Очевидно, в IX столетии здесь были просто голые камни, ну, может быть, слегка подернутые мхом. Однако за минувшие века тот же самый ветер, что некогда выточил гребень каменной рептилии, нанес сюда частички почвы, а затем – и укрепившиеся в ней семена растений, так что в итоге "черепаха" приобрела вид просто заросшего пригорка, даже с небольшими деревцами поверху. Камни кое-где торчали из зелени, но в целом не приходилось удивляться, что на спутниковых снимках – сделанных не в последние дни, а раньше, при лучших метеоусловиях – этот участок не привлекал внимания.
Однако внимание Квинсли он привлек. И тот, очевидно, убедил главаря бандитов, что для продолжения пути необходимо восстановить ориентир в первоначальном виде – то есть выкорчевать деревья и срыть весь лишний грунт. Результаты каковых работ и наблюдали теперь спецназовцы, посмеиваясь и представляя себе старательно вкалывавших на жаре бандитов и их пленника, который, если и принимал участие в общем труде, то, скорее всего, в привычной ему роли распорядителя раскопок.
– Да-а, – констатировал Брэддок, окидывая взглядом кучи перемешанной с травой земли вокруг "черепахи" и валявшиеся на поляне деревца с уже увядшими листьями, – он явно задержал их здесь не на один день. Учитывая, что вряд ли у банды с собой много лопат… им пришлось копать мачете, не иначе.
– Удивительно, как они его не убили за такое, – хмыкнул Дьюк.
– Жажда сокровищ творит чудеса. Но вот если они доберутся до цели, я ему не завидую – причем независимо от того, что они там найдут… Между прочим, док, там действительно могут быть сокровища?
– В тексте о таком, насколько я могу судить, не сказано, – ответил Джонс с мрачным видом – ему явно не понравились реплики о перспективах Квинсли, хотя он и сам понимал, что его друг в большой опасности. – Учитывая, что это тайное святилище, полагаю, что оно строго функционально, ничего лишнего и декоративного там нет. Хотя, конечно, там могут оказаться какие-то культовые предметы из золота. А может быть, и из простой меди… Слушайте, полковник, а давайте, чтобы не ждать завтрашнего полудня, попробуем заменить солнце фонарем? Конечно, это даст нам расходящиеся лучи вместо параллельных, и картина будет сильно зависеть от исходного положения фонаря…
– Есть способ получше, – усмехнулся Брэддок. – Джим, ты уже отсканировал ориентир?
– С южной стороны в двух ракурсах, сэр, пока ждал вас.
– Сделай еще два скана – с северо-востока и северо-запада.
– Да, сэр.
Только тут Джонс обратил внимание на прибор в руках Джексона, отдаленно походивший на радар дорожной полиции. На самом деле это был лазерный трехмерный сканер. После того, как оператор указывал расположение и границы объекта, луч дальномера, двигаясь по принципу телевизионной развертки, определял расстояние до каждой точки исследуемого предмета и, таким образом, считывал его форму. Естественно, для того, чтобы получить полный трехмерный облик, предмет необходимо было обойти с разных сторон.
Пока Джексон сканировал "черепаху", Вильямс достал из ранца ноутбук толщиной не больше полудюйма и разложил его прямо на траве. Экран мигнул – операционная система уже находилась в энергонезависимой памяти, и компьютер был готов к работе спустя какую-то секунду. Результатов сканирования пришлось подождать несколько дольше, но вот, наконец, Джексон направился к своему товарищу, и ноутбук тут же высветил значок, показывающий, что связь со сканером установлена и передача данных начата. Еще несколько секунд спустя на экране выросла точная трехмерная модель "черепахи", сориентированная по сторонам света.
– Вот смотрите, док, – полковник и археолог подошли к Вильямсу. – Здесь мы можем увидеть, в частности, как выглядит объект при освещении любым источником, размещенным где угодно. Сейчас Хенри задаст в качестве источника сегодняшнее полуденное положение солнца…
"Черепаха" на экране окрасилась причудливыми тенями. Солдат покрутил изображение, выискивая нужный ракурс.
– Вот, кажется, и наша змея, – удовлетворенно констатировал Брэддок. – И даже с глазами.
Действительно, тени от нескольких камней, выпиравших из северо-восточной части пригорка, косо падали на неровный бок "черепахи" и сливались друг с другом, образуя при взгляде с земли нечто похожее на извивы змеиного тела (на экране, в мелком масштабе, сходство было особенно заметным, но и наблюдатель на местности должен был его уловить). Особенно показательны оказались две тени от расположенных на разной высоте расширявшихся кверху каменных столбов, в каждом из которых была дыра: две тени с небольшими светлыми пятнами внутри сложились в голову с глазами – не совсем симметричную, но вполне узнаваемую. В отличие от реальной змеи, у этой нос получился острым, и, поскольку отбрасывала его не вершина, а боковой выступ столба, а также и по причине косой поверхности каменного бока, указывал он не на север, а на северо-запад. Вильямс еще немного поколдовал с программой и сообщил точный курс – 315 градусов.
– А что будет в другое время года? – спросил Брэддок. – Мы ведь между тропиком и экватором, летом здесь полуденное солнце светит с севера.
– Сейчас посмотрим, сэр, – Вильямс ввел новые параметры. Теперь программа плавно демонстрировала, как меняются полуденные тени в течение всего года. БОльшую часть года змея толстела или худела, таращилась или жмурилась, но сохраняла свою указательную функцию. Однако при приближении солнца к зениту сначала исчезали глаза, а затем, при переходе светила в северную часть неба, змея и вовсе пропадала, распадаясь на отдельные пятна, отброшенные вверх по склону.
– Не нравится мне это, – покачал головой полковник. – Ориентир должен быть универсальным.
– Тут нет ничего странного, – возразил Джонс. – Майя верили, что не только каждый месяц, но и каждый день благоприятен для одних занятий и неблагоприятен для других. Видимо, летние месяцы просто считались неподходящими для посещения того святилища.
– Ага, летом демоны в отпуске, – усмехнулся Брэддок. – Вашему другу повезло, что он оказался здесь в подходящее время и понял, что это та самая черепаха. Полагаю, у него хватило бы ума сказать бандитам, что он знает дальнейший путь, даже не увидев змеи – но нам его искать было бы сложнее.
– А нам повезло, что бандиты расчистили каменную основу, – добавил Джонс. – Под слоем земли и деревьев мы бы увидели только отдельные пятна вместо змеи, даже с вашим прибором.
– Ну, на такой случай существует ультразвуковой сканер, – не согласился полковник. – Он позволяет определить очертания твердого вещества и сквозь слой мягкого. Но точность, конечно, ниже, чем у лазерного…
Другие солдаты тем временем обследовали местность вокруг. Раз уж точно было известно, что бандиты останавливались здесь и, возможно, даже провели несколько дней – находки могли быть интересными. Почти сразу обнаружилось кострище – выходит, открытый огонь террористы все-таки жгли, но хорошо маскировали. Нашлись дырки от колышков палаток (судя по их числу и расположению, численность банды действительно едва ли превышала три десятка человек) и несколько пустых жестянок из-под консервов и пива – как видно, "красные партизаны" питались не только подножным кормом. Но больше – ничего интересного. Никаких тайных посланий от Квинсли, на которые так рассчитывал Джонс. Должно быть, бандиты не спускали глаз со своего пленника.
– Ладно, – подвел итог Брэддок, – не будем больше терять времени. Порядок следования прежний, курс 3-1-5.
К концу дня Джонс все же выдохся, но изо всех сил старался не подавать вида. Зимняя ночь, хотя и более короткая в этих широтах, чем в умеренном поясе, уже давно вступила в свои права, но отряд продолжал шагать, торопясь сократить разрыв с преследуемыми, едва ли имевшими приборы ночного видения. Когда, наконец, был объявлен привал, археолог стащил с плеч ранец и тут же повалился в траву, где и лежал, пока остальные занимались обустройством стоянки.
– С вами все в порядке? – присел возле него Хоренстиин, по основной своей специализации – медик.
– Просто немного устал, – вымученно улыбнулся археолог, поворачиваясь набок, лицом к собеседнику.
– Могу дать стимулятор.
– Наркотик? – нахмурился Джонс.
– Нет. Он не вызывает привыкания. Хотя злоупотреблять им, конечно, не стоит. Но в разумных дозах…
– Не надо, – решительно мотнул головой ученый. – Справлюсь своими силами. Я в порядке, правда.
– Как знаете. Только не лежите так на траве, – напутствовал его Хоренстиин. – Во-первых, замерзнете, во-вторых, сами должны знать, что за дрянь тут ползает.
– Это точно, – согласился Джонс, нехотя поднимаясь. Днем отряду несколько раз встречались змеи, но их хотя бы можно было заметить, в отличие от неразличимых в траве ядовитых членистоногих.
Утром, когда запиликал сигнал подъема, археолог чуть ли не со стоном выполз из палатки в сырой и холодный мрак. Впрочем, после горячего завтрака и первой мили пути он почувствовал себя лучше. Но в этот день отряду не удалось выдержать прежний темп, и не по вине доктора. Заросли постепенно становились гуще; пока они еще были проходимы, но уже не позволяли развить прежнюю скорость. К тому же и почва сделалась более топкой, кое-где под ногами уже смачно хлюпало. Брэддоку это не нравилось; даже если они шли правильно, кто поручится, что за 11 веков местность, где прежде можно было легко пройти, не превратилась в гиблое болото? Впрочем, найденные на одном из сухих холмиков следы очередной стоянки бандитов подтвердили, что спецназовцы на верном пути – если, конечно, дальше "красные партизаны" не свернули в сторону, убоявшись болота. Дозорные пары рыскали вокруг, высматривая новые следы и очередной ориентир.
– "Следуй за слезами мертвой головы", – повторил Джонс древний текст. – Думаю, это либо какой-то водоем, либо просто нечто блестящее – скажем, выход слюды на поверхность.
– За столько лет и то, и другое могло исчезнуть, – заметил Брэддок. Доктор лишь развел руками – а я, мол, что поделаю. – Между прочим, однообразное воображение у этих ваших майя, – продолжал полковник. – Мертвая черепаха, мертвая голова…
– Так ведь и идем к властелину царства мертвых, – усмехнулся археолог. – Кстати, какое сегодня число?
– Двадцать первое, а что?
– Я ведь уже говорил вам про точный календарь майя? Он был рассчитан на срок, значительно больший, чем просуществовала их цивилизация – причем и в будущее, и в прошлое. Так вот, майя считали, что конец света уже был. Более того, он был четыре раза – но, как видите, миру каждый раз удавалось возродиться. Впрочем, по другим интерпретациям это был не конец света, а конец эпохи – ну, как у Толкиена… Вы читали Толкиена?
– Кто это?
– Понятно… ну, неважно. В общем, мы сейчас живем в пятой эпохе. И она тоже закончится концом света. Но это уже будет последний конец. Окончательный. Причем майя называли и точную дату, когда это произойдет: 23 декабря 2012 года.
– То есть послезавтра? Забавно. Интересно, современные майя в это верят? Любопытно было бы взглянуть, как вытянутся их физиономии утром двадцать четвертого.
– Большинство современных майя, коих, кстати, в Гватемале больше половины населения – испаноязычные католики и едва ли многое знают о наследии своих предков. Хотя, конечно, есть и такие, которые верят.
– Но, полагаю, не среди наших партизанских приятелей. Иначе они думали бы сейчас о спасении души, а не о сокровищах.
– Да и вообще не сунулись бы к запретному святилищу…
– Кстати, им и в самом деле пора подумать о душе, – заметил полковник и похлопал по прикладу своей М16А4. – Для них персональный конец света наступит, надеюсь, даже раньше.
С неба, в очередной раз затянутого низкой облачностью, донесся отдаленный рокот грома.
– Не иначе, майянские боги гневаются, – усмехнулся Джонс.
– Здесь ведь зимой нередко грозы? – не поддержал шутку Брэддок.
– Реже, чем летом, но бывают.
– Пума-лидер – Пума-2, – ожило радио в шлеме. – Впереди водный рубеж, ширина около шести метров.
– Странно, по картам в этом месте нет никакой речки, – заметил полковник.
– Ее практически невозможно обнаружить сверху, сэр. Ветви смыкаются над руслом сплошным пологом.
– Есть следы переправы?
– Пока не наблюдаю, сэр. Берега сильно заболочены, переправляться здесь неудобно. И наверняка в грязи остались бы следы. Но отсюда мне видно не больше двадцати метров берега.
– Понял, Пума-2, ждите нас. Ну, док, – повернулся Брэддок к археологу, – надеюсь, что это и есть ваши "слезы". И что они не заведут нас в самую топь.
До этого отряду уже приходилось перебираться через несколько ручьев, но ни один из них не привлек внимания Джонса: они были слишком мелкими, без выраженного старого русла, так что их возраст явно исчислялся годами, а не столетиями. Поток, к которому спасательная экспедиция подошла теперь, выглядел более основательно. В зеленом полумраке смыкавшейся над головой листвы его мутные воды приобретали зловещий, какой-то ядовитый оттенок. Хоть река и была совсем неширокой, в ней чувствовалась глубина; некогда, вероятно, поток был и шире, пока ил, веками переносимый водой, не сформировал нынешние топкие берега поверх древнего каменного русла.
– Здесь могут водиться кайманы, – заметил Альварес. – И водяные змеи.
Словно подтверждая его слова, в реке возле противоположного берега что-то шевельнулось. По воде разошлись мелкие волны, но существо так и не показалось на поверхности. Глебски поднял штурмовую винтовку.
– Отставить, – возразил полковник. – Ни к чему лишний переполох.
– Да, сэр, – солдат покорно опустил оружие, но все же счел необходимым уточнить: – У меня присоединен глушитель, сэр.
– Если труп, сносимый вниз по течению, всплывет, это может привлечь внимание, – пояснил Брэддок. Он всегда считал, что, хотя приказы должны исполняться беспрекословно и мгновенно, бойцам следует понимать, что и почему они делают.
– Ну что, пойдем вниз по течению? – предложил Джонс, указывая налево.
– Предпочитаю сначала увидеть эту вашу мертвую голову… ну то есть не вашу, конечно, – хохотнул Брэддок. – Во-первых, мы должны убедиться, что это действительно тот ориентир, во-вторых, за эти годы река могла поменять русло. Возможно, у ориентира мы отыщем следы старого. Если река – это "слезы", то голова, полагаю, там, откуда они вытекают.
– Это может быть какое-нибудь озеро, формой похожее на череп, – согласился археолог. – Хотя нет, уж озеро-то было бы видно со спутника – а впрочем, если оно сильно заросло… Не знаю только, насколько далеко мы от истока. Но, если мы правильно шли, ориентир должен быть где-то рядом.
Полковник отдал команду, и они двинулись вправо, не подходя вплотную к вязкой черной грязи и болотной траве берега. Кое-где деревья не просто подступали к реке вплотную, а торчали прямо из воды или нависали над ней подмытыми корнями. В одном месте дерево, росшее на противоположном берегу, рухнуло через поток, образовав естественный мост. Блэкбеар тут же направился к нему и, наклонившись, принялся обследовать переломанную крону и ствол.
– Несколько дней назад здесь переходили на тот берег, – удовлетворенно констатировал он. – С тех пор, должно быть, прошел дождь, размывший следы, но вот здесь и здесь, под ветками, их еще можно разглядеть.
– Значит, мы тоже должны перейти туда, – сказал Джонс, но Блэкбеар предостерегающе поднял руку:
– Весь отряд туда не переходил. Тридцать человек явно наследили бы больше. Они отправили на другой берег в разведку одного-двух, а сами остались на этом.
– Разведчики вернулись? – спросил полковник.
– Если бы не дождь, можно было бы сказать точнее. Но я вижу только следы туда. Возможно, бандиты пошли по обоим берегам.
– Тоже искали ориентир, – согласился Брэддок. – Идем дальше.
Они прошли вверх по течению еще около полумили, когда шедший впереди Биденмайер остановился со словами: "А вот и мертвая голова".