Но не это имело значения. С унынием она вспомнила выражение лица Алессандро прошлой ночью, когда сказала правду о себе. На нем не было удивления и даже шока. Лицо выражало лишь один ужас.
Усевшись поудобнее на стуле, она достала записную книжку и сняла темные очки. Все, что ей нужно от этого матча, — это получить представление об игре в поло, чтобы смоделировать футболки.
Внезапный гром аплодисментов явился сигналом о появлении команд. Пальцы Тэмсин конвульсивно сжали карандаш, а взгляд обратился прямо на Алессандро. Мгновенно ей стало трудно дышать.
Затененное шлемом, лицо его казалось твердым и серым, как гранит. В белых бриджах, кожаных бутсах и зеленой футболке «Сан-Сильвана» под номером два он выглядел настолько потрясающе, что у Тэмсин пересохло в горле. Под ним была золотистая лошадь, которую она видела вчера. Алессандро держался в седле легко и непринужденно, что совершенно не соответствовало его мрачному лицу.
Две команды выехали на поле, словно воины, готовые к битве. Когда они выстроились перед трибунами, атмосфера наэлектризовалась, отражая ощутимое напряжение, возникшее между противниками. Но Тэмсин не замечала ничего и никого, кроме Алессандро.
Игра началась. Тэмсин никогда не видела ничего подобного. Ей показалось, что это была сцена из Армагеддона — лошади сшибали друг друга, вставая на дыбы, игроки с яростью размахивали битами в воздухе, а мяч летал, как реактивный снаряд. Застыв в ужасе, Тэмсин не сводила глаз с Алессандро. Она видела, как один из противников гонится за ним, и вот их лошади столкнулись, вскинув головы и подняв копытами столбы земли. Тэмсин почувствовала, что больше не может вынести это зрелище.
И как только она захотела встать и уйти, раздался свисток, команды построились в разных концах поля. Тэмсин с облегчением вздохнула. А в следующую секунду не смогла сдержать приступа ревности, увидев, как Алессандро нежно гладит белую гриву лошади.
— Спасибо тебе, Господи, что с ним все хорошо и что все это закончилось, — прошептала она.
Но только она произнесла эти слова, на стадион вышли конюхи с новыми лошадьми на поводу. Алессандро, спрыгнув с золотистой лошадки, тотчас же вскочил на спину гнедой.
Тэмси повернулась к шикарной блондинке, сидевшей справа от нее.
— Простите, пожалуйста. Это только половина игры?
Сначала ей показалось, что женщина ее не поняла. Потом красотка медленно улыбнулась.
— Нет, это всего лишь конец первой чакки.
— О! — У Тэмсин упало сердце. — А сколько всего чакк должно быть?
На этот раз женщина не смогла сдержать своего изумления.
— Шесть.
Тэмсин закрыла глаза. Но ей удавалось держать их закрытыми всего лишь несколько секунд — и снова она искала взглядом Алессандро. Солнце переливалось на взмыленных мускулистых телах лошадей, игра становилась все более яростной.
Почему я переживаю за него? — с отчаянием и болью спрашивала себя Тэмсин.
Ответ пришел неожиданно быстро, но ей от этого не стало легче.
Потому что я люблю его!
Алессандро почувствовал, что к нему подступает отчаяние. Но, как ни странно, играл он хорошо. Несмотря на бессонную ночь, он забил восемь голов.
Но присутствие Тэмсин на трибуне было как нож в его горле. Лицо ее было бледным, глаза спрятаны за черными очками. Он видел, как в какую-то минуту она уронила голову на руки. И было невозможно сказать — была ли Тэмсин потрясена драматизмом игры или просто смертельно скучала.
Черт, он должен с ней поговорить!
Но когда он подъехал к нижней трибуне, его окружила толпа поклонников и журналистов.
Алессандро чуть не задохнулся от запаха дорогих духов, раздавая автографы.
Выбравшись, наконец, из толпы, он соскочил с гнедого жеребца, бросил поводья конюху и пошел в конюшню. Сначала, совсем непроизвольно, он подошел к кобылке с белой гривой. Она вскинула голову, когда он погладил ее. Под гладкой бархатистой кожей заиграли ее напрягшиеся мускулы. Он понял, что она снова готова ринуться в бой. Снова дерзать, снова пытаться.
Совсем как…
— Она не такая, как все, не так ли? — прервал его мысли голос Франсиско.
Алессандро вздохнул, и его охватило ощущение безысходности.
— Да.
И только когда Франсиско ласково похлопал кобылу по шее, Алессандро опять понял, что друг говорит о лошади.
Взглянув на трибуны, он увидел, что Тэмсин там больше не было.
Значит, ей стало скучно. Так скучно, что она не пожелала остаться на второй тайм. Он привык, что женщины всегда охотно брали то, что он предлагал: будь то приглашение на обед, подарки или билеты на эксклюзивный матч. Но Тэмсин вела себя совсем иначе.
Охваченный незнакомым ощущением ярости и сомнения, во втором тайме Алессандро играл превосходно, но впервые это не принесло ему никакого удовлетворения. В первом тайме он не мог сосредоточиться потому, что Тэмсин сидела на трибуне. Во втором тайме — потому, что там ее не было. Он играл, руководствуясь одним инстинктом, и испытал шок, когда раздался финальный свисток.
«Сан-Сильвана» выиграла игру, но когда Франсиско обнял его, похлопывая по спине, Алессандро не испытал никакой эйфории. Он не испытывал ничего, кроме холодного ощущения, что потерял нечто более важное.
Тэмсин, подавленная, стояла перед зеркалом.
Да, платье сидело на ней хорошо, вот только не слишком ли плотно обтягивало фигуру?
Тэмсин вздрогнула, когда раздался стук в дверь. На пороге стояла Жизель. Высокая, гибкая, уверенная в себе.
— Алессандро просил передать вам это, — холодно произнесла она, с любопытством окинув взглядом Тэмсин. — Он сказал, что он… — Жизель помедлила, подбирая слово: — Сожалеет.
— Спасибо. — Тэмсин взяла у Жизель плотный блестящий пакет. А затем захлопнула дверь прямо перед ее носом.
Сердце ее сильно стучало, когда она положила пакет на кровать. Дрожавшими руками она распаковала сверток, и пальцы коснулись тончайшего шелка.
Это был сказочный подарок феи, которая прилетела, взмахнула волшебной палочкой и… одела Золушку в потрясающее бальное платье. Темно-зеленый изумрудный шелк был холодным и струящимся, как вода. Мягкими складками он ниспадал с плеч. Профессиональным взглядом Тэмсин отметила превосходный крой, оригинальный дизайн, а как женщина — просто замерла от восторга.
Но лишь на две секунды. А затем реальность обдала ее, словно ледяным душем.
Платье было без рукавов.
Золушке придется идти на бал в своих лохмотьях.
Алессандро, с бокалом в руке, облокотился о каменную балюстраду и стал бездумно смотреть в сад. Целый день он искал возможности поговорить с Тэмсин, но сейчас, когда этот шанс представился, не знал, что ему сказать.
Он превратно судил о ней, ошибался во всем, и сейчас ему надо было исправлять свои ошибки. Платье, которое он ей прислал, было мирным предложением, но этого было недостаточно.
— Пьешь один?
Он повернулся. К нему по террасе шла Тэмсин. На ней не было платья, которое он купил. Мирное предложение было отвергнуто.
Ему стало горько, но он изобразил холодную вежливую улыбку.
— Отмечаю победу. Хочешь присоединиться?
— Ты выиграл? Поздравляю, — сказала она небрежно. — Я ушла после первого тайма, поэтому не знала об этом.
— Шампанское?
— С удовольствием!
Открывая бутылку, он не спеша окинул взглядом Тэмсин. Если бы Алессандро не видел сам, то никогда бы не поверил в то, что это стильное вечернее платье сделано из халата! Метаморфоза была невероятной.
— Хорошее платье, — сухо отметил он.
Она повернулась, их взгляды встретились. Вечернее солнце бросало на ее кожу розовато-золотистые отблески, и ему захотелось прикоснуться к ней. Но, может, солнце было ни при чем? — мрачно подумал он.
— Прости. Мне следовало поблагодарить тебя за платье, которое ты прислал. Оно очень красивое.
Алессандро пожал плечами.
— Вежливость в этом случае совсем не нужна. Если платье тебе не нравится, то это совсем не важно.
— Полагаю, его выбрала Жизель?
— Нет, — коротко ответил он. Жизель нашла бутик, но именно он описал сотрудникам магазина фигуру Тэмсин и ее потрясающе зеленые глаза. — Его выбрал я.
— О! — Она взглянула на него из-под густых черных ресниц, когда он передал ей бокал с шампанским.
Она сделала большой глоток, отвернувшись в сторону, чтобы он не мог увидеть ее вспыхнувшее лицо.
— Извини, я задерживаю тебя. Вечеринка уже началась.
— Я не спешу, — холодно произнес он, наблюдая за тем, как она сделала еще несколько глотков шампанского. — Должен предупредить тебя — подобные вечеринки бывают очень бурными. Игроки в поло относятся к женщинам так же страстно, как и к своим лошадям. Поэтому будь осторожна.
Внутри нее вскипел гнев.
— Спасибо за предупреждение, Алессандро, — сухо сказала Тэмсин. — Но тебе не стоит обо мне беспокоиться. Я девственница, но не ребенок. И я бывала на таких вечеринках. В любом случае, — она залпом осушила бокал, — не могу представить, какая опасность грозит моей девственности, если она настолько отвратительна. Ну что, пойдем?
— Тэмсин…
Но она была уже возле двери. Разговор на этом закончился.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Ярко-красные трусики-стринги свисали с гирлянды праздничных фонариков, освещавших сад поло-клуба, и, оглядевшись вокруг, Тэмсин заметила такой же красный бюстгальтер, наброшенный на куст азалии. В отдалении, под звуки музыки, раздавались дружные взрывы смеха.
Алессандро снова оказался прав, с унынием подумала она. Вечеринки поло-игроков были очень вольными и бурными.
Команды соперников расположились возле столов, установленных под тентами, и с усердием наполняли друг другу бокалы. А танцующие пары тем временем сплетались на танцплощадке в таких замысловатых позах, которые Тэмсин видела лишь в Камасутре.
Оказавшись среди этого разгулья, Тэмсин почувствовала себя неуютно и одиноко.
Весь вечер она старательно избегала Алессандро. Впрочем, это оказалось нетрудно, потому что он все время был окружен толпой поклонниц. Тэмсин пришлось вежливо болтать с какими-то людьми, которых она не знала и с которыми у нее не было ничего общего.
Наконец, улучив минуту, она улизнула от тоненькой, как спичка, бразильской модели, утомившей ее до смерти разговором о какой-то диете, и уединилась под тентом, где располагался бар.
— А… неуловимая леди Тэмсин, — послышался теплый голос прямо возле ее уха. — Рад возможности наконец-то с вами познакомиться.
Она повернулась. В полумраке она с трудом разглядела мужчину.
— Меня зовут Франсиско. Я играю в команде «Сан-Сильвана» вместе с Алессандро. Позвольте предложить вам что-нибудь выпить, а потом вы расскажете мне о себе.
Он скоро принес ей бокал с коктейлем и, приобняв за талию, повел в сад.
— Не возражаете, если мы где-нибудь присядем? — спросил Франсиско, указывая ей на скамейку. — Сегодня был яростный матч, и у меня болит все тело.
— Да, игра показалась мне очень жесткой, — с содроганием произнесла Тэмсин. — Я даже боялась, что кто-то может погибнуть.
— Кто-то конкретно? — мягко поинтересовался Франсиско.
Тэмсин быстро взглянула на него. В свете бумажных фонариков, висевших над ними, она увидела его добрые глаза и искорки смеха, блестевшие в них. И ей захотелось довериться ему.
— Да, — с тоскою призналась она, сделав глоток коктейля. Он оказался очень вкусным, как растаявший шоколад. — Как вы угадали? Я очень переживала за него — но все мои чувства напрасны.
— Алессандро — привлекательный мужчина. Но ведь вы — очаровательная девушка. Почему же напрасны? Я думаю, нет.
— Вы очень добры, но даже если бы я была одной из тех женщин, которые вьются вокруг него, боюсь, что этого было бы недостаточно. Здесь другая… проблема. — Она сделала еще один глоток и с удивлением обнаружила, что бокал пустой. — Что это за напиток? Он очень вкусный.
— Шоколадная водка. Хороша, да? — Франсиско рассмеялся. — Думаю, что на небесах пьют только ее. Подожди здесь, я принесу еще, и тогда ты расскажешь мне о «другой проблеме». Кто знает, может, я смогу помочь?
Весь вечер Алессандро старался не упускать из виду Тэмсин, но каждый раз, когда он приближался к ней, она отходила от него. А теперь он и вовсе не мог ее найти. Она заметил, что вокруг нее постоянно крутились мужчины, но если всего лишь несколько дней назад это вызывало бы в нем только презрение, то сейчас ему яростно хотелось ее защищать. Если хоть один из них дотронется до нее пальцем…
— Эй, Эдуардо! — обратился Алессандро к игроку номер четыре, в обнимку с какой-то черноволосой красоткой в серебристом платье. — Ты не видел Тэмсин?
Эдуардо нахмурился.
— Блондинку? В голубом платье? С аппетитной попкой? Конечно.
Алессандро с трудом подавил в себе желание дать ему по морде.
— Где?
— Она беседует с Франсиско вон там, на скамейке, за тентом с водкой. Но… — добавил он, многозначительно подмигнув, — похоже, их нельзя беспокоить. Эй, Алессандро! Полегче, полегче!
Но было уже поздно. Рванувшись мимо них, Алессандро уже исчез в темноте с перекошенным от гнева лицом.
— Лично для меня это решение кажется очень простым. — Франсиско театрально вздохнул. — И я не понимаю, почему ты отказываешься.
Тэмсин вежливо, но решительно убрала его руку, которую он положил ей на бедро.
— Не поможет, Франсиско, — сказала она с печальной улыбкой, сжав его руку. — Я понимаю, что гораздо больше привлекала бы Алессандро, если бы была более опытной. Но ирония заключается в том, что я не хочу получать этот опыт с кем-нибудь, кроме него. — Она вздохнула.
Франсиско погладил ее щеку тыльной стороной руки.
— Алессандро всегда был для меня загадкой. Я играю с ним в поло вот уже почти пять лет и до сих пор не знаю, что происходит у него в душе. — Голос Франсиско неожиданно стал серьезным. — Но я никогда не считал его дураком, Тэмсин. И если он не хочет такую прекрасную девушку, как ты, лишь потому, что она не опытна, тогда он действительно дурак.
Тэмсин закрыла глаза и глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Франсиско такой добрый и чуткий; и какая-то часть ее уговаривала принять его предложение. Ей совсем не станет хуже оттого, что ее тактично обучат искусству секса. И это сделает человек приятный и опытный, не потребующий от нее ничего взамен.
Но все-таки это было безнадежно… Мысль о том, чтобы провести ночь с кем-нибудь, кроме Алессандро, была для Тэмсин непереносимой.
Она наклонилась к Франсиско и поцеловала его в щеку.
— Спасибо за то, что ты меня выслушал, — прошептала она. — Ведь просто рассказать…
Она не договорила. Неожиданно Франсиско был рывком поднят на ноги за белый воротник своей рубашки. Тэмсин вскрикнула от ужаса, когда в темноте над ними, как гора, навис Алессандро.
Франсиско высвободился из его рук, и секунду мужчины с угрожающим видом молча стояли друг против друга.
— Какого черта ты напоил ее? — прорычал Алессандро. — Ты прикасался к ней? Прикасался?!
Тэмсин пришла в шок, когда увидела, что руки его сжались в кулаки. Она бросилась между двумя мужчинами.
— Ты не имеешь права задавать подобные вопросы, — прошипела она. — Ты дал мне ясно понять, что я для тебя ничего не значу, поэтому, если Франсиско…
— Он… прикасался… к тебе?
Железным голосом он отчеканил каждое слово. Его пальцы больно сжали ее плечи.
Позади нее раздался голос Франсиско. Он был тихим и ироничным.
— Я думаю, что это примитивное проявление мужского начала ясно говорит о том, о чем ты хочешь знать, Тэмсин. — Бросив на Алессандро предостерегающий взгляд, Франсиско удалился.
Алессандро закрыл глаза и снова спросил, уже низким тихим голосом:
— Он прикасался к тебе?
Тэмсин держала голову очень прямо.
— Нет. Он выслушал меня. Я рассказала ему о том, что чувствую, и затем он… — Ее смелость на этом закончилась, и горло судорожно сжалось. Голос Тэмсин дрогнул. — Он предложил мне показать… научить меня… Он был добр; он не давил на меня, просто хотел помочь.