— Ты бы мог объяснить… — начал было Марк, но тут же замолчал. — Тише, сюда идет Марио.
Марио с торжественным видом нес на вытянутых руках поднос, покрытый белоснежной салфеткой. Опустив его на стол, он с сияющей физиономией откинул салфетку и отступил, ожидая похвалы. На подносе на двух тарелочках соблазнительными горками возвышалась ароматная клубника. В отдельной вазочке пенились взбитые сливки. На этом фоне тоненькие бутерброды со всякими яствами утратили свою привлекательность.
— Потрясающе!! — воскликнул Роджер.
Глаза у него заблестели, как у маленького мальчика.
— Во всяком случае, теперь у тебя исправилось настроение, — засмеялся Марк, — ты ведь сам не свой от взбитых сливок.
— Они мне показаны по состоянию здоровья, — отпарировал Роджер. Потом продолжал уже совсем другим тоном: — Самая важная и, возможно, самая трудная часть задачи — установить связь между Тэнди и К° и одним из наших наиболее подозрительных лиц. Короче — с Синтией, Хенби, Пломлеем и, возможно, с Гарнером.
— О Гарнере я как-то и не задумывался, — признался Марк.
— Да и я недостаточно.
— В основном, не спускай глаз с Синтии. Мы установили за ней слежку, но это не так-то просто. А ты не будешь выглядеть неуместно в «Савойе» или у «Скотта». Ты просил «светскую линию» — так получай.
— Благодарю. Что ты сейчас будешь делать?
— Если бы ты мне не позвонил, я бы отправился в дом Пломлеев. Именно это я сейчас и сделаю.
Дом Пломлея находился в сотне ярдов от дома полковника Гарнера. Лакей открыл дверь, взял у Роджера карточку и попросил его подождать. В холле висело всего две картины Ван Гога, и Роджер принялся их внимательно разглядывать, но его уши чутко прислушивались ко всему окружающему. Когда дверь отворилась, он не повернул голову, притворившись полностью погруженным в размышления.
Послышался голос Синтии Риддел:
— Добрый вечер, инспектор.
— Хелло, миссис Риддел, — ответил Роджер, с улыбкой поворачиваясь к ней.
— Вы пришли повидаться со мной?
— Нет, но я с удовольствием поговорил бы и с вами, если вы уделите мне несколько минут.
— Конечно. Значит, вы пришли к отцу?
— Да.
— Надеюсь, вы не станете его слишком, ну, волновать, что ли?
— Я не стану его задерживать дольше, чем это необходимо.
— Некоторое время он болел, — объяснила Синтия, — шок, нанесенный смертью моего мужа, и последующие напряжения ему не по силам. Конечно, я не имею права на вас нажимать.
Она улыбнулась и ушла, а Роджер в который раз отметил грациозность и величественность ее манер. На лестнице появился лакей.
— Лорд примет вас через несколько минут. Не будете ли вы столь любезны подождать в малой гостиной?
Вскоре в комнату очень медленно вошел лорд Пломлей… Роджера поразила его бледность. Он казался тяжело больным человеком. Вообще он был высокий широкоплечий крепыш. Роджер часто видел его на различных церемониях, когда он удивлял всех присутствующих своим цветущим видом и воинственным выражением лица. Сейчас в нем не было и следа былой воинственности. Его худобу, пожалуй, вернее было бы назвать истомлением; глаза его смотрели без всякого интереса.
Одно было несомненно: такая перемена не могла произойти за такой короткий период после смерти Риддела.
— Добрый день, инспектор.
Его глуховатый голос звучал достаточно твердо.
— Садитесь, пожалуйста, и можете не говорить, по какому делу вы пришли. Разумеется, я к вашим услугам.
— Благодарю вас, милорд. Надеюсь, я не слишком вас обеспокою.
Он задал несколько нейтральных вопросов, главным образом о распорядке дня Риддела и общем состоянии его здоровья до убийства. Пломлей отвечал без раздумья, однако все время в его манерах сквозило скрытое беспокойство. Оно было заметно в глазах и в том напряжении, с которым он отвечал на очередной вопрос и дожидался следующего. Казалось, человек ждет чего-то неприятного, возможно — вопроса, на который он не сумеет ответить. Иными словами, он был начеку и внимательно следил за каждым своим словом.
— Надеюсь, вы понимаете, что наш разговор не для широкой публики, сэр. Не могли бы вы мне сказать, был ли мистер Риддел в коротких отношениях с другими членами Комитета?
— Думаю, что да.
— Не был ли он дружен с одним из членов Комитета?
— Не забывайте, что я не особенно близко был знаком с жизнью моего зятя, — напомнил ему Пломлей.
— Разумеется… Например, дружил ли он с мистером Хенби?
— Никаких особенных сведений у меня нет. Они дружили и знакомы несколько лет. Однако я не смогу вам помочь в этом отношении, инспектор.
— Мистер Риддел никогда не разговаривал с вами о маленьком коричневом пакетике, размером с блок сигарет?
Наступила секундная пауза. Выражение лица едва заметно изменилось.
«Вот оно», — подумал Роджер, но продолжал выжидательно улыбаться, пока Пломлей не буркнул?
— Нет, инспектор.
— Вы у него не видели такой вещи?
— Не кажется ли вам этот вопрос излишним? — возмутился Пломлей.
— Уверяю вас, у меня нет привычки задавать ненужные вопросы, — ответил Роджер, впервые придавая своему голосу резкое звучание. Огоньки в глазах Пломлея подлили масла в огонь. Очевидно, собеседник утратил отчасти свою самоуверенность.
— У меня есть основания предполагать, что может иметь колоссальное значение, и потому…
— Не лгите мне, сэр!
Пломлей поднялся с кресла. Как и его дочь, он стал внезапно совсем другим человеком.
— Я не потерплю такого оскорбления. Я уже сказал вам, что не имею понятия ни о каком пакете. Вы обвиняете меня во лжи?
Роджер тоже поднялся.
— Мне очень жаль, сэр, что вы сочли необходимым обижаться.
— Обижаться! Да вы меня оскорбляете! Я настаиваю на том, чтобы вы немедленно покинули мой дом. Вы слышите меня?
Щеки Пломлея пылали. Он непроизвольно сжимал и разжимал кулаки.
— Ясно. Вы, разумеется, понимаете, что в интересах правосудия этот пакет должен быть найден, его содержание проверено и…
— Правосудие… О каком правосудии вы еще говорите?
Пломлей закашлялся, и Роджер встревожился, потому что лорд был близок к истерике. Но Пломлей справился с собой и заявил Роджеру, что не желает продолжать разговор и портить себе весь день.
Роджер подошел к двери и положил руку на ручку.
— Миссис Риддел собиралась повидаться со мной и…
— Я не разрешаю, чтобы мою дочь мучили! Достаточно того удара, который она пережила. Можно было бы ожидать, что люди, наделенные минимальной дозой этики, это поняли и не дергали бы ее без нужды.
— Но ведь убит ее муж, — напомнил Роджер.
Пломлей в ярости поднял руку, чтобы ударить Роджера, но в это мгновение открылась дверь и вошла Синтия. Она моментально разобралась в положении вещей и встала между ними. Схватив одной рукой отца за поднятый кулак, обняв второй его за талию, она сказала голосом, не терпящим возражений:
— Иди наверх, отец.
— Нет, пока этот человек находится в моем доме! — Голос Пломлея дрожал от ярости.
Синтия взглянула на Роджера.
— Хорошо, — сказал Роджер, пожимая плечами, и вышел из кабинета. Он медленно зашагал по коридору, не оглядываясь назад и не дожидаясь, пока лакей проводит его до выходной двери. Он так погружен был в обдумывание того, что сказали ему Пломлей и его дочь, что не слышал звучащего звонка.
Дверь отворилась, и вошел полковник Гарнер.
— Добрый день, Сейл. Лорд…
Заметив Роджера, Гарнер замолчал. Он напоминал испуганного кролика, готового удрать с поджатым хвостом. Наконец он выдавил из себя улыбку и протянул руку с преувеличенно дружеским жестом.
На верхней ступеньке лестницы появился Пломлей и закричал пронзительным голосом:
— Я не хочу видеть Гарнера! Никого не хочу видеть, никого, никого! Ты понимаешь — никого!
Синтия крепче взяла его за руку и повела по лестнице вверх.
Глава 12
Вмешательство блондина
— Пожалуй, нам разумнее уйти, — сказал Роджер.
Гарнер большими глазами смотрел на дочь и отца. Казалось, он не слышал слов Роджера, так что тому пришлось дернуть его за руку.
— О, да, да, — заторопился Гарнер. — Что, Сейл, у него очередной приступ?
— Боюсь, что так, — ответил слуга.
— Очень жаль. — Бросив на Роджера уничтожающий взгляд, он спросил: — Ваша работа, Вест?
— Вряд ли он может винить кого-либо, кроме себя самого.
— Должен сказать, что, по моему мнению, являться в такое время — предел неделикатности.
— Не будьте глупцом! — Роджер был слишком возбужден, чтобы деликатничать.
Не пройдя и двух шагов, он пожалел о своей невыдержанности. Он оглянулся назад и увидел, что Гарнер стоит на верхней ступеньке, внимательно смотря ему вслед. По его лицу Роджер понял, что ему может дорого обойтись эта вспышка. Гарнер начнет жаловаться начальству. Впрочем, гораздо хуже было то, что он настроил против себя Пломлея.
Роджер двинулся в сторону Виктории, Гарнер — к Гайд-парку. На другой стороне улицы полицейский следил за домом Пломлея. Роджер перешел дорогу, потому что тот сделал ему знак рукой, как бы собираясь что-то сказать.
— Скучно? — спросил его Роджер.
— Кому-то надо исполнять и скучные поручения, сэр. Я хочу вам сообщить об одной вещи. За домом Пломлея еще кто-то следит, а также и за жильем полковника Гарнера. Сейчас его здесь нет. Он заметил, как вы вошли в дом Пломлея и сразу же отправился к Гарнеру. Его туда впустили без разговоров, и через короткое время он вышел, а следом за ним вышел и сам Гарнер и отправился к Пломлею.
— Молодец! — похвалил его Роджер, — вы хорошо рассмотрели этого человека?
— Да, сэр. Прекрасно одет, блондин, среднего роста, серые глаза, здоровый цвет лица, не цветущий, а просто здоровый. Дет тридцати, разговаривает культурно.
— Подробная характеристика! — снова похвалил его Роджер.
— Благодарю, сэр. Я случайно услышал, как он разговаривал с только что прошедшей женщиной. Она остановилась всего на минуту, но у меня создалось впечатление, что она специально приходила повидаться с ним. Она передала ему простое распоряжение: «Восемь часов». Он ответил: «Прекрасно». — «Я уверена в отношении связи, сэр», — добавила она и ушла. Хорошенькая девчонка, сэр, стрижена под мальчишку, слишком бросается в глаза, но привлекательна. Сомневаюсь, чтобы этот парень раньше занимался подобными делами. Он явно не знает, кто я такой.
— Позвоните в Ярд и скажите, что я распорядился вас подменить. Потом поезжайте туда и пусть они разошлют подробные описания этого человека по всем полицейским участкам. Сначала доложите инспектору Слоуну. Если бы нам удалось задержать этого парня, мы смогли бы узнать что-нибудь новое.
— Слушаю, сэр.
— Еще один момент. Пусть инспектор Слоун попытается связаться с мистером Марком Лессингом и сообщит ему данные описания.
Роджер пошел дальше, прошел мимо телефонной будки, которой пользовались сотрудники полиции. Он вошел во вторую у вокзала Виктория и набрал номер телефона Пломлея: ему ответил слуга, с которым он недавно разговаривал.
Он попросил позвать Синтию, но ему сказали, что она занята.
— Передайте ей, что это крайне важно.
— Это мистер Хенби? — спросил лакей.
— Не важно, скажите ей.
Ему пришлось подождать несколько минут, прежде чем Синтия взяла трубку. По голосу чувствовалось, что она торопилась.
Ее первым словом было:
— Джордж, я должна тебя видеть…,
— Произошла ошибка, миссис Риддел, — прервал ее Роджер. — Говорит инспектор Вест.
Она ничего не ответила, очевидно, стараясь взять себя в руки. Постепенно ее быстрое дыхание стало нормальным. Молчание продолжалось так долго, что Роджер подумал: не положила ли она трубку. Наконец он услышал далекий голос:
— Вы хотели меня увидеть, инспектор?
— Прошу вас. Мне заехать к вам домой?
— Пожалуй, будет лучше, если я приеду к вам. Будете ли вы через час у себя?
— Да.
— Я приеду, — пообещала она.
Роджер весело улыбнулся. Это слове «Джордж» сказало ему о многом.
Он пошел вдоль Гросвенор-Плейс и поставил машину недалеко от дома 118. Полицейского сменили. Роджер сам следил за резиденцией Пломлея, надеясь, не приедет ли Хенби. Этого не случилось, но через 15 минут из дома вышла Синтия и подозвала такси. Роджер включил мотор и поехал следом. Такси завернуло в сторону Гайд-парка. Тут Роджеру не повезло — он не успел проскочить по зеленому сигналу. Он ждал, кляня на свете все светофоры, как вдруг мимо него проскочил маленький «Моррис» и, не обращая внимания на красный свет, завернул за угол. Полицейский отчаянно засвистел, автобус еле-еле успел затормозить. «Моррис» нахально мчался вперед. Тут уж и Роджер не выдержал и, не дожидаясь зеленого сигнала, сорвался с места и помчался вслед за «Моррисом», который, не снижая скорости, мчался через парк. Когда они были неподалеку от Мраморной Арки, Роджер увидел, как «Моррис» пристроился к такси Синтии, которое легко было узнать по ярко-зеленой окраске. После этого водитель «Морриса» оставил все свои попытки нарушать правила уличного движения.
Роджер безуспешно пытался разглядеть человека за рулем. Но лишь когда они повернули к Селбриджу, он заметил, что это блондин.
Синтия вышла из такси на Бигмор-стрит. «Моррис» проехал чуть вперед. Роджеру пришлось проехать еще дальше. Водитель такси о чем-то переговорил с Синтией, после чего она направилась прямо в дом. Роджер вынул из кармана газету и притворился, что читает. Блондин вышел из своего «Морриса». Не было сомнения, что это тот самый человек, о котором рассказывал полицейский. Он стоял перед домом, разглядывая лепные украшения, потом внезапно оглянулся, вздрогнул и спешно ретировался.
Мимо машины Роджера шел какой-то человек. Роджер полностью закрылся газетой, узнав в нем Хенби. Если бы последний не следил за блондином, он мог бы узнать Роджера. У Хенби было невероятно злое лицо, один раз он даже побежал, но потом замедлил шаги и вошел в тот же самый дом, что и Синтия, предварительно внимательно посмотрев на блондина, который, казалось, не знал, что ему предпринять.
Потом мимо Роджера промелькнула низкая машина спортивного типа. Водитель подал оглушительный сигнал. Роджер даже вздрогнул от неожиданности. Он оглянулся и увидел за рулем «Лагонды» Марка Лессинга. Он затормозил машину, остановив ее возле «Морриса». Блондин снова сел за руль.
«Собрание всей братии, — ухмыльнулся Роджер. — По-видимому, Марк следил за Хенби».
Оглянувшись, он увидел невдалеке констебля. Выйдя из машины, Роджер подозвал его к себе.
Тот подбежал:
— Вы звали меня, сэр?
— Да. Я хочу, чтобы вы передали кое-что этому джентльмену.
Марк даже не оглянулся, когда мимо него прошел полисмен, но через минуту поднял руку, как бы показывая, что исполнит то, о чем просил Роджер. Роджер решил, что теперь он может уехать с Бигмор-стрит, поэтому он повернул назад и отправился прежней дорогой к Уайт-холлу. Он оказался в кабинете за 20 минут до назначенного времени встречи с Синтьей. Первым делом он позвонил Слоуну, сообщил о последних новостях и велел не спускать глаз с блондина. На одного Марка надеяться нельзя.
— Если ты поторопишься, то можешь еще застать его на Бигмор-стрит, — сказал Роджер, — но не мешай Марку.
— О'кей! Я поехал.
Ровно через час после телефонного разговора с Синтией в кабинете Роджера раздался звонок. Он был уверен, что ему доложат о ее приходе. Вместо этого послышался обескураженный голос Слоуна:
— И такси и машины исчезли с Бигмор-стрит до того, как я приехал туда.
— Ладно, подождем, что нам сообщит Марк. Он пришлет записку или позвонит, как только что-нибудь прояснится.
Роджер опустил на рычаг трубку и стал ждать сообщения о приходе Синтии Риддел. Поошел час, но ее не было. От Марка тоже не было никаких известий.