— Ну, не знаю. — Карр нахмурился. — У издателей газет и журналов свои идеи, они не станут доверять людям со стороны.
В улыбке Марсии промелькнула жалость.
— Большинство издателей прекрасно понимают, что их персоналу далеко до стандартов «Лайф» или «Пост» — да и платить такие деньги они не могут. Однако им вполне по средствам обратиться к вашей фирме, поскольку расходы на ее содержание будут нести и другие издательства.
— Если мы так хороши, как персонал «Лайф» и «Пост», — пожал плечами Карр, — то почему бы нам не открыть собственный журнал?
На сей раз Марсия не улыбнулась, но жалость на ее лице стала почти нескрываемой.
— Опять возражения. Вечно ты возражаешь! Теперь остается заявить, что у тебя совсем другие интересы. И сейчас не время для новых начинаний.
— Ну, — не сдавался Карр, — я понимаю, какое отношение это имеет к Китону Фишеру. У него есть опыт издания серьезного журнала, но причем здесь я?
— Все очень просто. Китон не умеет договариваться с людьми. А ты в данной области эксперт! Речь пойдет не только о редакционных проблемах. Ты сможешь по-новому организовать работу, набрать персонал.
— Понимаю, — задумчиво проговорил Карр. — Я должен подумать. Давай еще выпьем?
Марсия молча покачала головой.
— В чем дело, почему мне нельзя немного подумать? Ведь до пятницы я все равно с ним не встречусь.
Марсия бросила на него сердитый взгляд.
— Тут не о чем думать. Твоя нынешняя работа не идет ни в какое сравнение с предложением Китона.
— Честно говоря, Марсия, мне не очень нравится эта идея.
— Правда? — Марсия холодно улыбнулась.
— Напоминает мошенничество. Мы даже не будем непосредственно редактировать материалы. Мы начнем продавать им их же собственный товар. Нет, я брошу работу на Бирже труда только ради чего-нибудь более творческого.
Марсия откинулась на спинку кресла. Никогда еще он не видел ее такой самоуверенной, холодной и в то же время привлекательной. Карр прекрасно видел, что она сознательно его искушает.
— Понимаю, — сказала она. — И что тебе мешает?
— В каком смысле?
— Начать заниматься чем-нибудь творческим. Ты сам говорил, что был неплохим актером в колледже. Конечно, прошло слишком много времени, но в жизни всякое случается. Остается еще писательская карьера, можешь заняться живописью — существует немало способов продемонстрировать миру, на что ты способен.
— О, Марсия! — На мгновение Карр едва не потерял контроль над собой. Лишь усилием воли ему удалось заставить себя успокоиться. — Послушай, самое главное, что мы друг другу нравимся и нам хорошо вместе. Все остальное не имеет значения, не так ли? — Он придвинулся к ней поближе.
Она бросила на него холодный взгляд.
— Разве я не прав? — заговорил Карр после короткой паузы. — Марсия, мне очень нравится проводить с тобой время. Вечеринки, шоу, парусный клуб и так далее. Когда ты рядом со мной, мир преображается. У тебя замечательные друзья. Пендлтоны и Мандевилли прекрасные люди. — Он обнял Марсию за плечи. — Разве ты не понимаешь, что это здорово!
— Нельзя развлекаться вместе с такими людьми, как Пендлтоны и Мандевилли, и заниматься какой-то ерундой. В конечном счете, ты не можешь вкушать жизненные удовольствия, не управляя людьми и событиями.
— Почему? — с нарочитой небрежностью спросил Карр. — В конце концов, я плачу по своим счетам.
— Да, конечно, — не стала спорить Марсия. Он ощущал запах ее волос. — Но неужели ты не понимаешь: тебе необходимо заработать серьезные деньги! С твоими способностями…
— Нет, не понимаю, — улыбнулся он. — Сейчас я вижу только тебя. И очень люблю. — Он обнял и притянул Марсию к себе.
Она не сопротивлялась, только поджала губы и посмотрела ему прямо в глаза.
— Нет, — сказала Марсия. — Нет.
— Пожалуйста, дорогая!
Карр начал целовать ее лицо, шею, руки, коснулся гладкой, нежной кожи и почувствовал волнующий запах.
Однако Марсия одним движением высвободилась и встала.
— Вот, значит, как, — заявил он. — Ты меня искушаешь. Обольщаешь. Думаешь, если я тебя желаю, ты сможешь меня контролировать — и я поступлю так, как ты прикажешь.
— Я устраиваю все это, — не стала возражать Марсия, — чтобы сделать тебя жестче. Так в чем же моя ошибка?
Никогда еще Марсия не казалась Карру такой волнующей и желанной. Одновременно он отчетливо представил себе, как будут развиваться события дальше. Сначала он попросит у нее прощения. Затем, чтобы доставить удовольствие, сделает вид, что его действительно заинтересовало предложение Китона Фишера. А потом, в гипнотическом мелькании ресторанов и ночных клубов, оно и в самом деле покажется ему привлекательным. Они вернутся к ней, и Марсия вознаградит его за то, что он плясал под ее дудку.
Как марионетка. Жалкая марионетка, которую дергает за веревочки кукловод.
Нет, на сей раз все будет иначе. Ему есть куда пойти сегодня вечером. Марсия еще не вся его жизнь. Пока.
Карр отступил на несколько шагов. Она допила свой коктейль.
— Я готова, — заявила Марсия. — Пойду возьму сумочку.
Она направилась в спальню, и Карр проводил ее взглядом. Да, существуют и другие места. Он должен это доказать.
Как только Марсия скрылась за дверью, он быстро повернулся — входная дверь все еще оставалась открытой — и, не раздумывая, вышел в коридор.
Да, мысленно повторял он, другие места.
Карр проскочил мимо лифта и побежал вниз по ступенькам. Все быстрее и быстрее.
Отчаяние неожиданно сменилось удивительным, возбуждающим чувством свободы. Он сообразил, где именно расположено другое место. Карр понял, что означает фраза, которая еще час назад выглядела совершенно бессмысленной: «…у львиного хвоста, рядом с пятью сестрами…»
Восточная часть бульвара Мичиган после наступления сумерек не слишком популярное место для прогулок. В такое время Центр Искусств выглядел мертвым, свет фар пролетающих мимо автомобилей отражался на темном фасаде, точно сияние фонарей археологов. Два величественных бронзовых льва могли бы охранять вход в древний римский храм. Девушка стояла возле южного льва, опираясь локтями на его длинный, вытянутый хвост.
Она смотрела, как Карр поднимается по ступенькам — казалось, она его не узнает. Холодный ветер с озера заставил девушку застегнуть все пуговицы кардигана. Сейчас она не выглядела испуганной, только очень одинокой, словно во всем мире не существовало места, куда она могла бы пойти. А теперь ждет человека, который никогда не придет. Карр остановился в нескольких шагах от нее.
— Привет, — с улыбкой сказала она.
Карр подошел к ней. Первые же слова, которые он произнес, удивили его самого.
— Я встретил вашего маленького человека в очках. Он убежал.
— Да? Мне жаль. Он и в самом деле ваш друг — потенциально. Но очень нервный. Я ждала его здесь… — Она бросила взгляд на часы.
— Он меня боится? — спросил Карр.
Девушка пожала плечами. Свет фар на мгновение выхватил из темноты ее серые глаза. И Карру показалось, будто в девушке заключена тайна сфинкса.
— У меня появилось смутное желание вас познакомить, — сказала она. — Но теперь я не уверена. Причем относительно вас обоих. — Она замолчала. Ветер играл прядями ее длинных волос. — Знаете, я не думала, что вы придете. Глупо искушать судьбу подобными записками. Я и представить себе не могла, что вы догадаетесь. Откуда вы знали, что я буду ждать возле южного льва? Мне кажется, вы даже не взглянули в сторону северного.
Карр рассмеялся.
— Меня всегда завораживали фонтаны Больших озер Тафта. Я очень хотел разобраться, как именно связаны между собой чаши пяти сестер. В особенности тот фонтан, что ближе к южному льву.
— Вы пришли пешком? — спросила девушка.
— Да. А теперь моя очередь задать вопрос. Кто те люди, о которых вы меня предупреждали? Крупная блондинка, к примеру. Почему вы позволили себя ударить? Чем они опасны?
— Я не хочу о них говорить. Мне даже думать о них противно.
— Маленького человека в очках они тоже преследуют?
— Я же сказала, что не хочу о них говорить. Если вы будете настаивать, я уйду.
Карр немного помолчал. После очередного холодного порыва ветра девушка обхватила себя руками.
— Ладно, — сказал он. — Может быть, выпьем чего-нибудь?
— Если вы позволите мне выбрать место.
Последнее слово заставило его подумать о Марсии. Карр взял девушку под руку и сказал:
— Ведите.
Когда они спускались по лестнице, он спросил:
— Как вас зовут?
— Джейн.
— Джейн, а дальше?
Она покачала головой.
— А меня зовут Карр. С двумя «эр».
Когда они отошли почти на квартал от Центра Искусств, Карр спросил:
— А как насчет вашего друга?
— Не думаю, что он появится.
Они продолжали идти на север. Холодный ветер и сумрак плохо сочетались с яркими огнями пролетающих мимо машин.
Джейн слегка сжала руку Карра.
— Как забавно, — заметила она. — Настоящее свидание.
Они проходили мимо городской библиотеки. Карру показалось, будто одиночество следует за ними по пятам — за все время они встретили лишь двоих людей: бегущего куда-то мальчишку и шаркающего старика в потертом пальто.
Когда они свернули на соседнюю улицу, ветер бросил им в глаза горсть пыли.
— Осторожно! — воскликнула Джейн.
Карр едва успел отскочить в сторону, мимо них промчался грузовик с погашенными фарами.
— Вам следует быть внимательнее, — сказала она. — Они нас не видят.
— Да, — кивнул Карр. — Здесь ужасно темно.
Они свернули в маленький переулок, прошли еще несколько шагов и оказались перед входом в маленький бар. Ступеньки вели вниз. Внутри было сумрачно и немноголюдно. Почти все столики в отдельных кабинках пустовали. За стойкой бара двое мужчин задумчиво изучали свои кружки с пивом.
— Что будете пить? — спросил Карр, направляясь к стойке.
— Подождем немного, — сказала Джейн и повела его за собой к дальней, почти совсем темной кабинке, которой явно не пользовались.
Оба посетителя и бармен не обратили на них ни малейшего внимания. Джейн посмотрела на Карра через грязный стол. На ее щеках появился румянец, глаза блестели; казалось, для Джейн их поход сюда — настоящее приключение. Он вспомнил о годах учебы в колледже, пропущенных занятиях.
— Удивительно, — заметил он, — я проходил здесь сотни раз, но ни разу не замечал этого местечка.
— Да, города имеют такое свойство. Тебе кажется, будто ты их хорошо знаешь, как только начинаешь ориентироваться. А потом случайно сворачиваешь не туда, проходишь дюжину шагов и выясняется, что ты здесь никогда не был.
Мы уже заговорили о жизни, подумал Карр.
Один из посетителей бросил несколько монеток в музыкальный автомат. Послышалась тихая мелодия.
— Интересно, здесь есть официант? — Карр посмотрел в сторону бара. — Может быть, они не обслуживают столики?
— Ну и что? — пожала плечами Джейн. — Давайте лучше потанцуем.
— Здесь, наверное, запрещено танцевать, — возразил Карр. — Для этого бару нужна специальная лицензия.
— Давайте, — повторила Джейн.
Карр пожал плечами и последовал за ней. Никто не обращал на них внимания, хотя один из любителей пива тихонько отбивал кружкой ритм. Джейн танцевала плохо. Но постепенно ее движения стали более уверенными. Она оказалась худощавой — Карр даже через свитер чувствовал ее ребра. Джейн молчала до тех пор, пока музыка не стихла.
— Как же долго я не танцевала, — сдавленным голосом проговорила она.
— А как насчет человека в очках? — быстро спросил Карр.
— Он слишком серьезен, к тому же постоянно нервничает. Он не может расслабиться даже на короткое время.
Началась новая мелодия, и лицо Джейн прояснилось. Она прижалась щекой к плечу Карра.
— У меня есть одна теория, — задумчиво проговорила она.
Да, подумал Карр, все, как в прежние времена. На миг ему показалось, что Джейн играет с ним, но он тут же выбросил эту мысль из головы.
— Я думаю, жизнь имеет определенный ритм, — начала она. Ее речь часто прерывалась вместе с музыкой. — Кажется, что он меняется, как время дня или года, но на самом деле остается одним и тем же. Люди чувствуют его, но не осознают, а он управляет их судьбой.
В бар вошла еще одна парочка и заняла свободную кабинку. Бармен вытер руки о передник и подошел к ним.
— Мне нравится ваша теория, Джейн, — сказал Карр. — Я люблю воспринимать вещи такими, какие они есть. Одна моя знакомая категорически против этого: она хочет, чтобы я плыл против течения, построил лодку — точнее, крейсер с глубинными бомбами. Но я бы предпочел следовать ритму.
— Да, только мы не следуем ритму, — возразила Джейн. — Наоборот, мы из него выпали.
— В самом деле?
— Да.
— Вы говорили именно об этом, когда спрашивали, пробудился ли я?
— Может быть.
Музыка смолкла. Карр сунул руку в карман, чтобы достать несколько десятицентовиков, но Джейн покачала головой, и они вернулись в свою кабинку.
Зазвонил телефон. Толстый бармен осторожно поставил поднос с выпивкой и скрылся в заднем помещении.
— Вы уверены, что не хотите больше танцевать? — спросил Карр.
— Нет, все идет своим чередом, без нашего вмешательства.
— Хорошая мысль, — согласился Карр, — только не следует заходить слишком далеко. Кстати, мы ведь собирались чего-нибудь выпить.
— Да, верно, — ответила Джейн, и у нее в глазах появилось лукавое выражение. Она смотрела на два стоящих на стойке бокала. — Выглядят весьма привлекательно.
— Интересно, как вы намерены их заполучить? — несколько раздраженно осведомился Карр.
— Подойду и возьму.
— Серьезно? — Карр с некоторым удивлением взглянул на Джейн.
— А почему бы и нет? Мы пришли сюда первыми. — Ее глаза возбужденно блестели.
— Ладно. — Идея Джейн вдруг показалась Карру привлекательной.
— Так и сделаем.
К удивлению Карра, Джейн не стала его останавливать. Более того, никто не обратил на него внимания, когда он с двумя бокалами в руках вернулся к своему столику. Джейн беззвучно захлопала в ладоши. Карр с поклоном поставил перед ней бокал. Они выпили.
— Вот еще одна из моих теорий, — с улыбкой сказала Джейн. — Мы можем делать все, что угодно — нужно только по-настоящему захотеть. И никто нас не остановит, ведь окружающих связывает ритм. Что бы ни произошло, они будут продолжать свой танец. И вмешаются только в том случае, если ритм им позволит.
Пожалуй, она права, подумал Карр. Большинство людей — и он в том числе — идут по жизни, опасаясь, что в любой момент у них могут возникнуть ужасные проблемы. Они полагают, что все за ними следят, дожидаясь, когда они совершат какую-нибудь ошибку. Но на самом деле другие боятся того же самого, причем не меньше нас. Да, в жизни определенно присутствует некий ритм. Взять хотя бы бармена, который снова занялся стаканами и бутылками. Он даже не смотрит в их сторону. Вероятно, смущен тем, что не обращал на них внимания, и испытывает облегчение, увидев, что Карр забрал выпивку.
— Неужели вы до сих пор мне не верите? — настаивала Джейн. — Вы можете делать почти все, что пожелаете. Хотите получить еще одно доказательство?
У Карра вновь появилось смутное подозрение, что Джейн — авантюристка, но он тут же его отмел.
— Вы очень необычная девушка, — сказал он. — Как вы такой стали? Кто… — Он замолчал, увидев, что Джейн нахмурилась. — Мне хотелось бы задать вам один вопрос. Что вас напугало сегодня днем в моем офисе? Мне показалось, что вы почувствовали во мне нечто ужасающее.
— Не знаю. — Джейн пожала плечами, а в ее глазах опять появилось загадочное выражение. — Может быть, я вдруг поняла, что вы — живой.
— Как странно, — мрачно заметил Карр, — как раз сегодня у меня дважды возникла иллюзия…
— Не нужно. — Она мягко коснулась его руки. — Так здорово быть живым. Конечно, хотелось бы вернуться к прежним безопасным схемам — и попробовать остаться живой. Однако это невозможно.