— Он всегда втягивал меня в разные авантюры.
— Тебе это нравилось?
— Иногда. Но чаще мне хотелось просто посидеть за кухонным столом несколько часов и порисовать в альбоме.
— А я-то всегда думал, что от долгого сидения тело сводит судорогой.
— Ты просто никогда не пробовал. Сидение за кухонным столом в течение долгого времени безопасно для здоровья.
Келли была так мила, что Броку хотелось прижать ее к себе. Это было совсем на него не похоже. Может, это последствие той страшной ночи?
— Ну и как прошло купание голышом?
Она отвела взгляд.
— Нас застукали. Точнее, застукали меня. Когда мы услышали, что кто-то идет, Роб успел натянуть шорты, а мои вещи кто-то стащил. Мне пришлось стоять в воде так долго, что я вся посинела.
Брок подавил смешок.
— Что-то новенькое, я никогда не слышал этой истории.
— Я пригрозила Робу, что не буду с ним разговаривать, если он кому-нибудь об этом расскажет.
Брок заметил, что выражение приятной задумчивости на ее лице сменилось горькой тоской, и почувствовал, как сжался у него желудок. Он демонстративно посмотрел на пол, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей. Келли вспыхнула:
— Жуткий беспорядок. Я сейчас все соберу.
Брок нагнулся, чтобы помочь.
— Кажется, на полу картин больше, чем на стенах, — заметил он.
Келли рассмеялась.
— Намного больше. Один из способов создать что-нибудь действительно стоящее — это не бояться потратить краску и бумагу на всякую чушь.
Брок хотел было развернуть один из смятых набросков, но Келли решительно схватила его за руку.
— Нет, не надо. Я позволила тебе посмотреть на мою студию, но не позволяла рассматривать мои неудачные картины.
— Откуда ты знаешь, что эта картина неудачна? Возможно, мое мнение окажется иным.
— Меня не интересует твое мнение, мне важно то, что я сама думаю о своих работах.
Ее тонкие, аристократические пальцы, которыми она сжимала его руку, вызывали в нем странное волнение. В ее глазах застыли решительность и агрессивность. Пора было прекращать этот бесполезный спор.
— Твой приказной тон напоминает мне инструктора по строевой подготовке.
— По крайней мере, в пределах своей студии я могу диктовать свои правила.
— Понимаю, понимаю: ты считаешь себя богиней в этом маленьком уголке вселенной, — сыронизировал он.
— Я бы не стала употреблять слово «богиня», — ответила она сухо.
— Ты просто слишком редко смотришься в зеркало, — сказал Брок, отбрасывая в сторону смятый набросок.
Келли смотрела на него немигающим взглядом, и он вновь почувствовал, как между ними вспыхнуло притяжение. Судя по ее прерывистому дыханию, она почувствовала то же самое. Она резко отдернула ладонь.
— Роб рассказывал мне о твоем успехе у женщин. Наверное, тебе помогает умение льстить.
Брок пожал плечами, но промолчал — бесполезно перечить женщине, когда она в таком состоянии.
— Почему ты молчишь? Ты не согласен со мной?
— Разве мое мнение имеет для тебя значение?
— Да, имеет.
Он отрицательно покачал головой и поднял с пола еще один лист бумаги.
— Не скажу.
Келли мягко положила руку на его плечо.
— Мне интересно, правда. И потом, это нечестно с твоей стороны, обо мне ты знаешь все.
Чувствуя себя немного неловко, Брок вздохнул.
— Ну, хорошо. Ты, наверное, посчитаешь меня излишне самоуверенным, но мне никогда не приходилось прикладывать особых усилий, чтобы привлечь внимание понравившейся мне женщины.
Она в изумлении открыла рот.
— Ты действительно чертовски самоуверен.
— Я же говорил.
— Еще Роб рассказывал, что своих подружек ты менял как перчатки.
Почему-то Броку было небезразлично, что думает о нем Келли. Он почти оправдывался:
— Я никогда не давал обещаний, которых не мог выполнить, с самого начала наших отношений женщины понимали, что я с ними ненадолго. Я и сам не знаю, чем так привлекаю противоположный пол.
— Я знаю. У тебя такие черные и дикие глаза, что женщинам очень хочется приручить тебя.
— Ты сказала «женщинам», — Брок понизил голос. — Значит ли это, что ты говорила и о себе?
— Нет, — быстро ответила Келли, пятясь назад. — Мне никогда не нравились мрачные и угрюмые мужчины.
Брок медленно приблизился к ней.
— Так ты думаешь, что я мрачный и угрюмый?
— Я бы не сказала, что ты часто смеешься.
— Я заставляю тебя нервничать?
Ее глаза сказали «да», но она отрицательно покачала головой.
Его глаза сузились.
— Почему ты так нервничаешь в моем присутствии?
Келли отступила от него на шаг и вздохнула.
— Просто ты не похож на тех мужчин, с которыми я привыкла общаться.
— Ты привыкла к парню, живущему по соседству, который постоянно впутывает тебя в разные истории?
— Да.
Она заправила прядь волос за ухо. Брок видел, как в ней борются два чувства — горе от потери мужа и влечение к новому мужчине. Последнее ему было понятно, его и самого неудержимо влекло к Келли.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Из жаргона морских пехотинцев: коммандос — тот, кто не носит нижнего белья.
В течение следующих трех дней Брок видел Келли не более десяти минут. Во вторник она растянула голень и отказалась от пробежки. В среду и четверг беспрерывно лил нудный дождь.
Брок продолжал бегать, несмотря на дождь, и старался не думать о Келли. В конце концов, если он поможет ей окончательно вернуться к реальной жизни, она перестанет занимать его мысли и он начнет думать о чем-нибудь другом. Например, о новом этапе своей жизни.
К концу третьего дня Брок вспомнил о почти пустом холодильнике Келли и забежал в магазин перед закрытием. Когда он постучался в дверь ее дома, и он сам, и его сумки были насквозь мокрыми.
Келли открыла дверь и удивленно посмотрела на него.
— Что ты… — Она оборвала себя на полуслове и попыталась взять у него из рук один из пакетов, но Брок крепко прижимал его к себе.
Ее брови удивленно приподнялись, и она с двойным усердием потянула на себя сумку.
— Заходи уж, псих несчастный. Неужели ты не видишь, что приближается ураган?
— Вот поэтому я и решил принести тебе немного еды, — ответил он, следуя за ней на кухню. — Не хотелось, чтобы ты сошла с ума от голода и была вся такая несчастненькая.
— Несчастненькая? — в замешательстве переспросила она. — Откуда это слово? Из мультиков Диснея? — Келли покачала головой. — Я ведь могу и обидеться.
Брок принялся разгружать пакеты.
— Я принес хлеба, молока, яиц, сыра, смесь для приготовления оладий, парочку замороженных бифштексов, всяких консервов и арахис в шоколаде.
Она завизжала от восторга, увидев большую коробку.
— Арахис в шоколаде! Ты не представляешь, как я люблю… — Она оборвала фразу, искоса посмотрела на него и закатила глаза. — Ну конечно, ты знаешь. Наверняка Роб рассказал тебе и об этом.
Брок утвердительно кивнул головой.
— Так и быть. За коробку арахиса в шоколаде я согласна простить тебе неверие в мои силы.
Его губы дрогнули в улыбке.
— Ты так великодушна. — Он испытывал странное удовольствие оттого, что вновь видит ее. И пусть себе ерничает.
Келли наконец-то соизволила повнимательней присмотреться к нему и открыла рот от изумления. Она дотронулась своей теплой мягкой рукой до его мокрой щеки.
— Ты весь промок, а я тут дурачусь. Не хочешь принять горячий душ? Нет, не отвечай. Тебе просто необходимо принять душ до того, как из-за урагана пропадет электричество, — сказала она. — Если поторопишься, я успею высушить твои вещи в сушилке. Так что давай.
Келли вытолкнула Брока в коридор, вытащила из платяного шкафа пару полотенец и вручила ему.
— Когда разденешься, кинь мне из ванной свои вещи.
— У меня в коттедже много сухих вещей, — пробормотал он.
Она сощурила глаза.
— Я-то думала, ты поужинаешь со мной.
Брок ответил так поспешно, словно ждал ее предложения:
— Наверное, я мог бы остаться.
Келли улыбнулась.
— Тогда, если мы хотим поужинать, нам придется поторопиться, чтобы успеть приготовить еду до того, как исчезнет электричество.
При мысли о бифштексе его желудок громко заурчал. Брок зашел в ванную, стянул с себя мокрую одежду и бросил ее в коридор, как и просила Келли. Он включил горячую воду, встал под душ, торопливо намылил тело и ополоснулся. Келли была права. После горячего душа он почувствовал себя намного лучше. Ему вспомнилось, как он любил принимать душ после возвращения на базу. Горячий душ, пара банок холодного пива, горячий обед и горячая женщина — и ты снова человек.
Он растер тело полотенцем и провел рукой по волосам. Оглядывая ванную, он заметил на двери шелковый халат. Броку захотелось к нему прикоснуться. Наверное, ее кожа так же нежна, только теплее. Он подумал о ее розовых губах и почувствовал, как от этой мысли пересохло во рту. Встряхнув головой, он обвязал бедра полотенцем и вышел в коридор. Он услышал звон посуды на кухне и пошел на этот звук.
— Нужна помощь? — спросил он.
Келли оторвала взгляд от замороженных овощей, которые она высыпала из пакета в кастрюлю, и уставилась на него с открытым ртом. Он чувствовал, как ее взгляд скользит по его телу — плечам, груди, животу, спускается к полотенцу, которое едва прикрывало колени.
Рука у нее дрогнула, и овощи посыпались на плиту.
— Осторожней. — Он шагнул к ней и взял за руку. Рука дрожала.
— Прости, я не хотел тебя напугать.
Келли резко, словно обжегшись, выдернула руку, покачала головой и отступила назад.
— Я не испугалась, просто… — Она сглотнула и встретилась с ним взглядом.
Брок посмотрел на свой обнаженный торс, на котором были отчетливо видны шрамы от осколочных ранений. Он-то уже привык к ним, но Келли видела их впервые. Его желудок судорожно сжался: наверное, увидев эти шрамы, Келли вспомнила о Робе.
— Это из-за шрамов?
Она закрыла глаза и отрицательно покачала головой.
— Нет, — сказала она, в ее голосе слышалось удивление.
— Из-за чего же ты так вздрогнула?
Келли смущенно отвела глаза и с трудом выдавила ответ:
— Я увидела твои мускулы.
Брока охватило необыкновенно приятное чувство — такого он уже давно не испытывал. Итак, ее эмоции не совсем угасли после смерти мужа. Это хорошо, это было частью его плана. Хоть он и не предполагал, что вызовет в ней влечение, но менять ситуацию ему не хотелось.
— Спасибо за комплимент, — тихо сказал он, чувствуя, как губы растягиваются в ухмылке.
Келли рискнула посмотреть ему прямо в глаза.
— Не сомневаюсь, что целая толпа женщин осыпала тебя подобными комплиментами.
— Это было давно.
— Отчего же?
Брок пожал плечами.
— Не знаю, как тебе это объяснить. Просто я стал другим. Понимаешь, той ночью пострадало не только мое тело.
— Ты, наверное, хочешь сказать, что после ранения ты изменился внутренне, — произнесла она задумчиво.
— Что-то вроде того.
Брок потянул носом и почувствовал запах подгорелых бифштексов.
— Похоже, бифштекс подгорел.
— Ох, нет. — Келли метнулась к духовке, из которой раздавалось громкое шипение, и вытащила бифштексы. — Вообще-то они выглядят не так уж плохо.
— Если они немного мягче подметки ботинка, то вполне годятся для меня. — Брок посмотрел на тостер. — А тебе не кажется, что хлеб тоже…
— Кажется, — перебила Келли, вынимая подгоревшие тосты. — Смотри, овощи закипели, скоро будут готовы. Ну вот, ужин почти готов.
Брок достал из шкафа тарелки и чашки, Келли зазвенела столовыми приборами. Положив еду на тарелки, они устроились на полу в большой комнате.
— Извини, у меня нет обеденного стола. Все время собираюсь купить.
Лампочка замигала и погасла. Брок почувствовал, как вздрогнула Келли. Прошло несколько секунд, и свет загорелся снова. Келли громко выдохнула.
— Из-за бури электричество наверняка отключат на несколько часов. Я привыкла к этому, но все же не хочется, чтобы это случилось.
— Ты боишься темноты? — Он отрезал кусочек бифштекса. Мясо было пережаренным, но все равно вкусным.
— Нет, — сказала она, делая глоток воды, — и да. Я не боюсь темноты. Мне просто не нравится, когда я не могу зажечь свет, если мне этого хочется.
Он кивнул:
— То есть это всего лишь вопрос удобства.
— Практически да. Но есть еще кое-что: когда ты не видишь, обостряются другие чувства. Это такой побочный эффект темноты.
— Поэтому ночью мерещатся всякие нереальные вещи.
— Ага, всякие привидения в шкафу и чудовища под кроватью.
— Но ты не боишься темноты?
— Нет, — сказала она, сосредоточенно поливая тост медом. — А ты боишься чего-нибудь? Хотя ты же морской пехотинец, тебе не положено бояться.
— Келли, я ведь человек, и, как у любого человека, у меня есть чувство страха. Я просто стараюсь держать его под контролем.
Брок проглотил еще один кусок бифштекса. Свет замигал и погас.
— Ты вовремя приготовила ужин. У тебя есть свечи или фонарик?
— Да, на кухне, — пробормотала Келли и поднялась.
— Помочь?
— Нет, сама найду. Ты лучше последи за моей тарелкой, а то кот быстро все съест.
Брок хмыкнул.
— Хорошо, буду беречь как зеницу ока.
Он слышал, как она ходила по кухне, натыкаясь на разные предметы, открывала и закрывала дверцы шкафов. Пару минут спустя он решил присоединиться к ней и, взяв тарелки, пошел на кухню.
— Осторожней, я прямо у тебя за спиной, — тихо сказал он. От неожиданности Келли резко обернулась и едва не перевернула тарелки. Броку удалось удержать их в руках и бережно поставить на стойку.
— Никак не могу найти спички. Они должны быть в этом ящике.
— Давай искать вместе, — предложил он и стал водить рукой по дну ящика. Его рука иногда встречала ее ладонь, и ощущение нежной кожи приятно волновало его. Он слышал, как она задержала дыхание. Интересно, чувствует ли она то же, что и он? Его пальцы нащупали небольшую коробочку. — Нашел. А где у тебя фонарик?
— В спальне, — сказала она.
— Черт, придется вступить в схватку с чудовищами под кроватью.
— Придется. Зажги свечу.
Брок чиркнул спичкой и легко зажег свечку. Он посмотрел на теплый огонь, который освещал лицо Келли, и почувствовал, как тело окатило теплой волной.
— Ты похожа на ангела. — Эти слова вырвались у него непроизвольно, и он почувствовал себя немного неловко.
— Эта из-за огня свечи. В нем все кажутся ангелами.
— Только не я, — заметил он сухо.
Она улыбнулась.
— Ну, разве что Темным Ангелом.
— Ты преувеличиваешь.
Келли рассмеялась.
— Возьми. — Она передала ему еще одну свечу.
Брок наклонил фитиль своей свечи и зажег его от огня свечи Келли. Внезапно ему пришло в голову, что то же самое делают жених и невеста во время свадебной церемонии. В его душе появилось чувство тревоги — слишком уж эта сцена была похожа на предзнаменование.
— Пойду поищу фонарик, — сказала она и через несколько минут вернулась с фонариком и маленьким радиоприемником, работающим на батарейках.
— Вот молодец, — одобрил Брок.
— Я думаю, нам стоит закончить ужин, пока еда не остыла окончательно.
Брок взял радио и нашел местную радиостанцию. Диджей говорил о массовом отключении электричества. Энергетики предупреждали, что света не будет до самого утра.
— О боже, кажется, этой ночью мне не удастся поработать, — пробормотала она.
— У тебя есть карты?
— Где-то есть. Я давно не играла.
— Может, сыграем на раздевание?
— Я всегда выигрывала у Роба.
— Сомневаюсь, что ты сможешь побить меня.
Келли приподняла бровь:
— Посмотрим.
Брок выиграл первые две партии, и Келли заметно разозлилась. Ее раздраженное бормотание напомнило ему жужжание шмеля.
— Я требую реванша, тебе просто везет.
— Просто везет? — повторил он, желая слегка поддразнить ее. — Да ты злишься потому, что скоро тебе придется распрощаться со всей одеждой.