Их встретил шофер в темной униформе и белых перчатках и проводил к сверкающему лимузину. Усаживаясь рядом с Хьюго, Энджи обратила внимание, что на подголовниках пассажирских сидений были надеты белоснежные кружевные чехлы.
— Японцы — большие поклонники гигиены. Ты увидишь, что Токио — очень чистый город.
Другая культура, другие обычаи, подумала Энджи. Сколько еще сюрпризов готовит ей эта поездка?
Хьюго успокаивающе пожал ее руку.
— Тебе понравится, Энджи. Просто сейчас темно, а при свете дня Токио создает впечатление огромного белого мегаполиса. Ты не увидишь здесь обилия красных крыш, как если бы ты пролетала над Сиднеем. Токио — самый белый город, который я только видел.
Машина подъехала к VIP-входу в отель «Империал», и навстречу им вышла целая группа представителей отеля, которые, непрерывно кланяясь, взяли их багаж и проводили широкими коридорами к лифту, затем до дверей их апартаментов и вместе с ними вошли, чтобы удостовериться, что высоких гостей все устраивает.
Энджи подобный прием просто ошеломил. Она считала, что так встречают только особ королевской крови, или глав государств, или звезд шоу-бизнеса. Она с восторгом рассматривала цветочное оформление номера, когда Хьюго отпустил свиту, сделав это так величественно, как будто на самом деле был королевских кровей.
Хьюго подошел к ней, все еще потрясенной совсем другим миром, в котором она оказалась, и сказал, указав в сторону ванной комнаты:
— У нас не так много времени до ужина. Хочешь принять душ первой?
Энджи кивнула, в то время как рой бабочек вновь атаковала ее желудок. Ванная… она обнаженная… наедине с ним…
— Позволь взять твое пальто.
Его руки легли на воротник, спустили пальто с ее плеч, рук… Они были очень близко, лицом к лицу, и дыхание Энджи застряло где-то в легких. Хьюго бросил пальто на кресло и положил руки на ее талию. На его губах вновь появилась белозубая волчья улыбка, в глазах сверкнул чувственный вызов.
— Я так долго ждал этого момента, — промурлыкал он.
Когда рот Хьюго накрыл ее губы, она поняла, что тоже долго ждала этого, представляя, каким будет его поцелуй, надеясь, что он развеет сомнения, теснящиеся в ее голове. Она обвила руками его шею, закрыла глаза и отдалась поцелую.
Поцелуй не показался ей ни хищническим, ни захватническим. Он был, скорее, соблазняющим, очаровывающим, побуждающим к ответу. Его губы нежно потерлись о ее, язык обежал контур ее рта, приглашая, искушая открыться и впустить его внутрь.
Медлительный, этот поцелуй походил на захватывающее путешествие. Она почувствовала, как его руки притягивают ее все ближе, до полного соприкосновения их тел.
Его объятия и поцелуй заставили Энджи почувствовать себя очень женственной и желанной, какой она уже давно не чувствовала себя с Полом. Энджи не хотела думать, что ее собственные ощущения подогреваются вкусом риска и авантюризма, а потом и вовсе перестала думать о чем-либо, потому что второй поцелуй и явное возбуждение вытеснили все мысли и ощущения, кроме неистового желания.
К смущению Энджи, именно Хьюго прервал их поцелуй. Он мягко отстранился и глубоко вздохнул.
— У нас мало времени, Энджи, — пробормотал он хрипло. — Лучше тебе пойти и принять душ.
Как она дошла до ванной на ватных ногах, Энджи не помнила. Собственное отражение в многочисленных зеркалах поразило ее. Это была не она… Как мог практически незнакомый мужчина пробудить в ней такую бурю чувств? Как она могла думать о том, чтобы сказать ему «нет», если ее тело кричит «Да!»?
Раздевшись и надев шапочку, чтобы не намокли волосы, Энджи включила душ, надеясь, что его тугие струи помогут ей успокоиться. Зная, что время ограничено, она на стала задерживаться и спустя несколько минут вышла из ванной, завернувшись в махровый халат, с охапкой одежды в руках.
— Ванная твоя! — крикнула она Хьюго.
Он разделся до трусов!
Она инстинктивно отвела взгляд, хотя вторым ее побуждением было повнимательнее рассмотреть его почти что обнаженное тело. Но она успела заметить, что он был сложен лучше Пола — более мускулист и рельефен, со смуглой кожей. На его груди практически не было волос, и тело казалось глянцевым. Энджи буквально заставила себя сконцентрировать свой взгляд на чемодане.
Одеваясь, Энджи ругала себя за то, что все время сравнивает Хьюго с Полом. Пол Овертон навсегда ушел из ее жизни. Конечно, очень трудно за три дня забыть три года жизни, но еще труднее признать тот факт, что еще неделю назад она была близка с одним мужчиной, а сейчас горит желанием испытать близость с другим.
Но она не была счастлива с Полом, вдруг осознала Энджи.
А Хьюго… он совсем другой.
Для ужина Энджи выбрала наряд от Лизы Хо из жатого бархата зеленого оттенка: жакет в китайском стиле с длинными облегающими рукавами, расширяющимися у запястий, и длинная узкая юбка, также резко расширяющаяся внизу. Черные туфли на высоких каблуках с завязками вокруг икр дополняли наряд. Она как раз заканчивала наносить макияж, сидя у туалетного столика, когда из ванной комнаты вышел Хьюго, обернутый полотенцем вокруг бедер.
Сердце Энджи бросилось вскачь, а когда он развязал полотенце и начал одеваться — едва не выскочило из груди. При этом он вел себя очень естественно, а вовсе не как эксгибиционист, непринужденно разговаривая с ней, как будто ничего особенного не происходит.
Энджи не могла не думать, что он наверняка привык к таким ситуациям. Приглашать женщину провести с ним уикенд для него так же привычно, как непривычно для нее принимать такие приглашения, что не могло не породить закономерный вопрос — не является ли она всего-навсего одной из многих, с кем отношения прекратятся уже в понедельник утром?
Энджи не понравилась эта мысль.
…Зазвонил телефон, а это значит, что машина за ними уже прибыла.
Энджи быстро схватила свою маленькую вечернюю сумочку и поднялась, готовая к выходу. Хьюго опустил на рычаг телефонную трубку и окинул ее взглядом с головы до ног, задержавшись на длинном ряду пуговиц на ее жакете. Он был одет в темно-синий костюм в тонкую полоску и выглядел очень внушительно и шикарно.
— Этот наряд подходит для ужина? — нервно спросила Энджи.
Его лицо осветилось улыбкой с легким налетом иронии.
— Все, что ты ни делаешь, ты делаешь превосходно.
— Я то же самое могу сказать о тебе, — парировала она, приказывая себе не терять головы окончательно.
Хьюго рассмеялся.
— Значит, мы являем собой отличную пару.
С этой пьянящей мысли и начался для Энджи первый вечер в Токио.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Хьюго никак не мог сосредоточиться на беседе с гостеприимными хозяевами, хотя речь шла о перспективах их совместного бизнеса. Сегодня он чувствовал себя будто вне игры, и все из-за Энджи Блессинг.
Он не помнил, когда в последний раз был так сильно очарован какой-нибудь женщиной. Его обычный самоконтроль куда-то испарился, стоило ему поцеловать ее в первый раз. Он всячески пытался восстановить его, но, стоило ему взглянуть на провокационный ряд пуговиц на ее жакете, в его сознании воцарялся хаос.
Японцы тоже явно были очарованы ею. Было ли это врожденное деловое чутье или неподдельный интерес к ним и их стране, но Энджи придала этой встрече какую-то позитивную энергетику. Хьюго рассказал, какую работу Энджи выполняет для него, и они тут же вручили ей свои визитные карточки.
У него никогда еще не было лучшего партнера — он нахмурился при таком определении — на уикенд. Энджи очень точно назвала себя Сексапильный Ангел, но она была не просто сексуальна, она была красива и умна. Хьюго был восхищен, мечтал оказаться с ней в постели, но было бы глупо терять свой обычный самоконтроль. Ничего, стоит ему утолить свое любопытство, и все встанет на свои места.
Его подогревает ожидание и предвкушение, а удовлетворение охладит этот неожиданный пыл.
Мысли Энджи тоже все время крутились вокруг Хьюго. В них звучали даже свадебные колокола. Хотя это были и глупые фантазии, но родились они после его слов о том, что они — «отличная пара».
Вечер получился просто замечательный. Они сидели на полу, на подушках, в отдельном кабинете дорогого японского ресторана, их обслуживали грациозные японки в кимоно, и появление каждого нового блюда было целым представлением. Большинство блюд были Энджи совершенно незнакомы, но Хьюго тут же приходил ей на выручку, как только замечал ее озадаченный взгляд. Она с удовольствием попробовала все, кроме супа из морских водорослей. Когда его принесли, она бросила молящий взгляд на Хьюго, давая понять, что не может больше съесть ни кусочка.
В ответ он с усмешкой поднял свой стаканчик с саке, давая понять, что она может не есть суп, а выпить традиционной рисовой водки. Саке ей понравилось, но она одернула себя, чтобы не выпить лишнего. Она и так была слишком возбуждена происходящим, а главное — близостью мужчины, который заставлял ее чувствовать себя желанной и ценимой.
Она чувствовала, что он хочет ее. Это читалось в каждом его взгляде во время беседы, в том, как его синие греховные глаза то и дело задерживались на пуговицах ее жакета. В ответ на эти взгляды ее груди напрягались и тяжелели, и она знала, что не станет останавливать его, когда он начнет расстегивать эти пуговицы одну за другой, когда они останутся наедине в их апартаментах. Эта мысль приводила ее в неистовое возбуждение.
Его руки, его губы, его тело… сама личность этого мужчины нравились Энджи все больше и больше. Ей казалось, будто над ней вспыхнула счастливая звезда, обещая подарить этим вечером все самое лучшее, что бывает в жизни. И Энджи не собиралась упускать этот шанс.
Когда они в лимузине возвращались в свой отель, Энджи болтала без умолку, чувствуя, что от нервного напряжения просто не может остановиться. Хьюго не был столь многословен, с улыбкой слушая ее восторги по поводу прекрасно проведенного вечера. И терпеливо выжидая.
Реальность того, что неизбежно должно было произойти, Энджи осознала только тогда, когда бесшумно закрылись двери лифта, который должен был доставить их в номер. И тогда она замолчала.
Ей очень хотелось, чтобы Хьюго произнес что-нибудь, что бы ослабило ее напряжение, облегчило следующий шаг, но он не сказал ни слова. Он просто крепче сжал ее руку, будто демонстрируя, что она в ловушке и путей к отступлению нет. Ожиданию пришел конец. Счет пошел на минуты… секунды… и сейчас она окажется там, где он видел ее с самого начала.
Двери лифта открылись на их этаже. Она подстроилась под широкий уверенный шаг Хьюго, хотя сердце ее выстукивало лихорадочную барабанную дробь.
Но это был ее выбор, Хьюго ни к чему ее не принуждал. Она оказалась здесь по собственной воле.
Хьюго открыл дверь их номера, положил руку ей на спину и слегка подтолкнул вперед. Жест был мягкий, а рука вовсе не походила на когтистую лапу хищника. И она входила не в темные опасные джунгли, а в ярко освещенный роскошный номер отеля.
Дверь за ее спиной закрылась. Чтобы не смотреть на огромную кровать, Энджи сосредоточила свое внимание на чудесной цветочной композиции на кофейном столике в зоне отдыха.
Ее плечи были сведены от напряжения, когда Хьюго помогал ей снять пальто. Это больше не была джентльменская вежливость, и Энджи поняла это. Она приказывала себе расслабиться, но тело отказывалось ей повиноваться.
— Я позволил себе рассчитывать слишком на многое, Энджи?
Она чувствовала жар его тела, легкий аромат его туалетной воды.
Этот провокационный вопрос заставил ее резко обернуться к нему. Он отбросил ее пальто и расстегнул свое, но его взгляд был прикован к ее лицу и был похож на два проникающих лазерных луча.
— Что… — звук, который она издала, походил на воронье карканье, — ты имеешь в виду?
Глаза Хьюго насмешливо блеснули, когда он прямо сказал:
— Ты боишься.
— Нет, я не боюсь, — быстро ответила она, испугавшись, что он заподозрил ее в малодушии.
Его пальто присоединилось к ее на диване, отделяющем зону отдыха от спальни. Затем, все также насмешливо глядя на нее, он начал развязывать галстук.
— Я знал слишком многих женщин, чтобы не распознать, когда женщина готова… лечь со мной в постель.
— Может быть, проблема как раз в том, что ты знал слишком многих, — пылко парировала Энджи. И снова ей стало не по себе при мысли, что она всего лишь одна из длинной череды его любовниц.
Губы Хьюго изогнулись в ироничной усмешке.
— Я не подросток, Энджи. Так же, как и ты, — добавил он. — Но я не прыгаю из одной постели в другую, — продолжил Хьюго, и Энджи пожалела, что не промолчала. — Каждая женщина в моей жизни пользовалась исключительным вниманием, пока наши отношения не прекращались по какой-либо причине.
— А почему закончились твои… последние отношения? — не сдержала любопытства Энджи.
Расстегнув запонки, Хьюго положил их в карман рубашки и посмотрел в лицо Энджи. В его взгляде читалась насмешка, но он все же ответил:
— Я застал Крисси нюхающей кокаин. Она солгала мне, что бросила этим заниматься, а я ненавижу наркотики.
Крисси… Сознание Энджи выхватило это имя, хотя оно ничего ей не говорило. Так же, как имя Пол вряд ли что-нибудь сказало бы Хьюго. Новые отношения должны начинаться с чистого листа. Так зачем же она тянет за собой груз прошлого?
Хьюго сел на край кровати и стал снимать туфли и носки, ничуть не смущаясь того, что она наблюдает за ним. Как ни странно, Энджи это тоже не смущало, хотя она чувствовала, что он прекрасно отдает себе отчет в том, что делает, и снова выжидает.
Но Энджи не могла себя заставить сдвинуться с места. Любое действие казалось ей сейчас ошибочным. Если она подойдет к нему, он может цинично решить, что она навязывается, если не подойдет… Но самое ужасное в том, что она не могла не только двинуться, но и сказать что-либо.
Хьюго положил свернутые носки в туфли — аккуратный мужчина, любящий упорядоченную жизнь, — и выпрямился. Выражение его лица говорило о том, что ему в голову пришла невероятная мысль.
— Ты девственница, Энджи? Поэтому ты так нервничаешь?
— Нет! — Это предположение повергло ее в еще большее смущение.
— Ты когда-нибудь подвергалась насилию?
Энджи покачала головой, окончательно подавленная, — теперь Хьюго решил, что она испытывает отвращение к сексу вследствие негативного опыта.
Хьюго встал с кровати, закатал рукава рубашки, обнажив сильные смуглые руки, и подошел к Энджи.
— Ты беспокоишься о предохранении? — спросил он, нахмурившись при виде ее расстроенного лица. — Если дело в этом… — Он замолчал и кивнул в сторону прикроватной тумбочки. — Я запасся презервативами, поскольку тоже не хочу никаких неприятных последствий.
— Спасибо, — выдавила из себя Энджи, чувствуя себя полной идиоткой из-за того, что сама себя поставила в такое дурацкое положение. Пока она копалась в своих чувствах, Хьюго вполне цивилизованно, по-джентльменски позаботился обо всем.
На его губах появилась провокационная улыбка, и он стал медленно сокращать расстояние между ними. Подняв руку, он погладил костяшками пальцев ее пылающую от смущения щеку.
— Должен сказать, что я ожидал от Сексапильного Ангела совсем другого.
Энджи хотела сказать: «Просто поцелуй меня», но вместо этого выпалила:
— Я — не Сексапильный Ангел.
При этих словах Хьюго замер.
— Прошу прощения?
— Сексапильный Ангел — это Горячий Шоколад.
Он покачал головой, как будто она несла околесицу.
— Сегодня утром на рекламном щите…
— …другая женщина. Я заметил.
— Именно она должна была появиться вчера под именем Сексапильного Ангела. Но поскольку произошла ошибка, то Франсин пришлось придумать другое имя.
— Франсин? — Хьюго снова покачал головой. Было видно, что он окончательно запутался.
— Я пыталась объяснить тебе при нашей первой встрече, что произошла ошибка, но ты не поверил мне. Правда состоит в том, что моя подруга отдала в рекламное агентство фотографию, на которой мы с ней вдвоем, и там перепутали. Это Франсин решила разрекламировать себя.