К полуночи Николь еще недостаточно успокоилась, чтобы заснуть, и ей понадобилось заглянуть в ванную. Пока ее не было, Девлин переместился на середину кровати. Охваченная подозрениями, Николь размышляла, что ей делать. Она догадывалась, что Девлин не спит, хотя он не издал ни звука и не шевельнулся, когда она вошла в комнату.
Николь оглядела комнату в поисках другого места для ночлега, но на покрытых одеждой стульях ей вряд ли будет удобно…
Она улеглась в постель, как можно дальше отодвинувшись от Девлина. И вдруг снова почувствовала движение ребенка.
— Малыш шевелится…
— Да?!
Николь подвинулась назад так, чтобы оказаться рядом с Девлином. Он обнял ее, и она прижала его руку к нужному месту.
— Я ничего не чувствую.
Николь расслабилась, с наслаждением ощущая его тело. Она впитывала его тепло, и хотя в комнате было очень жарко, ей не хотелось, чтобы он отодвинулся.
— Наверное, ткань мешает, — предположил Девдин и, не дожидаясь ее разрешения, задрал ночную сорочку так, чтобы можно было легко прикасаться к животу. — Ты все еще чувствуешь толчки?
— Да, — ответила она с легким придыханием. — Только что переместилось ближе к середине. — Она двигала его руку, прижимая к животу. — Чувствуешь?
— Нет. — В его голосе послышалось разочарование.
— Скоро почувствуешь, я уверена.
Через некоторое время Девлин спросил:
— Ты не спала?
— Нет. А ты?
— Когда ты здесь, рядом со мной? Нет, конечно.
Сердце Николь радостно встрепенулось от этих слов, но она не могла принять их всерьез.
— Как ты думаешь, Изабель никому не расскажет о нас и о ребенке?
— Никому.
— Почему ты так уверен?
— Я же попросил ее.
У Николь не было ни братьев, ни сестер, и ей была непонятна его убежденность, но она надеялась, что так все и будет. У нее создалось впечатление, что Изабель сделает все что угодно, лишь бы получить желаемое, то есть работу в «Кэмпбелл-банке». Если бы Изабель могла так или иначе дискредитировать Девлина, возможно, ее преданность семье была бы вознаграждена. Николь не имела точного представления о том, как это делается в их мире. Все ее представления об их жизни были почерпнуты из фильмов и телепередач, которые вряд ли могли стать достоверными источниками.
Да, ей нелегко будет вписаться в мир Девлина. Постепенно оба начали засыпать.
Но тут его рука скользнула вверх и легла на ее груди.
— Симпатичные, — промурлыкал он.
— Большие, — с улыбкой отозвалась Николь.
— Ага.
Тон Девлина говорил сам за себя: ему нравились изменения, которые произошли с ее телом.
— Они у меня увеличилась на два размера.
— Я заметил.
— Ты, значит, ценитель женской груди?
— И ног тоже. У тебя они исключительные. — (Ей нравилось слушать его голос, мягкий и сексуальный.) — Хотя каждая часть твоего тела — исключительная, — добавил он.
— О тебе можно сказать то же самое.
— Вот как? И какая же твоя любимая? — Он прижался теснее, и Николь сразу почувствовала, что он обнажен и возбужден.
— Не сомневайся, эта часть стоит первой в моем списке, — ответила она.
Он тихонько засмеялся.
— Тебе, мне кажется, очень жарко.
Николь было больше, чем просто жарко. Она вся горела.
— Твое тепло плюс мое…
— Почему бы тебе не снять рубашку? Тебе станет легче. — Она заколебалась, и Девлин продолжал: — Ничего не случится, если ты только сама этого не захочешь.
— Нам надо сначала очень многое сделать и обсудить, — отвечала Николь, оставаясь более непреклонной, чем могла от себя ожидать.
— Дашь мне знать, когда будет пора? — сухо спросил Девлин.
Она усмехнулась:
— Ты будешь первым, кто об этом узнает.
Николь почувствовала (или ей показалось), что он легонько поцеловал ее волосы, прежде чем пожелать спокойной ночи.
И она наконец позволила себе заснуть.
Девлин услышал звук льющейся воды, открыл глаза и взглянул на часы — около девяти. Да, они заспались.
А, оказывается, хорошо, что приехала сестра! Ведь именно благодаря ей Николь оказалась в его постели. А теперь можно надеяться на естественное развитие событий.
Он встал с кровати и направился прямиком в ванную. Николь, закрыв глаза и запрокинув голову, споласкивала волосы под душем. Пена от шампуня стекала по ее великолепной груди и округлившемуся животу.
Девлин без колебаний открыл дверцу и шагнул к Николь в кабинку. Она отреагировала чисто по-женски, пытаясь обеими руками прикрыть свою наготу.
— Не надо, — тихо произнес он. — Ты такая красивая. И ты — моя.
Он заметил, как ее взгляд тоже скользнул по его телу, и понял, что она разделяет его желание.
— Как спала?
— Как младенец. — Николь смущенно улыбнулась. — А ты?
— Необыкновенно хорошо. Мне понравилось спать с тобой в одной постели.
Николь сглотнула, видимо, от волнения.
— Тебе нужно мыло? — спросил Девлин, потянувшись за ним. Намылив руки, он положил их ей на плечи и начал медленно скользить ими по ее телу, слегка поддразнивая. Взглянув на лицо Николь, он увидел, что она закрыла глаза и слегка склонила голову набок. Он намыливал и дразнил ее одновременно, чувствуя, как ее тело слегка подрагивает от его прикосновений. Когда он понял, что Николь уже готова ему отдаться, он вручил ей кусок мыла и повернулся к ней спиной.
Николь быстро придумала, как ему отомстить. Уже спустя несколько мгновений ее пальцы заскользили по спине Девлина, по его ягодицам и ногам. Он обернулся. Тогда Николь начала растирать ему плечи, спустилась вниз к животу, затем перешла на ноги, так, что ее лицо оказалось на уровне его бедер. Она не спеша намылила еще раз руки и принялась за единственную часть тела, которая осталась невымытой.
— Возможно, нужно будет мыть два раза, — сказал он. — А то и три.
— Не переусердствуй, а то придется мыть заново.
Не позволив Николь насладиться ее триумфом, он опустился на колени и прижался губами к ее губам. Она не сопротивлялась. Девдину не составило большого труда довести ее до оргазма, впрочем, как и дойти до него самому. Но он не ощутил полного удовлетворения. Ему хотелось войти в нее, чувствовать, что она вся принадлежит ему, проникнуть глубоко внутрь, упиваться и упиваться блаженством до тех пор, пока они оба не почувствовали бы изнеможения.
— Давай вернемся в спальню, — предложил Девлин, целуя Николь.
— Мы не одни в доме.
— И кого это волнует?
— Меня, Девлин.
Ее серьезный тон заставил его поднять голову.
— Я сейчас вышвырну ее из дома.
— У нас еще будет время после того, как она уйдет, — улыбнулась Николь.
— Это случится только завтра.
— Знаю. — Она закрыла кран.
Николь, по крайней мере, перестала прятать от него свою наготу и даже позволила насухо вытереть себя полотенцем, что снова его возбудило. Когда он, тихо ругаясь, застегивал «молнию» на джинсах, она не выдержала и рассмеялась.
— Ох, отомщу. Отольются кошке мышкины слезки, — проворчал Девлин, но потом повеселел: — Ладно пойду хозяйничать. А побреюсь позже.
Николь провела рукой по его лицу и сказала:
— Выглядишь устрашающе.
Девлин нашел сестру на кухне поедающей кашу.
— Ты спал слишком долго, — произнесла она и, переведя взгляд на его небритое лицо, добавила: — И обленился. Зато кажешься отдохнувшим. Не то, что вчера.
— Вчера вечером я действительно был уставшим.
— Ясно. Значит, сейчас ты ответишь на мои вопросы?
— Например?
— Например, о том, как ты узнал, что станешь папой. И почему вы еще не поженились? И почему не рассказал обо всем папе с мамой?
Девлин включил кофеварку.
— Папой я оказался обычным способом. Тебе рассказывали про пчелок и цветочки, верно?
Изабель показала ему язык.
— Неубедительно, — произнес он, рассмешив сестру. Сегодня утром он чувствовал себя почти счастливым. Все оказалось гораздо проще, чем он думал. — А не поженились мы потому, что у нас еще не было свадьбы.
Изабель театрально застонала.
— О боже! А папе и маме не рассказал потому, что расскажешь в ближайшее время.
— Нет, не угадала. Потому что это не имеет к ним никакого отношения.
Брови сестры взметнулись вверх.
— Значит, ты не пригласишь их на свою свадьбу? Они никогда тебе этого не простят. И в отместку начнут мстить Николь, так что у вас с самого начала все может пойти наперекосяк.
— Это моя жизнь. Моя и Николь.
— Девлин, у тебя есть обязанности перед семьей.
— Знаю.
Изабель сполоснула мисочку из-под каши.
— Что с тобой происходит? Ты кажешься совсем другим человеком. Более спокойным и в то же время более тревожным в некоторые минуты.
— У меня дел выше крыши.
— Поможешь убедить папу с дедушкой взять меня в банк? Да и тебе уже пора подняться по служебной лестнице. А я могла бы занять твою должность.
— И ты уверена, что справишься?
— А ты посмотри мое резюме, — возразила сестра. — Я хотела показать его папе, но он и слушать меня не хочет.
— Оно у тебя с собой?
— Да.
— Покажешь, когда уйдет Николь.
Через несколько минут, когда брат и сестра потягивали кофе на балконе с видом на озеро Тахо, наслаждаясь прекрасным зрелищем, появилась Николь, готовая к уходу на работу.
— Надеюсь, вы хорошо спали? — обратилась она к Иззи.
— Хорошо. А вы?
— Тоже, — ответила Николь.
Девлин обвил рукой ее талию и с удовольствием почувствовал, что Николь оперлась на него.
— Мне нужно позвонить в одно место. Пообщайтесь пока немного. Я быстро, — проговорил Девлин, вставая.
Хотелось бы ему узнать, что спросит Иззи и что ответит Николь!
* * *
Несколько часов спустя Девлин проводил взглядом отъезжающий автомобиль сестры, затем отправился на прогулку. Он не удивился, что Изабель уехала на день раньше, особенно после того, как она намекнула ему, будто Николь вела себя не слишком гостеприимно. Девлин понимал, что утром между женщинами что-то произошло, но ни одна в этом не признается.
Если это Николь заставила Иззи уехать, значит, ему еще многое предстоит о ней узнать, того, что ему не понравится. А он-то надеялся, что она сумеет поддерживать мир и покой в его семье.
Девлин достал сотовый телефон и позвонил Николь на работу.
— Все хорошо? — спросила та.
— Ага. Я просто хотел сказать тебе, что Иззи уехала.
Николь замолчала. Девлин не понимал, что означает эта затянувшаяся пауза.
— И что?
— Это плохо, — сказала она наконец.
— Я посмотрел ее резюме.
— И?
— У нее есть несомненный талант.
— Ты поговоришь насчет нее со своим отцом?
— Ну да. Ладно, не буду тебе мешать. Работай. Увидимся через несколько часов.
Николь приняла душ, переоделась в одну из своих новеньких уютных ночных сорочек и не спеша спустилась вниз, в большую комнату, на звук потрескивающего огня и негромкой джазовой мелодии. Она пошла дальше, на кухню, но остановилась, заметив Девлина.
Кухонный столик был накрыт полотенцем, на котором Девлин расположил ее фиалку, пакет садовой земли и новый горшок, всего чуть-чуть побольше, чем прежний. Сам он переоделся в брюки от тренировочного костюма и футболку и так же, как и Николь, был босой.