Сейчас он не мог не думать о ее длинных стройных ногах. Об изгибе спины, о груди, о нежной плоти ее живота. Но сейчас нужно думать о том, как ее согреть.
Когда Сидни устроилась, он лег рядом и накинул одеяло.
— Лучше?
— Ммм. Гораздо лучше.
Хок закрыл глаза. Ее дрожащие зубы стучали и не давали им обоим заснуть. Она была совсем близко. Их разделяло три дюйма.
Если у нее и оставались сомнения в собственной безопасности, она ничего не сказала. Хок медленно тер ей руки и плечи, пока ее дыхание не успокоилось. Почувствовав тепло ее тела, он вздохнул с облегчением.
— Спи, милая, — прошептал он, нежно поцеловав ее волосы. — Спи. — Он прижался к ней, приказав себе уснуть и подавив желание соблазнить ее.
Он не знал, спал ли он. Открыв глаза, он увидел лучи солнца и то, что он лежит в объятиях Сидни. Ее ноги сплелись с его ногами, а ее голова покоилась у него на груди.
Хок улыбнулся и обнял ее. Он не помнил, когда в последний раз, просыпаясь в объятиях женщины, не ощущал беспокойство и желание уйти.
Медленно, стараясь не разбудить ее, он провел ладонью по ее ноге. Она вздрогнула от его прикосновения, и их губы оказались рядом. Хок почувствовал возросшее желание. Стоп. Если прикосновение к ее ноге так заводит его, то, что случится, если…
— Не думай об этом, — пробормотал он.
— Ммм?
Хок посмотрел на нее. Она улыбалась ему с закрытыми глазами. Он наклонился ниже и поцеловал ее.
Нежность стремительно захватила его, и он не мог остановиться. Он ласкал ее щеку, желая, чтобы она проснулась. Пальцы чувствовали теплую плоть. Он опустил руку, погладил бедро и проник под рубашку. Нежный изгиб бедра, талия, выпуклости груди…
Она вздохнула. Хок лег на нее, прижавшись к ней бедрами. Его желание росло. Он прижался к ее шее, кусал нежную кожу за ушком, а Сидни постанывала.
Он никогда так не хотел женщины. Но это не была только эгоистичная жажда удовлетворения. Он хотел бы разделить свое желание с ней, чтобы и она желала их близости.
Хок приподнялся на вытянутых руках, посмотрел на ее спящее лицо, на ее темные ресницы, бледные щеки, влажные от его поцелуев губы. Он жаждал любить ее, дать ей то, что берег от других, — свое сердце и душу. Но ему нужно смотреть в ее глаза и сказать ей об этом.
— Сид?
— Ммм, — отозвалась она. Она положила руку ему на лицо.
— Сидни, ты проснулась?
Она не ответила. Ее дыхание было таким же ровным. Хок закрыл глаза и пробормотал ругательства.
— Конечно, с тобой, она будет в безопасности, — пробормотал он, освобождаясь из ее объятий. — Ты соблазняешь спящую женщину.
Это подло.
Хок встал на твердую землю. Он пообещал себе, что не будет спешить, что будет ждать знака с ее стороны.
Он не хотел принужденных объятий Сидни. Она заслуживала лучшего. Она заслуживала право самой решать. В конце недели они пойдут разными дорогами. Меньше всего он хотел, чтобы она уходила из его жизни с чувством сожаления и горькими воспоминаниями.
Глава 7
Она медленно просыпалась, еще находясь в полудреме. Она видела лишь солнце, и ей было тепло. Приятно тепло. Пальцам ног, рук, спине и даже кончику носа.
Сидни открыла глаза. Да, ей тепло, и этому есть объяснение. Она провела прошедшую ночь в палатке Хока, в его спальном мешке — и в его объятиях. Здесь она и находится, подле его тела, голой спиной касаясь его коленей.
Его рука на ее талии, его подбородок в изгибе ее шеи. На минуту она прислушалась. Услышав ровное дыхание, Сидни закрыла глаза. События прошлой ночи всплывали в ее памяти по частям… Дождь, шалаш, ненадежный приют, кое-как собранный ее руками. Невыносимый холод. Он вновь ее спас. На этот раз от стихии. И ее упрямства.
Как случилось, что он стал такой важной частью ее жизни за столь короткое время? Она зависела от него. Для нее он стал больше чем проводник. В Хоке есть внутренняя сила, душа. Она чувствовала себя в безопасности рядом с этим человеком.
Если она сомневалась, что сможет прожить хотя бы еще один день на Аляске, стоило ей только посмотреть в его глаза, и все менялось. В них она видела, кем хотела быть. Сильной и решительной женщиной, способной пережить все, с чем столкнет ее судьба. И все же они оба боролись с взаимным влечением так же неистово, как им и наслаждались.
У нее были свои причины, у него свои. Сидни начала их молча перечислять, надеясь, что сможет во всем разобраться. Они живут в разных мирах и разного хотят. У нее есть планы, цели, и ничто не может встать у нее на пути. У них нет шансов постоянно быть вместе.
Поэтому она сохраняла дистанцию. Поэтому она отталкивала его каждый раз, когда они приближались друг к другу. Он тоже это чувствует? Если они будут заниматься любовью, то любви между ними не будет. Они лишь утолят желание.
Но то, что она чувствовала к Хоку, было не просто желание! Она его уважала и им восхищалась. Она влюбилась в него. Совсем чуть-чуть. А какая женщина не влюбилась бы?
Сидни аккуратно освободилась от его объятий, стараясь не разбудить его. Она обернулась и посмотрела на него спящего. Ей не следовало влюбляться в него. Ей следовало одеться и приготовиться к следующему дню на реке. Ведь именно для этого она приехала на Аляску?
В углу палатки Сидни нашла свои мокрые джинсы. Она надела их и засунула ноги в ботинки Хока, затем медленно расстегнула палатку и вылезла наружу.
Утро было ясным и ярким. На небе ни облачка. Ветерок был свежим и чистым. Сидни закрыла глаза и всем существом окунулась в окружающее. Когда-нибудь, застряв в пробке, она вспомнит именно это чувство, эти звуки и запахи. И на мгновение она ощутит это спокойствие.
Образ Хока всплыл в ее памяти. Его красивое лицо, густые темные волосы и проницательный взгляд. Он тоже будет с ней. Ведь он такая же частичка дикой природы, как деревья, животные и река. Частичка, которую она никогда не забудет независимо от того, что произойдет между ними за несколько дней. Она улыбнулась и посмотрела на шалаш.
Его крыша проломилась, а у входа виднелись грязные лужи. Ее ботинки все еще стояли снаружи, наполовину в воде. Под спальным мешком она нашла свой рюкзак и поискала в нем сухую одежду. Футболка, рейтузы и шерстяной свитер согрели ее холодным утром.
Чтобы чем-нибудь занять себя, Сидни решила собрать дрова. Она принесла пять охапок и положила их в кучу около кострища. Решив, что дров достаточно, она начала сооружать костер на мокрой золе.
— Спички, — пробормотала она.
Их взял Хок. Рано или поздно ей придется встретиться с ним. Чего она боялась? Прошлой ночью между ними ничего не было. Он повел себя как джентльмен. Он заботился только о ее удобстве и безопасности.
Вдруг Сидни нахмурилась, так как вспомнила свой сон. Долгие поцелуи, ласки, нежные стоны. Столь похожий на другие сны о Хоке, но… более реальный.
Это не было сном! Что случилось прошлой ночью? Что же она наделала? Ее фантазия сбылась? Не пыталась ли она соблазнить его, не подозревая об этом?
Сидни провела рукой по волосам и закрыла глаза, пытаясь вспомнить все, что произошло. Хотя это были лишь образы, они были сильными и разжигали желание даже сейчас.
— Это не было сном. Я целовала его прошлой ночью в палатке. Он был сверху, а я целовала его. О, Боже, я такая распутная.
— Сидни?
Она даже подпрыгнула от неожиданности, увидев, что Хок стоит рядом. Он надел рубашку и джинсы. Он был непричесанным и сонным и стоял без обуви.
— Ой, я в твоих ботинках.
Он нахмурился, затем посмотрел на ноги.
— Что?
— В моих — вода, — объяснила она. — Я сейчас сниму их.
Хок покачал головой.
— Не стоит, В рюкзаке есть еще пара. Ты в порядке? Ты выглядишь несколько… разочарованной.
Он долго смотрел на нее. Знает ли Хок? Помнит ли он, что произошло между ними ночью? О, дьявол, что, если он захочет обсудить это? Сможет ли она объяснить свое распутное поведение?
— Ты хорошо спала? Сидни кивнула.
— Как убитая. Спасибо, что позволил мне переночевать в твоей палатке. Кстати, как ты спал?
Он провел рукой по волосам и улыбнулся.
— Отлично, не считая…
— Не считая чего? Хок вздохнул.
— Я думаю, нам стоит поговорить о том, что произошло прошлой ночью, Сид. Это не следует игнорировать.
— Что случилось? Разве что-то произошло? Хок чертыхнулся и засунул руки в карманы.
— Я никогда… я, я не хотел…
Сидни повернулась к костру и начала раскладывать дрова, пытаясь скрыть свою подавленность. Все ясно, он не одобрил ее действий.
— Я… я понимаю, — произнесла она, стоя спиной к нему. — Этого больше не произойдет, я клянусь.
— Не произойдет, — согласился он. — Почему бы нам не забыть эту ночь и не начать все сначала? Мы ведь сможем это сделать?
Сидни кивнула и добавила еще одну ветку к аккуратно сложенному костру.
— Я приготовлю завтрак.
Хок передал ей через плечо спичечный коробок, и она принялась разжигать костер. Она будет вести себя так, словно ничего не изменилось.
— Я оденусь, а потом мы начнем сворачиваться. Ты не знаешь, куда я положил еду?
Сидни кивнула, указывая на дерево у другого конца поляны, все еще боясь смотреть Хоку в глаза. Она была уверена, что ее щеки покрылись румянцем.
— Сидни? Сид, посмотри на меня. Она встала и повернулась к нему, уставившись на носки его ботинок.
— Ты больше не будешь строить шалашей. Будешь спать в моей палатке. Там безопасно и тепло. И ничего не произойдет. Обещаю.
Она кивнула и посмотрела, как он возвращается в палатку.
Следующие два дня на реке прошли медленно и были наполнены ясными утрами и ленивыми послеобеденными часами. Сидни заботилась о еде, Хок разбивал лагерь и сооружал костры. Молодая женщина стала сносно готовить и лучше грести, легко вписываясь в жизнь на лоне дикой природы.
Но Хок ощущал, что ее что-то беспокоит. С тех пор, как он чуть не соблазнил ее два дня назад, она избегала любых физических контактов.
Его мысли возвращались к той ночи, к переполнявшей его страсти, которая возникла между ними. Почему, несмотря ни на что, он желал ее? Почему бы не выкинуть ее из головы и сохранять дистанцию? Она смогла это сделать без особых усилий.
Они все еще разговаривали, подтрунивали друг над другом и смеялись. Но он часто замечал, что она изучает его. За последние несколько дней они стали хорошими друзьями.
Прошлой ночью она спала в палатке, в своем спальном мешке, одевшись в несколько слоев одежды, защищаясь больше от него, чем от холода. Он не мог заснуть и слушал ее ровное дыхание.
Хок направил каноэ к левому берегу реки. На другой стороне он заметил орла, севшего на мертвую рыбу. Он бросил взгляд на Сидни, желая показать ей птицу, но она спала.
Он уже привык видеть ее рядом. Пока они плыли, Сид читала стихи. Он тоже читал что-нибудь наизусть, а Сидни терпеливо его поправляла, если он путал фразы. Иногда она ему пела. А порой просила его рассказать о местах, где он побывал.
А затем она устраивалась с альбомом и заполняла страницы рисунками. Хок не знал, что она рисовала, хотя ему было любопытно. Спросить? Зачем? Если бы она хотела, чтобы он знал, то рассказала бы сама.
Сидни положила альбом к ногам, но вдруг ветер разметал страницы. Хок собрал их и посмотрел на рисунки. Казалось, что они вот-вот оживут. Здесь были орлы и дикобразы, лисицы и соколы, лосиха и ее малыш, а также журавль, которого они видели в дюнах. Вся дикая жизнь, с которой они столкнулись, была отражена в альбоме вместе с тщательно нарисованными растениями и набросками заброшенной хижины.
Эти рисунки без слов объясняли ее чувства. Он медленно листал альбом, внимательно рассматривая каждую страницу.
— Мы уже приехали?
Хок поднял голову и увидел, что Сидни наблюдает за ним. Он закрыл альбом.
— Извини, я не специально. Она улыбнулась.
— Все в порядке. Я не возражаю. Это просто глупые наброски.
— Они прекрасны, — проговорил Хок, возвратившись к рисункам.
Сидни покачала головой.
— Они все слишком грубые. Я так давно не рисовала на природе. Я привыкла работать с фотографией, типовыми моделями и графикой. Это другое искусство.
Хок перевернул страницу и замер. Там он увидел свой портрет в профиль. Он внимательно изучал его, а ее щеки покрывались румянцем.
— У меня плохо получаются портреты.
— Не согласен.
— Нет, — вскрикнула Сидни, взяв у него альбом. — У тебя красивое лицо. Она дотронулась до его щеки, а затем до рисунка. — Я уловила некоторые черты, но подбородок еще нужно доработать.
Ее прикосновение разгорячило его. Он захотел взять ее за руку, прикоснуться к ее коже.
— Портрет очень хороший, — мягко сказал он.
Сидни покачала головой.
— Если бы я лучше рисовала, то смогла бы ухватить твои черты, тени на лице. Очарование. Свободу. Мне не хватает практики. — Она остановилась, вглядываясь в него. — У тебя необыкновенное лицо. А вот я выгляжу ужасно. Мои волосы пахнут дымом и средством от комаров. И целую неделю я не принимала ванну.
— Не думаю, что тебе стоит беспокоиться о том, чтобы очаровательно выглядеть в Катбэнке. Джинсы и фланелевая рубашка там в моде.
— Мне нравится ощущение чистоты. Хок открыл рюкзак и достал бутылочку шампуня.
— Он не очень хорошо моет, но сойдет в случае необходимости. — Он усадил ее на дно каноэ, спиной к борту. — Для начала мы возьмем котелок. — Он поискал котелок среди поклажи, взял и наполнил водой. — Будет немного холодно. — Он медленно поливал водой ее лоб и волосы.
— О-о-о, мне это нравится.
Намочив волосы, Хок взял шампунь и выдавил немного на волосы Сидни. Затем он начал мыть ей голову. Она вздыхала, постанывала и мурлыкала от удовольствия.
Когда ее волосы были тщательно намылены, Хок вновь взял котелок и полил чистую воду ей на голову.
— Ты самая красивая женщина, какую я когда-либо встречал, — пробормотал он.
А затем Хок под действием импульса, или под действием момента, или от осознания того, что у них осталась лишь одна ночь, поцеловал Сидни.
Ее губы ответили на его порыв, вкушая и играя с его языком. Желание поднялось в нем, и Хок не мог ему противиться. Его разум затуманился.
Сидни схватила его за куртку и придвинула ближе, прося дать большего. Но ему нужно знать, что она чувствовала. Он хотел услышать это от нее. Или сейчас, или никогда. Время пришло. Хок отодвинулся и посмотрел ей в глаза.
— Чего ты хочешь? — прошептал он. — Скажи мне. Я поступлю так, как ты скажешь.
Сидни открыла глаза. Уголки ее губ поднялись. Она обхватила руками его шею.
— Этого, — сказала она, томно улыбаясь. Желание рассеяло сомнение и разрушило все преграды. Он поцеловал кончик ее носа.
— И это все?
Она медленно покачала головой, не отводя взгляда.
— Я хочу… всего.
Хок погладил ее мокрые волосы и вновь поцеловал.
— Я сожалею о той ночи, Сидни. Мне не стоило пользоваться ситуацией. Но я думал, что ты проснулась. Как только я понял, что ты спишь, я прекратил. Клянусь, ничего не было.
Она нахмурилась.
— Значит, я не пыталась соблазнить тебя?
— Ты спала, — смущенно проговорил Хок. — Я поцеловал тебя, а потом…
— Я помню, что случилось. Я думала, что это я… Сейчас мне тоже это снится, Хок? Он поцеловал ее ладонь.
— Ты хочешь, чтобы это осталось только сном?
— Нет. Я хочу, чтобы это все было реальностью. Я хочу тебя. Всего. — Она вспыхнула и положила голову ему на грудь.
— Здесь? В каноэ? — улыбнулся Хок, затем пристально посмотрел на берег. Милая, мы в миле от Катбэнка. Если мы его проскочим, то нам придется подниматься вверх по течению. А тем, кто стоит на берегу, мы устроим интересное представление.
— Хорошо, — сказала Сид, положив ладонь на его выпрыгивающее сердце.
Хок сел на свое место и продолжил грести.
Подъехав к Катбэнку, Хок не мог сдержать улыбку. Как это все так быстро изменилось? Может, Сидни давно этого хочет? Интересно, насколько все могло произойти быстрее, скажи он ей о своих чувствах раньше?