– Ваши ноги в лубках, ожоги я обработал так хорошо, как только возможно, и, э, позаботился, чтобы своими движениями вы больше не навредили себе. Сейчас я, увы, бессилен сделать для вас еще что-нибудь, господин Мерс.
Я кивнул, по-прежнему глядя на водопад и стараясь не дрожать. Когда шаги лекаря удалились, я расслабился. А потом тихо-тихо, на выдохе, высвободил все проклятья, которые у меня накопились за последние четверть столетия.
Незнакомый слуга принес еще чашку супа. Я упомянул, что им пришлось кормить меня с ложки? В общем, после кормежки меня снова заколотило, что, наверное, отняло больше сил, чем мог придать суп. Кстати, невкусный. Ячменный, слишком мало чеснока и переизбыток калгана.
Потом я, вероятно, заснул, потому что проснулся, когда появился граф, которого сопровождал Дани. Дани всячески изображал уверенность.
Правой рукой я владел достаточно хорошо, чтобы изобразить слабое приветствие. Шагал Дани так, словно отмахал немало миль.
Еще с ними были два стражника (кажется, одного я узнал). Взмахом руки граф велел им удалиться, но тут я сказал:
– Нет, господин граф.
– А?
– Они вам понадобятся.
Часть пятая. Левидопт
«Самка откладывает яйца, самец опекает их. Однако, как и у джарегов (отсюда же общая этимология названий, см. приложение Б), у обоих полов имеются яд и крылья. Подходящего объяснения этому пока не найдено…
Наиболее важным и наиболее часто упускаемым из виду аспектом левидопта является то, что он, завершая общее развитие джагалы, также находится в состоянии непрерывногоо превращения.»
(Оскаани, «Краткий обзор фауны Среднего Юга». Т. 6, гл. 19)
13.
Лефитт: Что, никто ничего мне не может сказать? (Входит Тадмар) Тадмар: Я могу. Лефитт: Будь благословенны боги! Прошу, говорите. Тадмар: У дверей торговец. Лефитт (в сторону): Я ведь сам просил, верно?
(Миерсен, «Шесть частей воды». День Первый, Акт IV, Сцена 3)
Стражники замешкались – наверное, голос мой несколько окреп – и посмотрели на графа. Тот нахмурился. Дани пытался сохранить самообладание.
– Где он? – спросил я.
– А о ком вы говорите? – проговорил Дани.
Я обреченно покачал головой.
– Я слишком устал для этих игр и слишком спешу. Если не хочешь, чтобы его сиятельство охотился за тобой по всему свету – и я, если только выживу, тоже, – просто отвечай. Джарег. Эльф. Убийца. Драгаэрянин. Тот, кто подрядил тебя доставить меня к нему. Где он? И не изображай невинное удивление, ты просто кажешься еще глупее.
Он покосился на его сиятельство, который, отдаю ему должное, мгновенно понял мою игру и сделал каменную физиономию.
Дани вздохнул.
– Ну, а если я вам расскажу, я выберусь из всего этого живым?
Он смотрел на его сиятельство, который ответил:
– Что до меня – пожалуй. За него ручаться не стану.
Я проговорил:
– Прямо сейчас я все равно с тобой многого не сотворю.
Дани многозначительно покосился на Лойоша и Ротсу.
– А, ну да. Ладно, мы оставим тебя в покое.
«Мы же не отпустим его на все четыре стороны, босс, правда?»
«Я еще не решил.»
Он кивнул.
– В двух милях к северо-востоку от города у Дороги лесорубов есть несколько старых хижин. За третьей из них начинается тропа, которая ведет за холм. У подножия холма есть что-то вроде конторы, ей обычно пользуется старшина лесорубов. Он там.
– Знаю это место, – проворчал граф.
Дани кивнул и сделал полуразворот, собираясь исчезнуть.
– Еще не все, – сказал я. – Он сказал, как его зовут?
– Маккет. – Он немного запнулся, произнося это имя – потому, вероятно, что ударение приходилось на последний слог. В фенарианском такого не бывает.
Я усмехнулся. «Маккет» значит «миролюбивый». Убийца с чувством юмора, да – и не более меня склонен открывать свое настоящее имя.
– Когда он впервые связался с тобой?
– Было это, э, недели две незад.
Я мысленно перевел «недели» Востока в драгаэрские и кивнул.
– Как он на тебя вышел?
– Не знаю. Случилось это после того, как его сиятельство поручил проследить за вами. Может, слуга проболтался.
– Может быть. Найти местного владетеля и выкачать информацию у одного из его слуг – для начала вполне разумный шаг.
– Я выясню, кто это был, – заявил граф.
– Если желаете, но не думаю, что это важно, – проговорил я. – Если бы вы платили слугам так много, что им в голову не приходило бы брать взятки, они бы не были слугами.
Я снова сосредоточился на Дани.
– Когда он ждет от тебя следующего доклада?
– Сегодня, за час до сумерек.
– И?
Он поник.
– Расслабься, – велел я. – Жизнь тебе уже обещана, а снова доверять тебе… ты для этого чересчур многое выдал. Заканчивай.
Дани кивнул.
– Я должен доставить план особняка, ваше точное в нем местонахождение, распорядок стражи и насколько плотно вас охраняют.
– А потом?
– Заплатить он обещал, когда вернется. Конечно, если он действительно намерен заплатить, а не просто уйти, или предварительно прикончить меня.
– Не беспокойся, он заплатит. В смысле, заплатил бы.
– Вы его знаете?
– Я знаю таких, как он. Полагаю, аванс ты уже получил?
Он кивнул.
– В таком случае ты, пожалуй, не просто выживешь, но и… минутку.
«Лойош, сколько золота у меня с собой?»
«Не знаю, босс. Много. Фунтов пять.»
– Ты можешь получить вдобавок десять золотых монет имперской чеканки. Чистое золото. Тебя это интересует?
– Десять золотых, – повторил он. – А один золотой это сколько?
– Ровно унция, – сказал я. – Одна семнадцатая имперского фунта.
– Это вы называете унцией?
– Да.
– Странно.
– Имперская единица веса. А вы что называете унцией?
– Одну шестнадцатую часть стандартного фунта.
– И это не странно?
– Ваша правда.
– Ну и?
– Что я должен сделать?
– Кое о чем умолчать.
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните.
– Не сомневаюсь. Итак?
Он задумался, но я уже знал ответ – я видел жадные огоньки в его глазах. Мне очень хорошо знакомы эти огоньки, много лет я так или иначе кормился с таких.
– Идет, – решил Дани.
– Хорошо. Передай ему все, о чем вы договорились. Но ни слова о нашем разговоре, и ни единого намека, который заставил бы его заподозрить, что его могут ждать. Насколько он в курсе, все по плану. Уяснил?
Он кивнул.
– Скажи, что все здесь затихает часа через четыре после заката.
Он снова кивнул.
– Думаешь, справишься?
– С тем, чтобы умолчать кое о чем? А как вы полагаете, сударь?
– Твоя правда. Посмотри на меня, Дани.
– Я смотрю на вас.
– Нет. Посмотри на то, что со мной сделали. – Голос мой внезапно охрип.
Он сглотнул и кивнул.
– Запомни как следует, Дани. Я тебе и так не доверяю – но если предашь, я устрою так, чтобы ты попал ко мне в руки, и вот тогда с тобой будет то же самое.
Я посмотрел на его сиятельство, он – на меня; граф помолчал, потом кивнул.
– Я понял, – сказал Дани.
– Хорошо. Двигай, не опаздывай. Тебе заплатят, когда… когда все устроится.
– Вы даже не хотите спросить, сколько мне пообещали за то, чтобы доставить вас в его руки?
– Никогда не страдал излишним любопытством, – соврал я.
Как только Дани ушел, граф, опередив меня, повернулся к одному из стражников и спросил:
– Есть у нас кто-то, способный незаметно проследить за ним?
– Да, господин.
– Тогда пусть так и сделает.
Он отпустил обоих охранников, мы остались одни.
– Итак, что теперь?
Теперь мне хотелось бы выспаться.
– Пошлите нескольких опытных людей, способных подобраться поближе и ничего не выдать. Не давайте ему пустить в ход заклинание, возможно, он…
– Что, просто убить его? Без предупреждения – не захватить в плен, не предать суду, по одному вашему слову?
– Да, – подтвердил я и стал ждать его ответа.
Как я и предполагал, слишком сильно давить на него не пришлось.
– Хорошо.
– Найдите колдуна и скажите, что вам нужна пыльца Несиффы. Много. Мешок.
– Это что такое?
– Вообще-то это составная часть для средства от головной боли, но сейчас она необходима для другого. Этот порошок мгновенно пристает к коже и к одежде. Пусть каждый из нападающих в левой руке держит горсточку, и первым делом надо швырнуть ее в противника.
– Зачем?
– Он не телепортируется, это слишком долго. Как только убийца поймет, что на него напали – а это не должно произойти раньше чем за секунду до начала атаки, или нам не повезло, – скорее всего, он первым делом попытается исчезнуть из виду, если только умеет. Скорее всего умеет, заклинание невидимости достаточно простое. Однако покрытый этой штукой, он останется видимым для ваших людей. Трюк старый, но надежный.
– Хорошо. Еще раз, как оно называется?
– Пыльца Несиффы. Подберите опытных людей, способных двигаться бесшумно. Совершенно бесшумно. Спрячьтесь снаружи, подождите, пока он выйдет, и просто убейте его. Никаких предупреждений, или он ускользнет.
Граф кивнул, хотя это ему не нравилось. Что до меня, мне не нравилась лишь возможность провала.
– В ящике, который принесли со мной, есть пояс с деньгами. Возьмите…
– Нет, – отказался он. – Об оплате позабочусь я.
– Хорошо. – Я не стал спорить.
Покончив со всеми делами, его сиятельство пожелал мне всего наилучшего и удалился. Тут же возникли колдуны, которые сменили припарки и напоили меня очередными отвратительными смесями, а за ними явился помощник лекаря (раньше я его не видел) и, мурлыча себе под нос нечто глубоко бессмысленное, поменял повязки, а затем наконец я остался один.
Устал жутко.
«Если получится, мы…»
«…будем там же, где теперь, босс. Джареги знают, где ты.»
«Да, но мы выиграем время.»
«День? Два? Неделю?»
«А у них останется нерешенным прежний вопрос. И вообще я могу перебраться обратно в город. – Я попытался не думать об очередном переезде. – Всему свое время, приятель.»
«Ну да, босс.» – Радости он не испытывал.
Ротса, по-моему, выглядела здоровой. Я спросил, Лойош согласился.
«Она просто пытается привлечь мое внимание, босс.»
Как же иногда Лойошу везет, что Ротса не слышит, о чем мы с ним говорим.
А потом я заснул. И спал, наверное, часа три-четыре. Самый долгий сон за последнее время. Потом вернулись колдуны и начали готовить смеси в дальнем конце комнаты, о чем-то шепотом советуясь. Мое мнение их, кажется, не интересовало. Потом они чем-то меня напоили и положили мне на тело там и сям что-то мокрое. Вынужден признать, мокрое было самое то, что нужно. Потом я снова заснул.
На этот раз меня разбудил Лойош:
«Босс, они вернулись.»
«Кто? Что?»
Я открыл глаза, и тут вошел его сиятельство в сопровождении двух стражников, один лучился радостью, другой был покрыт пылью, грязью и – да, кровью.
Я вопросительно посмотрел на графа.
– Сделано, – ответил он. – Он мертв.
Я выдохнул. Напряжение, которое все это время держало меня, чуть отпустило.
Граф махнул стражнику, заляпанному кровью.
– Покажи.
Стражник шагнул вперед. Я было подумал, что мне сейчас продемонстрируют отсеченную голову, но сверток у него в руках был слишком мал и не той формы. Он развернул тряпицу. Стилет, клинок дюймов в девять, острый как игла. Я бы и сам выбрал нечто подобное. Черно-серый металл почти не отражал света. Почувствовать его я не мог note 7, но все равно вздрогнул.
– Что это? – резко спросил старик.
– Оружие особого рода. Оно… – Говорить «злое» не хотелось, звучало бы глупо, но любое другое слово и близко не описывает эту штуку. – Спрячьте его подальше и понадежнее. Запечатайте, укройте в сокровищнице…
– У меня нет никакой сокровищницы, – сказал он слишком быстро.
– …И включите в завещание как условие получения наследства. Никогда не пускайте его в ход. Вам, наверное, и трогать-то его не захочется.
Стражник занервничал еще сильнее, чем раньше. Саэкереш кивнул ему и велел:
– Положи там. Потом займусь.
Затем повернулся ко мне:
– Итак, все закончено?
– Закончено? И близко нет. Но теперь, если я уйду из-под вашего крова и устроюсь, скажем, в городе, для вас все это закончено. В любом случае, мы можем надеяться, что получили отсрочку.
– И других этих, не знаю, кто они там, не будет?
– Будут. Но не все сразу, полагаю. Обычно они работают поодиночке.
– Но эти другие, они будут знать, где вы?
– Думаю, те, кто послал Маккета, знают.
– Значит, когда от него не поступит извещения…
– Да.
Он потер кулаком рот.
– На постоялом дворе вы будете в безопасности?
– Мне где угодно будет безопаснее, чем здесь. Но да, если ему придется явиться за мной в город, его почти наверняка заметят. В частности, потому что при нем будет вот такое, – я махнул рукой в сторону тумбочки. – В городе достаточно колдунов, его непременно заметят. Кстати, почему так? Они тут просто кишат. Для вашей страны это обычно?
Граф скорчил гримасу.
– У нас тут их еще не так много, бывает и больше.
И я тут же вспомнил, что не так давно их и тут было больше, на целую семью. Что бы ни сотворили со мной, но им пришлось еще хуже. Да и Маккету тоже.
– В таком случае вы послать им предупреждение?
– Кое-кому могу. Достаточно многим.
– Хорошо. Тогда пусть остаются начеку, если вдруг почувствуют нечто уродливо-зловещее, такое, чего раньше не встречали. Если расслабиться и отпустить на волю свои чувства, можно его заметить довольно-таки издалека. Это будет оружие такого же рода, как и у Маккета. Если они почувствуют подобное, значит, еще один убийца-эльф пришел за мной.
– Чем вы их так достали?
– Ну, у меня есть враги.
Он решил не углубляться.
Пришел Эбрамис, а с ним два стражника и слуга. Меня подняли, перевернули, сменили постель. Спросили, нужно ли мне воспользоваться ночным горшком, я сказал, да – но подробности никому не интересны. Стражники вежливо отвернулись. Когда я снова лежал в кровати, меня знобило. Потом меня покормили и я заснул, но несколько раз просыпался. Сны.
Во время одного из таких пробуждений я обнаружил, что Ротса как-то очень уж ластится ко мне – трется головкой о мою щеку, вылизывает мне уголок рта. Что-то новенькое. Я спросил у Лойоша, он сказал: «Ты ей нравишься, босс», и на душе стало как-то теплее. Странно. С Ротсой у меня все вышло странно, мы связаны, так сказать, магией, которая не должна была сработать. Я призвал ее так, как колдуны призывают дружка – но уже взрослой note 8. Она сошлась с Лойошем и потому, в общем, оставалась со мной, но моя связь с Ротсой оставалась в лучшем случае слабенькой, обычно мы общались с помощью Лойоша. И теперь я, оказывается, ей нравлюсь. Приятная неожиданность.
Ночь, наконец, истекла. Утром я не чувствовал себя лучше, однако Эбрамис, похоже, придерживался иного мнения, потому что на сей раз к супу прилагались сухарики. Лекарь посмотрел на то, что колдуны сотворили с моими ожогами, и одобрительно кивнул. Затем он занялся моей рукой, а я снова отвернулся к картине. Под каким бы кровом я ни провел остаток своих дней, если у меня когда-либо будет этот кров (или, если уж об этом речь, остаток дней), сомневаюсь, что повешу там картину с водопадом. И об искусствоведении, пожалуй, тоже лучше забыть.
Наконец меня оставили в покое.
«Надо решить, каков наш следующий ход, босс.»