— Прости меня, — выпалила она.
— За что? — нахмурился Рэй. Мэдди смахнула со щеки слезу:
— Я вообразила себе то, чего не было. Ты никогда…
— Не извиняйся. — Рэй приложил палец к ее губам. — И не придумывай мне оправданий, я этого не заслуживаю. Просить прощения должен я, а не ты. — Он поднял ее руку и поцеловал ладонь. — Должен признаться, я не столько горевал по родителям, сколько обижался на них. И злился за бессмысленную смерть.
Мэдди склонила голову, растерявшись от безысходной тоски в его голосе:
— Не понимаю.
— Я объясню. — Рэй дрожащими пальцами провел по волосам.
Мэдди покачала головой, со стыдом вспомнив, как вынудила его к откровенности из эгоистического любопытства.
— Не надо, Рэй. Это не мое дело.
— Теперь твое. Отец погиб во время подготовки к чемпионату мира по серфингу. Он хотел пробиться в высшую лигу. — Рэй взглянул на Мэдди глазами, в которых было столько горя, что у нее перехватило дыхание. — Мама просила его быть осторожнее, но он не слушал. Пошел на глупый риск и разбился о скалы.
— Рэй, пожалуйста, — взмолилась Мэдди, схватив его за руку. — Не продолжай.
— Я должен. — Он сглотнул, как будто у него сдавило горло. — Она приняла смертельную дозу снотворного три недели спустя. Но до этого все равно была как мертвая. Оставила мне записку. Хочешь знать, что она написала?
— Что? — прошептала Мэдди сквозь слезы.
— «Прости». Там было только одно слово — «Прости». Как будто оно что-то значило для меня или могло утешить.
— Рэй, не надо ворошить…
— Я рассказываю не для того, чтобы растрогать тебя. Мне важно, чтобы ты поняла. Родители были эгоистами. Они любили меня, конечно, но в первую очередь думали о себе. По отношению к тебе я вел себя так же. — Рэй смотрел на Мэдди. В его глазах светилась глубокая нежность. — И не хотел признаваться в этом.
— Ты защищал себя. — Мэдди по привычке искала ему оправдание.
— По правде говоря, обида на родителей стала для меня прекрасным поводом получать в жизни все, что я хочу, не давая ничего взамен. — Он прижался лбом к ее лбу. — Знаешь, в чем ирония?
Мэдди не могла поверить. Она никогда не предполагала, что Рэй может быть таким искренним и открытым.
— В чем же?
— Мне все сходило с рук. Чужая боль не трогала меня. Казалось, я всегда буду сам выбирать, кого любить и в какой мере. Но ты появилась и лишила меня выбора.
Мэдди показалось, она увидела в его глазах еще что-то, кроме благодарности.
— Мне хотелось все время быть рядом с тобой, — продолжал Рэй, приподнимая уголки губ в быстрой улыбке. — Ты права, у меня было намерение ограничить отношения только сексом. Но все оказалось сложнее, правда?
— Для меня уж точно, — согласилась Мэдди.
— Разница в том, что у тебя хватило смелости признаться, а у меня — нет.
От чувственного взгляда у Мэдди забилось сердце, вокруг которого разлилось тепло. Глубоко вздохнув, Рэй продолжил:
— Я люблю тебя. Думаю, что уже давно.
— Ох, — прошептала Мэдди, сдерживая навернувшиеся на глаза счастливые слезы. Она поднялась на цыпочки и закинула руки ему за шею. — Я тоже тебя люблю!
Рэй обнимал ее, тесно прижав к себе, пока она заливала слезами его рубашку.
— У меня с собой бутылка шабли. Прихватил на случай, если уговорю тебя дать мне еще один шанс. Откроем?
Мэдди хихикнула, чувствуя животом безошибочные признаки его возбуждения.
— Только если ты обещаешь перед этим раздеться.
Рэй засмеялся, поднимая ее на руки и опрокидывая на диван. Он убрал со лба ее волосы и сжал в ладонях лицо.
— Обещаю, если ты тоже разденешься. — В глазах и голосе читалось страстное обещание.
— Ну, раз ты настаиваешь… — притворно нахмурилась Мэдди.
К ее радости, он не заставил просить себя дважды.
Эпилог
Вопрос брата заставил ее улыбнуться.
— Ты счастлива, Мэдди?
Легко придерживая сестру за талию, Каллум кружил ее в танце под гирляндами остролиста и белой омелы в мерцающих отблесках свечей бального зала.
— Разве ты не видишь? Бесконечно, неправдоподобно счастлива, — сказала она, думая о важной новости, которой еще не поделилась с Рэем.
Мэдди посмотрела на стоящего в стороне новоиспеченного мужа, погруженного в разговор со школьным другом Филом и Заком, прилетевшим с семьей из Калифорнии. В старинном особняке усадьбы Треван собрались все многочисленные друзья Мэдди и Рэя, приглашенные на их свадьбу.
Высокая атлетическая фигура Рэя выделяла его из толпы. Вьющиеся русые волосы были небрежно откинуты назад. В смокинге, расстегнутой у ворота рубашке, с шелковым галстуком, небрежно засунутым в карман брюк после церемонии, он напоминал прекрасного и в высшей степени неформального языческого бога. Мэдди мысленно представила, что скоро окажется в его объятиях, и сердце забилось быстрее.
— Он почти достоин тебя, — прошептал Кэл ей на ухо. — Неудивительно, что ему удалось превратить мою маленькую, умную, рассудительную сестру в оголтелого романтика с горящими глазами.
Мэдди отвела взгляд от мужа и посмотрела на брата, поймав проницательный взгляд зеленых, как у нее, глаз. Она покраснела. Нельзя забывать, что Кэл — один из лучших адвокатов страны — видит ее насквозь. Удивительно, что несчастливый брак родителей, свидетелем которого они оба были в детстве, так по-разному сказался на их судьбе. Кэл продолжал относиться к любви с большим подозрением и цинизмом, в то время как Мэдди поверила голосу сердца и нашла свою судьбу.
Их жизнь с Рэем складывалась удивительно счастливо и гармонично. Прожив вместе год, они сохранили взаимное влечение и страсть, доверие и привязанность. Превратили мрачный особняк в Корнуолле в уютный семейный дом для того, чтобы иметь возможность спрятаться от суеты Лондона, когда она им приедалась.
Ее увлечение росписью по шелку превратилось с помощью Рэя в преуспевающий бизнес. Он всегда был рядом, поддерживая, вдохновляя и помогая советом, а иногда и отвлекая в минуты нервного стресса. Она вспомнила, как перед ответственной презентацией он заманил ее в постель и головокружительным сексом расслабил сведенные от тревоги каменные мышцы.
Танец закончился. Мэдди непроизвольно дотронулась до живота. С сегодняшнего дня пойдет новый отсчет времени. Их ждут нелегкие испытания, но она уверена, что вместе они смогут их преодолеть.
— Я действительно счастлива, Кэл, — сказала она и с грустью подумала: «Как бы я хотела, чтобы ты тоже был счастлив». Однако она знала, что ее успешный, красивый и очень циничный брат возвел вокруг себя такую крепость, которую в жизни никому не преодолеть. — Спасибо за сегодняшний день. К сожалению, сказочные свадьбы не в твоем вкусе.
— Мэд, хочу, чтобы ты знала. Если сказка закончится, ты знаешь, где найти меня, — заметил Кэл, прежде чем отпустить ее к Рэю.
— Спасибо, — смутилась Мэдди.
Покровительственный инстинкт старшего брата одновременно бесил и умилял. Девушка услышала, как Каллум хмыкнул за ее спиной, когда, шурша кружевами подвенечного платья, она бросилась к мужу.
Сказка никогда не кончится, потому что они с Рэем не допустят этого. Счастье далось им непросто. Волшебство рождественской свадьбы и секрет, который она несла в себе, были залогом их общего будущего. Надо только идти вперед — без сомнений, но с любовью и верой.
* * *
— Дьявол! Ты уверена? — Рэй побледнел как мел и опустил руки.
Мэдди кивнула, отгоняя приступ паники. Сначала она тоже испытала шок. Нужно дать мужу время опомниться.
— Когда ты узнала? — спросил он так осторожно, что паника только усилилась.
— Сегодня утром. Хотела сразу сказать, но помешала суета из-за свадьбы. Отложила, чтобы обсудить без спешки.
Ее оправдания звучали неубедительно. Может быть, стоило дипломатично подвести его к восприятию этой новости, а не выпаливать вот так, вытащив от гостей на балкон между тостами? Мэдди и в голову не приходило, что простые слова «Я беременна» требуют какой-то особой подготовки и обстановки.
Они с Рэем никогда не говорили о детях, что теперь казалось Мэдди странным. Когда люди создают семью, дети — всего лишь вопрос времени. Казалось бы, обсуждать это — вполне естественно. Но оба активно занимались карьерой, много путешествовали. Их интимная жизнь осталась такой же бурной и спонтанной, как в первые дни близости. Ребенок менял все — и не в лучшую сторону.
Мэдди инстинктивно прижала руку к животу. А что, если он скажет «Я не готов»? Она сама не была уверена, что готова, до тех пор пока в окошечке домашнего теста не показалась парная голубая ленточка. С этой секунды будущий ребенок стал неотъемлемой частью ее жизни. Глядя, как Рэй нервно причесывается пятерней, она впервые подумала, что он может думать иначе. Мэдди накрыла ладонью руку мужа:
— Что ты думаешь, Рэй?
«Только не отвергай меня, — молила она в душе. — Только не сейчас».
Рэй чувствовал на себе доверчивый и искренний взгляд Мэдди. Как сказать ей, что он испытывает потрясение и непреодолимый страх?
Она станет прекрасной матерью — доброй, терпеливой, любящей, готовой на любые жертвы. В этом он не сомневался, но его мучил вопрос, какой из него получится отец. Рэй боялся обмануть ожидания Мэдди и ребенка. Он сжал ладонь жены. То, что она не сказала сразу, а ждала весь день, только усиливало паранойю. Может быть, женское, материнское чутье уже подсказало Мэдди, что он будет никудышным отцом?
Из-за спазма в горле Рэй не мог выдавить ни слова.
— Что бы ты ни думал, тебе придется сказать мне, — прошептала она с дрожью в голосе.
Рэй подавил панику. Он понимал, что пугает ее.
Сегодня в церкви он дал обет любить и заботиться об этой женщине всю жизнь. Достаточно ли этого обещания? Год назад он поклялся, что никогда не будет лгать о своих чувствах ни себе, ни Мэдди, и получил за это награду неслыханной щедрости. Утром, когда он просыпался, Мэдди встречала его улыбкой, ночью ее теплое шелковистое тело доверчиво прижималось к нему, он слышал ее смех, вдыхал соблазнительный аромат кожи…
Священник сказал, что им суждено быть «вместе в счастье и в горести», но разве Рэй мог ожидать, что и то и другое обрушится ему на голову одновременно.
Он глубоко вдохнул морозный воздух.
«Господи, я стану отцом».
Рэй повернулся наконец к Мэдди:
— Честно? — Его рука легла ей на живот под тонким шелком платья. — Я потрясен и страшно напуган.
Скользнувшая по губам жены легкая улыбка согрела сердце Рэя. Мэдди обняла его за шею и засмеялась.
— Какой же ты трусишка, — прошептала она, орошая счастливыми слезами его шею.
Как по волшебству, страх и неуверенность развеялись. Он отстранился и оглядел жену с головы до ног.
— Мы сошли с ума, — пробормотал он с изумлением и гордостью. — У нас правда будет ребенок?
Она кивнула, сияя от счастья:
— Будет, раз ты хочешь.
Рэй крепко обнял ее, чувствуя всплеск адреналина и уверенный вкус победы — как когда-то на гребне идеальной волны. Однако он знал: на этот раз триумф будет длиться вечно, потому что рядом женщина, которую он любит.