Мужчина хмуро оглядел нас.
— Я знаю пять гостиниц с таким названием, какую именно вы имеете в виду?
Костя растерянно посмотрел на меня.
— Это между дворцом и Главной помойкой, — нашелся я. — Недалеко от кафе «Париж».
— А! Тогда вам туда, — сказал человек и показал вправо автоматом Калашникова.
Спасаем природу в рифму
Следующим утром мы сидели на веранде гостиницы и составляли планы на день.
— Во-первых, надо позавтракать. — Взяв купленную вчера бутылку воды, я стал пить из горлышка.
— Неплохо бы! — Костя зевнул и потянулся. — Потом сходим, поговорим про животных в министерство природных ресурсов. А затем — к Джеку!
Отняв бутылку от губ, я удивленно посмотрел на друга.
— Зачем?
Костя пожал плечами
— Мы же ему обещали сегодня спасти Землю. Разве не помнишь?
Я закашлялся от неожиданности.
— Не шути так, — сказал я, вытирая салфеткой рот.
Костя сердито посмотрел на меня.
— Разве я шучу? Просто мы должны быть вежливыми! Вспомни, — Костя взмахнул руками, — он даже хотел сделать наши статуи! Как можно после этого бросить человека? Да мы просто обязаны совершить этот визит вежливости! Как интеллигентные люди! Как, в конце концов, истинные христиане!
Я вздрогнул.
— Как кто?
Костя отобрал у меня стакан и поставил на стол.
— Не надувайся перед завтраком. Пошли.
Прихватив бутылку, мы узнали у нашего ненормально улыбчивого хозяина адрес ближайшего из трех «Лондонов» и вышли на улицу.
— Ладно, — сдался я, — сходим к Джеку. Только сразу скажем, что Землю мы спасти не можем. А то ведь человек будет надеяться.
— Как хочешь, — равнодушно пожал плечами Костя.
Ближайший «Лондон» находился с другой стороны прилегающей к нам помойки, и, обходя ее, мы едва не растеряли весь аппетит. Дышать тут можно было, только когда ветер дул с Меконга.
Хозяином «Лондона» оказался кхмер. Правда, поняли мы это не сразу, потому что он был одет в залатанный смокинг и шорты.
Отвесив нам церемонный поклон, он с важным видом проводил нас к столику внутри кафе, где к нашему удивлению жарко пылал камин. Рядом висел огромный портрет Елизаветы Второй, которая выглядела основательно вспотевшей.
Решив, что лучше уж страдать от запаха, чем от жары, мы вынесли стол наружу. Однако, когда мы снова направились в кафе, чтобы принести чай, у стола вдруг появилась макака, схватила Костин бутерброд и скрылась. Мой друг бросился в погоню, расплескивая чай, но затормозил на краю помойки. В гневе Костя швырнул вслед обезьяне валявшийся рядом пустой кокос. Хозяин кафе из чувства солидарности ругал ее вместе с Костей, грозя макаке полотенцем и карой богов. Когда Костя наконец отвел душу, он заказал еще один хлеб с маслом, и мы приступили к завтраку.
Поев, мы сухо поблагодарили хозяина, и отправились указанной им дорогой в Министерство природных ресурсов.
Минут через десять перед нами предстал шикарный колониальный особняк желтого цвета. Поднявшись по ступенькам, мы двинулись по сумрачным, плохо освещенным коридорам и, минут через пять, вошли в совсем уж темное помещение. Судя по сосредоточенному сопению, тут кто-то находился.
— Добрый день, — сказал Костя в темноту, — нам бы хотелось поговорить с кем-нибудь по поводу охраны природы.
Сопение стало одобрительным.
— Давайте поговорим! Я люблю говорить о природе! Ведь именно с разговоров начинаются все большие дела!
— Видите ли, — начал Костя, но потом, сообразив, что в такой темноте ничего увидеть невозможно, поправился, — понимаете ли, мы хотим узнать о положении редких видов в вашей стране.
— Присаживайтесь! — пригласил нас голос.
Мы на ощупь нашли стулья и сели.
— У нас очень много редких зверей! — с гордостью заявил наш невидимый собеседник. — Больше того, все самые редкие звери водятся именно у нас!
Хотя в темноте я не видел Костю, но почувствовал, что он озадаченно смотрит в мою сторону.
— Почему вы так думаете?
— Так полагает наш министр природных ресурсов, а значит, так оно и есть!
— Погодите, — я получил удар в плечо и понял, что это Костя развел руками, — но ведь редкие животные есть и в других странах…
Наш невидимый собеседник сочувственно засмеялся.
— Ну что вы! Они совсем не такие редкие, как наши!
Я молчал, не зная, что сказать.
— Да, но как вы определяете степень их редкости? — поинтересовался Костя. — Какие вы для этого используете методики?
— Методики? — Сотрудник министерства задумался. — На вид.
— То есть?
— Знаете, почему мы сидим в темноте? Чтобы потом, выйдя на свет, сразу определить редкий вид! И принять соответствующие меры для его спасения!
Теперь замолчал Костя, поскольку о таком способе определения исчезающих животных еще не слышал. Я решил взять беседу в свои руки.
— Допустим. А что вы предпринимаете для защиты природы?
— Очень много! — ответил невидимый человек. — Мы всем говорим, что у нас в стране водятся редкие звери. И даже если люди убили и съели представителя редкого вида, мы призываем их попросить богов послать на землю точно такого же. Кроме того, у нас проходят регулярные коллективные молитвы о спасении природы, возглавляемые нашим министром!
Мы помолчали.
— И как, — спросил Костя, — помогает?
Наш собеседник застенчиво засопел.
— Если у богов хорошее настроение, помогает.
— А конкретно вами что-нибудь было сделано? — Костя начинал терять терпение.
— Мной? — Невидимый человек задумался. — Я написал поэму.
— Что?!
— Вы не слышали о поэмах? — удивился в свою очередь сотрудник министерства. — Это произведения, где многие слова имеют схожее окончание. Ну, например, «банан-кабан»…
— Мы знаем, что такое поэмы, — сердито сказал Костя. — Но не думали, что с помощью схожих окончаний можно охранять животных!
— Конечно, можно! — Наш собеседник, судя по звукам, поднялся из-за стола и начал ходить. Он, вероятно, очень хорошо видел в темноте и ни разу ни на что не наткнулся. — «Легенда о редком виде»! Я писал ее два месяца. В ней рассказывается об исчезающем виде, который мирно жил в лесу. Но потом пришел человек и стал вырубать деревья. Редкий вид сказал: «Ах, зачем ты обижаешь меня, о человек, я ведь тебе ничего плохого не сделал». А человек засмеялся и ответил: «Я тут буду жить и сеять, потому что мне нужно кушать, а ты уходи, пока цел!» Редкий вид горько заплакал и ушел. А потом боги покрали человека, и у него отсохли ноги.
Мы довольно долго не знали, что сказать.
— И вы уверены, что это способствует сохранению природы? — спросил в конце концов Костя.
— Мою поэму включили в школьную программу, — смущенно ответил сотрудник министерства, садясь на место. — А меня приняли в союз камбоджийских писателей.
— Ну что же, — сказал Костя в мою сторону, — нам тут, кажется, больше делать нечего!
Попрощавшись с так и не увиденным нами человеком, мы встали и вышли из тьмы на улицу.
— Думаешь, при таком отношении у природы есть шанс? — спросил мой друг.
Я пожал плечами.
— Мы в чужой стране, и тут многое может казаться нам странным. Что мы знаем о местных жителях? Может, поэмы это именно то, что до них доходит лучше всего.
— М-да! — сказал Костя.
Дальше он шел молча и только время от времени ожесточенно тряс бутылкой, вызывая в ней бешеные вихри пузырей.
Истинные сыны Земли
Еще раз осмотрев уже знакомые достопримечательности, мы прошли до Монумента независимости и оттуда направились к утопающему в зелени особняку.
Хотя его ворота оказались приоткрыты, входить без приглашения нам показалось неловко. Мы потоптались у них, не зная, как сообщить о своем приходе, но потом все же вошли в сад.
Вода из сосудов, которыми были снабжены гипсовые друзья Джека, с тем же умиротворяющим журчанием лилась в бассейн-Пентагон. Двойник хозяина дома без устали держал над головой бочку, производившую нескончаемый водопад. Деревья шевелили над нами своими зелеными руками, будто хотели погладить нас по головам.
— Вот как должен жить настоящий человек! — сказал Костя, оглядываясь. — А не как мы — с видом на помойку!
Вслед за другом я прошел по дорожке и поднялся по лестнице на веранду.
Джек в пестром халате сидел на диване, держа в руке тот самый надтреснутый стакан, с которым мы оставили его вчера. Но на этот раз компанию нашему новому знакомому составлял невысокий кхмер. Взглянув на него, я сразу вспомнил одну из статуй в саду.
— Не может быть! — Джек распростер объятья и, не выпуская стакана, направился к нам. — Это вы, мои друзья! Как я рад! Вы не можете себе представить!
Он крепко пожал нам руки.
— Меня как раз сегодня навестил друг. — Джек так энергично показал на кхмера стаканом, что часть воды из него плюхнулась на пол. — Я ему рассказывал, что вчера на прогулке встретил русских джентльменов, которые разделяют мои взгляды!
Я не был согласен с этим утверждением и хотел поправить Джека, но Костя ткнул меня локтем в бок.
— Молчи! — прошипел он. — Ты все испортишь!
Я сердито посмотрел на Костю, но из вежливости промолчал.
— Моего друга зовут мистер Бун. — Джек повернулся к своему гостю. — Он не только большой любитель природы, но и огромный патриот своей страны! Я не ошибся? Вы ведь любите Камбоджу?
Мистер Бун встал и с улыбкой пожал нам руки.
— Это действительно так! Когда я гляжу на карту моей страны, мне хочется плакать! — Он вынул из кармана платок с рисунком Монумента независимости и высморкался в него. Затем он вопросительно посмотрел на нас. — А вы? Вы любите Камбоджу?
Заверив его в нашей искренней любви к его родине, мы по очереди представились и сели на диван, где вчера нам так и не удалось с толком отдохнуть.
— Ну что же! — Джек опустился в кресло и радостно оглядел своих гостей. — Итак, тут наконец собрались люди, которые, как и я, всей душой желают спасти Землю!
Я предпринял еще одну попытку возразить, но Костя толкнул меня под столом коленом. Это было уже слишком, и в ответ я наступил ему на ногу. Заметив, что лицо моего друга исказилось, Джек вопросительно посмотрел на него.
— Надеюсь, вы хорошо отдохнули? — спросил он после паузы.
— Прекрасно! — Костя согнулся и, морщась, потер ногу. — И хотели бы сказать вам спасибо за воду.
— О! — От удовольствия Джек засмеялся. — Не стоит! Но вы правы, джентльмены! Моя вода производится из самых отборных вод Юго-Восточной Азии! Это написано вот тут, — он поднял бутылку и показал пальцем на этикетку, — прочтите, пожалуйста.
— Зачем же, мы вам и так верим! — стал отпираться Костя.
— Нет, ну мало ли, что я говорю? А тут все-таки написано!
Костя со вздохом взял бутылку и прочел указанную надпись. Следом ее пришлось прочесть и мне. Там действительно говорилось, что эта вода произведена из лучших вод Юго-Восточной Азии.
Удостоверившись в правдивости Джека, мы вернули бутылку на стол.
— Качество моей воды высочайшее! — продолжал уверять нас он. — И, кстати, недорого!
— Обязательно будем иметь в виду, — кивнул Костя.
Спохватившись, Джек взмахнул руками.
— Вы меня не так поняли! Своим друзьям, а я думаю, мы можем называть друг друга друзьями… — Он вопросительно посмотрел на нас.
Костя с улыбкой кивнул. Однако я сделал вид, что не понял вопроса.
— Так вот, своим друзьям я воду дарю! — С этими словами он встал, вынул из холодильника еще две бутылки и поставил перед нами. — Примите!
— О, спасибо! — Костя взял «свою» бутылку, а потом, увидев, что я не проявляю интереса к «моей», забрал и ее. — А вы примите нашу глубокую благодарность!
Но Джек только отмахнулся.
— Пустяки!
Мистер Бун с улыбкой посмотрел на нас.
— Вчера мистер Джек и мне подарил воду! Я ее уже выпил.
— Тогда вот еще одна! — Хозяин дома жестом фокусника открыл холодильник и вынул очередную бутылку.
Мистер Бун захлопал в ладоши, после чего опустил подарок на пол рядом с собой. Джек, обойдя стол, сел. Он явно был доволен собой и своей водой.
— Теперь, джентльмены, давайте решим, с чего начнем?
— Что начнем? — не понял я.
— Как что? — Джек удивленно развел руками — Спасение Земли, разумеется! Вы разве не для этого пришли?
Я больше не мог безмолвно терпеть происходящее. Пора было прояснить ситуацию, пока мы не зашли слишком далеко. Я глянул на Костю, чтобы дать ему понять о своих намерениях и удивленно замер. На лице моего друга появился отпечаток глубокой печали. Это был уже не человек, а просто Воплощение мировой скорби. Наши собеседники также заметили странную перемену и удивленно уставились на Костю.
— Что с вами? — спросил Джек.
— Знаете, — ответил этот новоявленный Гамлет. — Я хотел бы честно признаться, что спасти Землю мы втроем…
— Но погодите, нас тут четверо! — справедливо возразил Джек.
— И даже вчетвером… Даже со всеми вашими друзьями, что стоят, там, внизу, — он вздохнул, — мы, увы, не сможем!
Джек медленно показал за ограду.
— А как же…
— Но в то же время, — перебил его новый Гамлет, — Земля, безусловно, нуждается в спасении. И этого нельзя не понимать.
Совсем запутавшийся Джек молчал, переводя взгляд с меня на друга. Я, не отрываясь, смотрел на Костю, преподносившего в этой стране сюрприз за сюрпризом. Вдруг я понял, что до этой минуты в нем дремал огромный артист уровня Смоктуновского, который в Камбодже, видимо от сильной жары, стал просыпаться.
Общий настрой сцены нарушал только мистер Бун — воспользовавшись паузой, он стал активно чесать нос стаканом.
— Мы, то есть я и мой друг, — Костя показал на себя, а потом на меня, — тоже хотим что-то сделать для Земли. Но надо же реально оценивать свои возможности, господа! И, реально оценивая их, мы понимаем, что Земля нам не по плечу.
— А… — озадачено произнес Джек.
— А вот Камбоджа… — в голосе Кости прозвучала некоторая надежда, — это дело другое…
Тут он замолчал, глядя на меня.
— Что-то не так?
Еще несколько секунд назад, услышав, что Земля Косте не по плечу, я порадовался здравомыслию своего друга. Но теперь был так ошарашен его наглым заявлением, что это не могло не отразиться на моем лице.
— Так вот Камбоджа… — Костя снова подозрительно посмотрел на меня, — дело другое. На это мы бы пошли.
Мне, конечно, захотелось ему ответить, как следует, но язык неожиданно отказался мне повиноваться, перейдя на сторону Кости. Воспользовавшись моим вынужденным молчанием, друг продолжил захват сознаний своих доверчивых слушателей. Он сменил выражение скорби на задумчивость и посмотрел на колышущиеся в саду пальмы.
— Мы должны подумать, что можно сделать хотя бы, — он сделал драматический жест в сторону сада, — для ее природы. В то же время, — Костя многозначительно посмотрел на Джека и Буна, — это будет наш вклад в спасение Земли!
Вдруг Джек так грохнул кулаком по столу, что бутылка на нем подпрыгнула, наполнившись радостными пузырями. Мистер Бун выронил стакан, которым машинально продолжал чесать разные части лица.
— Отличная мысль! Спасем Камбоджу, а затем перейдем к другим странам! Будем спасать их, пока не спасем всю Землю! Просто великолепно!
Его друг, нагнувшись, поднял стакан и придирчиво осмотрел его.
— Надо же, не разбился! Какое хорошее стекло! — Он поставил стакан на стол. — Так я не понял, что мы все-таки будем спасть? Камбоджу или Землю?
— Одно другому не мешает! — горячо объяснил Джек. — Начнем с Камбоджи, а потом, — он развел руки в стороны, — будем увеличивать масштабы!
— Вот как? — Бун налил в стакан воды. — Ну, ладно.
Между тем я снова сумел овладеть взбунтовавшимся речевым аппаратом и попытался высказать свое мнение.
— Постойте… — начал я сердито, — вы понимаете, что…
Но меня заглушила череда восторженных криков наших новых знакомых, которые стали шумно делиться мыслями о счастливом будущем Земли. Они так радовались, будто уже ее спасли. Меня здесь явно никто не замечал. Тогда, прибегнув к методу Джека, я тоже грохнул по столу. Правда, у меня это вышло не так ловко. Бутылка упала на бок, покатилась к своему хозяину и плюхнулась ему на колени. Мистер Бун снова выронил стакан. Пусть не очень эффектно, но мне все же удалось добиться их внимания.