- Значит, Сергей умер… Я не смогла его предупредить, — с горечью сказала она, снова закуривая. Через минуту она призналась:
- Во рту уже мерзкий привкус, — Марина растеряла всю свою деловитость и даже металла в голосе я больше не слышал. — Если все то, что вы сказали, правда, то ситуация еще хуже, чем мне казалось. Я не знаю, что делать дальше. Надо предотвратить будущие жертвы, но как?
Ее шея выглядела очень болезненно и хрупко, хоть и была прикрыта свитером. На коже были пятна и рубцы от язв. Только сейчас я заметил ее нездоровую бледность. В худых пальцах длинная женская сигарета смотрелась бревном. Девушка была просто тощей. Одежда была ей великовата и скрадывала худобу. В глаза ее болезненность не бросалась, Марина уже научилась ее маскировать.
- Марина, я хотел поговорить с вами не для того, чтобы основать коалицию против Алексея Викторовича или для борьбы со злыми силами. Вовсе нет. Я лишь хотел собрать дополнительную информацию.
- Зачем? – потухшим голосом спросила она. Ей было нелегко столкнуться лицом к лицу со злом, психологически она перенесла это тяжело. Она даже не могла больше курить.
- Я хочу хоть что-нибудь предпринять. Чтобы решить, что именно, нужна информация. Вы правы, нужно уберечь других людей от этого. Я уже сказал Петру, кстати, он мой одноклассник, чтобы в эту квартиру он никого не заселял. Он тоже видел кое-что, и поверьте, ему это не понравилось. Прошла уже неделя, он делает вид, что ищет жильцов и якобы не может найти. Алексей Викторович нервничает. Между прочим, он думает, что я мертв. Что я вывалился из окна. Или что меня сожрал туалет. Не знаю. Но Петя делает вид, что не знает, кто я и где я, а Алексей Викторович надеется, что меня никто не будет искать. Моя семья далеко отсюда. Очень удобно. Он повесил дверь на петли снова, вернул на место окна.
- Но вы же не станете просто ждать, когда умрет кто-то еще?
- Я ждать не собираюсь. Но и плана действий у меня пока нет. Дозвониться в квартиру невозможно. Для того чтобы предупредить следующего жильца нужно приехать и войти внутрь. Нужно подготовиться, нужно…
- Я могу вам помочь, — неожиданно перебила меня Марина. — Вы знаете, Роман, мне пришла пока только одна идея в голову, будем считать это результатом короткого мозгового штурма. Я думаю, что нам стоило бы использовать сарафанное радио в своих интересах. Интернет, газеты, частные объявления, черные списки, и так далее.
Мы так и поступили. Круглый внес квартиру в черный список объектов. Мы с Мариной ежедневно писали предостережения на форумах, которые хоть как-то касались съема жилья, поднимали обсуждения в социальных сетях, вешали объявления на виртуальных досках. Алексей Викторович затаился. Он не стал наносить ответный удар. Через месяц бесплодных поисков арендаторов, он попытался продать квартиру, но и это ему не удалось. Круглый постоянно держал нас в курсе. Я без особых приключений переехал в другую квартиру, тесную грязную «однушку». И был почти счастлив, даже не догадываясь, что меня ждет.
Я проснулся от телефонного звонка. Взглянул на дисплей: незнакомый номер.
- Да? – я ответил на звонок, предварительно покашляв и сказав "раз-раз". Не хотел, чтобы голос был слишком уж сонным.
- Рома, это мама Пети Круглова, — произнес знакомый женский голос. Тут она сорвалась на рыдания. – Петя… он…
Я тщился уловить то, что она пытается мне сказать сквозь судорожные рыдания. Наконец, мне удалось понять, что Петя попал в ДТП на кольцевой. Он в реанимации, и чем все закончится, пока неизвестно. Врачи предполагали, что вероятность выжить составляет около двадцати процентов. Сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. Пусть Петька не был моим лучшим другом, но я смело мог причислить его к хорошим приятелям. Мне искренне было жаль Ирину Константиновну, которая просила рассказать, что за дела были у меня с Петькой до несчастного случая. Она подозревала, что это было подстроено. Почему – ума не приложу. Очевидно, произошло что-то еще, о чем она пока мне не сказала.
- Он квартиру мне сдал, — признался я.
- И все? Умоляю, Ромочка, скажи правду.
- Но это действительно все. Разве что квартиру, которую он мне сдал, пришлось занести в черный список. Но это повсеместная практика, ведь агентства дорожат своей репутацией, — сказав это, я похолодел от мрачного предчувствия. Подсознательно связал черный список и несчастный случай. И мне стало нехорошо от такого совпадения.
- Ромочка, я не знаю, куда Петя отправился среди ночи и зачем. Ему позвонили часа в три, может, чуть раньше. Я проснулась, он одетый стоит в прихожей, чем-то напуган. Уехал, а потом утром мне… из реанимации… звонок… понимаешь?
Мне было страшно и горько одновременно. Я не знал, как утешить несчастную женщину, какие слова сказать. Я смог только выдавить:
- Ирин Константинна, может, я как-то могу вам помочь? Я искренне сочувствую, надеюсь, что Петя пойдет на поправку. Я…
- Я только что из реанимации, врачи говорят, что многочисленные травмы. Выживает только каждый пятый…
Я узнал, где реанимация, решил, что съезжу туда сам. Но что-то заставило меня сначала набрать номер Марины.
- Алло? – ответил незнакомый девичий голос.
- Эм… Здравствуйте, я хотел бы поговорить с Мариной.
- Марина умерла, — тихо произнесла девушка.
- Женя? Это Женя? — быстро спросил я. Мне нужно было узнать все, что можно, любой ценой.
- Да, откуда вы знаете?
- Мне Марина рассказывала о вас. Меня зовут Роман, я…
- Ах, Роман. Вот оно что. Все понятно тогда, — мне показалось, что в голосе девушки прозвучал упрек.
- Женя, мне срочно нужно узнать, при каких обстоятельствах погибла Марина, пожалуйста, расскажите. Это важно.
- Ее столкнули под поезд в метро, — в голосе Жени дрожали слезы, — а перед этим она сказала мне, что боится, потому что ввязалась в это все! Вы и ваш друг, во что вы ее втянули?!
- Мой друг лежит в реанимации при смерти. ДТП, — упавшим голосом ответил я.
- Боже мой, извините, пожалуйста.
- Да все нормально. И вы меня простите. И прощайте.
Наверное, моя жизнь тоже была под угрозой. Я не знал, сколько мне еще отведено. Я позвонил маме, поговорил с ней, возможно, в последний раз в своей жизни. Она забеспокоилась. Чуткое материнское сердце сразу настроилось на мою волну. Но я сказал, что все в порядке. Она сделала вид, что поверила. А я разобрал все свои бумажки, стер файлы с жесткого диска, удалил свои странички из соцсетей, написал предсмертное письмо, подписал его и оставил на столе. Я знал, что сделал все, что мог. Я сдался. Я не имел ни малейшего представления, чему я должен противостоять. Страшным потусторонним силам? Внезапной смерти? Инопланетянам?
В дверь постучали. Я открыл. На пороге стоял Алексей Викторович.
- Вы позволите?
- Что вы хотите? – я был не слишком удивлен, и ждал чего-то подобного.
- Разумеется, вы в курсе, что произошло с вашими друзьями, — насмешливо сказал он.
- Всегда восхищала ваша проницательность. И что же дальше?
- Думаю, вы понимаете, что вас ждет та же участь?
- Предполагаю. И с каким сюрпризом вы явились? С каталогом специальных предложений? Легкая смерть, быстрая смерть, смерть от руки врага, смерть от несчастного случая, взрыв, теракт, поджог? Все бонусы и акции от вашего суперагентства? Сколько же смертей на вашей совести? – я орал на него так, что на шее вздулись вены, кровь прилила к лицу. Я не боялся его: умирать, так умирать. Он стоял в ленивой позе, скрестив руки на груди, склонил голову набок, всем своим видом говоря: "Ну, что ещё скажешь?"
Наконец, я выдохся. Зло посмотрел на него, ожидая ответного удара.
- Сами того не зная, вы угадали. Понимаете, Роман, ваши партизанские действия немного испортили мне жизнь. Но я вовремя понял, что вы ещё живы. Я догадался, откуда ветер дует, и предпринял необходимые меры. Я не дьявол, я не собираюсь заключать с вами какую-то сделку. Я всего лишь владелец этой квартиры, не более того. Мне она досталась в наследство от партнера по бизнесу. Я не собирался в ней жить, начал сдавать. Но люди там не задерживались, впрочем, вам это известно лучше меня. Я попытался разобраться. Но мало что смог понять. Я честно старался изменить эту ауру или карму, уж не знаю, как правильно назвать то, что творилось в этой квартире. Освящал, приглашал разных потомственных белых магов и прочая и прочая. Но ничего не помогло. Я махнул рукой и продолжил сдавать.
- Вы знали, что гибнут люди, неужели нельзя было закрыть квартиру на замок и перестать ее сдавать?
- Я не мог. Иначе бы давно уже оказался в могиле. Квартира требует новых жертв, из завещания партнера я понял, что обязан следить за тем, чтобы она не пустовала. А иначе меня ждет смерть. Согласитесь, не самый приятный подарочек от друга. Я своей жизнью еще дорожу.
- Что вы сделали с моими друзьями?
- Это не я. Возможно, это потусторонние силы, возможно, что-то еще. Я не вдавался в подробности. Достаточно лишь написать на листке бумаги имя жертвы. И положить его в шкатулку, которая стоит в прихожей. Об этом тоже было написано в завещании моего друга.
- Весьма удобно, — заметил я.
- В общем, я просто положил имена ваших товарищей в эту шкатулку. На следующий день они погибли. На листке написал способ смерти, постарался выбрать быстрые. Но, к сожалению, господину Круглову не очень повезло.
- А вы еще и изобретательны, гуманист хренов, — зло сказал я. — Не соблаговолите ли сказать, что же написано на моем листке?
- На вашем листке пока ничего не написано. Я лишь пришел удостовериться, что это действительно ваших рук дело. Пришел предупредить, так сказать. Сегодня вы ляжете спать, а завтра не проснетесь. Устраивает? Или можно выпасть из окна. Любой каприз.
- А нет кнопки "отменить"? Очень, знаете ли, жить охота.
- Понимаю, — грустно развел руками Алексей Викторович, — но ничего поделать не могу. На карте стоит моя жизнь против вашей. Как вы думаете, как я поступлю? Впрочем, я немного задержался. Приятных снов.
Я не лег спать. Я написал письма всем своим друзьям. А потом вдруг позвонил Жене. Из всех моих знакомых только она могла понять, что после смерти Марины и автокатастрофы, в которой разбился Петя, я тоже нахожусь под угрозой. Хотя я никогда ее не видел, но потребность выговориться была настолько велика, что я позвонил ей и проговорил почти полчаса. Правда, она не поверила, когда я рассказал ей, что возможно умру сегодня. Тогда я попросил ее приехать ко мне утром, предупредил, что ключи я заблаговременно положил в почтовый ящик. Пусть она вызовет врача, полицию и сделает все, что требуется.
Но я хотел, по крайней мере, попытаться спастись. Вырвал листок из блокнота и печатными буквами написал: «Матвеев Алексей Викторович». Дубликат ключей от дьявольской квартиры зачем-то взял с собой при переезде, даже не думал, что придется ими снова воспользоваться. Петя говорил, что замок на этот раз менять не стали.
Метро было закрыто, и я поехал на такси. Деньги меня не волновали. До того ли сейчас, если речь о моей жизни? Я попросил таксиста подождать внизу, а в случае чего звонить в полицию, назвал номер квартиры, оставил ему купюру в пять тысяч и поднялся наверх. Знакомый лифт, знакомая цифра «4», нарисованная от руки на стене. Вот и дверь. Целехонька. Я немного волновался, но злость и гнев толкали меня вперед. Ключ не проходил в скважину.
- Я к тебе с подарочком, — прошептал я. И она меня поняла. И впустила. Руки тряслись от страха и адреналина. Вот она, шкатулочка. Я ни разу туда не заглядывал, Матвеев говорил, что это сувенир из Туниса. Вынул ручку и стал думать, какой способ смерти выбрать для Алексея Викторовича. Пусть сгорит заживо, решил я. Не желал ему легкой смерти, пускай помучается. Открыл шкатулку и обнаружил, что там уже белеет листок. «Бойцов Роман. Выстрел в сердце», — было написано там. Ах, какой заботливый. Спасибо, конечно, но я еще поживу. Я вынул листок, скомкал и сунул в карман, положил в шкатулку смертный приговор Матвеева и тут услышал, что я не один. Раздались редкие аплодисменты.
- Браво! – Матвеев стоял позади меня и улыбался с издевкой. – А ты оправдываешь свою фамилию. Боец! Думаешь, такой умный? А это видел?
Я не поверил своим глазам – в руке Алексея Викторовича был пистолет. И направлен он был мне в сердце.
- Как ты думаешь, мог бы я тебя застрелить где-то еще? А тут ты сам ко мне явился. Я рассказал о шкатулке, и ты, как послушный мальчик, пришел сюда. Молодец, не стал создавать дополнительных проблем.
Я разозлился на себя, что не купил шокер, не взял с собой нож и вообще не подумал о том, что Матвеев мог меня тут поджидать. Дурак! Идиот! Какого я сюда поперся? Ну хоть бы немного пораскинул остатками мозгов! Я лихорадочно перебирал в уме варианты развития событий, как вдруг увидел Сергея за спиной Матвеева. Он еще здесь! Сергей приложил палец к губам, а я испугался, что выдам его выражением лица, и закрыл лицо руками. Завыл:
- Не убивайте меня-а-а!
- Что, очко заиграло? – усмехнулся Матвеев. – Я никогда сам не убивал людей. Я просто могу сейчас связать тебя и уйти. Эта чертова квартира доделает все за меня. Шкатулка это так, для приманки. Неужели ты в это поверил? Подумай сам, зачем мне мараться?
- Тогда давайте проверим – положим два имени в шкатулку и посмотрим, кого из нас предпочтет это существо. Кто из нас вкуснее, так сказать. Ну что, сыграем в русскую рулетку?
Матвеев расхохотался:
- Дешевая уловка. Перед смертью не надышишься, зайчик. Не волнуйся, пистолет не заряжен. Это так, театральный эффект. Я действительно просто оставлю тебя здесь. Жаль тебя, но своя шкура дороже.
А я отнял руки от лица и смотрел, что делает Сергей. Он скрутил петлю из веревки, которая была предназначена Матвеевым для меня, и только ждал удобного момента.
- Прости, но долго оставаться тут что-то мне не хочется. Конечно, ты интересный собеседник, но здесь какая-то нездоровая атмосфера, понимаешь, о чем я? – Матвеев издевался надо мной. Предсмертные кошки-мышки. Вот только умру сегодня не я. Сергей одним быстрым движением накинул петлю на шею Матвееву и затянул. Так, чтобы было трудно дышать и приходилось оттягивать веревку на шее руками, чтобы глотнуть немного воздуха.
- Что, не ожидал? – тихо сказал я. – Ты оглянись. Посмотри, никого не узнаешь?
Кое-как Матвеев повернул голову, а Сергей шагнул к нему ближе.
- Ты-ы? – прохрипел Алексей Викторович. – Что за фигня?
- Вот такая вот неожиданная фигня. Маленькая такая фигнюшечка. Сюрприз! – злобно прошипел Сергей. – Гнида, продолжаешь людей убивать? Нелегкая это работа людей сюда заманивать? Ну ничего, скоро уже отдохнешь от трудов праведных. Отпустим Рому домой, а с тобой мы еще поговорим.
Я демонстративно открыл шкатулку и проверил, что листок с именем и смертным приговором Матвеева на месте. Сергей спокойно посмотрел на меня и сказал:
- Иди. Я разберусь.
- Я приеду сюда завтра, — упрямо ответил я.
Таксист меня еще ждал. В салоне играла музыка, он взглянул на меня вопросительно, мол, едем? Я кивнул:
- Теперь обратно. Домой.
Я думал, что не смогу уснуть, но когда подъезжали к дому, меня так укачало в такси, что я начал клевать носом. Я дополз до своей квартиры, кое-как открыл дверь и, даже не умывшись и не переодевшись, повалился на диван.
Проснулся я от стука в дверь. Жив! Я пережил эту ночь! Вихрем ворвались в голову воспоминания. Сергей! Алексей Викторович! Надо срочно собираться. Вдруг открылась входная дверь. А ведь я помнил, что закрывал ее. Что за чертовщина? Что происходит? Неужели эта потусторонняя хрень будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь?
- Рома! – меня позвал смутно знакомый голос. Фу-ты, да это же Женя. И ключ я сам оставил ей в почтовом ящике. – Рома! Ты здесь?
- Здесь, — радостно отозвался я.
В комнату вошла девушка, напомнившая мне кого-то.
- Жив, — сердито, но с облегчением, сказала Женя. – Что это за шуточки?
- Это не шуточки, мне действительно угрожали. Спасибо, что приехала. Чай, кофе? Я тебе сейчас все объясню.
Пока мы пили чай, я рассказывал о ночных происшествиях. Все это время я смотрел, как она улыбается, хмурится, кивает, и все никак не мог понять, на кого она похожа. На самом интересном месте моего рассказа она широко раскрыла глаза, а я, наконец, понял – да она же вылитая Кэти Холмс в молодости! Фух, не люблю, когда в уме вертится мысль, и не поймать. Я был доволен, что уловил сходство – вообще, сегодняшним утром меня все радовало. И то, что солнышко светит, и что Женя все-таки пришла, и что лифт не работает и надо бежать по лестнице. Мне нравилось перепрыгивать через ступеньки, упруго пружиня, чувствуя свое живое тело, управляя ногами, руками, приземляясь после каждого прыжка чуть ли не через половину пролета. Женя за мной не успевала, крича: «Подожди меня!»