— Вот, — присел он рядом со мной, — Почти тройной праздник, как и задумывалось изначально.
Рассмеялась, глядя на безалкогольное шампанское в его руках.
— Решил не рисковать? — смеялась я, — Боишься, что утром у какой-нибудь медсестрички очнешься?
— Нет, — серьезно ответил Сургут, — Во-первых, шампанское меня, скорее всего, не возьмет. А во-вторых, боюсь не сдержаться, а врачи тебе запретили нагрузки.
Взгляд Емельяна скользнул по моему телу, лежавшему под одеялом. Вмиг стало жарко.
— Пока запретили, — хрипло пробормотал Сургут.
От его 'пока' по спине побежали мурашки. Обещание в его взгляде будоражило, и захотелось быстрее уже выписаться из этого чертового госпиталя.
Весь день, до самого позднего вечера, мы с Емельяном принимали поздравления от друзей и знакомых. Семейство Элистратовых прибыло в полном составе, были организованы маленькие посиделки, насколько позволяло место и руководство госпиталя. В общем, этот мой день рождения оказался самым незабываемым. Во-первых, много изменений произошло в моей жизни, во-вторых, это первый наш с Емельяном совместный праздник, и как я надеялась, не последний. Сургут обосновался рядом со мной, обнимая и не выпуская моей ладони из своей руки. В каждом его прикосновении и взгляде чувствовала нежность и любовь. Вот только нотки грусти все никак не исчезали, нависая и давя, угнетая и не позволяя расслабиться. Я устала. Устала понимать, что не могу ничего поделать, не могу убедить Сургута, что не его вина в том, что я нахожусь в больнице. Вернее, его вина только косвенная. Он ведь велел мне ложиться тогда на пол, а я все сделала по-своему, боясь за его жизнь. И сейчас я просто не знала что мне делать, как поступить, чтобы все исправить. Слова не помогали, а предпринять что-то кардинальное я пока не могла. На миг отвернувшись от любимого, посмотрела на друзей. Юра разливал шампанское по стаканчикам, Агафья сидела в кресле, Захар что-то изучал в тумбочке, скорее всего, инспектировал ее в поисках сладкого, Велизар стоял около жены, а Марго решила произнести тост. Повернулась к Емельяну, он слушал Марго, вот только взгляд задумчивый, рассеянный какой-то. До чертиков захотелось его встряхнуть, растормошить, но не знала как. Ничего лучше не придумала, как просто напросто, обхватив его лицо ладонью, повернуть к себе, и наплевав на присутствие зрителей в палате, поцеловать.
— Я тебя люблю, — прошептала я, прежде чем коснуться его губ своими. Первое мгновение Сургут не шевелился, я ждала, когда же смысл моих слов проникнет сквозь пелену грусти. Дождалась. В одно мгновение пассивность и отстраненность Емельяна исчезли. Проснулась страсть, нежность и желание. Мы целовались, сидя на одной больничной кровати, а наши посетители молчали. Самым нетерпеливым оказался Велизар.
— Не, ну, я, конечно, все понимаю, но не при детях же! — возмутился Велизар. Агафья захихикала, а Марго, громким шепотом проговорила Юрию на ухо:
— Такими темпами из госпиталя Злату выпишут с сюрпризом в животике!
Юра промолчал, Агафья подтвердила предположение Марго, Велизар рассмеялся. И только Емельян шумно выдохнул, улыбнулся, погладил меня по щеке.
— Нам пока нельзя сюрпризов, — шепнул он, — Сердечко слабое еще.
Я нахмурилась, но промолчала. На эту тему мы еще успеем поспорить, а сегодня хотелось праздника.
— И я тебя люблю, — услышала шепот Сургута на ухо. Он обнял меня за плечи, поцеловал в висок. Счастливо вздохнула, прижалась к груди любимого, насколько позволяло место и не совсем удобная постель.
— И я, — шепнула в ответ.
— Хорошо, — улыбнулся Сургут и, переплетя наши пальцы, поднес мою ладонь к своим губам. Так мы и сидели. Гости развлекали нас, а когда я начала засыпать, Емельян тактично намекнул всем, что пора бы и по домам. Я хотела возразить, но Сургут только нахмурился.
— Доктора позову, — пригрозил он мне. И я сдалась. Трудно спорить с авторитетом Емельяна Игнатовича.
Выздоровление мое шло быстро. В конце января мне разрешили вставать с постели. Все это время пыталась уговорить Сургута отложить свадьбу до лета, но он был не приклонен, как скала. Никакие уговоры на него не действовали. Оставалось только грустно вздыхать. Просто свадьбу я все-таки представляла иначе, танцы там, платье белое, Сургута в костюме, в общем, все, как полагается. Но Емельяну не говорила, просто не хотела его расстраивать, боялась, что еще и за отсутствие свадебной вечеринки он возьмет вину на себя.
Как только я смогла свободно передвигаться по палате, Сургут стал реже появляться у меня днем. Вернее, уходил утром, а возвращался только под вечер, ночевал он все также у меня в палате, придвинув свою кровать к моей. О том, где он пропадал, не рассказывал. Говорил, что дела какие-то. Я предпочитала не расспрашивать. Просто решила учиться доверять ему. Если он не хотел рассказывать, значит, так нужно.
День нашей свадьбы был назначен на четвертое февраля. Первого числа ко мне пришли Агафья и Марго с огромным свертком, в котором оказался свадебный наряд. Платье, правда, не пышное, а прямое, чуть ниже колен, и вероятнее всего сшито на заказ. Они помогли мне примерить наряд, отметили, где нужно бы убрать ткань, и, сняв платье с меня, вновь ушли, сказав, что нужно съездить к швее. На мои вопросы о нашем с Сургутом бракосочетании они просто промолчали.
Емельян тоже не особо распространялся по поводу нашей с ним свадьбы. Только говорил, что все пройдет тихо и спокойно, я даже устать не успею.
— Может быть, расскажешь уже? — нетерпеливо требовала я.
— Золотце, — улыбался Емеля, — Да не о чем рассказывать. Распишемся тихо, и все. Как только тебя выпишут, съездим на пару недель куда-нибудь.
Подробности о ближайшем будущем мне так и не удалось выпытать, уже и просила, и лукаво улыбалась, и целовала, но Сургут только отмахивался, утверждая, что ничего грандиозного он не планирует.
Четвертого февраля Емельян уехал рано утром. Через несколько минут после его отъезда ко мне приехали Агафья с Марго. Привезли платье, уже подогнанное под мою фигуру. Сапожки без каблуков, и меховую шубку на плечи.
— Агаш, но это же так дорого! — выдохнула я, зарываясь носом в мягкий мех.
— Все вопросы к жениху, — рассмеялась Агафья, — От нас только платье.
— Надеюсь, он машину не продал? — вздохнула я.
— Нет, — сказала Агафья, — Просто новая работа ему нравится, да и Велик мой хвалит Сургута. А я и рада, теперь мужа чаще вижу. А почти всеми делами Емеля занимается.
— Но когда? — удивилась я, — Он ведь много времени у меня проводит. Когда ему делами заниматься?
О смене работы Емельян мне рассказал уже давно. Велизар пригласил его к себе, в охранное агентство. Чем именно он там занимался, я не знала, но была рада, что Сургут не работает больше в органах.
За час до назначенного времени дверь в палату открылась. Емельян Игнатович собственной персоной явился в мою скоромную обитель. Улыбнулась, отмечая ласковый взгляд голубых глаз, новенький костюм, рубашку, галстук. В общем, мой любимый брутальный Сургут явился ко мне во всей красе.
Глава 16. Сургут
Смотрел на нее, и сердце замирало от счастья. Постарался гнать мысли о том, что всего этого, нашей свадьбы, ее ласкового взгляда, нежной улыбки, могло бы и не быть. Злата стояла в центре комнаты, вся в белом, длинные рыжие локоны собраны и заколоты на затылке. Нежный макияж подчеркивал черты лица. А глаза…. Глаза такие родные и любимые сияли.
Подошел к ней, осторожно обнял, передал букетик цветов Агафье. И поцеловал мое родное и самое любимое золотце, мое маленькое сокровище, доставшееся мне не понятно за какие заслуги.
— Я люблю тебя, — четко проговорил я, осторожно касаясь ее губ. Стараясь не испортить макияж, но, не имея сил, ее не касаться и не целовать.
— И я, — улыбнулась Злата.
— Давайте быстрее, — поторопила нас Марго, — а то опоздаем. Пробки на дорогах.
Согласно кивнул, регистратор нас уже должен ждать в клубе. Да и гости собрались. Медсестра вошла в палату, толкая перед собой инвалидное кресло.
— Врач запретил нагрузки, — строго проговорила она, — Так что вот, сильно там не бегай, госпожа Сургутова.
Было очень радостно, слышать такое обращение к моей ведьме. Поймал себя на том, что счастливо улыбаюсь. Ведь и правда, совсем скоро моя Златка станет Сургутовой, моей законной супругой.
В Клуб мы прибыли во время. Тамада, нанятый мною для развлечения немногочисленных гостей и родни, встречал нас у входа. Понял, что Злата удивлена.
— А ты говорил, что ничего грандиозного! — мягко пожурила она меня, оглядываясь по сторонам. Зал был украшен, столы накрыты, а в центре находился столик, за которым нас уже ожидал регистратор, чтобы расписать и вручить свидетельство о браке.
Зазвучала торжественная музыка. Злата смотрела на меня, в ее глазах видел слезки, надеялся, что они от счастья. Так и было. Моя ведьмочка улыбалась, и сжимала мои пальцы в своей крохотной ладошке. А я стоял, не слыша ни слов регистратора, ни поздравлений друзей. Просто стоял и мысленно благодарил Бога за шанс, подаренный мне. За то, что моя любимая Злата, моя жена, рядом со мной. За то, что она моя.
Свадьба прошла отлично, как я и планировал. Народ веселился, друзья пытались напоить меня, а Злата только смеялась, то и дело отпуская шутки по поводу влияния алкоголя на мой организм. Агафья напомнила про занимавшее теперь почетное место в их домашней коллекции видео, на котором я молил мою ведьму снять свои чары.
— Все еще хочешь, чтобы я расколдовала тебя? — рассмеялась моя Златушка.
— Дудки, — серьезно сказал я, — Мне с твоими чарами гораздо веселее и лучше живется.
Когда отметил, что жена начинает уставать, отнес ее в кабинет Велизара. Осторожно уложил на диван, а сам устроился рядом. Пока друзья и гости веселились в зале, мы отдыхали от шума.
— Спасибо тебе, — улыбнулась Злата, закрывая глаза и устраиваясь удобнее.
— Это тебе спасибо, — сказал я, целуя ее в висок, — Жена.
— Да, жена, — тихо рассмеялась Злата, — А ты муж.
— Угу, — подтвердил я, рассматривая кольцо на ее пальце. Простой золотой ободок, выбранный мною. Простое кольцо, с гравировкой внутри, которую Злата еще не видела.
— Жаль только, что нужно в больницу возвращаться, — вздохнула Злата, — А у нас вроде как первая брачная ночь.
— А кто сказал, что ее не будет? — самодовольно заявил я. Вспомнил, как вчера целый час терроризировал доктора на тему самочувствия Златы. Как упросил его отпустить жену на ночь из госпиталя под мою ответственность. Врач разрешил, только велел не слишком утомлять невесту, и в ближайшем будущем оградить ее от беременности. По прогнозам, Злату должны выписать к концу месяца. Выздоровление шло быстро, она уже вставала и сама передвигалась. Рана практически зажила, ткани срослись. Просто повезло, что моя пуля не задела никаких жизненно-важных органов. От воспоминаний вновь почувствовал дрожь во всем теле. А Злата открыла глаза и с упреком посмотрела на меня.
— Емеля, хватит уже, — вздохнула она, — Все в прошлом. Я тут, с тобой, жива и здорова!
И не дожидаясь, пока я что-нибудь скажу, приподнялась, медленно перебралась на меня, и начала целовать. Медленно, нежно. Понял, что моей выдержки приходит конец, окончательно и бесповоротно. Сколько ночей я пролежал рядом с любимой, наблюдая за ней, слушая дыхание и биение сердца!
— Я тут подумала, — шепнула Злата, улыбнулась, — Мне ведь разрешили передвигаться. А если я…. Ну, передвигаться не буду, а немного полежу…. Это ведь не будет считаться физической нагрузкой?
По ее глазам и без слов был ясен ход мыслей. И мне они, мысли ее, очень и очень нравились. Вот только я был намерен подождать до дома. Просто хотел показать ей нашу квартиру. Старую, в которой я все переделал специально для моей ведьмы.
Но мои намерения шли вразрез с желаниями Златы. По глазам видел, по прикосновениям ощущал, что моя хитрая ведьма ждать не хочет. А я, как выяснилось, слишком слаб, чтобы отказать ей. Да и смысл противиться? Если я ее хочу каждую секунду, каждое мгновение, дышу ею.
Злата, удобно устроившись на моей груди, чуть приподняла голову, и принялась водить пальчиками по моей рубашке. Пиджак я снял еще несколько минут назад, как только мы закрылись в кабинете друга. Ловкие пальчики принялись развязывать галстук.
— Так что скажешь? — поинтересовалась моя колдунья. А я почему-то забыл суть вопроса. В голове только настойчиво бились две мысли: первое — ждать и я уже не могу, и, думаю, Злата это чувствовала, потому как лежала на мне. И второе — срочно нужны резинки. Домой-то я их купил и рассовал по всем шкафам по квартире, а вот с собой взять не догадался.
— О чем? — спросил я. Ручки Златы принялись расстегивать пуговицы на рубашке. А у меня уже не хватало сил лежать неподвижно. До чертиков хотелось перевернуть малышку на спину и любить ее.
Малышка только соблазнительно улыбнулась, и немного поерзала на мне. Отчего по телу, будто ток прошел. Больше терпеть не получалось. Рукой накрыл затылок Златы и притянул к себе, не позволяя отстраниться. Начал целовать страстно, так, как хотелось с самого утра, с той минуты, как увидел ее в белом платье с улыбкой на нежных губах и ласковым взглядом.
Поцелуй затягивался, ручки малышки поглаживали мои плечи, грудь, пробираясь под рубашку. Осторожно приподнялся, удерживая жену в руках. И чуть перевернувшись, уложил ее спиной на диван.
— Ты с ума меня сводишь, — шептал я, покрывая ее шею, щеки, плечи поцелуями.
— Взаимно, — выдохнула Злата, чуть выгибаясь, отчего захотелось сорвать с нее платье и любить бурно, страстно…. Но нельзя. Нельзя торопиться и спешить. Выдохнул, на мгновение замер. В ушах шумно стучал пульс, а руки жены не добавляли выдержки. Пробравшись под рубашку, нежные пальчики пробегали вдоль позвоночника, чуть щекоча и царапая ноготками.
Замер, любуясь ее личиком, взглядом немного затуманенным, но с озорными искорками. Розовыми щечками, и припухшими от моих поцелуев губами.
— Доктор не велел утомляться, — выдохнул я.
— А я и не собираюсь утомляться, — хихикнула Злата, — Просто супружеский долг потребую и все дела.
Рассмеялся, глядя на ее улыбающееся личико.
— Ты у меня такая красивая, — прошептал я, и вновь принялся целовать жену, — И сильная. И умная, — после каждого слова целовал Злату, а она отвечала.
В дверь постучали.
— Открывать не будем, — заявила моя девочка. Кивнул. Но, подумав, немного отстранился.
— Ты лежи тут, — скомандовал я, — И не думай, что получится отвертеться от выполнения супружеского долга.
— Можно подумать, что это я 'против', - пробормотала моя жена недовольно, — Это ты меня тут бросаешь в таком состоянии.
Поцеловал ее, и пошел к двери. Очень кстати нежданным визитером оказался Дан. Приоткрыв дверь, посмотрел на друга.
— Резинки есть? — в лоб спросил я. Объяснять что-либо ни желания, ни времени не было. Друг бросил на мою расстегнутую рубашку скептический взгляд, и криво усмехнулся.
— Если ты мне скажешь, что у тебя там не твоя жена, то я тебе вмажу прям тут, — проговорил Даниель, — И резинки не пригодятся. Ближайшее время точно.
Услышал смех Златы за спиной. Даниель улыбнулся.
— Сейчас все будет! — весело подмигнул он мне и исчез. Закрыл дверь и вернулся к жене.
— Боишься последствий? — как-то грустно проговорила Злата. Вздохнул. Присел на корточки около дивана, на котором лежала моя ведьма.
— Золотце, — вздохнул я, — Я говорил с врачом. Чуть позже у нас обязательно будет ребенок. Даже два. Да сколько захочешь, столько и будет. Но только когда доктора дадут добро.
Злата грустно улыбнулась. Но спустя минуту кивнула.
— Ладно, — вздохнула она, и скользнула ручкой по моей груди, не прикрытой рубашкой, — Тогда давай, исполняй свой супружеский долг, пока нас не начали гости искать.