Одного воспоминания оказалось достаточно, чтобы его охватило сильнейшее возбуждение. Он снова хотел ее с той же силой, с которой его тянуло к Кейт в Куршевеле. Даже сильнее, поскольку мысль о том, что она — мать его ребенка, отчего-то делала ее еще желаннее.
Вот только Кейт, видимо, уже не чувствовала к нему никакого притяжения. Кристиано сжал зубы, когда вспомнил, с каким испугом она отшатывалась от него при каждом прикосновении. Да и смотрела все время так, будто он опасный преступник.
Она превратилась в совершенно другую женщину. В ней не осталось и намека на ту Кейт, которая когда-то сидела рядом с ним на постели и рассказывала об их первой встрече…
Дверь ванной комнаты открылась.
Сделав большой глоток кофе, Кристиано поставил чашку на стол. Он выигрывал время, чтобы взять под контроль не только эмоции, но и свое тело, прежде чем повернуться к появившейся Кейт. Ему с большим трудом удалось прогнать от себя воспоминания, и лишь тогда он осмелился взглянуть в ее сторону. Кейт утопала в гостиничном халате, из-за чего выглядела совсем хрупкой, и ему сразу захотелось обнять ее.
— Садись и поешь, — произнес Кристиано, указывая на стол, и каким-то чудом даже умудрился улыбнуться.
— У меня не так много времени, — пробормотала она, не поднимая взгляда.
Кристиано налил кофе во вторую чашку и поставил на противоположный конец стола:
— У тебя есть ровно двадцать три минуты. Дольше я тебя здесь не задержу.
Ему не удалось полностью подавить свои эмоции, и в своем голосе он услышал нотки разочарования. Кейт прикусила губу и, сев за стол, потянулась за чашкой. Сделав глоток, она напряженно посмотрела на него.
— Как ты узнал? — спросила Кейт, не дождавшись никакой реакции на свой молчаливый вопрос.
— Ты оставила свою сумочку, а внутри было письмо.
— Ты не имел права…
— Читать его? — с раздражением перебил ее Кристиано. — Оно же было мне адресовано! Вопрос тут в другом: почему ты мне его не дала? Нет. Лучше объясни, почему не рассказала мне все сама?
Какое-то время Кейт сидела молча, понурив голову, так что Кристиано не мог видеть ее глаза, но потом решительно взглянула на него:
— Я собиралась. Я хотела это сделать. Для этого и поехала в Монако на презентацию. Только ты меня не узнал.
Кристиано стиснул зубы при напоминании о провалах в памяти.
— Ты знаешь, что в этом нет моей вины.
— Теперь знаю, — мягко согласилась она и, взяв круассан, стала намазывать на него масло. — Но к тому моменту, когда я узнала причину, я поняла, что ты совсем не тот человек, которого я знала.
— Что ты этим хочешь сказать?
Она слегка покраснела, и в ее глазах Кристиано прочитал нерешительность.
— Ты стал… — Кейт тряхнула головой, — жестче, холоднее, беспощаднее.
Кристиано вальяжно устроился в кресле рядом с окном, едва сдерживая ухмылку, и заставил себя отвести от Кейт глаза.
— Не надо мне льстить, — протянул он саркастично. — Я таким был всегда, и это всем известно.
В ответ Кейт снова промолчала, и только через некоторое время Кристиано краем глаза заметил, что она отрицательно покачала головой.
— В том-то и дело, что нет, — с грустью в голосе сказала она. — В глубине души ты другой.
У Кристиано мгновенно родилось множество саркастических ответов на эту смешную ремарку, но он не видел смысла доказывать очевидное. Кейт глубоко заблуждалась. Если бы она его хорошо знала, то не согласилась бы даже в карты с ним играть, не говоря уж о том, чтобы стать матерью его ребенка.
— Если у тебя сохранились такие прекрасные воспоминания обо мне, то почему же ты раньше со мной не связалась? — язвительно спросил Кристиано.
— А я пробовала. Еще беременной полетела в Монако, думая, что встречусь с тобой и все расскажу. Наивная! Два дня я простояла около больницы в толпе твоих фанатов в надежде поговорить с твоей ассистенткой или директором команды. Я даже пообщалась с охранником и назвала ему свое имя, чтобы он сообщил тебе, что я хочу тебя увидеть. Он мне практически в лицо рассмеялся, когда выслушал мою просьбу.
— Прости, я не знал.
— Перед отъездом я оставила в больнице письмо для тебя, а потом написала еще одно, когда Александр родился, и отправила прямо на твой личный адрес.
— Моя ассистентка занимается почтой, — сказал Кристиано, вставая. Время летело, и он с раздражением провел рукой по волосам. Ему хотелось сдержать свое обещание не задерживать ее, но и не терпелось услышать ответы на свои вопросы. — Почему ты ничего не сказала за все то время, которое мы провели вместе в горах? Кейт тоже встала:
— Потому что я почти сразу поняла, насколько это бессмысленно. Тебе не нужна семья, ты сам это сказал. Я этого боялась изначально, но надеялась, что твое отношение изменится.
— Изменится? — с грустью повторил Кристиано. — Все это время, пока мы были вместе, ты оценивала меня и мое поведение, раздумывая, достоин ли я быть отцом!
И Кейт, очевидно, пришла к выводу, что не достоин! Эта простая правда оглушила Кристиано. В памяти у него всплыло то, что она напрямую спросила его о желании иметь наследника, и то, что он ей ответил.
Кейт покачала головой:
— Нет, неправда! Я не пыталась тебя оценивать, я пыталась понять, насколько тебе нужно иметь ребенка. Не хотела, чтобы Александр стал для тебя обузой. Просто я полагала, что Александру не столько нужен отец, сколько настоящая семья.
Искренность и отчаяние, с которыми Кейт сказала последние слова, заставили сердце Кристиано сжаться. Нахмурившись, он отвернулся и посмотрел в окно.
— У него она может быть, — твердо сказал он после некоторого молчания.
— Но каким образом? — тихо спросила она. — О чем ты?
Кристиано развернулся к ней, стараясь сдерживать бушующие в нем эмоции.
— Ему нужна семья, и мы должны ее создать, поэтому я прошу тебя выйти за меня замуж.
Глава 10
Услышав предложение Кристиано Марески выйти за него замуж, Кейт по идее должна была бы запрыгать от счастья и броситься ему в объятия. Какие тут могут быть колебания, любая на ее месте тотчас помчалась бы в ближайший салон за свадебным платьем! А Кейт замерла на месте. Она открыла было рот, чтобы ответить, но слов не нашла.
— Итак? — настаивал Кристиано, и его холодный насмешливый тон только усилил сомнения, одолевавшие Кейт.
— Выйти за тебя замуж… — повторила она отстраненно, с недоверием посмотрев на него. — Серьезно? По-настоящему?
— Зарегистрировать брак не по-настоящему? Как ты это себе представляешь?
— Я не это имею в виду. Я хотела сказать…
— Будем ли мы давать обещания делить радости и горести и умереть в один день? — с усмешкой сказал Кристиано. — Если ты хотела узнать, стоит ли тебе представлять себя героиней романтического фильма и ожидать слезливой развязки и сказочного финала, то можешь на это не надеяться. Мы говорим не о наших отношениях, а о нашем сыне. Я хочу, чтобы он был обеспечен и рос в семье, где и отец и мать заботятся о нем. Мы будем жить вместе и вместе воспитывать его. Вот и все.
Мужчина, которого она всем сердцем любила уже четыре года, говорил ей о семье и поддержке, о вещах настолько желанных, что и описать нельзя. Однако в его предложении не хватало самого главного.
— Жить вместе? — прошептала она, поднимаясь и пряча руки в карманах халата. — Правда? Ты готов пожертвовать своей свободой? Ты будешь с нами проводить время, а не с моделями и поклонницами?
— Ну, это будет от тебя зависеть. Как ты отнесешься к нашему браку и к супружеским обязанностям. Я не монах и обета воздержания давать не собираюсь.
— Значит… мы будем… вместе спать?
— Только если ты этого хочешь. — Голос у него был абсолютно спокойным, как будто они обсуждали простую деловую сделку. — У меня, может, недостатков много, но я никогда ни к чему никого не принуждал. Тем более заниматься со мной сексом.
Разумеется, ведь женщины сами вешались на него!
— Еще бы, — пробормотала она и нервно сглотнула, потому что Кристиано шагнул к ней ближе и убрал упавший ей на лицо локон.
— Так ты согласна? — мягко спросил он.
— Нет! — вскрикнула Кейт, отшатнувшись от него. Одно его прикосновение заставило ее сердце учащенно забиться. — Спасибо за предложение, но мой ответ — нет. Если я выйду замуж, то только по любви, а не из практических соображений.
Губы Кристиано презрительно скривились, как будто она сказала ужасную глупость.
— Понятно. В таком случае мой адвокат свяжется с твоим, чтобы обговорить условия совместной опеки над Алессандро.
Кейт не могла не отметить, что он выбрал итальянский вариант имени сына, и тяжело вздохнула. Отныне мальчик всегда будет наполовину итальянцем и наполовину англичанином — два дома, две жизни. У него будут отец и мать, но это будет создавать только дополнительные сложности.
— Неужели это действительно необходимо? Ты же скоро уедешь… вернешься в Монако или куда-то там еще. У тебя же будут гонки постоянно…
Шансов переубедить его было мало, и Кейт это понимала. Однако она знала и то, как Кристиано относился к работе, и решила попытаться.
— Конечно, я вернусь к работе, — пожал плечами Кристиано. — Что с того, что я гонщик. Это же не значит, что я не могу быть отцом.
— Но каким отцом? — Кейт так сильно сжала руки, что ногти врезались ей в ладони. — Ты разве можешь гарантировать ему спокойствие и безопасность, если сам почти каждый день рискуешь жизнью?
Кристиано сузил глаза:
— Чего именно ты боишься, Кейт?
Она выдавила из себя смешок, который должен был показать ему, что и она считает свои страхи смешными.
— Что он привяжется к тебе, а потом потеряет.
— И, по-твоему, ему лучше совсем меня не знать в таком случае? Да? — Спокойный тон Кристиано не предвещал ничего хорошего.
— Да, — тихо ответила Кейт, похолодев при виде улыбки, появившейся на его лице.
— Ты себе не представляешь, каково это жить, не зная собственного отца.
— Не представляю, — выдохнула Кейт, чувствуя, что ей все сложнее и сложнее контролировать свои эмоции. — Зато мне хорошо известно, как больно потерять отца, которого ты обожаешь. Вот, кажется, он только что играл с тобой, а в следующее мгновение его нет.
Она закрыла глаза, потому что почувствовала, как к ним подкатывают слезы. Грудь ее взволнованно вздымалась и дыхание сделалось прерывистым, а Кристиано оставался холодным, и ничто не выдавало его волнения.
— Еще одна причина необходимости обращения к адвокатам. Надо обязательно оформить все документы, чтобы защитить будущее Алессандро в том случае, если со мной что-нибудь случится.
Кейт сделала глубокий вдох, пытаясь хотя бы слегка успокоиться, и предприняла последнюю попытку отговорить Кристиано.
— Кристиано, пожалуйста! Подумай еще раз! Ты не можешь войти в его жизнь, чтобы потом исчезнуть! Это же такая ответственность! Это же нечестно по отношению к нему!
Кристиано внимательно посмотрел на нее. Лучи солнца освещали Кейт и подчеркивали ее естественную красоту, отчего у него никак не проходило возбуждение. Однако ему удавалось держать себя под контролем.
— Ты хотела сказать — «по отношению ко мне», — произнес Кристиано, вдруг осознав, как давно он не спал, и почувствовав навалившуюся на него усталость.
— Что ты под этим подразумеваешь?
— Ты не хочешь делиться. Ты хочешь, чтобы он был только твоим.
— Нет! Я…
— Я ни в коем случае не критикую тебя, Кейт, — прервал ее Кристиано. — И не виню тебя. Ты три года сама со всем справлялась, и, уверен, это было нелегко. Но теперь ты должна свыкнуться с мыслью, что я стану частью жизни Алессандро. Я никуда не уйду. Так что одевайся. Пора возвращаться в больницу, я хочу познакомиться с сыном.
Он слишком устал, чтобы продолжать спор. Пусть прежде у него никогда не было желания становиться отцом, а сама идея отцовства не была ему близка из-за его собственного несчастливого детства, но теперь все изменилось. Кристиано понял, что ему не терпится увидеть сына и получше узнать его.
— Я бы не хотела, чтобы он прямо сейчас узнал, кто ты, — тихо проговорила Кейт, когда они входили в детское отделение. Кристиано косо посмотрел на нее и криво усмехнулся.
— Что именно? Что я гонщик или что я его отец? — прямо спросил он.
— И то, и другое. Но я имела в виду, что не нужно пока ему говорить, что ты его отец. Слишком рано и неожиданно. Ведь он только стал поправляться, и пока у него хватало эмоций и впечатлений. И еще… он всегда смущается в обществе незнакомых людей. Особенно мужчин, так что не ожидай многого.
— Спасибо за предупреждение. Учту, — отозвался Кристиано ледяным тоном.
Кейт старалась смотреть прямо перед собой, пока они шли по коридору, чтобы не обращать внимания ни на Кристиано, возвышавшегося рядом, ни на медсестер, каждая из которых провожала его восхищенным взглядом.
Она вошла в палату первой и увидела Александра, склонившегося над книгой о гоночных автомобилях, которую ему принесла Лиззи. Сама Лиззи сидела рядом и тоже рассматривала фотографии. Кейт с облегчением отметила, что оборудования и трубок стало гораздо меньше.
— Ты вернулась! — поприветствовала ее Лиззи, подняв голову, когда Кейт вошла. На лице у нее появилась улыбка. — О! Ты гораздо лучше выглядишь! Как прошла…
Она осеклась, когда увидела в дверном проеме фигуру Кристиано. Глаза у нее расширились.
— Лиззи, познакомься. Это Кристиано Мареска. Лиззи Хилл.
Кристиано продвинулся внутрь палаты и протянул руку. Лицо у него было бледное, но губы все-таки разъехались в вежливой улыбке.
— Рад познакомиться, Лиззи.
Лиззи покраснела, и Кейт нахмурилась, раздраженная тем, что даже ее лучшая подруга не смогла устоять перед очарованием Кристиано. Однако сам Кристиано не обратил на это никакого внимания, потому что сразу же развернулся к постели, на которой сидел Александр.
Мальчик, не отрываясь и не мигая, смотрел на вошедшего мужчину.
— Гонщик! — сказал он громко.
Кейт подошла к кровати и погладила сына по голове:
— Что такое, милый?
Мальчик продолжал пристально рассматривать Кристиано, как будто боялся, что тот в любой момент может исчезнуть.
— Это гонщик из моей книжки!
Она открыла было рот, но промолчала, потому что почувствовала, что никто не услышит ее. Взгляд Александра был прикован к Кристиано, который тоже не сводил с мальчика глаз. Выражение его лица заставило сердце Кейт остановиться на мгновение.
— Я Кристиано.
— У тебя зеленая машина! Сейчас покажу! — Александр принялся листать книгу, пока не остановился на одной из фотографий, занимавшей весь разворот. — Вот, смотри…
Кристиано сел на край кровати и наклонился над книгой. Увидев отца и сына вместе, Кейт отвернулась и закрыла глаза, потому что слезы вновь угрожали политься по щекам.
— Ты прав, это моя машина. Тебе нравятся машины? — услышала она мягкий голос Кристиано, в котором слышались совершенно новые нотки.
— Да! — быстро ответил Александр. Кейт открыла глаза и увидела, как он потянулся к красной машине, которую ему на Рождество подарил Доминик. — У меня много машин. Вот эта машина с Человеком-пауком. Она радиоуправляемая!
Кристиано осторожно взял игрушку у него из рук и некоторое время внимательно рассматривал. И Кейт, и Лиззи, обе молча наблюдали за этим как зачарованные.
— Замечательная! — тихо сказал Кристиано, возвращая машину мальчику.
На лице у Александра читалась гордость, и он с достоинством взял машину и поставил обратно на столик рядом с кроватью.
— А у тебя какая машина? — спросил он.
— «Кампано». Сейчас я езжу на новой модели CX8. Тестирую.
Кристиано поднял голову, и на какое-то мгновение их с Кейт взгляды пересеклись, отчего у нее перехватило дыхание. Она хотела снова закрыть глаза, но не могла. Выражение лица Кристиано уже не было таким равнодушным, как в отеле, и читаемая на нем буря эмоций до глубины души потрясла Кейт. Ей сложно было разобраться в его эмоциях, но почему-то на какое-то мгновение в ней даже проснулась неясная надежда, что все образуется. Однако возглас сына заставил ее очнуться.