора. Моя сестра будет одеваться и причесываться по своему вкусу. А если вы, Александра, станете навязывать ей свою волю, вам придется иметь дело со мной.
Александра была смущена.
- Я слишком опекала дочь, опасаясь, что она может повторить мою ошибку.
- И потому собирались выдать ее замуж за Бэя Фарли? - спросил Мэтью с горькой усмешкой.
- Я не понимаю, что в этом плохого, - оборонялась Александра. - Почему Джастин не хочет за него выходить? Он из хорошей семьи, привлекательный и остроумный.
Мэтью и Джастин обменялись недоуменными взглядами.
- А почему бы, Александра, вам самой не выйти замуж за Бэя, вместо того чтобы навязывать его дочери, которой он не нравится? - спросил Мэтью иронически. - В конце концов, какое значение имеет разница в двадцать лет? Вы не побоялись родить от Джесси Полка внебрачного сына. Если уж вам удалось замять тот скандал, то этот для вас - ерунда.
- Мало того, что вы оскорбили меня, молодой человек, вы еще не уважаете вашего отца, а ведь он - герой войны! - С этими словами Александра ударила Мэтью по той самой щеке, которой уже досталось от Ханны. Затем она поднялась и гордо вышла, оставив брата с сестрой на террасе.
- Должен признаться, я заслужил эту пощечину, - пробормотал Мэтью, потирая щеку.
- А я думаю, что ты заслужил и первую пощечину, от Ханны, - заметила Джастин, поднимая с пола стул, опрокинутый резким движением матери. - Ты ведь говорил, что никто не знает о нашем родстве. Что же могла подумать Ханна о нас с тобой?
- Ну, это уж совершенно невероятно, - сказал Мэтью с раздражением. Смешно и глупо ревновать...
- Однако ее бабушка тоже не была в восторге от твоего поведения, продолжала Джастин.
- Я собирался ей все объяснить, но она не дала мне возможности этого сделать. Она мне не верит. Зачем мне такая женщина?
- У меня нет морального права давать тебе советы, - согласилась Джастин. Меня саму чуть было не сосватали за Бэя Фарли! Но Ханна, должна тебе сказать, не похожа на других членов ее семьи: ни на брата, ни на сестер, ни на родителей. Она веселая, энергичная и очень нравится моему двоюродному брату. Правда, он говорит, что Ханна роковая женщина, ведь у нее было так много поклонников...
- Если я еще раз услышу, как НАШ двоюродный брат говорит о Ханне, я его прибью, - возмутился Мэтью. - Ханна ни с кем не была в близких отношениях!
Уж он-то точно знал, так как стал ее первым настоящим возлюбленным. Почему же он позволил ей уйти, не объяснив, как она ему дорога? У нее было трое женихов, но никому из них она не принадлежала. И лишь он, хотя они были знакомы только один день, стал ее избранником.
- Наверное, я сам виноват в том, что не заслужил ее доверия, - заметил Мэтью, тяжело вздохнув. - У меня в голове просто какая-то путаница от всего этого.
- Значит, надо ее распутать! - решительно заявила Джастин. - Ты помог мне противостоять маме, чего я без тебя не смогла бы сделать. Ты говорил, что разберешься с Ханной. Так докажи это!