Лео поймал себя на том, что переживает. А что, если преступник не пожелает насиловать жертву в этом тихом переулочке и подождет до дома? Конечно, в этом случае они проследуют следом за ним, но… Не хотелось бы подвергать Тобиаса такому риску.
Он уже почти решил, что выйдет из машины и прервет затянувшееся знакомство насильника со своим гувернером, и тут дверь черного хода распахнулась. Между мусорными баками показались двое, и Лео сразу узнал светлые волосы омеги. Тихо приоткрыв дверцу, он выбрался из машины и, держась в тени, с полицейской дубинкой в руке прокрался ближе к преступнику. До него донесся разговор.
— Послушай, я не против, ты действительно красивый, но давай немного подождем, ладно? Я, кажется, чуть перебрал коктейля и не хочу торопить события.
— Подождем? — хрипловатый голос маньяка звучал разозленно. — Ты же сам на меня вешался и чуть ли не умолял тебя трахнуть прямо в клубе, щенок! А сейчас передумал, что ли? Ну нет, так не пойдет! Иди сюда, продажная задница…
Лео дернулся было вперед, но Джереми удержал его за руку.
— Ждите, сэр, — шепнул он. — Мы начеку.
Но как было ждать, когда тяжело дышащий насильник припер Тобиаса к грязной стенке клуба и уже зажал ему рот, чтобы тот не кричал? Лео махнул рукой, подавая сигнал остальным, и прыгнул на маньяка, повалив его на землю. Со всех сторон неслось:
— Стоять, это полиция!
— У тебя есть право хранить молчание, сукин сын, — выдохнул прокурор, поднимаясь. Преступника, злобно шипящего что-то, скручивали на земле полицейские. — Но мне, честно говоря, уже плевать, что ты скажешь.
Он подошел к помятому, но невредимому омеге. Тобиас кивнул ему и вдруг, подавшись вперед, крепко обнял, уткнувшись носом в плечо. Леонард подумал, что если бы ублюдок, корчившийся в руках полицейских, пустил в ход нож, беднягу Мура могли бы сейчас везти в больницу. И эта мысль пробрала его таким холодком, что он, совершенно не стесняясь улыбок коллег, обхватил ладонями лицо Тобиаса и склонился к его губам.
========== Часть 10 ==========
Поцелуй получился быстрым, смазанным, поскольку оба торопились. Лео почти сразу отпустил омегу, в глубине души приготовившись к тому, что тот откажется ему помогать и попросит увольнения. Но Тобиас только вздохнул.
— Это было не очень-то по-дружески, сэр, — заметил он.
— Знаю, — кивнул альфа. — Я выбрал неудачное время, чтобы проделывать такое. Если ты против, только скажи, я отстану.
Омега какое-то время молчал, украдкой глядя на полицейских. Те откровенно ухмылялись, но в их улыбках не было злости, скорее легкая, добрая насмешка. Большинство отлично понимало, что инстинкты альфы сдерживать крайне трудно.
— Просто купите мне банку кофе в качестве компенсации, и никто не пострадает, — в конце концов вымученно улыбнулся Тобиас. — И нам с вами надо поговорить, когда вы освободитесь.
Леонард облегченно кивнул. Он помнил реакцию Марко на некоторые его спонтанные действия и опасался, что Тобиас окажется таким же. Марко обычно играл по правилам, ему категорически не нравилось проявлять чувства в ситуациях, когда на них смотрели люди — и в то же время Лео помнил, как впервые прикоснулся к телу первого мужа в самолете. Воспоминания до сих пор будоражили кровь, но уже как-то слабее. Быть может, причиной тому был как раз молодой гувернер?
— Я поеду к вам домой, мистер Коулман, — тихо сказал омега. — Отпущу папу и искупаю Закари. Когда разберетесь с протоколами и прочим, возвращайтесь. Обещаю, что дождусь вас и не усну.
Он направился к остановке автобуса. Лео смотрел ему вслед, разрываясь на части. Как назло, с неба пошел некрупный снег, и легко одетый омега выглядел совершенно одиноким, пока шлепал своими ботинками на высокой платформе по грязи. Увы! Прокурора ждали обязанности, которые никто, кроме него, выполнить не мог. Он должен был подписать бумаги о задержании и официально предъявить обвинение насильнику, иначе того опять отпустят под подписку о невыезде.
Так что, пересилив себя, Лео уселся в машину рядом с Джереми. Тот сочувственно похлопал шефа по плечу.
— Ничего, сэр, вы ведь расстаетесь только на вечер, — заметил он. — Если позволите, я рад за вас. То есть, я имею в виду, вы заслуживаете счастья в личной жизни.
— Спасибо, — мрачно ответил Лео. — Ладно, заводи мотор и поехали. Хочу разделаться с этим как можно скорее.
В участке царило лихорадочное оживление. Сегодня полицейским повезло: поймать преступника такого уровня удается не так часто. Зло молчавшего маньяка сопроводили в камеру и заперли там до утра, когда за ним приедут люди из городской тюрьмы. Лео поставил росчерк на бумагах о задержании и остался проследить за допросом. Он стоял за широким и прочным стеклом комнаты допросов, глядя на обвиняемого, который упрямо молчал. По мнению прокурора, в отношении этого ублюдка и пытки не помешали бы, но поскольку закон все-таки связывал полицейским руки, пришлось действовать словесно.
Примерно через час примчался Марко, которого обвиняемый вызвал разрешенным ему звонком. Адвокат был, как всегда, красиво одет, но при одном взгляде на его лицо становилось ясно: омега здорово разозлился.
— Что на этот раз? — он вихрем промчался мимо удивленных полицейских и остановился перед мистером Коулманом. — Ты опять пытаешься доказать свою правоту, а?
— Все гораздо проще, — альфа с трудом сдержал торжествующую улыбку. — Твой клиент попался на попытке насилия и угрозах жизни и здоровью. Свидетелей на сей раз масса, и если я захочу, то докажу что угодно, даже то, что этот сукин сын грабил старичков в подворотне. Мой тебе совет, Марко: откажись от этого дела, пока не поздно. Ты делаешь это в пику мне.
Омега сощурился, глядя на бывшего мужа — наверное, оценивал, правду ли тот говорит. Затем он пожал плечами:
— Ты знаешь, я не для того начал карьеру, чтобы бросить все только из-за каких-то
трудностей. Тем более, если я сумею добиться оправдания или смягчения приговора, у меня прибавится клиентов. У вас пока нет признания моего клиента.
Самоуверенность молодого адвоката заслуживала восхищения, пусть даже Лео понимал, чем она вызвана. Альфа настойчиво взял бывшего мужа за плечо и отвел в сторону, подальше от посторонних глаз. Заставив сопротивляющегося омегу присесть на диванчик, он устроился рядом и прямо спросил:
— Что тебе нужно, Марко? Ты выступаешь против меня с такой силой и страстью, будто я тебе личный враг. Будь у тебя причины, я не стал бы возражать, но ведь мы с тобой прожили вместе некоторое время, мы любили друг друга — и не говори мне, что это не так. У нас есть сын, замечательный малыш, который уже начал самостоятельно ползать, и я думаю, он был бы не против повидать папу.
— А я против, — огрызнулся Марко. — Ты сделал мне ребенка, не спросив, хочу ли я того, а теперь пытаешься разрушить и мою карьеру. Я не хочу иметь с тобой ничего общего, Лео! Ты живешь в радужном мире, где у тебя есть все и где все тебя уважают и любят, так должен же быть хоть кто-то, кто станет тебя ненавидеть!
Он поднялся и быстро пошел по коридору, игнорируя удивленно глядевшего ему вслед альфу. Леонарду оставалось только головой покачать. Вот, значит, как… Бывший супруг смертельно обижен на него. Рано или поздно им придется разобраться в этом конфликте, даже если это будет стоить немалых нервов. Но пока что у Лео было дело поважнее.
Убедившись, что насильник под надежной охраной и выпускать его никто не станет, мистер Коулман поехал домой. Он предчувствовал еще один тяжелый разговор, на сей раз с другим омегой, но оказался прав только отчасти.
Когда прокурор зашел в квартиру, он сразу услышал пыхтение чайника. В сонной ночной тишине этот звук был как приглашение в уют и мирное время. Оставив верхнюю одежду на вешалке и убедившись, что сын мирно спит, альфа прошел в кухню.
Тобиас сидел за столом, снова одетый в привычные простые брюки и смывший с волос лак. Серый свитер был натянут по самый нос, будто юноше вдруг стало очень холодно. Омега держал в руках чашку с горячим чаем, но не пил, а просто смотрел в стену, и чай исходил паром впустую.
При виде хозяина гувернер встрепенулся и отставил чашку на стол, бросив на нее странно виноватый взгляд. Альфа устроился напротив и выжидательно взглянул на юношу.
— Ну так что, ты хотел что-то мне рассказать? — напомнил он. — Если да, то говори, но я на тебя не давлю. Ты не на допросе, Тобиас, и я — не палач. Просто подумал, что нам не мешало бы знать не только о светлых сторонах жизни друг друга.
— Вы правы, — согласился омега. — Что ж… Знаете, в детстве я совершил одну очень, очень большую ошибку, за которую мне стыдно до сих пор. Нет, не смейтесь, дети порой тоже делают что-то ужасное, так бывает.
Мне было четырнадцать и я, конечно же, считал себя жутко взрослым и самостоятельным, как все дети в этом возрасте. Мало бывал дома, часто гулял с приятелями и успел завести пару знакомств с альфами старше себя. Мои родители в то время часто ссорились, да и финансовое положение в нашей семье было… не слишком хорошее. Так что я перестал слушать их скандалы и гулял допоздна.
А потом я узнал, что дело между моими родителями шло к разводу. Ничего особенного, но для меня это стало настоящим шоком. Поймите, всю жизнь они были вместе, с самого своего детства, их свадьба стала следствием долгой дружбы и любви. Мне всегда казалось, что вместе мы все переживем. И тут вдруг… такое.
— Понимаю, — кивнул Лео. У него возникло странное щемящее чувство близости от того, что Тобиас решил доверить ему неприятный рассказ о своем прошлом. — И ты, как я понимаю, решил во что бы то ни стало родителей помирить, так?
— Ага, — вздохнул омега. — Причем выбрал для этого самый дурацкий способ. Я решил, что если со мной что-нибудь случится, отец и папа снова будут вместе и станут заботиться обо мне и друг о друге. Я не планировал умирать, сэр, хотел только немного напугать родителей.
— И что же ты сделал? — альфе легко представилась картина: молоденький омега, который уже пережил первые в своей жизни тяготы, измотанный, готовый бороться за то, что ему дорого, и очень, очень наивный. Такие способны на что угодно.
— Я попытался покончить с собой, — просто ответил Тобиас. Он медленно ковырял пальцем скатерть, мысленно вновь переживая тот день много лет назад. — Выпил много таблеток, лег и стал ждать, когда они подействуют. Но оказалось, что тихое засыпание не имеет ничего общего с реальностью. Мой желудок взбунтовался против отравы, и когда родители вернулись домой, я просто валялся на ковре и блевал, а потом кашлял так, что у меня кровь пошла горлом. Не лучшее зрелище.
Прокурор ощутил жалость. Это явно был не конец рассказа, а он уже понял, что за вечной улыбкой Тобиаса скрывается много неприятностей и боли, пусть даже та имела огромное значение только для того мальчика, каким был омега. И все же альфа молчал, внимательно слушая. Гувернер покосился на него и пожал плечами:
— Меня, конечно же, отправили в больницу. Кое в чем план, бесспорно, удался — мои отец и папа больше не ссорились, когда я сказал, что это было ради них. В больнице было не так уж плохо, я даже познакомился там с одним альфой, чувства к которому принял за любовь.
— Первый неудачный опыт? — понимающе кивнул Лео. Тобиас согласно улыбнулся.
— Да, не очень-то здорово все у нас вышло. Мы с ним ухитрились заняться сексом в больничном туалете, а через год я узнал, что моя первая любовь умерла от передозировки героина в паршивом ночном клубе. Вот так. Поэтому я… так привязался к вашему сыну. У него ведь тоже развелись родители.
Они какое-то время молчали, и Лео протянул под столом руку, чтобы коснуться пальцев омеги.
— Мне нелегко будет остаться с тобой друзьями, — предупредил он. — Ты мне нравишься, Тобиас, даже очень нравишься. Решать тебе, но я мог бы попытаться помочь тебе забыть неудачный опыт отношений. Подумай об этом, ладно? И… спасибо, что доверил мне рассказ о прошлом.
Он поставил на стол банку купленного по дороге кофе — простого, растворимого, какой предпочитал молодой гувернер. Оставив юношу размышлять, Леонард отправился в ванную комнату. Вода быстро заполнила ванну, альфа не спеша разделся и залез в тепло, устроившись на спине и потянув к себе мочалку.
Он почти наверняка знал, что произойдет дальше, и потому нисколько не удивился, услышав за дверью тихие шаги. Мистер Коулман лежал с закрытыми глазами, позволяя воде омывать свое тело, и сдерживал улыбку.
Он услышал, как тихо закрылась дверь, затем раздался шорох одежды. По кафельному полу прошлепали босые ноги, и Тобиас очень осторожно, как пугливый лесной зверек, скользнул в ванну. Вода плеснулась, чуть поднявшись, и Лео ощутил неуверенное касание чужой ладони на своей руке. Он протянул руки, привлек омегу к себе, прижал крепко, все так же не открывая глаз, и только когда тот ощутимо расслабился, посмотрел на него.
— Привет, — слабо улыбнулся Тобиас. — Можно мне присоединиться?
— Ты уже здесь, — логично возразил Леонард. — Останься. Ты принял решение, как я понял.
Омега вывернулся из-под его руки, сел на корточки, без страха позволяя взглянуть на себя, и кивнул.
— Да. Думаю, я смогу не разочаровать вас, сэр. Только, прошу, не думайте обо мне плохо наутро. Я не продажная омега, которая спит со всеми подряд. Вы — хороший человек, мистер Коулман, мне нравится ваш запах и ваш зад… эм, ваша улыбка.
Лео пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не расхохотаться в голос и не разбудить этим заснувшего в своей кроватке Зака.
— Ну конечно, — восторженно пробормотал он. — Так я тебе и поверил, хитрый ты омега! А ну-ка, иди сюда!
Он поймал шарахнувшегося омегу за локоть, окунул пару раз в пену, а когда удивленный Тобиас снова показался на поверхности, его уже ждал крепкий поцелуй. На сей раз Леонард никуда не торопился и как следует распробовал чужой вкус. Запах свежей травы смешивался с ароматом мыла и пены для ванны, и намокший омега был похож на воробья под дождем.
Альфа обхватил его за пояс, усадив к себе на колени, и гладил скользкие от пены плечи. На ключице у Тобиаса обнаружился тонкий длинный шрам, и Лео не стал спрашивать, откуда он. Не хотелось думать о плохом.
По комнате плыл водяной пар, густой и горячий, и Лео с мучительно-радостным чувством осознал, что даже такая атмосфера не мешает ему чувствовать желание. Тобиас ерзал на его коленях, откровенно потираясь о вставший член, и все никак не мог оторваться от губ своего нанимателя, прихватывая то верхнюю, то нижнюю. Кажется, у них обоих давно никого не было по-настоящему, а значит, предстояло действовать более бережно.
Он разорвал поцелуй, чуть задыхаясь, и обхватил ладонями узкие бедра своего любовника.
— Я не взял презервативы, — признался Лео шепотом. В ответ омега только улыбнулся и поднялся во весь рост, позволяя воде стечь по его телу. Лео жадно следил, как юноша выбирается на резиновый коврик у ванны и, придерживаясь ногой за край, тянется к столику в углу. У альфы появилась возможность хорошо рассмотреть округлый зад гувернера, его гибкую спину и гладкие побритые яички между ног.
Тобиас вернулся в ванну и помахал перед его носом ярким квадратным пакетиком.
— Прихватил с собой, — пояснил он. — Так и знал, что вы захотите развлечься.