– А ты что, не профессионал?
– В деле слежки и захвата преступников, увы, нет, – ответил я вполне уверенно. – Скажем, так: я сыщик, а не опер.
– Все равно у тебя большой опыт, – не согласилась со мной Ирина. – Ты раскрыл не одно и не два тяжких преступления, в тебя стреляли, ты не раз выходил с убийцей один на один и побеждал…
– Но тогда ситуации были иными, – не сдавался я.
– Но ты-то тот же самый, – парировала Ирина. И, немного помолчав, добавила: – Да не бойся ты. В конце концов он же не стреляет. А для того, чтобы задушить человека, нужно какое-то время. Кстати, – посмотрела она на меня, – а какое? С учетом, что жертва будет сопротивляться…
– Я не знаю, – ответил я. – Может, две минуты, а, может, минута. Если же пережать сонную артерию, то наверняка и меньше минуты.
– Так или иначе с полминуты у тебя будет, чтобы успеть спасти меня. И ты успеешь, я не сомневаюсь.
Конечно, резон в ее словах был, но все равно идти на поводу Ирины в этом деле я был не намерен.
– Нет, я не могу дать на твое предложение своего согласия, – твердо сказал я. – Это авантюра чистой воды.
– Тогда я на тебя обижусь. – Ирина подошла совсем близко и заглянула мне в глаза: – Позволь мне помочь тебе. Понимаешь, я чувствую себя перед тобой виноватой. С тех самых пор, когда ты… сделал мне предложение. И хоть я не отказала тебе напрямую, сославшись на то, что мне еще рано замуж, что надо доучиться, встать на ноги, определиться с выбором профессии, но фактически это был отказ, как ни крути. И я видела, что он больно ранил тебя, о чем я до сих пор сожалею…
Я попытался возразить, но она не дала мне раскрыть рта:
– Я хочу загладить свою вину, понимаешь? Она меня гложет. И отравляет жизнь… Ну, я прошу тебя…
Женщины умеют убеждать. И тем более упрашивать. А находить подходящие слова, так это они вообще большие мастера! Отказать им в чем-либо трудно, особенно, когда по-настоящему любишь. А я – любил. Поэтому через пару минут молчания ответил:
– Хорошо.
– Ура! – Она буквально запрыгнула на меня и принялась целовать. Продолжалось это не менее минуты. Забавно, право!
– Я согласен, – поставив ее на пол, сказал я, отдышавшись. – Но при одном условии.
– Нет проблем, – заверила меня Ирина. – Хоть луну с неба!
– Это лишнее… Перед тем как начнешь ходить в это кафе, ты должна овладеть хотя бы самыми примитивными навыками самозащиты. Так мне будет спокойнее. Девушка ты спортивная, ловкая, поэтому, как я полагаю, овладеть парой-тройкой приемов, которые позволят тебе самостоятельно отбиться от маньяка или хотя бы попробовать это сделать, будет нелишним и не составит для тебя большого труда. Это позволит тебе выиграть какое-то время для меня. Вот такое мое условие.
– Как скажешь, – произнесла Ирина. Теперь она была мягка и покладиста, как кошечка. Ведь она добилась того, чего хотела, и детали ее уже не волновали. – Но мне уже пора идти на учебу…
– Хорошо, – ответил я. – Начнем сегодня вечером, когда вернешься из «универа»…
Когда Ирина ушла, я набрал в Интернете «приемы обороны для женщин при нападении». Собственно, там было то, что я примерно и так знал. Интернетовские сайты при нападении на женщину сбоку или сзади и обхвате ее шеи руками или веревкой советовали:
резко ударить нападающего локтем в солнечное сплетение, то есть под дых;
что есть силы ударить нападающего каблуком (в нашем случае, поскольку стояла зима, сапога) по ступне или голени;
если нападающий находится сзади и вплотную к женщине, ей надо изловчиться и нанести ему удар в лицо затылком.
Ирина вернулась довольно поздно, и, когда разделась, оказалось, что она возвращается не из университета, а уже из парикмахерской, где ее из хорошенькой русоволосой девушки превратили в очень привлекательную, слегка нагловатого вида девицу с волосами светло-медового оттенка.
– Как у Николь Кидман, – сказала она, покрутившись сначала перед зеркалом, а потом передо мной. – Тебе нравится?
– Ага, – кивнул я, поняв, что пути отступления Ириной отрезаны, и превращение ее в наживку для преступника идет полным ходом.
– Ну что, какие приемы самообороны я должна изучить? – Ирина была, как всегда, готова брать «быка за рога» без всякой подготовки и затяжного рассусоливания.
– Собственно, таких приемов всего три, – сказал я. – Поскольку маньяк нападает, скорее всего, сбоку или сзади, и ты лишена возможности пнуть ему между ног, ты можешь либо заехать ему что есть силы локтем в живот и попытаться высвободиться от захвата или накинутой на твою шею веревки, либо резко и неожиданно заехать затылком по его лицу. А еще ты можешь ударить его каблуком по ногам: стопе или голени. Повторяю, все удары должны быть сильными и резкими, чтобы взвыл от боли и невольно ослабил хватку, а ты получила бы возможность самостоятельно высвободиться. А иначе он просто разозлится и придушит тебя быстрее, нежели делает это обычно. Все понятно? – Я посмотрел Ирине в глаза увидел, что поняла она все правильно. – Хорошо, – продолжил я. – Тренер я, конечно, аховый, но все же давай хоть немного потренируемся.
– Давай, – согласилась Ирина.
– Значит, так, – произнес я. – Я нападаю сзади…
Сказав это, я зашел Ирине сзади и резко обхватил ее одной рукой, а другой зажав ей рот. Единственное, что она смогла сделать в этой ситуации, это несильно ударить меня ногой по голени. Я ослабил хватку, зашел к ней спереди и недовольно буркнул:
– Плохо.
– Давай еще, – попросила Ирина. – Я просто не ожидала…
– А он и нападает неожиданно, – парировал я.
– Ну, ладно, ладно, я понимаю, – виновато произнесла она. – Давай еще разок.
– Хорошо, – согласился я. Потом на что-то как бы отвлекся и снова, быстро зайдя ей в тыл, обхватил ее за шею одной рукой и зажал рот другой. На сей раз, если бы я не откинул голову назад, мое лицо, надо полагать, было бы в кровь разбито ее затылком.
– Молодец, – констатировал я. – Давай еще раз.
Я подумал, что наш маньяк, как и Филипп Бузько, тоже может пользоваться при нападении на жертву веревкой, а уж потом обматывать ей руки и ноги скотчем. Оглядевшись по сторонам и не найдя в комнате ничего путного, я сходил в ванную и принес большое длинное полотенце. Теперь, зайдя сзади и накинув Ирине на шею петлю из свернутого в жгут полотенца, я держался от нее на расстоянии, дабы не получить удар затылком по лицу. Но не успел я как следует сжать петлю, как получил удар ногой по голени. Он был бы весьма и весьма ощутим, если бы Ирина была не в пушистых домашних тапках, а в зимних сапогах или даже туфельках на каблуке. Почти одновременно я получил резкий и болезненный тычок локтем в живот, от которого у меня перехватило дыхание. В следующее мгновение Ирина, как-то изловчившись, высвободилась из петли и с победным криком отпрыгнула от меня метра на три.
– Ну, как сейчас? – хитро улыбнулась она.
– Слава богу, благополучно… для меня, – выдохнул я. То, что Ирина оказалась хорошей ученицей, не явилось для меня неожиданностью.
– А если он приставит к моему горлу нож? – спросила она. – Я ему локтем в живот, а он мне ножичком по горлу. И привет.
– Вот я и говорю, что вся эта твоя затея с подставой…
– Мы уже все решили, – не дала мне договорить Ирина. – Как надо действовать, если маньяк будет с ножом?
– А я думаешь знаю? Я же тебе не спецназовец какой-то. Надо как-то умудриться отвести руку с ножом от горла хотя бы на пару секунд, а затем все те же приемы: удар затылком в лицо, удар локтем под дых, удар ногой по ступне или голени. Надо в Интернете глянуть.
Мы набрали на ноутбуке «как обороняться, если тебе приставили нож к горлу». Почитали…
– Понятно, – кивнула Ирина и закрыла ноутбук. – Давай нападай на меня сзади с ножом.
Я стал оглядываться в надежде найти что-нибудь, что напоминало бы нож. Линейку, что ли… Может, ложку?
– Ты что делаешь? – следя за моими действиями, спросила Ирина.
– Ищу что-нибудь, похожее на нож, – ответил я.
– Зачем похожее? У тебя что, нет настоящего ножа? А чем ты хлеб режешь?
– Да есть у меня настоящие ножи. На кухне.
– Так сходи и принеси…
Я пошел на кухню и принес самый тупой нож, который никогда не использовал.
– Давай нападай, – приказала Ирина.
– Минуточку, – ответил я и, посвистывая, стал ходить кругами вокруг Ирины, как бы не обращая на нее внимания, а потом, когда ей это стало надоедать, вдруг одним прыжком очутился у нее сбоку, сделал зверское лицо и, приставив к ее горлу нож тупым концом, гнусаво произнес, нарочно растягивая гласные звуки: – А?а ну-у, быстренько скидыва-ай-ка с себя-а одежонку, кра-асотка, не то щас я те-ебя на-а хрен па-арежу! И не дергайся, де-етка, ина-аче будет о?очень бо-ольно!
– Хорошо, хорошо, – испуганно произнесла Ирина и начала раздеваться. Улучив момент, когда моя рука с ножом оказалась не вплотную к ее горлу, она быстро повернулась ко мне, резким движением отвела вбок руку и так ткнула мне локтем в живот, что у меня перед глазами поплыли радужные круги. Я перегнулся пополам. Нож выпал из моих рук. В это время ее коленка уперлась мне в подбородок, обозначая удар в лицо. Я откинул голову назад, будто, и правда, получил хороший удар и, тотчас схлопотав еще один удар (ладошкой) в ухо, повалился на пол.
– Ну как? – наклонилась надо мной Ирина.
– В ухе звенит, – ответил я, с трудом поднимаясь на ноги. – А в целом – неплохо.
– Тогда, может, еще?
– Конечно. Почему бы нет?
Мы еще немного потренировались, чтобы как-то отточить ее технику, после чего поужинали и легли спать.
– Когда начнем? – спросила Ирина, когда я уже почти заснул и едва расслышал ее вопрос.
– На днях, – ответил я.
– Значит, завтра?
Но я уже не сказал ничего. Я спал.
Вот так и получилось, что начали мы завтра…
Глава 7
Впустую заброшенная наживка, или Наше знакомство с господином подполковником Зиминым
Ирина пришла в кафе «Берлога» что-то около пяти. Я входить не стал, расположился на лавочке возле сосенки, метрах в тридцати от входа в кафе: лавочки ближе не было, а маячить около входа в кафе было не резон. Ирина взяла еду, разделась, повесив шубку и шапочку на рогатую вешалку, и села за столик у окна, чтобы я мог ее видеть. Но через замерзшие стекла просматривался лишь ее силуэт, что происходило непосредственно в кафе, мне видно не было.
Минут через пять-семь за ее столик подсел какой-то мужчина. Кажется, он и Ирина перекинулись парой фраз (возможно, мужчина спрашивал, не занят ли столик и может ли он за него присесть, и Ирина ответила ему), после чего мужчина принялся за еду. Судя по всему, он проголодался, поскольку ел очень быстро.
Прошло четверть часа или чуть более. Я стал слегка подмерзать, но продолжал сидеть на лавочке, делая вид, что дышу свежим воздухом и наслаждаюсь картиной засыпанных снегом и инеем деревьев. Было, и правда, очень красиво. И все вокруг в отличие от меня дышало покоем – я нервничал жутко! А вдруг не успею к Ирине, когда на нее накинется маньяк и станет ее душить? Господи, пронеси… А сосед Ирины, похоже, насытился и сбавил темп потребления пищи. По крайней мере, он очень медленно пил из чашки то ли чай, то ли кофе, так что трапезу они закончили почти одновременно.
Из кафе Ирина и ее сосед вышли вместе. Я поднялся и медленным прогулочным шагом побрел по направлению к метро, куда должна была пойти Ирина. Я шел, не оглядываясь, чтобы не спугнуть ее соседа по столику, поскольку он не отходил от нее, идя рядом. Скоро до меня донесся их неспешный разговор. Мужчина спрашивал, далеко ли живет Ирина и может ли он ее подвезти. На что Ирина с легким кокетством в голосе отвечала, что желает пройти до остановки метро пешком, это будет весьма полезно для нее после столь сытного ужина.
– Да, кормят тут вкусно, – донесся до меня голос мужчины.
– А вы часто бываете в этом кафе? – как бы мимоходом поинтересовалась Ирина, и я мысленно ее похвалил.
– Да, частенько, – ответил мужчина. – Я ведь здесь недалеко работаю…
– А где, если не секрет?
Я не расслышал, что ответил мужчина, из-за проезжающей машины, а потом услышал, что он просит разрешения проводить Ирину, на что она, чуть помедлив, дала свое согласие.
Вскоре они обогнали меня, и я, уже не улавливая даже обрывки фраз, невольно прибавил шаг.
Измайловский проспект остался позади. Мы шли по очищенной от снега аллее по направлению к Измайловскому шоссе. Позади уже остался интернат, что находился по правую руку, а впереди слышался шум автомобилей, проезжающих по Измайловскому шоссе.
Я не знаю, что сказал Ирине мужчина и что она ему ответила, только они вдруг почему-то свернули на неширокую тропку налево в лесок, за которым находилось трамвайное кольцо. Прождав немного, свернул за ними и я. И тут у меня появилось ощущение, что есть кто-то еще, кто наблюдает и за Ириной, и за мной. Я решил проверить: неожиданно останавливался, словно чем-то залюбовавшись, и бросал быстрый взгляд назад… Включал боковое зрение… Приседал, якобы поправляя ботинок, и быстро оглядывался… Один раз даже специально поскользнулся и упал на бок, успев мельком посмотреть назад. Но, увы, так никого и не заметил. Так что либо за нами следил профи, либо мне просто померещилось…
Немного не дойдя до древней постройки общественного туалета, Ирина и мужчина остановились. И тут откуда-то сбоку к ним кинулись трое парней, в одном из которых я узнал Андрея Батина. Я заторопился и через несколько мгновений поравнялся с группой парней, обступившей Ирину и провожающего ее мужчину.
– Ну, что, маньячелло, попался? – подошел к мужчине вплотную Андрей. Он пока меня не видел.
Зато один из тех, что был вместе с ним, недобро посмотрел на меня и сказал:
– А ты что тут встал, фраер? Проходи.
Я сделал движение, будто собирался обойти группу людей, занявших всю тропу. В это время Андрей замахнулся для удара, и если бы мужчина не увернулся, что он проделал весьма ловко, то получил бы знатную оплеуху в ухо.
– Ах ты, с?сука! – вскипел Андрей, и тут, невесть откуда, с обоих концов тропы к нашей группе подошли суровые мужчины. Их было человек пять, и настроены они были весьма решительно.
– А это еще кто такие? – недобро прошипел тот самый парень, обозвавший меня фраером. И его рука медленно поползла во внутренний карман кожаной куртки.
– Стоять! Не двигаться! – заметив это движение, гаркнул один из суровых мужчин, стоявший недалеко от меня. И в его руках оказался пистолет. С противоположного конца тропы тоже кто-то из суровых крикнул:
– Стоять, полиция!
Суровые мужчины пошли навстречу друг другу, и кольцо, в котором оказались трое парней во главе с Андреем, Ирина и я, замкнулось. Мужчина, провожавший Ирину, оказался одним из полицейских и сделался столь же суровым. Правда, его взгляд немного теплел, когда он смотрел на нее.
Потом нас обыскали и повели к выходу из лесочка, где стояли патрульный «Форд» и полицейская «Газель». Нас пятерых – меня, Ирину, Андрея и двух его парней – посадили в «Газель» и повезли. Мы с Андреем делали вид, что незнакомы: оба, не сговариваясь, посчитали, что так будет лучше. Суровые мужчины, что сопровождали нас, были молчаливы и только время от времени поглядывали на нас, готовые в любую минуту пресечь любую бузу. Но парни Андрея вели себя спокойно. Что им можно было предъявить? Что они вступились за девушку? Такие поступки только делают мужчине честь…
Нас высадили возле небольшого четырехэтажного дома, стоящего в глубине улиц между Измайловским бульваром и Верхней Первомайской. Это было Измайловское отделение полиции. Нас завели вовнутрь, провели на второй этаж и усадили на стулья.
– Ждать, – коротко приказал один из суровых мужчин и ушел, а его место заняли два полицейских сержанта с автоматами, вставшие в коридоре против нас.
– Эй, айн, цвай, полицай, автомат-то у тебя хоть настоящий? – спросил одного из полицейских парень, что назвал меня фраером. И громко загоготал. Второй парень его поддержал, ухмыльнулся и Андрей. – Стрельнуть дашь? – не унимался парень. Он явно недолюбливал полицейских, причем недолюбливал – сказано слишком мягко.