Нет, лучше держаться от такой подальше. При этой мысли Холт мысленно усмехнулся. Что же тогда он здесь делает?
Он заставил мерина идти быстрее. Чем раньше они найдут мальчика, тем быстрее притягательная Ли Кинан уберется с его земель и исчезнет из его жизни.
Примерно через полчаса они достигли заброшенного рудника.
— Рудник «Солнечные деньки», — сказала Ли. Холт последовал ее примеру: спрыгнул с лошади и привязал своего мерина рядом с ее кобылой к дереву.
Вооружившись фонарем, она стала взбираться по каменистой насыпи. Холт шел позади. К его удивлению, она словно не замечала подъема. Через несколько метров сплошных поворотов обнаружился забаррикадированный вход в рудник. Рядом была надпись «Не входить. Опасно для жизни». При более пристальном изучении выяснилось, что, несмотря на надпись, некоторые доски были отодраны, и в рудник можно зайти.
— Это популярное место у подростков, — объяснила Ли. — Что-то вроде традиции. Молодежь приходит сюда, чтобы попробовать спиртное, и… парами.
— Да, это место придает словам «извилистая тропа любви» совсем уж прямое значение, — пробормотал Холт.
— И гораздо более опасное, — добавила она.
Холт выдернул еще две доски. Вход расширился настолько, что они смогли войти.
Ли включила фонарь и поежилась от холода. Температура здесь была на добрых десять градусов ниже, чем снаружи. Воздух был спертым, и пахло сыростью.
Холт посмотрел себе под ноги и заметил разбросанный повсюду мусор.
— Типичные подростки. Побаловались, насорили и ушли.
— Нужно будет сказать шерифу, чтобы вход опечатали.
— Думаешь, это поможет? — насмешливо спросил он.
Ли ничего не ответила и направилась к одному из туннелей, пользуясь тем, что Холт чиркнул зажигалкой и теперь осматривал пещеру.
Она втиснулась в туннель, вход в который поддерживали большие опорные деревянные балки, посветила вокруг и обнаружила заржавевшие инструменты и штабеля прогнивших досок. Только она успела обойти балку, как из-под ее ног выскочила крыса. Охнув, она отскочила назад и влетела в доски. Верхние доски зашатались и начали падать. Потеряв равновесие, Ли осела на грязный пол.
Холт бросился к ней, рывком поднял с пола и подтолкнул к выходу, укрывая своей широкой спиной от падающих досок и щепок. Пещера наполнилась грохотом и пылью.
Когда они вышли из туннеля, она дрожала. Дыхание Холта слышалось рядом, а его крупное тело почти полностью скрыло от нее происходящее.
— С тобой все в порядке?
Она кивнула.
— Давай отсюда выбираться. — Он потащил ее за собой.
Грохот понемногу утих, но он не выпускал ее руку.
Выйдя из рудника, он отодвинул ее от себя и бегло осмотрел. Убедившись, что она не пострадала, Холт дал выход своим эмоциям.
— Ты хоть понимаешь, что могла пострадать?
— Конечно. — На ее губах показалась дрожащая улыбка. — Но я в порядке. Спасибо.
Он вдруг разъярился.
— Мне не нужны твои «спасибо»! Ты ведь могла… Черт! — Он стащил с голову ковбойскую шляпу и взъерошил волосы.
— Я знаю, — чувствуя себя виноватой, оправдывалась Ли. — Я должна была тебя предупредить, что собираюсь исследовать туннель, но мне не терпелось поскорее найти мальчика.
— Ты и фотограф такой же безрассудный? Если бы только он знал!..
— Это моя работа, — пожав плечами, сказала Она и повернулась, чтобы спуститься вниз.
Холт удержал ее за руку и повернул к себе.
— Мы никуда не пойдем, если ты не пообещаешь мне больше не совершать таких отчаянных поступков.
Она бы ответила ему какой-нибудь колкостью, но он только что, можно сказать, спас ей жизнь.
— Считай, что ты его уже получил, но в обмен ты разрешить мне находиться на своем ранчо и искать мальчика. — Она подняла голову; погода портилась на глазах. — Нам лучше поспешить.
С этими словами она выдернула руку и принялась быстро спускаться.
— На сегодня наши поиски закончены, — раздался позади нее голос Холта.
Ли даже не оглянулась.
— Может, твои и закончены, но вот мои еще нет. За ее спиной раздался тяжкий вздох, за которым последовал категоричный ответ:
— Даже и не рассчитывай, что ты продолжишь искать этого чертенка одна после того, что только что случилось. Будем искать вместе.
И все же двадцатью минутами позже они были на ранчо, вымокшие до нитки. Дождь стучал по крыше конюшни. Под его равномерный стук Ли расседлала Маргаритку и вытерла ее попоной.
— Я отнесу, — прозвучал вдруг голос Холта, когда она подняла седло и упряжь с намерением унести их в упряжную.
— Я сама. — Ее руки вдруг ослабли, когда она оказалась рядом с ним.
Впервые она четко видела перед собой его лицо, не скрытое полями шляпы. Самое красивое мужское лицо, которое ей когда-либо доводилось видеть, вынуждена была признать Ли. Правильные черты, прямой нос, глаза удивительно чистого зеленого оттенка, красоту которых подчеркивали длинные темные ресницы.
Холт молча забрал у нее седло с уздечкой. Ей ничего не оставалось делать, как последовать за ним с пустыми руками.
В упряжной девушка прислонилась к стене и прислушалась, надеясь, что дождь утих. Где-то вдали раздался громкий удар грома. Ли вздохнула, отдирая от тела намокшую блузку. Свитер она уже давно сняла.
Подняв глаза, она наткнулась на пристальный взгляд Холта, который, не смущаясь, ее разглядывал.
Она вздрогнула и обхватила себя за плечи. Заметив, что она дрожит, Холт заставил себя отвести от нее взгляд и набросил на нее попону.
— Думаю, будет лучше, если ты переждешь дождь здесь.
— В конюшне? — уточнила она и пожала плечами. — Хорошо.
— Я имел в виду, в доме. Там ты сможешь снять с себя одежду.
У нее вдруг пересохли губы.
— Лучше я здесь пережду.
— И переодеться во что-нибудь сухое, — закончил он.
Ли отрицательно покачала головой.
— Ты что, боишься, что я накинусь на тебя? — криво улыбнулся Холт.
— Не боюсь. Просто не хочу причинять тебе неудобства, — с достоинством сказала она.
— Поздновато ты спохватилась, — спокойно заметил Холт и взял ее за локоть. — Пошли. Кажется, дождь еще не скоро закончится.
Когда они добрались до дома и поднялись на веранду, вода стекала с них ручьем.
— Будет лучше, если мы снимем обувь здесь, — скидывая с себя обувь, сказал он. — Иначе Мария нам головы отвертит, когда обнаружит следы нашего преступления на кухне.
— Мария Сильва все еще здесь работает? — удивилась Ли, входя за ним в мокрых носках.
Холт кивнул.
— Она приходит раз в неделю, чтобы прибраться и приготовить кое-какую еду.
— Тебе повезло. Она отлично готовит.
— Если тебе нравится так думать, пожалуйста. Обычно я готовлю сам, но под вечер так устаю, что мне все равно, что я ем. Хотя повар она, конечно, чудесный. Вот, — он подал ей полотенце и одну из своих фланелевых рубашек, — походишь в этом, пока твоя одежда высохнет. Халата у меня нет.
— Мне кажется, это лишнее, — с сомнением произнесла она.
— Ты вся дрожишь, а если Зак узнает, что ты простыла, он обвинит в этом, естественно, меня.
— Ладно.
Они прошли мимо кухни и остановились у ванной комнаты.
— Если хочешь, прими горячую ванну, — сказал Холт и стал подниматься по лестнице.
Вот ему холодно не было. Ему было жарко. И все благодаря женщине, которая сейчас наверняка с удовольствием будет согреваться под теплыми струями воды.
Он вошел в спальню, которую когда-то занимал его отец. Теперь на кровати из красного дерева, на которой лежало разноцветное покрывало, спал он. Краски на обоях за многие годы выцвели, и оставалось только догадываться, какой рисунок был раньше. Деревянный пол, скрытый толстым ковром не полностью, был отполирован до блеска благодаря Марии.
Фотографий в спальне не было.
Холт выбрал эту комнату, хотя кроме нее были свободны еще три спальни. Он убедил себя, что поступил так потому, что ванная была рядом.
Сбросив мокрую одежду, он услышал плеск воды этажом ниже и простонал. Кажется, даже в своей ванной ему суждено представлять, как выглядит Ли Кинан без одежды. Он включил холодный кран на полную мощность и встал под душ.
Пятнадцатью минутами позже он обнаружил ее на кухне. При виде ее, одетой в одну из его рубашек, он сглотнул. Ее чисто умытое лицо порозовело, а влажные после душа волосы закручивались в колечки.
— Привет. Надеюсь, ты не будешь возражать? Я приготовила кофе.
— Ничуть. Рад, что ты чувствуешь себя как дома.
— Было бы странно, если бы это было не так, — делая глоток, сказала она. — После школы я иногда пропадала здесь с фотоаппаратом.
Холт пытался не смотреть на ее ноги, но этого не смог бы даже святой, а святостью он не отличался. Его рубашка доставала ей до колен, оставляя неприкрытыми гладкие стройные лодыжки, плавно переходящие в округлые икры.
Холт сделал глоток, когда она пошевелилась на стуле. Рубашка задралась еще выше. Горячий кофе обжег горло. Он открыл холодильник, молясь, чтобы холодный воздух хоть немного остудил его разгоряченную кровь.
— Будешь обедать?
Она остановилось рядом, и он почувствовал запах ее мыла.
— Если только готовить буду я.
— Прошу, — он отступил в сторону. — А я пока нарежу хлеб.
— Пожалуйста, сядь и ничего не делай. — Ли ухватилась за его рукав. — Позволь мне сделать что-нибудь для тебя.
Холт кивнул и сел за большой овальный стол. Глядя, как она готовит бутерброды, он порадовался своему самоконтролю, но о нем было забыто, когда она потянулась за тарелками. Рубашка задралась, открывая его взору стройные бедра. Он заставил себя отвернуться, убеждая себя, что в ее полуобнаженных ногах нет ничего интересного.
Вдруг хлопнула задняя дверь, и на кухне их стало трое.
— Черт возьми, как же здесь уютно, — произнес Зак, и в его карих глазах заплясали веселые чертики.
Глава третья
В эту секунду Ли осознала, что из всей одежды на ней только рубашка Холта, а сама она находится в доме наедине с мужчиной. Однако она быстро справилась со своим смущением и с улыбкой обернулась к Заку.
— Ты вовремя. Мы как раз собирались обедать. Какой сэндвич ты предпочитаешь?
— Не хочу вам мешать, — бросив взгляд на Холта, сказал Зак.
— Раньше тебя это не останавливало, — пробормотал Холт и кивнул на стул. — Садись. Подождешь с нами, пока ее одежда не высохнет.
— Вы попали под дождь?
— Именно, — чувствуя себя немного виноватой, ответила Ли. — Ты точно уверен, что не хочешь сэндвича?
— Только если это тебя не затруднит. — Зак опустился на стул.
— Только не для тебя, — улыбнулась Ли.
— Мальчика не нашли?
— Нет, но поиски я не брошу. — Она стала делать новый сэндвич.
— Думаю, он уже давно в другом месте, — заметил Холт.
Ли положила сэндвичи на тарелку и поставила ее на стол.
— Ты не можешь знать об этом наверняка, — возразила она, наливая в стакан молоко. — Есть еще пара мест, где он может скрываться. — Она села рядом с Заком и постаралась незаметно натянуть рубашку пониже. — Думаю, завтра я поеду к южной гряде и проведаю старый рудник Хатчинсона.
— Это мысль, — кивнул Зак и откусил кусок сэндвича. — Вода там поблизости, а в полуразвалившейся хижине можно жить.
— Может, для начала вы спросите меня? — подал голос Холт. — У меня нет времени прочесывать ранчо в поисках пацана, который совершенно очевидно не хочет, чтобы его нашли.
Ли внезапно напряглась, но сказала ровным тоном:
— Я вполне могу поехать туда одна.
— Если я дам на это свое согласие, — вставил Холт.
Она прямо встретила его решительный взгляд.
— Уверена, что недостатка в добровольцах у шерифа не будет. Они смогут продолжить поиски до глубокой ночи.
В глубине его глаз вспыхнул темный огонь.
— Это угроза?
— С чего ты взял? Просто я беспокоюсь о мальчике.
С этими словами она вышла из кухни, хлопнув дверью.
— Ну, ты своего добился, — произнес Зак, до этого момента хранивший молчание. — Возможно, там, откуда ты приехал, безразличие к людям в порядке вещей, но у нас все иначе. Если ты не поедешь с Ли, я сам с ней поеду.
Холт почувствовал раздражение. Он бы мог на примере своего отца доказать, что Зак ошибается и одному конкретному жителю этого города как раз было свойственно безразличие. Вместо этого он глухо произнес:
— И что вы на меня накинулись? Я ведь прямо не сказал, что не поеду.
Он поднялся и вышел из кухни. Дойдя до сушилки, он толкнул дверь, да так и остался стоять на пороге.
Ли кое-как натянула джинсы и прикрыла не застегнутую молнию рубашкой.
— Ты не возражаешь?..
— Совсем нет, — усмехнулся он, делая вид, что не понял, что его только что попросили выйти.
Ли метнула на него свирепый взгляд и отвернулась, чтобы застегнуть молнию.
— Я возвращаюсь в город. Верну рубашку, как только смогу.
— Можешь не торопиться. Кстати, на тебе она смотрится гораздо лучше.
Проигнорировав его заявление, она открыла сушилку, вытащила блузку и бюстгальтер, затем повернулась к нему.
— Вернусь завтра.
— Хорошо. — Холт кивнул. — Лошадей я оседлаю.
— Но я думала…
— Я имел в виду, что мне не хотелось бы терять время на поиски каждый день, — спокойно сказал он. — У меня есть чем заняться.
— Понятно. — Голос ее смягчился. — Спасибо тебе, Холт. И за то, что помог мне сегодня в руднике.
Она смотрела на него невинными глазами, и это его странным образом взволновало. Приходилось признать, что она вызывает в нем желание не только заботиться о ней…
— Поэтому я с тобой и еду, — кивнул он. — Тогда до завтра. — Она в нерешительности покусала губы, не зная, что еще добавить, и улыбнулась.
Холт просто кивнул, не доверяя своему голосу.
— Пока. — Она проскочила мимо него.
Хлопнула входная дверь, но еще несколько секунд он не мог сдвинуть себя с места.
Дождь почти кончился, но Ли этого не заметила. Сев в машину, она облегченно выдохнула.
Холт смотрел в окно, пока ее машина не скрылась из виду. Был ли он когда-нибудь таким отчаянным и беспечным? Ответ ему был давно и слишком хорошо известен.
Никогда.
Всю свою жизнь он был обязан делать то-то или то-то. Его мать Элизабет Першинг происходила из аристократической бостонской семьи и ожидала, что единственный сын и наследник не уронит честь старинной фамилии. Она горько сожалела об ошибке, совершенной ею в молодости. Ее родители были с ней согласны. Отец их внука был простой ранчер из Колорадо, и для них это было словно бельмо на глазу. Холт знал, что был «ошибкой», когда однажды случайно подслушал разговор своего деда с бабушкой.
Как ни пытался, он никогда не чувствовал себя Першингом. Когда он это осознал, то перестал убеждать всех, что заслуживает права носить эту фамилию. В отличие от своей матери.
Узнав, что его отец умер, и невзирая на угрозы матери Элизабет, что она откажется от него, если он не передумает, Холт бросил работу и приехал на юг Колорадо. Больше его ничего не держало. В Мелани было все, что мужчина может желать в женщине. Они разошлись, когда она намекнула, что ей хотелось бы иметь настоящую семью.
Холт не был уверен, что он любит ее настолько сильно, чтобы жениться. Он вообще не был уверен в том, что способен любить.
— Ты слышишь, что я говорю, или нет?
— Что? — услышав вопрос, Ли очнулась и поняла, что замечталась.
— Я спросила, как ты считаешь, церковный холл вместит всех гостей, приглашенных на родительскую годовщину свадьбы? — повторила Морган.
— Ну, тебе об этом лучше знать. Сколько гостей вы планируете пригласить?
— Точно не знаю. — Голос ее всегда уверенной сестры звучал нетвердо, — Просто почти в то же самое время будет отмечаться праздник города, поэтому… — Морган пожала плечами.
Морган была единственной из трех сестер, кто никуда не уезжал из города, не считая соседнего Дюранго, с того самого дня, как они стали здесь жить. Ли путешествовала по всему миру с фотоаппаратом в руках. Пейдж, закончив юридический факультет, работала окружным прокурором в Денвере. Морган мечтала стать школьной учительницей и даже работала в городской школе, но через некоторое время вернулась домой и в школу больше не возвращалась. Вместо этого она держала магазин сувениров в гостинице родителей и решала не только свои проблемы, но и проблемы своих сестер. Правда, с тех пор как она стала мэром, в магазине ее можно было видеть не часто.