Иногда на берег приходят люди, чтобы издали посмотреть на Розу. Некоторые из них даже входят в реку. Мужчины и женщины, дети и старцы, музыканты, рабочие, летчики и водолазы. Они трогают ее руками или пальцем ноги, пробуют поднять ее или просто смотрят в ее глаза. Кто-то считает, что они грустные и пишет о ней стихи… А кто-то мыслями навсегда останется лежать рядом, и скоро ей станет тесно быть рядом с ними, и тогда она поплывет прочь, как на крыльях в жидком дыму своего красного платья.
Роза будет держаться берега, чтобы иногда видеть людей. Ведь все же надо признать, что изредка она скучает по ним. Она увидит, проплывая однажды утром, и того, кто в ТУ НОЧЬ играл на флейте. Роза не ожидала, что хорошо знает этого человека, и остановится возле него, зацепившись волосами за корягу, чтобы послушать флейту и посмотреть на музыканта. А он стоит по колено в воде и смотрит на нее глазами полными слез. Он теперь так часто плачет. Раньше он не играл музыки совсем, а сейчас он ждет Розу на берегу. Ждет и его флейта. Он видит ее под водой и не решается прикоснуться, он просто долго смотрит на нее и продолжает играть. Но потом Розу быстро унесет течение»…
Драко в нетерпении отложил пергамент, чтобы взять следующий, но тот содержал совсем другую историю:
…«Звонок, еще один звонок, за окном непогода. Ко мне идешь ты по ноябрьскому, мертвому лесу. В середине полузабытых снов стоит ветхий дом мой, и позапрошлогодними сосновыми иголками устланы лабиринты путей к нему. Я не одинока, я с собой наедине. В камине потрескивают дрова, но ничто не согреет, я хожу из комнаты в комнату бессмысленная, опустошенная, ношу твои раны. Не стану открывать дверь перед тобой, а спрячусь, как ребенок, под одеяло. Лучше видеть вечные сны, что ты для меня оставил… ты меня не разбудишь»…
Торопятся буквы: крупные, неровные, тонкими ручками перемычек поддерживающие друг друга. И Драко чувствует то, что хотела сказать Роза, но ему нужно знать, где началась, чем продолжилась и как завершилась эта история. И он понимает, что не сможет попросить ее об этом, ведь задать вопрос ей, значит дать карт-бланш на тысячи вопросов о том, чего девушке знать совсем не следует. Говорить с ней о своем прошлом он не намерен. Он вообще не настроен больше допускать слабостей и общаться с ней вне Малфой-Мэнора.
Из мусорной корзины Драко Малфоя
ПРИГЛАШЕНИЕ
_
Королевский театр Ковент-Гарден
В рамках гастролей артистов балетной труппы Мариинского театра
г. Санкт-Петербурга (Россия)
Приглашает вас посетить классический балет «Щелкунчик»
22 июня 2020 г.
Партер. 7 и 8 место.
_
1. Написать сыну.
2. Забрать заказанные книги и материалы.
3. Мастер-класс в Косом Переулке.
4. Попробовать подослать портниху к Розе.
5. Подарок для Тиа.
6. Отчет на понедельник.
7. Встреча с Стиллом (перенести на среду).
8. Благотворительнй обед.
Сонная и снова простоволосая. В волосах перо. Как странно, но теперь она больше похожа не на ворону, а на индейца. Маленького, шустрого, по недоразумению рыжего индейца с пером в волосах.
Сегодня газета сдвинута на край стола и лежит не под тем углом, грозя вообще сорваться на пол. А еще локти мужчины на столе нарушают все мыслимые правила этикета.
— С добрым утром, миссис Малфой.
— С добрым утром.
На бледном лице девушки розовый полумесяц улыбки — она обезоруживающе не сердится. Наоборот, хворостиной по нервам бьет ее следующая фраза:
— Простите, мистер Малфой, иногда я бываю слишком настойчивой.
— Ничего, все мы впадаем в такие состояния, когда понимаем, что близки к цели, важной для себя.
— Я не приблизилась к ней, — начала было Роза, но тут же замолчала, уронив взгляд.
— Вы были близки.
— Что?
— Опять это ваше «что-о-о»!
— Вам есть, что мне рассказать? — девушка не обращает внимания на шпильку.
— Нет, у меня к вам другое предложение. Сегодня вечером я хотел бы пригласить вас в одно место. Согласны?
— Что это?
— Увидите позже.
— Хорошо, но как мне следует одеться? Помнится, в прошлый раз вы были весьма недовольны моим внешним видом.
— О, в этот раз можете ни в чем себе не отказывать: бальное платье и тапочки, туфли на каблуках в купе с формой для квиддича. В общем, границ Малфой-Мэнора и прилегающих территорий мы не покинем. Так что форма одежды — удобная.
…
Скорпиус не чувствовал, что поступает неправильно, равно как и правоты не ощущал, лишь потому, что не задумывался. Он впервые за много лет чувствовал себя свободным, совсем, как в школе, где его не могла достать вездесущая опека родителей. Что-то похожее было в начале отношений с Розой, когда она шалости ради насылала грозовую тучу прямо на слизеринскую спальню. Оставалось лишь гадать, сколь точно наводчик орудий внутри нее настраивал атмосферные осадки прямо на его постель.
— Спасибо за нежный подъем! — приветствовал он ее перед завтраком, когда девушка, гордо вздернув нос, шла к столу своего факультета.
— Я для тебя вообще на все готова, — парировала Роза, балансируя между «громко» и «тихо» столь тонко, что ее фразу, кроме Скорпиуса могла слышать только шествующая рядом Лили Поттер, которая тут же хрюкнув от смеха, отворачивалась в сторону.
А он подставлял Розе плечи своих белоснежных рубашек, чтобы она могла ступить на них и взобраться на дерево, в тот самый дом, что он воздвиг для них.
И все же это не та Роза, которую он полюбил. Та девочка затерялась и осталась там, среди июльского разнотравья, там же, где остались и воспоминания о матери. Та Роза, что отсчитывала года вместе с ним, оказалась особой неуверенной и зависимой от собственных неудач, когда отнеся в издательство свою первую книгу, получила жесткий и категоричный отказ.
Не в привычках Скорпиуса было поддерживать. Он мог бросить в лужу перед ней свою новую мантию лишь для того, чтобы девушка не промочила ноги, но о чем можно говорить, когда Роза заливалась слезами над письмом из издательства, Скорпиус представлял слабо. Сам он переживал неудачи проще, разрушая стены заклятиями, а потом, восстанавливая их, когда кризис проходил.
Скорпиус понимал, что ему следовало намного раньше задуматься о том, КАК сильно изменилась Роза Уизли, пока она еще была Уизли. Получив ее согласие на обручальный браслет, юноша растерялся… и предложение заменить Манна на посту, стало своего рода спасением.
….
Вечер укутывал улицы тяжелым покрывалом, звезды скудно осветили небо, когда Скорпиус вышел из отеля, чтобы выпить чашечку кофе. В руке он сжимал пергамент. Письмо, на которое он немедля собирался ответить.
«Здравствуйте, Скорпиус.
Признаться, я заинтригована Вашим предложением, но смею заверить: Вы немного переоцениваете мое положение. Я могу попытаться, но предпринимать самостоятельных действий я не буду. Жду директив.
Миссис Хаас».
====== Причины без следствий ======
Опять с утра похолодало:
Не плюс, не минус, просто ноль.
Я так старательно играла
Тобой придуманную роль.
Ещё вчера цвела черешня,
Но утром сбросила цветы.
Я никогда не буду прежней,
Теперь, мой друг, меняйся ты.
Стихи Ларисы Рубальской (отрывок)
Часть усадьбы Малфой-Мэнора, обозначенная для встречи, резко контрастировала с ухоженным садом, раскинувшимся от кованых ворот и до самой лестницы ведущей в дом. Этот участок вполне можно было бы назвать задним двором, вот только язык не поворачивался. Идеально ровный, будто стриженный по линейке, газон колючим ежом впивался в ступни. Девушка с досадой отметила, что снова неудачно подобрала обувь, остановив выбор на босоножках в римском стиле. По размеру площадка больше напоминала поле для гольфа. Она видела такое, когда приезжала к родителям матери на каникулы.
Дедушка частенько брал ее с собой, даже не подозревая, как Розе не нравился гольф, а сказать об этом вслух девушка, увы, не решалась. Не позволяло воспитание. Вот и теперь она застыла в недоумении: если вечер обещал ей партию в гольф, то это время вновь будет потрачено зря.
Роза взглянула на наручные часы, уже обрисовывая в уме уважительную причину, чтобы ретироваться, если ей предложат бэг с ненавистными клюшками. Но стрелки показывали без двух минут шесть, и она тут же услышала за спиной щелчок трансгрессии.
Пунктуально.
— Добрый вечер, миссис Малфой, — он склонился над запястьем, шкрябнув по нему сухими губами, — а вы не опаздываете.
— Здравствуйте, — улыбнулась в ответ девушка, — не имею такой привычки.
— Привычка. Но речь не об этом. Я, Роза, если вы, конечно, позволите, хотел бы пригласить вас сыграть со мной в одну увлекательную игру…
Она не дала ему закончить, практически взвыв, потому что боязнь показаться невоспитанной все-таки перебила стойкая неприязнь к гольфу:
— Пожалуйста, только не гольф, мистер Малфой!
Драко несколько секунд смотрел на нее, и Роза готова была провалиться от стыда, таким бестактным показался собственный возглас. А что если дурацкий гольф окажется его любимой игрой? Он и так не слишком ее жалует, а теперь, верно, разорвется последняя связывающая их нить — чувство такта.
Роза не успела домыслить всех ужасных последствий, которые ей грозили, окажись гольф любимой забавой свекра, но тот лишь дрогнул подбородком и довольно громко рассмеялся.
Ровно.
Чисто.
Искренне.
— Что?
— Роза! О, Мерлин, о! Ах-ха-ха-х! Вы меня с ума сведете вашими выводами на пустом месте. Понятия не имею, что такое гольф. У нас в такое не играют. На вашем месте я бы предположил, что мы сыграем в квиддич, но здесь нет ворот. Нет, миссис Малфой, нас ждет развлечение совершенно иного рода. И, кстати, ах-ха-ха, вы снова чтокаете.
Она чувствует, что щеки заливаются вишневым колером возмущения, но отчего-то не хочется сердиться, наоборот, возникает странное желание рассмеяться вместе с ним. Тем временем Малфой легко подхватывает ее под локоть и отнюдь не бережно тащит за собой, чуть в сторону от дома. Они идут до тех пор, пока ни упираются в изгородь. Там мужчина останавливается и отпускает ее локоть. От быстрой ходьбы у нее сбывается дыхание, а он, как ни в чем не бывало, достает волшебную палочку:
— Вам лучше отойти на пару шагов назад, Роза.
Она повинуется и тогда, направив палочку на участок газона перед собой, он произносит: «Acio Colorsscopium».
И вдруг земля под ногами начинает вибрировать. Едва заметно, совсем чуть-чуть, а в воздухе слышится легкий гул, который, однако, быстро усиливается, да и дрожь земли под ногами становится более ощутимой. Малфой тихо произносит новое заклинание, но Роза не слышит какое именно. Вдруг прямо перед ним земля расступается, образуя небольшой, всего в несколько футов шириной проем, из которого на свет Божий медленно поднимается какой-то аппарат. Встав перед ними, чудо-машина замерла, а земля, подходившая к самому ее подиуму, немедленно покрылась новой травой. Некоторое время Роза с большой долей неуверенности смотрела на машину. Она была растеряна настолько, что даже не представляла, чем этот аппарат может оказаться на самом деле.
— У этой вещи нет названия, — упреждает вопрос Малфой, — но уверен, что она вам понравится, Роза.
— А для чего это? — девушка услышала собственный испуганный голос, в котором, однако, хорошо различалась нотка интриги.
— Сейчас все увидите, — спохватился мужчина, присаживайтесь.
И он подал Розе руку, чтобы она по короткой, всего в две ступени, лестнице могла подняться к аппарату. Там, возле похожего на длинный пушечный ствол предмета располагалось весьма уютное кресло, обитое мягкой тканью, и предлагающее пару дополнительных подушечек.
Драко отпустил руку девушки и снова вернулся к колдовству. Новое заклинание чуть приподняло и развернуло трубу, так, что на уровне глаз девушки оказалось два узких окошечка, напоминающих бинокль.
— Luteus, — скомандовал Драко, прикоснувшись к биноклю, — а теперь, Роза, смотрите!
Перед тем, как обратиться взором к тому, что предложил мужчина, Роза на секунду задержала взгляд на самом мистере Малфое. Он ничем не отличался от того человека, что она видела вчера или месяц назад: строгий костюм, аккуратная прическа — словом, сплошное серое пятно. И только в самой глубине урановой породы глаз вильнула хвостом быстрая, непонятная комета… Показалось?
На уши ложится что-то почти невесомое и мягкое, плечи сами откидываются на удобные подушки, и перед глазами все тот двор поместья, только через цветной фильтр.
И это уже не Малфой-Мэнор.
Картина на миг расплывается и покрывается монохромной сетью пыли и царапин, как на старой кинопленке. И вот перед ней уже не стриженая трава, а поросший сорняками, изрытый корнями старых яблонь, сад «Норы».
Солнечно.
Восхитительно жаркий день. И дышит воздух запахом полевых цветов, свежеиспеченными бабушкой Молли плюшками и чем-то странным, влекущим в сарай дедушки. Роза видит собственные ноги, в римских босоножках, ставших невероятно огромными, неудобными, поддерживает так и норовящую соскользнуть юбку. Но быстро перебирая ногами, она бежит к мастерской Артура Уизли.
— Ты куда, Роза? — раздается откуда-то сзади капризный голос брата. Она оглядывается и видит Хьюго, сидящего на траве в окружении карликовых пушистиков тетушки Джинни. Судя по возрасту мальчика, ей и самой теперь лет двенадцать.
— Де-душ-ка! — зовет она его, стремясь поскорее нырнуть в теплые, перепачканные мазутом или волшебными зельями объятья.
— Viridis, — доносится голос, словно из другого мира, и Роза узнает баритон Драко Малфоя. Теперь фильтр другой, и это мягкий свет подземелий Хогвартса. Урок Зелий. Она получает тычок в спину от Лили Поттер, а в ладони Розы тот час же слишком громко шуршит пергамент, исписанный знакомым мальчишеским почерком: «После уроков. Ива у озера. Скорпиус».
И снова голос Драко меняет цвет. На глазах проступают слезы. Но плачет она не от горя.
— Это счастье в чистом виде! — восклицает она, совершенно не боясь, что он может счесть ее сумасшедшей, когда представление обрывается заклинанием Драко.
— Вы плачете, Роза?! — и в голосе чувствуется тревога.
— ЭТО СЧАСТЬЕ! — повторяет она на полтона громче.
— Не поверите, я так и хотел назвать эту машину!
Он помогает ей спуститься с платформы, поддерживая за самые кончики пальцев. Представление закончено, и не о чем говорить. Пока Драко убирает машину и наводит почти идеальный порядок на газоне, Роза думает о том, что мистер Малфой страшный педант, а еще о том, что возможно, у аккуратистов бывает фантазия. Они молчат, но во вставшей между ними тишине нет неловкости, нет паузы. Он просто наводит порядок. Снова подставляет локоть и произносит:
— Думаю, что на сегодня достаточно впечатлений, Роза, предлагаю вернуться в дом и поужинать.
— А я думала, что вы тоже будете смотреть, — неожиданно для себя выпалила она. — Скажите, мистер Малфой, вы тоже видите что-то подобное?
— А что вы видели?
— Моих родных, но только в прошлом. Но не так, как это бывает в жизни, а будто через огромное цветное стекло. Затем я видела школу, еще позже поле и множество бабочек на нем. Так много я не наблюдала их ни разу в жизни, мистер Малфой. Это потрясающе.
— Вы счастливый человек, Роза, — и он улыбается мягко, глядя прямо в ее глаза, — вы видите так много, а я… я вижу лишь газон во дворе Малфой-Мэнора, вижу его через цветную стекляшку, а по траве носятся одетые в панталоны и как попало сотрудники Министерства Магии.
— И САМ МИНИСТР?
— О, он предводительствует в этом параде абсурда!
— Сегодня у вас есть чувство юмора, мистер Малфой. Славно, что вы его достали из кармана, — она уже жалеет, что произнесла слишком смелую и фамильярную фразу, потому что лицо мужчины вдруг темнеет.