Не чувствуя собственных рук от холода, Вираг поднял их перед собой, призывая всю свою силу. Величественно сверкая над их головами, застыли тысячи ледяных осколков, собравшихся рухнуть от разрушенного в этой части пустоши щита. Небритое лицо мага побледнело и покрылось испариной, несмотря на мороз. Ладони уже дрожали, но мужчина не сводил взгляда от зависшей смертельной ловушки, которую едва удерживал остатками силы. Там, на мёрзлой земле, ровно под рухнувшим щитом, находился сам Миклос старший, не пожелавший уйти, как и его воины. — Проклятье… — пробормотал Вираг, вновь чувствуя, как от истощения кровь пошла носом. Вверху раздался оглушительный звон, возвещая о том, что сила покинула стихийника. Конечно, он должен был бежать прочь от ледяных снарядов, но почему предательские ноги понесли его вперёд, под смертельный град? Вираг успел упасть на землю, укрывая собою раненого Левена, мысленно уже прощаясь со всеми товарищами. Звон над его головой усилился, заставляя замереть всем телом, но он всё ещё был жив, не понимая почему. Мужчина рискнул поднять голову и глянуть вокруг себя. Он с изумлением глядел на груды льда, лежащего вокруг них, словно неизвестная сила оградила их невидимым щитом. — Спасибо, мой друг… — одними губами прошептал правитель лескатов, и едва повёл слабой рукой, сумев отвести смертельную опасность в сторону. — Кажется, вы успели рассчитаться до того, как я потребовал благодарности… — пробормотал Вираг, приподнимаясь и обтирая лицо рукавом. Его взгляд скользнул по линии светлеющего горизонта и только тогда стихийник понял, что больше не слышны были взрывы, и дрожь в земле не ощущалась. Это не могло быть правдой. Точнее он, как и те, кто сражался в пустоши, мечтал о победе. Но неужели удалось? Но то, что маг принял за поднимающееся солнце, таковым не являлось. Шатко, мужчина поднялся во весь рост, вглядываясь в пылающий горизонт. — Раудмор пал. Но что сразило сестёр?.. Войска Идгарда, пользуясь исчезновением макои, продолжили наступление на ослабевших Келемен, обещая сокрушить и клан предателей, возвещая об окончательной победе над Вахайром. Едва различая округу из-за полыхавшего огня, Трой в который раз отводил его ледяной завесой, упрямо идя вперёд. Рубашка, ранее белая, теперь превратилась в лохмотья, жалкой тряпкой укрывая перепачканное пеплом и гарью тело. Дышать было нестерпимо, каждый шаг давался с таким трудом, будто он шёл по вязкой трясине. Изображение перед глазами плавало, не давая толком различить землю и небо в горящей пелене. Пламя окружило его, поднимаясь всё выше, словно смеялось и проверяло, хватит ли сил и отваги, чтобы сделать следующий шаг. Лескат отбросил ненужный теперь меч, и вновь повёл слабеющей рукой, вызывая в ней еле заметное свечение. Шипя, изгибаясь, огонь отступал, позволяя пройти вперёд, к крыльцу Раудмора. Но стоило взяться за край разрушенной стены, как юноша пошатнулся, понимая, что силы были на исходе. Пламя вновь сомкнулось, желая остановить каждого, кто вторгался в поверженный замок. — Свети для меня… — неслышно проговорил Трой, ступая в залитый огнём коридор замка, — свети ярким солнцем, и я буду идти за тобой… только свети для меня… Ему казалось, что он шёл вечность, словно сквозь раскалённые земли Баэль- Маргада. В какой-то момент, когда силы окончательно ставили его, Трой почувствовал, будто кто-то потянул его за руку, увлекая за собой. Наверняка он бредил, ибо не видел ничего вокруг, ослеплённый пламенем. Но как мог сомневаться в том, что должен был сдержать свою клятву? Ещё шаг, только один, стены рушились, отрезая пути отступления, но он всё шёл, ведомый неизвестной силой, пока пальцы не коснулись преграды. Она… мягкие пряди волос, обжигая скользнули по ладони, заставляя сердце безумно колотиться в груди. Трой со всех сил зажмурился, а затем открыл глаза, веля себе увидеть то, что было смыслом его жизни. — Варвара… — слабые руки скользнули по её ладоням, пытаясь разжать их и выпустить рукоять меча, — Варвара… Она стояла золотой статуей, недвижимая, словно продолжение бушевавшего огня. Понимая, что сил не хватит, Трой просто обнял невесту, всем сердцем желая укрыть от пламени, хоть и понимал, что она была частью его. — Раз привела меня сюда, как отступи, — едва слышно проговорил он, обращаясь к той, кто умерла давным-давно, — она единственная, кто верил в тебя. Так отступи, Игрэйн. Прошу. А если воспротивишься, клянусь, что никогда не знать тебе покоя, как и мне. Вечно будешь проклята, Великая Иша Игрэйн! Глаза Троя наливались цветом, сверкая чистыми аквамаринами. Он вздрогнул всем телом, чувствуя, как от прилива ярости наполнялся силой. Юноша вновь опустил ладони на рукоять меча, который продолжала держать невеста и поверх её ладоней сжал его. — Я не отступлю… Раскалённый металл дымился, темнел под его пальцами, остывал, в конце концов, идя трещинами, пока не осыпался сотнями сверкающих осколков к их ногам. Неожиданный порыв ветра ворвался в разбитые окна последнего уцелевшего зала Раудмора, смешиваясь с ледяным колким снегом, гася безумное пламя вокруг разрушенного алтаря. Силуэт Троя озарился холодным светом, вынуждая разломанные стены укрываться морозными узорами, а горький пепел оседать, скрываясь под чистейшим снегом. Прочь, всё дальше и дальше изгоняя огненную стихию, унимая дрожь в обломках обители Вахайра, пока звенящая тишина не окутала их. — Благодарю… — тихо проговорил Трой, в последний раз обращаясь к павшей королеве. С губ Варвары сорвалось чёрное облачко дыма, и она без сил упала, подхваченная Троем. Он бережно удерживал свою невесту и спустился со ступеней алтаря, направляясь к разлому в стене. Покрытые пеплом ботинки оставляли чёрные следы на укрытом снегом полу, которые тут же скрывались под ним, благодаря продолжавшемуся снегопаду. Трой осторожно прошёл через разлом и спрыгнул вниз, на землю, оказываясь перед разрушенным замком. Не останавливаясь, молодой человек шёл вперёд, туда, где над заснеженной пустошью поднималось солнце, возвещая о долгожданной победе. В этот час над Вахайром было настолько тихо, что Трою казалось, будто он слышал стук собственного сердца. Руки его дрожали, в этот раз лишь от избытка чувств. Он держал своё сокровище, пусть и перепачканное пеплом и гарью до такой степени, что нежная кожа казалась чёрной. Медные пряди волос касались укрытой снегом земли, так ярко контрастируя с нею. Замечая впереди летящего дракона, Трой просто опустился на землю с Варей, ожидая, пока будущий родственник достигнет их. Золотые крылья Кайонаодха сверкнули в небе, когда зверь сделал круг над поверженным замком. — Возвращайся, Варвара, — Трой с нежностью провёл тыльной стороной ладони по её перепачканной щеке, — можно справиться с Игрэйн, но нет силы, способной усмирить гнев твоего братца. Здесь уж мне не выстоять… Молодой человек прислонился спиной к одному из небольших камней, и удобнее устроил на своих коленях девушку. Девин обратился ещё над землёй, не имея терпения оказаться рядом с ними. Он устоял на ногах, приземляясь совсем рядом, не желая волновать сестру и Троя своим звериным обликом. Молодой человек перевёл дыхание и подбежал к ним, становясь на колени, чтобы оказаться рядом с сестрой. — Варвара, — с теплотой и нежностью позвал Девин, осторожно касаясь волос девушки, — дорогая моя сестра… Дракон поджал губы и поднял золотой взгляд на Троя. Он уже приготовился в ярости высказать всё, что думал о своеволии парочки, и щедро раздаваемых обоими обещаний, но лескат смотрел на него бледной тенью, готовый смиренно принять свою участь. Боги, он был едва жив, а ожоги вскоре дадут о себе знать. Они должны попасть к лекарю, должны возвратиться домой. — Я отнесу Варвару к франгарам, — пояснил Девин, поднимаясь во весь рост, — а затем вернусь за тобой. Ты не удержишься на моей спине, слишком слабы руки, а мои лапы могут нанести серьёзный вред твоим ранам, если возьму вас обоих сразу. — Лети, Кайонаодх, — глухо отозвался Трой, теперь и в самом деле ощущая великую усталость и боль от полученных ожогов. — Я буду спешить. Совсем немного — подожди, — дракон бережно коснулся плеча товарища, — умереть от ран я тебе не дам, терпеливо дождусь выздоровления, а уж потом будешь держать ответ за то, что моя дорогая сестра оказалась в Вахайре. — Непременно, — кивнул тяжёлой головой Трой. Его волосы утратили свой белоснежный цвет, становясь серыми, и сейчас лескат казался седым. Девин бережно принял с его рук сестру. Пальцы Троя скользнули по её волосам, когда громадный зверь взмыл в небо, устремляясь к уцелевшим кораблям. Молодой человек наблюдал за тем, как силуэт дракона становился всё менее заметным, затем превращаясь в чёрную точку, и исчез. Ему придётся ответить, несомненно, соглашался со своими мыслями Трой, глядя на печально безмятежную пустошь, сейчас сверкавшую чистейшим снегом, словно родные земли Ильхада. Он будет молить прощения у своей невесты, и готов понести любое наказание за то, что не уберёг её. Пока придумывал для себя подходящую «казнь», не заметил, как задремал, окончательно лишаясь сил. Он не мог видеть, как мягко и бесшумно ступая, к нему приблизился огромный серебристый зверь. Энр отряхнул шерсть от снега и опустился на землю рядом с Троем, подставляя спину как раз в тот момент, когда голова юноши склонилась, теряя опору. Ревард тихо рыкнул, и устроил свою голову на собственных лапах, позволяя хозяйскому «сокровищу» спать. Вроде умом и понимал, что невозможно замёрзнуть тому, кто рождён снежной стихией, но сердцем не мог позволить лежать на мёрзлой земле. Никуда это не годилось! Именно так… просто благодарность и ничего больше. Глава 18
Ей снилась зима. Тихий снег шёл, кружил, мягко ложась на улицы Москвы, а она всё брела куда-то по старому знакомому парку, просто наслаждаясь окружающей прохладой. Варя сильнее закуталась в свой длинный вязаный шарф, и подышала на ладони, согревая порозовевшие пальцы. Над её головой застыли ветви деревьев, укрытые снегом, словно безе. Варя подняла руку и коснулась самой нижней ветки. Серебряная пыль моментально посыпалась вниз, сверкая на солнце. Хорошо-то как… Она глубоко вдохнула морозный воздух и почувствовала чьё-то присутствие. Варя посмотрела на дорогу впереди себя, и сердце отчего-то радостно забилось чаще. Он шёл навстречу ей, в белых лёгких одеждах, словно не ощущал холода. Принц, а наверняка это был именно он, остановился напротив Вари и посмотрел на неё удивительными глазами, которые сверкали, будто голубые льдинки. Надо же, подумалось Варе, чего только не приснится. Хотя, такая красота снилась впервые… — Идём со мной, — прозвучал знакомый голос. Юноша улыбнулся и протянул ей руку. Никогда в своей жизни Варя не видела лица прекраснее этого, но нечто иное вынудило её вложить руку в раскрытую ладонь незнакомца. Тепло — удивительное, необъяснимое, поскольку вокруг всё сияло белоснежной зимой, именно оно исходило от ледяного принца. — Идём, — вновь повторил он и увлёк её за собою, — тебе пора возвращаться… Он шёл неторопливо, всё вперёд и вперёд, не позволяя Варе засомневаться и остановиться, а когда она вздумала разволноваться, то вновь улыбнулся, сметая все сомнения прочь. — Пора, Варвара… — вновь звучал голос, теперь немного иначе, и девушка почувствовала, как нечто прохладное коснулось её щеки, — возвращайся… Вернуться? Она должна вернуться? Варя глубоко вдохнула, теперь ощущая тревогу, и рискнула открыть глаза. Какое счастье, что свет не резанул по ним, как обычно происходило, когда тётя Зина специально раздвигала в комнате занавески, чтобы разбудить племянницу. Варя попыталась сконцентрировать взгляд на потолке. Странный какой, деревянный, с тёмными балками. Где же она? Девушка осторожно повернула голову, немедленно встречаясь взглядом с чудесным «принцем», который сидел на полу, рядом с койкой, на которой она лежала. Стоило Варе глянуть на его лицо, как воспоминания нахлынули шумной волной, вынуждая ошеломлённо и сдавленно выдохнуть. Трой поднялся с пола, и взял невесту за руку, унимая её волнение. — Ты жив… — прошептала девушка, чувствуя, что дрожала всем телом, укрытая лишь тонким покрывалом. — Я жив, Варвара, — он прижал её ладонь к своей груди, позволяя ощутить, как часто билось его сердце, — тебе более нечего страшиться. — Ты ранен? Ты пострадал? У тебя что-то болит? Как ты смог найти меня? Как смог войти туда? — жарко зашептала Варя, прогоняя прочь воспоминания. Боже, он жив! Есть ли счастье больше этого? — Скажи мне, скажи, что с тобой всё в порядке… я могла убить тебя… Девушка попыталась сесть, и Трой поддержал её, обнимая рукой за плечи. — Я жив и цел. Не смей говорить подобные глупости, — он стиснул зубы, не желая показывать невесте, какую боль причиняли прикосновения к ранам. Они заживут, это такая малость, что не стоила и внимания. — Решил, что можешь мне врать? — Решила, что можешь со мной спорить? — он сердито коснулся её губ поцелуем, — ты должна быть горда собою, поскольку справилась, Варвара. Ты справилась. — У нас ведь получилось? — взволнованно спросила девушка, — получилось? Их больше нет? — Нет, — Трой устало мотнул головой, — что же до Игрэйн, ты чувствуешь её присутствие, Варвара? Она попыталась понять свои ощущения, но это была лишь великая усталость, не более того. Никакого пожара в груди, светящихся глаз или искр в волосах. Иша ушла? Бесследно исчезла? Успокоилась ли королева? Варе неистово хотелось бы, чтоб так и было. Ранцтюр разрушен и обратились в пепел те, кто желал ужасной войны. Это дарило надежду. — Я не чувствую её сейчас, — отозвалась девушка. На ней была чья-то огромная рубаха, укрывавшая до колен. Своя же одежда куда- то пропала, видимо пришла в полную негодность. Трой осторожно прислонился к стене каюты, стараясь не мучить спину. Они находились на франгаре, но он не принадлежал Реварду, и Варя снова разволновалась, вспоминая, как любимец Нейла разбился в пустоши. — Где мы? — тревожно спросила девушка, слабо склоняя голову на плечо Троя. Она чувствовала себя опустошённой, и неистово желала знать, где брат и Ревард, а также отец Троя. Но жених протянул к ней руки и усадил к себе на колени, укачивая, как ребёнка. — Твой брат не пострадал, — заверил невесту Трой, касаясь её виска губами, — как и ворчливый энр. Разве что немного. — Нейл ранен? — встрепенулась Варя. Она собралась пересесть на койку, уверенная, что держать её на руках, Трою было тяжело и причиняло боль, но он упрямо не позволил отстраниться. — Эта жалкая царапина, недостойная храброго воина, поэтому заживёт вскоре, — уверил лескат. — А… эйсель Миклос? — осторожно спросила девушка. — Отец слаб, но жив, — глухо отозвался юноша. — Он серьёзно пострадал? — Варя нежно коснулась его щеки, а затем принялась перебирать прохладные пряди волос Троя, чувствуя, что пальцы дрожали. — Его жизни ничего не угрожает, Варвара, — твёрдо проговорил молодой человек, — отец силён и крепок духом. У него слишком много причин для того, чтобы скорее поправиться. — И мы можем вернуться домой? Все вместе? — Так и будет, — согласился Трой. — А если кто-нибудь узнает, что это я? А если я снова… а если… Молодой человек прижал её голову к своей груди, веля умолкнуть. — Королева привела меня к тебе. Желай Иша твоей гибели, то не стала бы творить подобное. Я верю в её благородство, хоть и не забуду того, как подвергла твою жизнь смертельной опасности. Что же до правды, то только Девин и Ревард знает об Игрэйн. Остальные уверены, что ведьмы были преданы стихийниками, пожелавшими всей власти себе и были повержены. К сожалению или к счастью, победа, одержанная Варварой из Мейрна, останется тайной, которая будет бережно хранима и однажды рассказана нашим детям. — Нашим детям? — прошептала Варя и выше подтянула расстёгнутый ворот рубахи. Бровь Троя вопросительно изогнулась, когда он опустил взгляд на невесту. — Из всех моих слов ты услышала только это, Варвара? Она поджала пальцы босых ног и замерла на его руках. — Нет… просто… — Просто что? — продолжил он смущать её своим прохладным взглядом. — Мы обязательно расскажем эту историю. — Варя коснулась губами подбородка Троя. — Ты ведь понимаешь, каковы условия исполнения данного обещания? — он едва сдержал улыбку. — Я люблю тебя, — произнесла Варя, ощущая теперь огромное облегчение, едва смогла сделать это самое важное признание в своей жизни, — всё, что у меня есть — моя любовь к тебе. Хватит ли этого? — Я не заслужил и доли этого сокровища, но слишком эгоистичен, чтобы не принять его, Варвара, — Трой склонился ниже к лицу невесты, — отправишься ли ты со мной в Эвельхад? Подаришь ли этим землям счастье звать тебя хозяйкой, а мне — любимой женой? — У меня паспорт в Москве остался… без него в местный ЗАГС пустят? — Варя обняла жениха за шею, продолжая перебирать белоснежные пряди волос. — Если ты говоришь о родовой печати, то её отсутствие не станет помехой, а для входа в храм важна лишь чистота помыслов, Варвара. Богам не нужны «паспорта» и печати, они читают то, что на сердце. Этого не подделать, — произнося последние слова, Трой уже касался губами её губ, находясь так близко. — Тогда женись на мне, мистер-декабрь, или я сама потащу тебя в этот храм… Варя подалась немного вперёд, сама целуя жениха, желая казаться сейчас храброй, что было куда сложнее, чем недавний бой. Её пальцы едва касались его шеи и плеч, боясь ранить. Сейчас Трой казался ей хрупкой хрустальной статуей, которая могла так легко разбиться на тысячи осколков. Но он не чувствовал боли и видел лишь её, отвечая на поцелуй. Совсем немного времени, ещё немного, и она будет принадлежать ему, без остатка. Прохладные губы Троя покрывали поцелуями лицо Варвары, касаясь длинных ресниц и знакомой ямочки на щеке. А затем вновь припали к губам девушки, более не сдерживаясь. Переполненная чувствами, Варя, конечно же, не могла заметить, как наливались цветом её волосы, ложась блестящими прядями на плечи и смятое покрывало. Ссадины и синяки на теле, не укрытом рубахой, стирались, словно и не было их, оставляя нежную кожу целой и невредимой. Чувство покоя и счастья расцветало теплом в груди, вынуждая кончики волос искриться. В этот раз это не было беспечной стихией, скорее тем самым огнём, что согревает в очаге глубокой ночью, или указывает путь на далёком маяке. Тепло сердца — последний дар Великой Иши Игрэйн, чья душа наконец упокоилась, возвращаясь к молчаливым землям Баэль-Маргада. Глава 19