И тут связь прервалась как по команде. Хедли еще с минуту держала телефон около уха, потом, опустив руку, начала бездумно рассматривать каменные дома на противоположной стороне улицы.
В окне верхнего этажа зажегся свет. Она могла разглядеть силуэт мужчины — он укладывал сына спать: укутал его поплотнее одеялом и, наклонившись, поцеловал в лоб. Выходя из комнаты, щелкнул выключателем, и свет погас. Хедли вспомнила рассказ Оливера. Может, этому мальчику тоже нужен ночник? Или ему достаточно отцовского поцелуя на ночь, чтобы не видеть во сне чудовищ и призраков?
Она все еще смотрела на темное окно маленького домика. Перед ней тянулся длинный ряд таких же домов, мерцающих уличных фонарей и вымытых дождем почтовых ящиков, и вдруг на изогнутой в форме подковы подъездной дорожке гостиницы появился ее личный призрак.
Наверное, он вот так же удивился, когда она появилась около церкви. От неожиданности у нее свело живот и последние остатки душевного равновесия улетучились без следа. Он шел очень медленно, почти сливаясь с темнотой в своем строгом костюме, пока не вступил в круг света перед входом в отель.
— Привет, — просто сказал он, и Хедли второй раз за вечер залилась слезами.
18
18:24
по Североамериканскому восточному времени
23:24
по Гринвичу
ВОТ ИДЕТ ЧЕЛОВЕК СО ШЛЯПОЙ В РУКАХ. Вот идет женщина в смешных высоких сапогах. Идет мальчик с электронной игрой. Мать с плачущим ребенком. Человек с усами?щеткой. Старичок и старушка в одинаковых свитерах. Мальчик в синей рубашке без единой крошки от пончика.
Столько возможных вариантов!
«Представь, что это был бы кто?нибудь другой», — подумала Хедли, и от одной этой мысли сердце беспомощно затрепыхалось в груди.
Есть то, что есть.
Вот идет мальчик с книгой в руках…
В съехавшем набок галстуке…
Подходит и садится рядом…
С неба звезда сорвалась и куда?то движется… Хедли не сразу понимает, что это самолет. Вчера ночью они были такой же звездой.
Сначала они молчали. Оливер смотрел прямо перед собой, как будто ждал, пока она выплачется, и уже за одно это Хедли была ему благодарна. Значит, понимает.
— Кажется, ты кое?что забыла, — заговорил он ровным тоном, хлопнув ладонью по книге, которую держал на коленях.
Хедли не ответила, только вытерла глаза и шмыгнула носом. Наконец Оливер обратился к ней:
— Ну ты как, нормально?
— Самой не верится, сколько раз я сегодня плакала.
— Я тоже.
Хедли сразу стало ужасно стыдно. У него?то куда больше оснований для слез.
— Прости, — тихо проговорила она. Он улыбнулся краешком губ:
— Не зря советуют всегда брать носовые платки на свадьбы и похороны.
Хедли невольно засмеялась:
— Мне никогда в жизни не предлагали носовых платков! В крайнем случае — бумажные.
Они снова замолчали, но молчание это было очень уютное, не такое, как возле церкви. К гостинице одна за другой подъезжали машины, заставляя их щуриться от света фар.
— Ты?то сам в порядке? — спросила Хедли.
Он кивнул:
— Что мне сделается?..
— Там у вас все прошло хорошо?
— Нормально… для похорон.
— Ох, конечно!.. — Хедли закрыла глаза. — Прости.
Оливер приблизился к ней, задев коленом ее ногу.
— И ты меня прости. За все, что я нес о своем отце…
— Ты был расстроен.
— Я злился.
— Тебе было грустно.
— Было, — согласился он. — И сейчас грустно.
— Он же твой отец.
Оливер снова кивнул.
— Иногда я жалею, что не смог, как ты, высказать ему все, что думаю, пока было еще не поздно. Может, тогда все сложилось бы по?другому. Столько лет мы не общались… — Он встряхнул головой. — Обидно теперь.
— Ты не виноват, — попыталась его успокоить Хедли.
Ей вдруг пришло в голову, что она даже не знает, отчего умер отец Оливера. Ясно только, что это случилось неожиданно.
— Жаль, времени вам не хватило.
Оливер попытался ослабить узел галстука.
— Не уверен, что это что?то меняет.
— Меняет, — возразила Хедли севшим голосом. — Так несправедливо…
Оливер, усиленно моргая, отвернулся.
— Это как с ночником, — произнесла Хедли.
Оливер покачал головой, но Хедли упрямо продолжала:
— Может быть, главное не то, что он сначала не хотел тебе помогать, а то, что потом все?таки помог. — И прибавила совсем тихо: — Может, вам обоим всего лишь нужно было еще немного времени, чтобы понять друг друга.
— Знаешь, — продолжил Оливер, помолчав, — а ночник все еще там. Когда я уехал учиться, в моей комнате сделали комнату для гостей и почти все вещи убрали на чердак. Но я видел там ночник, когда забрасывал домой сумки. Спорим, он давно не работает.
— Спорим, работает, — возразила Хедли.
Оливер улыбнулся:
— Спасибо тебе.
— За что?
— Вот за это. Наши сейчас все дома, а я вдруг почувствовал: не могу больше. Нечем дышать.
Хедли кивнула:
— Мне тоже захотелось на воздух.
— Мне просто нужно было… — Он снова умолк, потом покосился на Хедли: — Ничего, что я приехал?
— Конечно! — Она ответила слишком быстро. — Особенно после того, как я…
— Что?
— Явилась незваная к вам на похороны. — Хедли вздохнула от одного этого воспоминания. — Правда, у тебя и без меня там было общество.
Оливер нахмурился, уставившись на свои ботинки. И наконец понял, о чем речь.
— А… Это просто моя бывшая подружка. Она знала папу. Ну и беспокоилась за меня. Но она пришла просто как друг семьи, честно.
У Хедли словно тяжелый груз с души свалился. Она сама даже не догадывалась, как сильно хотела, чтобы это оказалось правдой.
— Я рада, что она пришла, — искренне сказала Хедли. — Что ты был не один.
— Ну да, хотя она?то мне не оставила никакого материала для домашнего чтения. — Оливер похлопал по книжке.
— Ну и, наверное, не заставляла тебя с ней разговаривать.
— И не придиралась к моему произношению.
— И не явилась, куда ее не приглашали.
— Ну, это нас обоих касается, — напомнил Оливер, бросая взгляд через плечо на швейцара, который с подозрением посматривал на них. — А почему ты тут сидишь?
Хедли пожала плечами.
— Опять клаустрофобия напала?
— Нет, — ответила Хедли. — Вообще?то клаустрофобия меня сегодня не особо мучает.
— Ты представляешь себе небо?
Хедли искоса посмотрела на него:
— Весь день только о нем и думаю.
Оливер запрокинул голову:
— Я тоже.
Незаметно они придвинулись друг к другу поближе, хоть и не вплотную, но просунуть ладонь между ними сейчас было бы очень трудно. В воздухе пахло дождем. Несколько курильщиков, стоявших поблизости, затушив сигареты, направились в гостиницу. Швейцар смотрел на небо из?под козырька форменной фуражки, а полотняный навес над входом хлопал на ветру, словно хотел взлететь.
На колено Хедли уселась муха, но она не сделала никакой попытки ее спугнуть. Муха, потоптавшись на месте, снова улетела — так быстро, что и не уследишь.
— Интересно, она посетила Тауэр? — спросил Оливер.
Хедли недоумевающе оглянулась.
— Это же наша попутчица, — улыбнулся он. — Она летела без билета.
— А, точно! Я думаю, посетила. А сейчас небось отправилась прошвырнуться по ночным клубам.
— После целого дня беготни.
— До?олгого дня…
— Жутко долгого, — подтвердил Оливер. — Не знаю, как ты, а я в прошлый раз заснул во время того дурацкого мультика про утят.
Хедли засмеялась:
— Неправда! Ты потом еще раз заснул. У меня на плече.
— Не было этого!
— Было?было! — Она толкнула его коленкой. — Я точно помню!
Он улыбнулся:
— Тогда, наверное, ты помнишь и то, как ты сцепилась с той тетенькой перед отлетом?
Тут наступила очередь Хедли скорчить возмущенную физиономию.
— Что значит сцепилась? Я просто попросила ее присмотреть за моим чемоданом — вполне естественная просьба.
— Или потенциальное преступление, это как посмотреть. Твое счастье, что я тебя спас.
— Ага! — засмеялась Хедли. — Мой рыцарь в сверкающих доспехах!
— К вашим услугам!
— А ты можешь поверить, что все это было только вчера?
Клочок неба над головой пересек еще один самолет. Хедли прислонилась к Оливеру, и они проводили взглядом яркую точку. Оливер осторожно отодвинул Хедли, встал и предложил ей руку.
— Потанцуем?
— Здесь?
— Вообще?то лучше внутри. — Он окинул взглядом покрытые ковром ступеньки, бдительного швейцара и длинную вереницу машин у входа. — Хотя… почему бы и нет?
Хедли встала, расправила юбку, а Оливер принял позу профессионального танцора: одна рука на спине партнерши, другая поддерживает ее руку. Все это он проделал с самым серьезным лицом, и Хедли, смущенно улыбаясь, замерла в его объятиях.
— Я не умею так танцевать.
— Я тебя научу, — ответил Оливер, но они не двинулись с места. Стояли, будто ждут, когда заиграет музыка, и безудержно улыбались. От руки Оливера по спине Хедли мурашки, ее словно било электрическим током, а голова кружилась от внезапной близости. Наверное, похожее чувство испытываешь, когда падаешь с высоты или когда вдруг, стоя на сцене, забываешь слова песни.
— Не может быть, что ты здесь, — тихо проговорила Хедли. — Не верю, что ты меня нашел.
— Ты первая меня нашла, — ответил он.
Их поцелуй получился медленным и нежным, и Хедли знала, что запомнит его навсегда. Потому что предыдущие два поцелуя казались ей окончанием чего?то, а этот определенно означал начало.
Начинал накрапывать мелкий косой дождик. Вновь подняв голову, Хедли увидела, как Оливеру на лоб падает дождевая капля, стекает вниз и повисает на кончике его носа. Хедли машинально подняла руку, чтобы ее смахнуть.
— Пошли под крышу, — предложила Хедли.
Оливер, кивнув, взял ее за руку. Капли воды дрожали у него на ресницах, и он смотрел на Хедли, словно она была ответом на какую?то загадку. Так они вместе и вошли в отель. У Хедли на платье — пятнышки от дождя, а костюм Оливера потемнел на плечах, но от улыбок избавиться им было невозможно — привязались, как икота.
У двери бального зала Хедли остановилась:
— А тебе не будет слишком тяжело на свадьбе?
Оливер внимательно посмотрел на нее сверху вниз.
— Ты за весь перелет не догадалась, что у меня только что умер отец. Знаешь почему?
Хедли молчала, не зная, что ответить.
— Потому что я был с тобой. Мне с тобой становится лучше.
— Я рада, — сказала она и неожиданно для себя, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его в чуть?чуть колючую щеку.
Из?за двери слышалась музыка. Хедли глубоко вдохнула, прежде чем шагнуть внутрь. Почти все столики опустели — гости танцевали, покачиваясь в такт старой песенке о любви. Оливер снова предложил Хедли руку и повел ее в центр зала через лабиринт столиков, уставленных тарелками с недоеденными кусками торта, липкими бокалами от шампанского и пустыми кофейными чашками.
Хедли уже не смущало, что смотрят все только на нее. Подружки невесты, не особо скрываясь, хихикали и показывали на них пальцем. Вайолет танцевала с Монти, положив голову ему на плечо. Она подмигнула Хедли, как будто хотела сказать: «Вот видишь!»
Папа с Шарлоттой в дальнем конце зала замедлили танец, почти совсем остановились, глядя на них во все глаза. Но, поймав взгляд Хедли, папа понимающе улыбнулся. В ответ она невольно тоже расцвела улыбкой.
Оливер вел Хедли, крепко прижимая к себе.
— А как же изысканный бальный стиль? — спросила Хедли, уткнувшись в его плечо. — Разве не так танцуют все истинные британские джентльмены?
В его голосе послышалось веселье.
— Моя летняя научная практика посвящена исследованию разных танцевальных стилей.
— Значит, следующим будет танго?
— Только если это тебе под силу.
— А что ты на самом деле изучаешь?
Он откинулся назад, чтобы лучше ее видеть.
— Статистическую вероятность любви с первого взгляда.
— Очень смешно! А на самом деле?
— Я серьезно.
— Врешь.
Он засмеялся, потом наклонился к самому ее уху:
— Если люди познакомились в аэропорту, для них вероятность полюбить друг друга на семьдесят два процента выше, чем для тех, кто познакомился в любом другом месте.
— Чушь какая! — Хедли положила голову ему на плечо. — Тебе кто?нибудь говорил, что ты смешной?
— Да, — парировал Оливер. — Ты и говорила. Примерно тысячу раз за один сегодняшний день.
— День почти закончился, — сказала Хедли, взглянув на часы в золоченом корпусе, висевшие на дальней стене. — Всего четыре минуты осталось. Сейчас без четырех двенадцать.
— Значит, мы знакомы ровно двадцать четыре часа.
— А кажется, дольше.
Оливер улыбнулся:
— Ты знаешь, что для людей, которые встретились как минимум трижды в течение суток, вероятность встретиться снова на девяносто восемь процентов выше?
Хедли совсем не собиралась возражать. Ей очень хотелось верить, что этот мальчишка прав.
Благодарности
Существует вероятность, весьма значительная статистически, что эта книга не состоялась бы без мудрых советов и моральной поддержки Дженнифер Джоэл и Элизабет Бьюли. Кроме того, я безмерно благодарна Бинки Урбан, Стефни Туэйтс, всем сотрудникам Ай?си?эм и «Кертис Браун», чудесному коллективу издательства «Поппи энд Хедлайн», моим коллегам в «Рэндом Хаус», а также родным и друзьям, которые мне очень помогают. Спасибо вам всем!