Но, в любом случае, с ней я хотела быть честной. Поэтому, спустя несколько минут напряженной тишины, я прочистила горло, которое, конечно, в самый нужный момент пересохло, и сказала:
- Ты даешь гораздо больше, чем можешь получить в ответ. И именно это неправильно.
Казалось, она смотрела на меня целую вечность. Потом слегка оттолкнулась от холодильника и сделала пару шагов по направлению ко мне. Усевшись за стол, она, секунду поколебавшись, взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза.
- Послушай меня, пожалуйста. Очень внимательно.
Я затаила дыхание и молча кивнула.
- Я не знаю, почему в твоей голове картинка сложилась таким образом, что все вокруг предатели и сволочи. Ты можешь это отрицать сколько угодно, но я знаю точно, что то, что есть между нами, не ограничивается только постелью. Я это вижу. Я это чувствую. Почему мы просто не можем быть так, как хотим? Пусть без каких-либо условностей.
- Света, я не считаю, что все вокруг предатели и сволочи, - грустно усмехнулась я, - я считаю… Точнее, я знаю, что я - предатель и сволочь. Также я знаю, что такие отношения, что у нас сейчас - это не для тебя. Тебе нужен человек, который даст тебе все, что у него есть. А не будет простым потребителем. Именно такого человека ты достойна. Именно такой человек должен быть рядом с тобой. Я не верю в романтические отношения без изъянов. Все они рано или поздно заканчиваются. И, как правило, оборачиваются полнейшим дерьмом.
- Позиция благородного защитника - это еще один способ скрыть страх? - спросила она серьезно.
- Какой страх? - я нахмурилась, потому что знала, что она видит меня насквозь.
- Тот страх, о котором ты постоянно думаешь. Тот, который не дает тебе идти вперед. Ты так боишься, что тебе сделают больно, что готова сделать это первая. Только я не собираюсь делать что-то, что причинит тебе эту самую боль.
Конечно, она, как всегда, права. Взрослая Света со взрослыми рассуждениями. Готовая к ответственности, к последствиям своих решений, к моим ответам. Только у меня их не было. Все, чего я хотела - жить, как раньше.
- Прости. Ни ты, ни кто-то еще не могут этого гарантировать. Ничего не выйдет. Я, правда, считаю, что нам лучше быть просто друзьями. Все будет проще.
- Ты уверена в этом? - она смотрела мне прямо в глаза, не отводя взгляда.
- Да. Абсолютно, - я это не сказала, а прохрипела. Что-то под моими ребрами яростно сопротивлялось. Но холодный и расчетливый разум твердил, что я все делаю правильно.
- Есть какая-нибудь вероятность, что я смогу тебя переубедить? - ее голос был спокоен, но я слышала, что он дрогнул. Вся ее интонация выражала одно - беспомощность. Она и так знала ответ на свой вопрос.
- Света… - я хотела ей сказать, что она должна радоваться тому, что я сама решила оставить ее в покое, но девушка меня перебила.
- Ладно. Я поняла.
Когда ее пальцы отпустили мою ладонь, я буквально физически, кожей ощутила, как температура понизилась на несколько градусов.
Она отвела глаза. Я знала, что при мне она не заплачет. И я также знала, что сейчас мне лучше уйти. И я почти ненавидела себя в этот момент.
- Прости, - с этими словами я встала, опираясь на трость, и вышла в прихожую.
Мы даже не встречались, а я уже доставила ей неприятностей. О чем я и говорила. Даже когда я хочу поступить правильно, все равно кто-то страдает. Это неизбежно. Я могу лишь надеяться, что мы не зашли слишком далеко, и она в скором времени поймет, что это было правильным решением.
========== 23 ==========
Мы не виделись три недели. Я позвонила ей на следующий день после нашего разговора, хотела узнать, все ли в порядке, не злится ли она. Света была спокойна, как обычно. Только извинилась и сказала, что будет лучше, если мы сделаем небольшой перерыв в нашем общении. Я ответила, что понимаю, и что буду ждать ее звонка. Я, честно, понимала.
Я думала, что все сделала правильно. Правда, я ждала момента, когда моя жизнь будет такой, какой была много лет подряд. Но я впервые так ошиблась. Чертовски ошиблась, если честно.
Что-то изменилось. Я никогда не страдала депрессиями, апатией и чем-то в этом роде. Нет, конечно, мне бывало грустно, но это, как правило, длилось несколько часов, не более. Что происходило в эти три недели - для меня было сложнейшей загадкой.
Я просыпалась уже уставшая, а ложилась спать не отдохнувшая. У меня не было вдохновения для работы. У меня не было желания что-либо делать и с кем-либо разговаривать. Моя нога была почти в порядке, я лишь немного хромала. Но машину водить уже могла. Поэтому каждый вечер я выезжала из дома и просто каталась. Я намеренно уезжала в обратную сторону от дома Светы, так как знала, что захочу к ней поехать. И это чертовски пугало меня. Никогда еще я не чувствовала ни в ком такую потребность. Никогда я никому так не хотела позвонить и никого я не хотела так увидеть.
Когда я оказывалась в районе ее работы, я втайне надеялась, что увижу ее, идущую к остановке, чтобы поехать домой. Я не знала, подошла бы я к ней или заговорила бы, но я знала точно, что я хотела ее увидеть. Просто увидеть.
Это было странно. Все, что мне было интересно, все, что приносило мне удовольствие и радость - все это потеряло значение и хоть какой-либо смысл. Мне было неинтересно работать, мне не хотелось идти развлекаться или знакомиться с кем-то. Я буквально заперла себя в четырех стенах, в надежде, что пройдет еще день или два, и все наладится.
Не наладилось. Все стало только хуже. Я корила себя, что я настоящий придурок. Я бы даже назвала себя мудаком, если быть откровенной. И я жалела только об одном. Что я ничтожество, которое недостойно любви. И которое не может ничего дать.
Я много думала о своих братьях. Талиб был милым и очень добрым. Его сложно не любить. Тагир, при всем своем мудачестве, очень ответственный, надежный, любящий муж и отец, заботливый сын. И я. Эгоистка, язвительная заноза в заднице, которая думает только о себе. Что я сделала хорошего? И кому? Один брат меня откровенно недолюбливает, второй, как мне кажется, просто ко мне весьма снисходителен. Я неудачница, которая встретила самую замечательную девушку в мире, и которая даже удержать ее не может. Света заботливая, добрая, веселая, нежная - это все то, что люди мечтают найти в одном человеке. Я молчу о том, что она невероятно красивая.
Ее глаза затягивали в синеву океана. Ее руки успокаивали. Запах ее волос пробуждал все самые лучшие и приятные воспоминания. И сейчас она наверняка меня ненавидит. А ведь не будь я такой непроходимой мудилой и социальной маньячкой, мы действительно могли бы создать что-то стоящее. Что-то ценное. Что-то настоящее.
Я сидела в кухне, пока мама заканчивала “колдовать” над мясным пирогом в духовке. Я, как и почти весь этот месяц, снова думала о Свете. Из размышлений меня выдернул голос мамы. Я не услышала, что она сказала, поэтому решила переспросить:
- Что ты сказала? - я сосредоточила внимание на мамином лице, которое явно было обеспокоено.
- Я спросила, все ли у тебя в порядке?
- А. Да. Все отлично, - привычно кивнула я.
- Ты выглядишь несколько… подавленной.
- Разве? Нет, все хорошо, - ответила я и, подумав, через несколько секунд продолжила, - мам, ты же любила папу?
Если мама и пыталась скрыть удивление, то ей это не удалось.
- Конечно. Я его и сейчас люблю. А что?
- Ну, это понятно. Но я имею в виду, ты прям любила? Ну, как там в книгах пишут, в кино. То самое чувство, ты понимаешь.
- Да.
- А за что? Я имею в виду… как ты это поняла? Он был “тем самым” или… - я вздохнула. - Я понятия не имею, что я хочу спросить.
Мама села рядом со мной, нежно подняла мой подбородок, заглядывая мне в глаза, и, улыбнувшись, сказала:
- Кажется, я поняла, что ты хотела спросить. Я не знаю, за что я любила и продолжаю любить твоего отца. Да, он был заботливым, любящим и хорошим мужем, который ценил семью больше всего на свете, но это были не основные причины. Главным было то, как я ощущала себя рядом с ним. Что я чувствовала, когда он смотрел на меня, - я заметила, что ее взгляд и легкая улыбка говорили о том, что мыслями она где-то далеко.
- А что ты чувствовала? - осторожно спросила я, будто боясь услышать ответ.
- Словно я - единственная женщина на свете. Мне было с ним комфортно, спокойно и уютно. Когда он был рядом, было ощущение, что все так и должно быть. Будто мы всю жизнь так жили, и я не могла вспомнить уже, что когда-то было по-другому. Будто, именно в тот момент, когда мы нашли друг друга, именно тогда и началась настоящая жизнь.
- Это, наверное, здорово, - пробормотала я.
- Что именно?
- Ощущать, чувствовать такое. Папа был хорошим человеком.
- Это правда. Его было не сложно любить. Скорее, наоборот, трудно было в него не влюбиться, - усмехнулась мама.
- С хорошими людьми так и должно быть. Тот, кто достоин любви, должен быть любим, - сказала я и сама удивилась, как мой рот изрек такую умную мысль.
- Милая, все достойны того, чтобы их любили, - мама провела рукой по голове, слегка взъерошив волосы.
- Не все.
- О ком это ты?
- Ни о ком конкретном, - я отвела взгляд, но от мамы не укрылись грустные нотки в моем голосе.
- Таира, уж не думаешь ли ты, что ты не достойна любви? - тон мамы был одновременно удивленным и даже каким-то возмущенным.
- А разве достойна? - я не смогла не фыркнуть.
Мама полностью повернулась ко мне, в одну руку взяла мою ладонь, а другой погладила меня по щеке.
- Послушай меня, милая. Ты даже не представляешь, насколько ты замечательная. Если ты не готова открываться всем подряд, это не делает тебя плохим человеком. Просто не встретился еще тот… в смысле, та, которая будет этого достойна. Та, которая заставит тебя чувствовать себя с ней так, будто ты всегда дома. В безопасности, в уюте, комфорте и любви. Но когда такая девушка появится, в чем я не сомневаюсь, то ты это поймешь. И тебе просто нужно будет сделать это. И тогда ты увидишь, что это того стоило.
Я ничего не ответила. Я не знала, что сказать. Мама сказала столько правильных вещей, что я задумалась, а не могло ли быть так, что Света и была - той самой?
Мои размышления прервал звук захлопывающейся двери.
- Мам, твой любимый младший ребенок пришел! - прокричал Талиб из коридора.
- Заходи, мой любимый младший ребенок, мы в кухне, - усмехнулась мама, понимая, что Талиб уже догадался, что я здесь.
Когда мы были младше, то всегда спорили, кого мама любит больше. Поэтому когда возвращались вместе домой, часто с порога орали кто громче “ваш самый любимый ребенок дома”.
- Привет, подбитая лань, - поприветствовал меня брат, входя в кухню.
- Привет, пузатый олень, - ответила я и выставила вперед ногу, потому что Талиб собирался ткнуть меня в бок пальцем за то, что я оскорбила его фигуру.
- Мам, она обзывает меня толстым, - пожаловался брат, подходя к раковине и открывая воду.
- Молодой человек, я кому говорила о том, что кухня - не место, чтобы мыть руки, придя с улицы? - строго проговорила мама, наблюдая за Талибом.
- Мам, мне кажется, мы упустили что-то в его воспитании, - подлила масла в огонь и я.
- Помолчи, ненормальная. Сама пропала на месяц, а теперь еще умничает, - проворчал брат, вытирая руки.
- У меня были дела, - соврала я.
- Конечно, - Талиб кивнул, но я видела по его лицу, что он ни на грамм не поверил в мои слова.
Когда на часах было девять вечера, мы сидели в комнате Талиба, просматривая видео со свадьбы Тагира. Мы часто смотрели старые семейные записи с братом, тыкая пальцем в экран и говоря при этом что-то типа “смотри, ты тут такой придурок” или “что за дебильная прическа у тебя была тогда”. В этот раз Талиб ткнул пальцем и сказал:
- Черт, я и забыл, как выглядела Света в то время. Сейчас она настоящая красотка, да?
Я молча смотрела на гадкого утенка, который стал впоследствии прекрасным лебедем.
- Да. Это правда, - пробормотала я, понимая, насколько сильно изменилась Света.
- Как у вас дела? - как бы между делом спросил Талиб, не отрывая взгляда от видео.
- Никак. Смотри, ты пытаешься незаметно пить вино, - хихикнула я, стараясь перевести тему.
- Всего пара глотков. Почему “никак”? Что это значит?
- Боже, - я вздохнула и повернулась к нему, - ты сам говорил, что было бы лучше, если бы я держала свои руки подальше от нее. Я так и сделала. Все.
- Ты ее бросила?! - он вытаращился на меня с таким лицом, будто у меня выросла вторая голова.
- Я никого не бросала. Это было… В общем, мы просто больше не спим с ней.
- То есть вы расстались? - не унимался он.
- Технически мы и не встречались. Но если тебе нравится эта формулировка, то можешь использовать ее.
- Но… почему? - в голосе Талиба сквозило неподдельное удивление.
- Что значит почему? Талиб, Свете нужен кто-то, кто ее достоин. Кто сможет дать ей то, чего она заслуживает. А это явно не я, - я не смогла сдержать грустной усмешки.
- Какая же ты дура, - протянул брат, - нет, правда. Таира, да посмотри немного дальше уже, наконец! Она дала тебе все, что было нужно. Ты такой счастливой не была ни разу! Неужели для тебя это не показатель? Я просто не поверю, если ты скажешь, что ничего к ней не чувствуешь.
- Дорогой мой психиатр, спасибо за киносеанс, но мне пора, - я поднялась с дивана и собралась выйти из комнаты, когда Талиб схватил меня за руку и тоже встал.
- Таира, пожалуйста. Не проеби окончательно то, что у тебя было. Я серьезно.
Я посмотрела на брата, горя желанием стукнуть его за то, что он был прав. Но смогла лишь освободить свою руку и, пожелав ему спокойной ночи, вышла в прихожую.
Я взяла отпуск. Всю чертову неделю я только и делала, что ничего не делала. Кроме как думала. Я много думала. Слишком много. Прокручивала все в голове, вспоминала, анализировала. Думая о маминых словах, я осознала, что поняла то, что она хотела сказать. Рядом со Светой я ощущала себя живой, как никогда. Будто каждое мое действие, даже самое незначительное и привычное, наполнено смыслом. И что все, что делаю, имеет куда большую ценность и более важное значение, чем раньше.
Я не стала считать, что я - лучший вариант для Светы, но я решила, что мы просто обязаны попробовать хотя бы дружить. Я обязана. Если я не могу быть хорошим партнером, я могу попробовать быть хорошим другом.
Поэтому в субботу днем я ей позвонила. И была даже удивлена, что она ответила. Честно, я боялась, что Света не возьмет трубку и проигнорирует мой звонок.
- Алло?
Я выдохнула и собралась с мыслями, пытаясь сделать свой голос как можно менее взволнованным.
- Привет.
- Привет, Таира, - ее голос был мягким и спокойным, как и всегда.