Ему вдруг захотелось увидеть не страх на ее лице, а улыбку. Потому и успокоил, понимая, что ей нужно привыкнуть. Видя, как она собирает все свое достоинство, пытаясь не показать, как напугана, Эджуб постарался уйти скорее, чтобы не смущать ее еще больше.
Не удержался, обернулся, ему было безумно интересно понять, какое же впечатление произвел на девушку. Да. Она смотрела ему вслед. Конечно, совсем не так, как ему хотелось, но смотрела.
Выйдя за дверь, Эджуб не ушел сразу, остановился в задумчивости.
Лейс. Сокол пустыни. Гордая, свободная птица.
Ариф оказался прав, ему действительно стоило приехать.
***
На другом берегу полуденного моря, в отдельном кабинете одного из домов увеселений славного города Магрих* примерно в это же время происходил некий приятный разговор.
- О господин, ты действительно подаришь мне ту красивую безделушку, что носишь на груди? - игриво спрашивала жрица удовольствия.
При этом пальчики ее поглаживали большой медальон опалово-синего стекла, покоившийся на волосатой груди мужчины бандитской внешности.
- Все будет зависеть от того, как ты меня обслужишь, девочка. Будешь умницей и мне понравится, получишь безделушку. Так что трудись, милая, трудись, - отвечал тот, ухмыляясь.
На самом деле, пират вовсе не собирался не только отдавать шлюхе магическое око, он вообще ничего дарить ей не собирался. Девица о том не знала. и принялась ублажать его с удвоенными усилиями. Но похоже, трудилась она зря, потому что старания ее не приносили желаемого результата.
- Наверное господин устал, - задумчиво проговорила она, морща лобик.
- Не отвлекайся, работай, - резко скомандовал раздосадованный пират.
- О, да, да…
С тех пор, как он обзавелся этим магическим оком, его преследовало странное невезение на любовном поприще. Но зато магические способности усилились значительно. Медальон был просто чудо. Отодвинуть чуть-чуть стену на рынке - и пожалуйста, можно попасть незамеченным в любую лавку. Закрытые двери он тоже открывал. И выносить из домов можно было что угодно.
Но зачем человеку богатство, если он не может потратить его на удовольствия? Вернее, потратить-то он мог, просто удовольствия никакого не получал. И это было чрезвычайно обидно. Столько лет мечтать об удаче, а когда она придет - не иметь возможности насладиться. Нет наказания страшнее…
Пират стал подозревать, что это какое-то проклятие.
И, будучи человеком суеверным (все пираты суеверны), решил проверить предположение на практике. Гурия, ласки которой он купил на ночь, славилась на весь Маргих своим талантом по части удовольствий. В заведении, где девица работала, ее в шутку называли верховным некромантом, потому что она была способна даже “мертвых поднимать из могилы”. Но не проклятых, как оказалось.
Теперь он уже окончательно в этом уверился. И хотел уже все тут бросить и уйти, оставив предварительно разгромный отзыв в книге почетных посетителей дома удовольствий, как медальон на его груди вдруг нагрелся и магическое око стало светиться.
А двери комнаты внезапно распахнулись, и на пороге появился темнокожий мужчина. Высокий, худой. Каменное лицо его выражало жестокую решимость. Оглядев комнату, он перевел взгляд на постель. Желтоватые глаза нехорошо сузились, а тонкие губы дернулись, презрительно изогнувшись.
Девица тут же с визгом спряталась под одеяло.
Пират резко сел и потянулся за оружием. Но темнокожий лорд простер руку, и обездвиженный пират с выпученными глазами наблюдал, как магическое око поднялось в воздух. Шнурок, на котором оно висело, вспыхнул искрами и осыпался, обжигая пирату грудь, а медальон поплыл прямо лорду в руки. Пират закричал.
- Зря ты взял эту вещь, - ровным негромким голосом проговорил темный лорд. - Лучше было отдать мне ее сразу. Я бы наградил тебя. А теперь тебе придется заплатить за свою ошибку.
- Я не знал! Не знал, что это такое! Я не знал, что это твое! - завопил пират, потирая обожженную грудь.
- Да? - протянул лорд. - И как пользоваться им, ты тоже не знал?
- Пощади!
- Придумай что-нибудь поинтереснее.
Лорд Абдорн улыбался, глядя, как корчится и иссыхает пират, расставаясь со своей жизненной энергией. Перепуганная насмерть жрица удовольствий застыла с вытаращенными глазами, открытый рот давился немым криком. Покончив с пиратом, маг обратил внимание и на нее.
- Не повезло тебе? - спросил участливо.
Несчастная кивнула по инерции, так и не успев понять, за что ей расставаться с жизнью в столь цветущем возрасте. Но Абдорн был неумолим. Утехи ему не требовались, так же как и лишние свидетели, а вот жизненная энергия для восстановления потраченного резерва даже очень.
Покончив и с ней, он открыл портал и исчез из комнаты. И вовремя, потому что на шум уже прибежала хозяйка заведения. И с ужасом вытаращилась на два мумифицированных трупа. Естественно, поднялся страшный визг, всполошенные девицы и их клиенты заметались с криками:
- Пожар! Пожар! Грабят! Насилуют!
И никто не мог толком разобрать, что же там произошло.
В итоге, чтобы не подрывать репутацию заведения, пришлось всем свидетелям предоставить солидную скидку. И все равно, дом увеселений был закрыт на целых три дня, чтобы дать утихнуть общественному мнению.
А лорд Абдорн, получив обратно вожделенный артефакт, вернулся в свой дом. За время вынужденных поисков магического ока у него возникло немало разных идей. Начать их реализацию он собирался с князя Ларнакского.
Но прежде всего попробовал навести порчу на того мальчишку, капитана “Маркленда”. И получил такой откат в виде ослепительной вспышки света, что чуть око начисто не выжег. Придя в себя лорд задумался, понимая, что неожиданно получил в его лице равного противника. И это было очень странно, потому что капитан тот не маг.
***
Спалось капитану Конраду очень плохо с тех самых пор, как он потерял Анхелику. С трудом мог находиться в каюте, только зайти ненадолго, выверить курс и сделать записи в журнале. Слишком тяжело. Ему все напоминало о ней.
Ложиться на кровать просто не мог, спал теперь на полу. А стоило взглянуть на стол, как виделись те баррикады, что она ему устроила в первый же день. И ведь догадалась, что надо отстегнуть крепления…
Он так и не разобрал ту ширму, что для нее устроил. За ширмой до сих пор стояла большая бадья, а за ней прятался чудом найденный на корабле ночной горшок. Конрад не был суеверен, но ему казалось, если убрать все это, он потеряет Анхелику навсегда.
Однако время шло, а надежда истончалась, превратившись наконец в тоненькую нить, которая тянулась к ней из его сердца. К сожалению, он не знал куда. Куда?! В первый момент казалось, вот немного - и он нагонит, вернет. Но первый момент прошел, и вместо уверенности пришло осознание потери. Но он не сдавался, пока есть эта путеводная нить в сердце, он никогда не отступится. Знать бы еще, где искать…
Днем загружал себя работой. Когда не стоял у руля, как простой матрос лазал по реям. Команда смотреть не могла, как любимый капитан изводит себя, в первое время пытались поговорить, образумить, тот на все советы только мрачно молчал. В итоге команда всерьез уверилась, что женщина на корабле приносит несчастье.
Но это все было днем. А потом приходили ночи. Он все больше коротал их на палубе, подставляя лицо ветру. Разговаривал с девушкой мысленно, пытаясь проникнуть в единственную важную для него тайну, где искать свое счастье? Угрюмый Конрад и сейчас стоял у борта, вглядываясь в бархатную темноту, и вдруг это непонятно откуда взявшееся ощущение…
Словно из глубины сознания потянулись темные щупальца, чтобы поглотить его, лишить разума. И сразу вслед за этим - всплеск! Яркий, немыслимо яркий, радостный свет. Очищающий все вокруг. Конрад толком не понял, что произошло, но сразу вспомнил Анхелику. Именно так девушка описывала свое состояние. Она сказала тогда, что кто-то темный пытается ее поглотить. И еще сказала, от него исходит свет.
Сердце сжалось тоской, и снова отчаянно забилось, он безотчетным жестом сжал в кулаке ладанку, что носил на груди и прошептал в темноту:
- Анхелика…
***
Ей снова снился кошмар. Снова темная сила. Но теперь эта непонятная, пугающая темнота угрожала Конраду. Во сне ей было очень страшно, хотелось крикнуть, запретить темноте, закрыть его собой, но ни шевельнуться, ни звука издать не девушка не могла. Мучительный сон, казалось, вытягивал из нее жизнь. И вдруг - вспышка света! И облегчение, что любимый спасен.
Анхелике казалось, что она видит его близко-близко. В ее сне он стоял у левого борта «Маркленда» и хмурясь смотрел в темноту. А потом он ее позвал. Она проснулась в слезах, в ушах все еще звучал голос Конрада, что послышался ей во сне.
Постепенно пришло осознание.
Это всего лишь сон. Конрад далеко. И неизвестно, помнит ли о ней до сих пор. В конце концов, она доставляла ему одни проблемы, он должен был только обрадоваться, что избавился. Но, говоря себе все это, Анхелика сама своим словам не верила. Сердце готово было отдать что угодно, но не эту надежду.
И все же. Она здесь, она теперь рабыня. У нее новый хозяин. И неизвестно, что принесет завтрашний день.
Анхелика встала с постели, подошла к окну и долго вглядывалась в море. Слезы уже не текли, только сердце щемило. Ущербная луна светила ярко, освещая стоявшие в гавани корабли. И виделся ей совсем другой корабль. Девушка даже на минуту прикрыла веки, настолько яркой была вставшая перед глазами картинка, как «Маркленд» входит в гавань Энио.
Она покачала головой и ушла в постель. Свернулась клубочком, заснула. Больше ей ничего этой ночью не снилось.
И как вошел в комнату мужчина, как долго смотрел на нее спящую, Анхелика тоже не знала.
***
Поздно вечером, перед сном принц Эджуб вызвал к себе Арифа, надо было поговорить.
**********************************************************************************************************
* Магрих - столица Магрибахарта, самой большой и развитой страны “черного берега”
глава 11
Ариф не заходил к Анхелике весь прошедший день. По двум причинам. Во-первых, был занят отчетом господину о состоянии дел, а во-вторых, оставив наедине с собственными мыслями, дал ей свободное пространство. Подумать. О будущем, о прошлом, о себе, о своем месте в жизни.
Говоря честно, Ариф большие надежды возлагал на встречу Эджуба с этой девушкой. И волновался, не без того. Потому что гордый принц не станет прислушиваться к советам старого евнуха, но благородный мужчина с тонкой душой, каким несомненно был принц, должен по достоинству оценить этот бриллиант.
Пожилой евнух очень хотел видеть молодого господина счастливым. Пусть молодой мужчина и считает, что имеет в жизни все, что ему нужно, он даже не подозревает, что такое обрести истинную любовь.
Ариф знал, что это, он такую любовь обрел. Счастье было сладко-горьким, ибо невозможно евнуху познать страсть, но тем чище и светлее чувство. Ариф искренне, всей душой любил свою хозяйку леди Ирению, а после смерти обожаемой хозяйки вся его забота перешла на ее сына. Естественно, увидев девушку, так живо напомнившую ему леди Ирению, он подумал о счастье молодого господина.
Принц вызвал его к себе уже поздним вечером, когда Ариф успел известись от волнения. Пригласил войти, усадил на диван у накрытого столика с легким ужином. Но разговор как-то не клеился. Ариф выжидательно молчал, понимая, что задавать вопросы бессмысленно, мужчина должен сам созреть.
- Знаешь, я и не замечал, как скучал по этому месту, - проговорил Эджуб, глядя на пламя свечи.
- Это оттого, что у вас много забот, господин. Дела в Перкиссе отнимают слишком много времени, - едва заметно улыбнувшись, ответил евнух.
- Почему ты ничего не ешь? - вдруг переключился принц.
Ариф мог бы сказать, что от волнения. А также оттого, что его постоянно несет в толщину, стоит съесть хоть кусочек после восьми вечера. Но он не сказал ничего, только шевельнул бровями и вздохнул, подумав, что диета убьет его раньше, чем ожирение. Ариф всегда любил вкусно покушать, отказывать себе в лакомстве было мучительно. Потому, найдя себе оправдание, с облегчением взял с подноса ароматный мясной рулет, запеченный в тесте.
- Спасибо, господин.
- Угу, - пробормотал Эджуб, тоже решив подкрепиться перед разговором.
С минуту они молчали, жуя вкусности. Потом Эджуб прокашлялся и спросил как можно более равнодушным тоном:
- Ариф, эта рабыня… ты знаешь ее какое-то время. Что она любит?
- А! - подумал евнух. - Зацепила! Так я и знал! Отлично…
Но виду он не подал, вытер губы салфеткой и проговорил с поклоном:
- Она любит свободу, мой господин. И сладкое, конечно же. Все девушки любят сладкое.
- Свободу, - протянул Эджуб, что-то подобное он и заподозрил.
Но это как-то шло вразрез с его планами, потому что отпускать девушку от себя не собирался, она запала в душу с первого взгляда.
- А какие украшения, наряды? Что ей нравится?
- Мой принц, мне показалось, что она равнодушна к нарядам и украшениям, - ответил евнух. - Насколько я мог понять, девушка из аристократической семьи, привыкшая к богатству. привыкшая повелевать. О своей судьбе умалчивает, но я подозреваю, тут кроется какое-то предательство. Вероятно, была похищена, или что-то в этом роде. Она держится с достоинством, однако скрытое в ее душе страдание невозможно не заметить. Думаю, ей нужно время и понимание. Тогда этот дивный цветок расцветет по-настоящему.
Эджуб подскочил, заходив по комнате. Цветок. Нимфа. Время. Все верно…
Остановился у выхода на балкон, глядя на море.
- Лейс, - проговорил негромко, словно пробуя на вкус. - Красивое имя.
- Это имя дал ей я, господин. Она напомнила мне небольшую, но гордую птицу пустыни. Ни истинного имени девушки, ни семьи я не знаю, господин.
- Хорошо, спасибо Ариф, - принц отошел от окна и вернулся к столу.
Евнух, поклонился, приложив пухлые руки к груди:
- Я счастлив, что смог порадовать господина.
Ариф поднялся, чтобы уйти, понимая, что разговор на сегодня окончен, пожелал принцу доброй ночи. Уже на выходе, у самых дверей, его остановил вопрос Элжуба:
- А где ты ее купил?
- На Раноччо, - ответил евнух.
Молнией пронесла в голове Эджуба мгновенная догадка. Подался вперед, спросил резко:
- Когда?
И медленно опустился на диван, услышав, что купил ее Ариф в тот самый день, когда… Конрад!
Очень не хотелось в это верить.
Ариф смотрел на него удивленно. Эджуб овладел собой, понимая, что ведет себя странно. Смог успокоиться и улыбнулся:
- Спасибо тебе, мой друг, спокойной ночи.
Верный слуга, еще раз поклонился и ушел, унося с собой ощущение, что с господином творится что-то неладное, но что именно, понять не мог. Эджуб остался один. Закрыл глаза откинув голову на спинку дивана.
Первая мысль была:
- Я укрою ее так, что никто никогда не узнает.
Вторая:
- Я больше никогда не смогу посмотреть в глаза Конраду.
А после прижал кулак ко лбу, понимая, что не готов сейчас принять решение. Просто не готов. Он только что обрел сокровище. И тут же выяснил, что сокровище принадлежит другому. Его другу.
Никогда еще не стояла перед ним такая жестокая дилемма. Потерять друга и честь, или… Его словно подбросило с места, ноги сами понесли взглянуть на девушку.
Она спала, временами всхлипывая во сне, словно обиженный ребенок. У Эджуба защемило сердце. Хотелось назвать ее своей, утешить, заботиться. Укрыть от всего мира этот цветок, стать для него солнцем, небом, воздухом.
Откуда, как, почему так быстро возникло это чувство? Почему именно сейчас и именно к ней? Эджуб не знал. У него было много женщин, много прекрасных женщин. Они жили в его гаремах, услаждая ЕГО досуг. Но только сейчас мужчина понял, что не знал женщины по-настоящему, не знал каково это, так ощущать…
Совесть подсказывала, что он не должен ее касаться. Ради дружбы, ради уважения к себе. У Эджуба непроизвольно сжались кулаки.