— Может быть, Камбоджа, как уверяет мой друг, нам и по плечу, — я метнул гневный взгляд в Костю, — но она нам точно не по карману! Вы подумали, сколько для этого надо денег?
— Денег? — Джек возвратил бутылку со своих колен на стол.
— Да! Вы знаете, сколько это стоит?
Они явно забыли, в каком мире находятся. Лица вокруг меня стали гаснуть, как перегоревшие лампочки. Даже в лице Буна, который по складу характера, видимо, готов был радоваться буквально всему, заметно ослабилось напряжение.
— Погоди ты, — одернул меня Костя, недовольный резким падением энтузиазма, — давай об этом потом.
— Как погоди? — Я возмущенно всплеснул руками. — Когда потом? Да деньги тут самое главное!
— Сначала надо решить вопрос в принципе, — возразил мой друг, — понять, чем мы вообще станем заниматься.
— Но если у нас не будет денег…
Не дав мне договорить, Костя встал и повышенным тоном произнес:
— Итак, вы согласны? — Он требовательно поглядел на Джека и Буна.
— Конечно! — громыхнул Джек. — По-моему, с этим могут быть не согласны только законченные эгоисты!
Тут все одновременно посмотрели на меня, пытаясь, наверное, понять, действительно ли я законченный эгоист или только прикидываюсь?
Произведя определенные умозаключения, они вернулись к дискуссии.
— Нам нужно подумать, каким будет наш первый шаг. — Костя поднял палец. — Первый шаг самый важный, если мы его сделаем в неправильную сторону, лишь отдалимся от своей цели!
— Это очень верно! — жарко согласился Джек.
Костин указательный палец описал дугу и указал на меня.
— Однако и мой друг по-своему прав. Дело это сложное и на нашем пути будет много препятствий. — Костя взял стакан и поглядел в него как в подзорную трубу на Джека. — Если мы посмотрим на Землю с космической высоты, мы с вами, господа, увидим…
— Что? — заинтересовался мистер Бун.
Костя перевел на него стакан.
— Мы увидим, что у спасающих Землю много проблем.
— Сейчас я тоже посмотрю, — подобно моему другу мистер Бун приложил стакан к глазу, и они с Костей некоторое время глядели таким образом друг на друга.
— Проблемы эти разные. — Константин опустил стакан и стал загибать пальцы. — Нехватка денег, бюрократия и главное, — Костя сделал легкое движение стаканом в мою сторону, — непонимание остальных жителей Земли!
Я криво усмехнулся и скрестил руки на груди, демонстративно устраняясь из процесса спасения планеты. Этим самым я окончательно оформил свою репутацию эгоиста.
Костя тем временем объединил указательный палец с остальными и пустил в ход всю ладонь.
— Действительно, сохранение природы требует много денег. Кто же с этим спорит?
Я снова усмехнулся, на этот раз с еще большим вызовом. Мой друг пожал плечами.
— Но это не должно быть основанием для того, чтобы отказываться от попыток ее спасения! Тогда вообще ничего не нужно делать!
— Верно, верно! — выкрикнул Джек, снова грохнув по столу.
Бутылка со стаканом подпрыгнули и чокнулись в воздухе.
— Но для этого, конечно, придется поработать, — Костя опустил руку и сокрушенно покачал головой, — работать до седьмого, восьмого и всех последующих потов, сколько бы их ни было!
Джек стал очень серьезным. Он поднялся, вытянув руки по швам, и гаркнул:
— Мы, истинные сыны Земли, готовы для нее на все!
Тут все присутствующие опять посмотрели на меня. Они, видимо, хотели понять, являюсь ли и я истинным сыном Земли или обманом затесался в их ряды и должен быть с позором изгнан?
— О, какая благородная цель! — Отвернувшись от меня, мистер Бун достал платок и начал осушать заструившиеся по лицу слезы. — Моя мама мной бы гордилась!
Вслед за ним расчувствовался и крепкий на вид Джек. Он также вынул из халата платок, который, правда, был раза в три больше, чем у Буна.
— Как я счастлив, что мы в конце концов встретились! — всхлипнул он. — Этот день будет вписан в историю Земли золотыми буквами!
Глядя на Джека, я подумал, что водяной бизнес наложил на него, пожалуй, слишком сильный отпечаток. Затем я перевел взгляд на Костю, интересуясь, не зарыдает ли и он? Но мой черствый друг не плакал даже в детстве и, конечно, не собирался делать этого теперь. Он смотрел на своих собеседников с явным неодобрением. Однако мешать их слезам ему было, видимо, неловко.
— Наконец-то сбудется моя мечта! — тряс плечами Джек. — Вы знаете, — он поглядел на нас влажными глазами, — я вдруг подумал, что и моя мама мной бы гордилась! — тут он окунулся в изображенную на платке статую Свободы и зарыдал с новой силой.
К этому времени все происходящее на веранде меня уже начало забавлять. Сделавшись сторонним наблюдателем, я даже нашел в нашей встрече немало интересного и с возрастающим любопытством следил за ее ходом, ожидая, чем закончится этот спектакль. Однако Костя начинал терять терпение.
— Все наши матери бы нами гордились, — сказал он сердито, — а теперь…
Тут Джек оторвал лицо от платка и, вскочив, крикнул:
— Выйди к Меконгу, чей стон раздается?!
Костя и мистер Бун вздрогнули. Последний повернул к ограде исполосованное блестящими потеками лицо и прислушался. Однако ветер продолжал мирно шуршать листьями в саду Джека. Где-то ругались женщины.
— То стон страдающей природы! — провозгласил Джек, махнув платком, как флагом.
— Что вы говорите? — Вытирая слезы Монументом независимости, мистер Бун удивленно посмотрел на пальмы.
— Да! И мы должны превратить ее стон в песню! В симфонию звуков!
Нет, эта встреча, мне положительно начинала нравиться! Я уже готов был аплодировать, кричать «браво» и просить Джека повторить последние слова на «бис». Однако Костю такое поведение лишь раздражало. Чтобы призвать общество к порядку, ему тоже пришлось постучать по столу бутылкой.
— Господа, господа! Давайте возьмем себя в руки!
Джек опомнился и с виноватым видом сел
— Извините, джентльмены, я что-то совсем расчувствовался, — он сложил свой платок и высморкался в американский символ свободы.
— Но разве можно не плакать, когда плачет природа! — ответил со слезами в голосе мистер Бун. — О, несчастная природа Камбоджи! Она так страдает! — И он горестно покачал головой.
«Природа хохочет»
Кое-как Косте снова удалось настроить общество на деловой лад.
— А теперь решим, в какой форме мы будем спасать Землю… то есть, тьфу, — он недовольно посмотрел на Джека, — я хотел сказать, Камбоджу.
— Что вы имеете в виду? — наморщил лоб хозяин дома.
— Ну, мы будем спасать ее, как частные лица или как организация?
— А! — Джек обвел присутствующих все еще влажным взглядом. — Думаю, самым верным будет спасать страну в форме общества. Только надо придумать подходящее название, которое бы нашло отклик в сердцах людей. Давайте подумаем над этим. Может, у вас, джентльмены, возникнут какие-то предложения?
Мистер Бун с готовностью поднял руку.
— Давайте назовем наше общество «Природа рыдает»!
В этот момент я неожиданно для собравшихся подал голос, чем, надо сказать, всех немного напугал.
— Я в обществе с таким названием работать не буду!
Наступила минутная пауза, после которой мистер Бун удивленно спросил:
— Почему? Вам оно не нравится?
— Быть может, у него есть другой вариант? — предположил Джек.
Я пожал плечами.
— Уж лучше «Природа смеется».
Костя издал сдавленный смешок.
— Или «Природа хохочет», да?! — Он сердито махнул рукой. — Да с таким названием все будут смеяться над нами!
Джек поддержал его.
— Господин Костя прав. Кроме того подобному обществу никто не даст денег! Зачем помогать природе, если она и так смеется?
Пожалев о своей ненужной инициативе, я снова скрестил руки и исчез с поля битвы за планету. На этот раз уже окончательно. Но остальные продолжали искать выход из создавшегося тупика.
Мистер Бун налил себе новую порцию воды и, используя стакан в качестве увеличительного стекла, стал смотреть, как по столу ползет муравей. Костя и Джек стояли у ограды, внимательно глядя друг сквозь друга. Так прошло минут пять.
Затем Джек обратил на меня и Буна затуманенный мыслями взгляд.
— Может, «Истинные сыны Земли»?
Костя вздрогнул.
— Пахнет фашистами.
Я недовольно посмотрел на товарища.
— А почему, собственно, ты сам ничего не предлагаешь? Давай покажи себя! А мы покритикуем!
Мистер Бун поднял свое «увеличительное стекло» и посмотрел через него на Костю. Мой друг опустил голову и прошелся вдоль ограды.
— В нашем названии, — он задумчиво поглядел на ленивый Меконг, — должно быть то, к чему мы стремимся.
— А разве мы не хотим, чтобы природа смеялась? — вставил я.
— Мы что, — повернувшись ко мне, Костя постучал себя по голове, — поэты? Нужно реально смотреть на вещи! И, реально глядя на них, я вижу, что это смешно! В общем, я предлагаю назвать нашу организацию понятно и просто — «Спасите Камбоджу!»
Я обернулся к Джеку и его гостю, чтобы понять их реакцию.
— О! — Мистер Бун прижал стакан к груди. — Это название находит очень сильный отклик в моем сердце! Но, вы знаете, — он опустил руки — я бы добавил «пожалуйста». Ведь тот, кто просит должен быть вежлив! Так учит наша народная мудрость!
Я уже не мог сдерживаться. Подобно Земле из предложенного мной названия, я собирался хохотать в полный голос, но тут Джек бешено зааплодировал.
— Великолепно! Лучше и придумать нельзя! Такому обществу, конечно, никто не откажет в помощи! Так и назовем его — «Спасите Камбоджу, пожалуйста»!
Это было достойное завершение балагана, в котором я оказался. Но, к сожалению, оценить комедию по достоинству мог только я. Костя же был явно доволен собой и с самым серьезным видом опустился на диван. Мистер Бун, выражая свою поддержку, похлопал его по плечу. Джек, что-то радостно мурлыча, прошелся по веранде. Я упорно продолжал исполнять незавидную, но необходимую в таких условиях роль ложки дегтя.
— Итак, господа, у нас есть отличное имя! — Джек довольно потер руки. — Теперь обсудим, каковы будут наши первые действия?
Тут мы все разом посмотрели на мистера Буна, поскольку он был как бы частью Камбоджи. Но Бун в спасении явно не нуждался. Он нуждался в сухом платке. Поняв это, Джек вынул из другого кармана запасной платок с видом Капитолия и протянул другу.
— Знаете, — всхлипнул Бун, — я так люблю свою страну! Кто бы мог подумать, что я ее однажды спасу!
Почувствовав, что он снова собирается пуститься в затяжные рыдания, Костя предупредительно постучал бутылкой.
— Господа, господа! Давайте все-таки соберемся! — Он отставил бутылку в сторону. — Эгоистично так говорить или нет, но деньги действительно играют не последнюю роль в деле охраны природы. Поэтому нам необходимо понять, какими средствами мы располагаем?
Мистер Бун отнял лицо от быстро намокшего Капитолия.
— А где мы возьмем столько денег?
Джек подошел к креслу, сел и потер виски.
— На первых порах, конечно, будет нелегко, — сказал он задумчиво. — Но начинать всегда трудно. Знаете, моя организация выросла из одного насоса, а теперь их у меня тысячи! Я экспортирую их в другие страны! Большая часть воды, которую пьют в Камбодже, выкачана из недр моими насосами! Если бы они остановились… — по его лицу проскользнул испуг, — нет, нет! Страшно подумать, что произошло бы тогда! — он помолчал, размышляя о масштабах возможной трагедии. — Но в нашем мире, господа, и я убежден в этом, много неравнодушных людей. Уверен, их сердца отзовутся на наш призыв! — Он приложил руки к груди и затем протянул их к нам, как бы показывая траекторию будущего сердечного отклика. — Теперь, что касается наших новых обязанностей, — Джек опустил руки. — У каждого общества, как и у каждого предмета, — он выразительно посмотрел на бутылку, — много сторон, и одну из них, а именно финансовую, я беру на себя!
Про себя я не мог не согласиться, что общество в виде бутылки — очень яркий, хорошо запоминающийся образ. Только работать в такой организации я не собирался, и это, думаю, было прекрасно видно по моему лицу.
— Хорошо, — кивнул Костя, — теперь о первом шаге. Первое дело должно быть небольшим, но эффективным!
Джек произвел обмен задумчивыми взглядами с мистером Буном.
— Каким же оно будет?
— Над этим мне и моему другу, — рука Кости направилась в мою сторону, на случай, если кто забыл, о ком идет речь, — нужно сегодня подумать и составить нечто вроде плана будущих действий. У меня есть интересные мысли на этот счет, но я не хотел бы излагать их сейчас. Нужно, так сказать, сперва домыслить их до конца. Довести до состояния готовности.
— Это правильно! — с серьезным видом кивнул Джек. — Сырые мысли, как и сырая пища, могут быть вредны! От сырой пищи может расстроиться организм, а от сырых мыслей, что, согласитесь, гораздо страшнее, ум!
— И от сырой воды, — добавил мистер Бун глубокомысленно, — в прошлом году у меня случилось сильное расстройство желудка, потому что я выпил сырой воды. Последствия были просто катастрофическими!
— А знаете, почему это произошло? — спросил Джек.
— Почему? — заинтересовался его друг.
— Потому что к вам в желудок попали вредные микроорганизмы!
— Да что вы? — изумился мистер Бун. — Но там была одна вода, я очень хорошо смотрел!
— Понимаете, — Джек подсел поближе к другу, — дело в том, что микробы очень маленькие, их не видно глазу…
— Простите, что перебиваю, — нетерпеливо встрял в их разговор Костя, — но давайте все-таки вернемся.
— Куда? — Джек удивленно посмотрел на него.
— К природе.
— Да, да! Мы все должны однажды вернуться к природе! — загорелся Бун. — Мы должны оставить свои дома и уйти в джунгли! Знаете, у меня есть родственник, он живет в лесу…
— Это интересно, — перебил его Костя, — но для начала я хотел бы вернуться к разговору о природе. К самой природе мы вернемся чуть позже.
Тут Джек решительно встал с кресла.
— Нет, — сказал он, — надо прервать сегодняшнее собрание и встретиться завтра. Мы уже достаточно много седлали для спасения Земли! Отправляйтесь, господа, в гостиницу, а мы с моим другом еще немного поговорим о делах.
На том представление и закончилось. Стараясь не глядеть на Джека и Буна, чьим компаньоном мне поневоле пришлось стать, я попрощался с ними и хмуро вышел наружу. Однако там мне еще минут десять пришлось ждать своего красноречивого друга, который прощался с хозяином дома и его гостем куда дольше меня. Наконец он появился с парой бутылок под мышками. Глядя, как он идет по саду, я подумал, что если бы Костя вдруг окаменел и остался здесь, то Джек наверняка нашел бы ему подходящее местечко среди своих друзей.
— Знаете, у меня в прошлом году тоже было сильное расстройство… — донесся до нас голос Джека с веранды.
Мы тем временем вышли из ворот и пошли к сияющему на солнце Монументу независимости. Минут десять мы шагали, не разговаривая. Костя что-то насвистывал себе под нос. У него было великолепное настроение. Однако во мне клокотало справедливое негодование.
— «Спасите Камбоджу, пожалуйста»! — прорвало наконец меня. — Еще можно добавить «Христа ради!» и, одевшись в лохмотья, собирать милостыню!
— А что такое? — Костя в прошедшей встрече не видел ничего странного. — По-моему, отличное название! Во всяком случае, лучше, чем предлагал кое-кто! — Он поднял бутылку и потряс ее перед лицом. — Главное, не как мы будем называться, а что будем делать!
— А что, кстати? На какие шиши ты собираешься спасть Камбоджу?
— Обсудим это дома. Но сначала пообедаем.
Бенефис Смоктуновского
Мы пообедали в «Лондоне» номер два и, не обнаружив большой разницы по сравнению с первым, вернулись к «Счастливому туристу».
Поприветствовав хозяина, который побаловал нас какой-то новой улыбкой, мы уселись на веранде в кресла и распечатали подаренную Джеком бутылку.
Некоторое время мы молча пили воду, глядя на живописные развалы помойки. Минут через десять Костя решил прервать паузу.
— В конце концов, надо спасать природу или нет?