Артур просто опешил... Да и не он один!.. В ступоре были все, кто пошел вместе с ним брать этого «языка»...
А дед тем временем проговорил настойчивее:
– Господа! Я шел к вам! Добровольно! Мне совершенно необходимо поговорить с вашим старшим офицером!
– Встань на колени! – скомандовал Артур, приблизившись к афганцу. – Быстро! И распахни халат!
Древний, как свет, «дух» повиновался.
Он покряхтел немного, как это обычно делает очень старый человек, и, опершись рукой о землю, встал на колени. Только вот распахивать старый стеганый ватный халат ему не пришлось – разведчики уже и без этого заметили, что дед был вооружен. Только вот оружие это...
– Вытяни вперед руки! Пальцы в «замок»! – последовала очередная команда Артура.
Афганец как-то грустно улыбнулся, словно понимал, что хочет сделать Артур, сцепил пальцы своих рук в «замок» и вытянул их перед собой.
– Щ-щух-х! – пропела уже во второй раз, за сегодняшнее утро, казацкая нагайка, выбивая пыль из рукавов афганского халата...
Афганец только поморщился немного своим изрезанным глубокими морщинами лицом и проговорил тихо, глядя прямо в глаза Артура:
– А ты на наших не похож, солдат... Лицо у тебя другое... Азиатское... А вот с нагайкой обращаться умеешь... Странно это... Весьма странно!..
– На кого это «на наших»? – переспросил сержант.
Афганец посмотрел на свои руки, которые крепко-накрепко были скручены «хвостом» нагайки:
– Так «пеленать» пленного умели только казаки, господин солдат...
– Я не «господин», а «товарищ сержант»... Господ нет уже давно!
– «Товарищ сержант»... – Афганец пожевал губами, словно пытаясь что-то понять для себя. – Это что же значит? Урядник, что ли?
Какая-то странная теплая волна захлестнула Артура в тот момент... Волна каких-то смутных воспоминаний... Что-то, что он знал, но никак не мог вспомнить в тот момент, вертелось в его голове. Что-то «родное», но давно забытое... Да только не до воспоминаний было Индейцу в тот момент...
– Ладно! Потом разберемся! – Он приблизился к деду и, посмотрев пленному прямо в глаза, тихо проговорил: – Сейчас мы пойдем к нашему лейтенанту... Тихо пойдем!.. Если вздумаешь что-то крикнуть...
– Пойдем, господин урядник, пойдем! Где твой поручик? – согласился пленник. – И побыстрее пойдем – время не ждет!
Артур обернулся к радисту своей группы:
– Штекер! Доложи Топору о «языке»! И скажи, что я и Балу идем к месту, где мы разбежались в стороны... Буду ждать его там через 10 минут... С этим непонятным «языком» надо что-то решать!..
...А еще через четверть часа, когда афганец и лейтенант пошептались о чем-то между собой, Артуру и еще одному разведчику пришлось конвоировать пленного вверх по склону – Топор отдал очень простой и однозначный приказ: «Этого пленного, сержант, надо срочно доставить к комбату! Головой за него отвечаешь!»...
...Август 1990 г. Расположение спецотряда «Сова»...
– Слушай, Индеец! – Филин посмотрел на своего сержанта непонимающим взглядом. – Шо-то я ни хрена сообразить не могу! Что это за афганец такой был? Откуда старый дед мог русский язык знать? Ну, те, что помоложе, понятно – у нас, в Союзе, много афганцев училось. Но древний дед!.. Да еще и живущий в такой дикой глуши, посреди Панджшера!.. Откуда?
Артур только улыбнулся:
– Вот те же самые мысли и мне тогда покоя не давали, командир! «Откуда?» Мы тогда на высотку возвращались часа три, никак не меньше – дед-то совсем старый был, еле ноги волочил... Но! – Индеец поднял вверх указательный палец. – Он там, как оказалось, все тропинки знал... Шли мы к нашим хоть и медленно, но зато такими загогулинами, что из Мариштана нас заметить было совершенно невозможно!..
– И что?
– Вот за эти три часа я и услышал одну историю...
Май 1982 г. Афганистан. Панджшер...
Там же и те же...
...Пленный афганец шел вверх по склону впереди своих «конвоиров»... Иногда он присаживался на камень, чтобы перевести дух и немного передохнуть, и Артуру не хватало наглости, чтобы подгонять этого старика... Почему-то в тот момент перед его глазами стоял его собственный, родной дед, сотенный есаул...
И была еще одна причина, которая словно гвоздь в заднице, теребила его мысли – оружие афганца...
Прошло около часа, когда Артур, не совладав со своим любопытством, спросил пленного:
– А откуда у тебя, дед, эта сабля?
– Это моя сабля, господин урядник... Осталась со старых времен... А вообще... Не в ней дело, господин урядник... – Афганец как-то странно улыбнулся. – Вы очень хорошо воюете... Я уже несколько лет наблюдаю за тем, что происходит в Афганистане, и вижу теперь, что Русская армия есть, существует и будет существовать!..
– Слушай, дед! Я же тебе говорил, что у нас нет «господ» и таких званий тоже нет! Я – «товарищ сержант»!
– Нет, любезный! Вы – «господин сержант», поверьте мне – я ведь тоже был когда-то военным... Офицером, только не советской, а Белой армии, ушел сюда, будучи еще подъесаулом... Сначала это была Персия, а потом Афганистан... Думал тогда, что пройдет несколько лет и я вернусь в Россию... А потом судьба сложилась так, что пришлось здесь остаться на всю жизнь... А сегодня... – Подъесаул посмотрел в глаза Артуру: – Сегодня я увидел свою молодость!.. Я за листьями шиповника ходил, чтобы лечебный чай заваривать... Вот и увидел, как ты с гюрзой справился, господин сержант... И догадался, что ты «наших кровей»...
– Каких это «наших»? – Артур все никак не мог взять в толк, о чем говорил этот дедушка.
– Да каких же еще? Казацких, понятное дело!..
– Так вы казак? – совершенно непроизвольно Индеец перешел на «вы».
– А ты разве еще этого не понял?
Артур внимательно посмотрел на пленника, потом на его оружие:
– У моего деда сохранилась старая кавалерийская шашка... Казацкая шашка... То-то я смотрю... Только эта сабля не очень-то на ту похожа... Она больше на что-то восточное смахивает...
– А твой дед, урядник, какого Войска казак будет?
– Донского... Сотенный есаул...
– Значит, с Деникиным ходил...
– Это было очень давно...
– А я вот из Терского казачьего войска..
Совсем коротенькая справочка...
...ТЕРСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО – часть казачества в дореволюционной России, размещавшаяся в Терской области, ныне это южная часть Ставропольского края.
Отдаленными предками терских казаков были гребенские казаки, поселившиеся на реке Сунже еще в XV—XVI веках, и присоединившиеся к ним в XVI веке переселенцы с Дона...
...Во время Гражданской войны 1918—1920 годов бедные слои казаков боролись за Советскую власть, а более зажиточные – на стороне белогвардейцев. В 1918—1919 годах на территории Терского казачьего войска даже существовала Терская советская республика. Но...
В 1920-м Терское казачье войско было упразднено...
Терские казаки были, пожалуй, одними из самых уникальных из всех казаков государства Российского!..
Близкое соседство с кавказскими горцами, участие горцев в казачьем войске и смешанные браки способствовали проникновению кавказской культуры в быт терцев. Особенно заметно это было в одежде – именно они носили кавказские бурки, папахи, да и в вооружении – кинжалы, сабли, которые никак не походили на кавалерийские казачьи шашки других казачьих войск...
Терские казаки стали одной из первых репрессированных этнических групп в СССР: в 20-е годы казаки были насильно выселены из станиц по реке Сунжа, которые были немедленно заселены чеченцами и ингушами, а территория Терского казачьего войска была разделена между вновь образованными северокавказскими автономными республиками – Чечня, Ингушетия, Дагестан и Северная Осетия...
– Так уж судьба у меня сложилась, казачок, что в 20-м году, когда стали нас «красные» расказачивать, собралась наша офицерская казачья сотня да и ушла в Персию, к тем, с кем мы до того воевали... – вздохнул бывший подъесаул. – Думали тогда, что Советы пришли совсем ненадолго и мы скоро вернемся в родные станицы... Да только... Годы шли... Кто-то из наших офицеров подался в Турцию, а оттуда дальше, в Париж... Под командой нашего командира генерал-майора Чернозубова... А я... Молодой я еще тогда был... Как-то так сложилось, что... Помотало меня по Персии, да и занесло в конце концов в Кабул...
Разведчики слушали старого казака, раззявив рты, как малые дети...
– Женился я в 22-м... Здесь в те годы много русского люда было... Да так и остался в этом проклятом месте... Россия, Родина, совсем рядом, а... Не увидеть ее мне уже, наверное, никогда...
– А что же вы не вернулись еще тогда?
– Не знаю, казачок... Да вот только... Тоскую я за своим Владикавказом до сих пор!
– А к нам чего шли?
– Помочь... Русский человек всегда русскому помогать должен! Даже если он за тридевять земель, на чужбине! И уж особенно если он казак! – произнес убежденно подъесаул.
– Да уж... Казак – он и в Африке казак... – пошутил второй разведчик, сопровождавший старика к комбату.
Сказал и тут же осекся, натолкнувшись на обжигающий взгляд Артура...
А подъесаул ответил:
– Может, ты и прав, солдат... – улыбнулся шутке старик. – Ну что, господа? Пойдемте к вашему командиру! Попробую помочь вам воевать против басурман!.. И вот еще что, господин сержант... Расплел бы ты мне руки и нагаечку забрал... Я от вас уже никуда не денусь, а идти мне со связанными руками сложно – не молод я уже...
Артур залился краской стыда и поспешил освободить руки старика...
...Август 1990 г. Расположение спецотряда «Сова»...
– Ну, и как? Помог вам этот подъесаул? – спросил Филин, заинтригованный рассказом Артура.
– Помог? Да это не то слово, командир! – Индеец даже привстал с лавочки. – Если бы не он, то мы вряд ли удержали бы ту высотку!
– Вот даже как?
– Так, Андрюха! Именно так!.. Там в ночь на 20 мая такое началось, что просто мама не горюй!..
Они посидели немного молча, и Филин спросил:
– Ну, а что твой подъесаул, Индеец?
Индеец закурил сигарету и проговорил грустно:
– Подъесаул Белозерский... Знаешь, командир... Ему тогда, наверное, уже лет около девяносто от роду было!.. Как моему деду... А как был русским офицером, так им и остался до самого конца... Всю жизнь прожил с мечтой еще хотя бы раз повоевать в родной Русской армии!..
– Погиб?
– Погиб... – подтвердил Артур. – На той высоте над своим «родным» Мариштамом... Но как погиб!.. Знаешь, Андрюха... Я думаю, что он умер даже не от пули, а от тоски... От той ностальгии, которая жрала его сердце больше шестидесяти лет...
...Эх! Знал бы тогда Андрей, что почти похожая судьба ждет и его самого!.. Знал бы он тогда, сколько раз он будет вспоминать этот рассказ старого казацкого подъесаула, который поведал ему тогда Артур, о тех скитания на чужбине, которые выпали на его долю!.. И, может быть, именно эта старая история старого русского офицера, который так и не изменил своей присяге «На верность царю и Отечеству» и который так и остался на всю жизнь подъесаулом Терского казачьего войска, помогла Филину уже в его далеких и долгих скитания. И, может быть, судьба именно этого, незнакомого ему человека помогла выжить и выстоять...
И вернуться из далеких скитаний на родину через долгих десять лет...
Май 1982 г. Афганистан. Панджшер...
Сабля старого казака...
...Батальоны десантников, высаженные вертолетами в самое сердце Панджшерского ущелья, попали в такой переплет, какого не ожидал никто!..
...Панджшер...
Вот где по-настоящему было гиблое, проклятое место!..
...«Алмазное ущелье», или «Ущелье пяти львов»...
Само Панджшерское ущелье тянется около 120 километров на север в сторону Файзабада, то есть в сторону таджикской границы. Издавна это была старая контрабандистская «тропа». Быстрая горная река Панджшер несет свои воды с гор на юг, к реке Кабул, а вдоль нее узкая, грунтовая, не дорога даже, а так, грунтовка в две, а в узких местах и в одну колею... Есть места, особенно на севере Панджшера, где каменные стенки нависают прямо над этой дорогой, а вся ширина ущелья не больше пятидесяти метров... Здесь много кишлаков, но по большей части они брошены жителями, и их дувалы стали излюбленным местом для «духовских» засад...
...Ахмад-Шах Масуд родился здесь, в кишлаке Джагалак, в семье полковника королевской гвардии Доста Мохамеда Хана, и к тому времени, 29-летний, он уже успел стать национальной легендой. Это именно он придумал тактику партизанской войны малочисленными отрядами против войск Советской армии – засада, обстрел и моментальный отход при оказании сопротивления... Бороться с этими «мобильными группами» Масуда было очень тяжело, потому что они старались не вступать в открытый бой, а преследовать их в горах, в которых эти этнические таджики выросли, было равносильно самоубийству...
А сам Ахмад-Шах...
«Масуд» с языка дари означает «Счастливый»... Это имя молодой 22-летний Ахмад-Шах взял еще в 1975-м, когда едва выжил после восстания против правящего правительства... Он долго лечился в Пакистане, а потом вернулся на родину, в то место, в котором родился и вырос – Панджшерское ущелье. И в очень скором времени сумел стать «национальным героем»...
И штаб этого, «шестого», Панджшерского Льва находился, как оказалось, в кишлаке Руха...
Когда Масуд к вечеру 19 мая понял, что он со своим штабом, который охраняли не меньше полутысячи прекрасно подготовленных боевиков, может быть отрезан десантниками от тех троп, по которым он может отойти за перевалы в отроги Гиндукуша, вот тогда-то и началась настоящая война...
...19 мая, 18.30 РМ...
...Высота, на которую десантировался батальон капитана Полуянова, была на самом деле довольно большой «столовой горой», с плоской и обширной вершиной...
Комбат разбросал три роты десантников по трем основным направлениям, с которых могли прийти «духи», и усилил каждую одним из трех разведвзводов роты Нестерова...
...Мотострелки вовсю пробивались по дну ущелья вдоль реки, и Масуд, свернув наскоро свой штаб в Рухе, пошел на Мариштан...
Идея его была понятна – добраться по этому небольшому ущелью, подняться до подножия горы Пальфадж и... уйти в Гиндукуш.
Да только... на его пути встали десантники «Полтинника»...
... – Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!!! – ДШК долбил из кишлака по склону и по вершине высотки, где засели десантники. – Ду-ду-ду-ду-ду-ду!!!
Тяжелые, крупнокалиберные пули лохматили сухую землю, разрывая ее в клочья, и косили кусты «зеленки» так, словно по ней, раз за разом, проходились огромной невидимой косой.
– Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!!! – вторил этому пулемету второй ДШК.
– В-вау! В-ва-вау! – взвывали пули.
– За камни! За камни! – орал во всю глотку Пионер на своих разведчиков, разбрасываясь приказами направо и налево. – Прячьте головы, полудурки!
– П-ш-ш-ду-дух-х! – прилетела из кишлака и разорвалась граната, выпущенная из РПГ-7.
... – Индеец! – услышал Артур голос своего лейтенанта сквозь грохот боя. – Сабиров, ко мне!
Пригибаясь к самой земле, Артур рванул на голос и натолкнулся на Топора через десяток шагов.
– Я здесь, товарищ лейтенант! – гаркнул он еще в полете и приземлился в небольшую ямку, едва ли не на голову офицера.
– Значит, так, «замок»! – Лейтенант был настолько возбужден боем, что его раскрасневшееся лицо было похоже на помидор. – Есть приказ Пионера!.. Собирай взвод! Скоро стемнеет, и тогда мы пойдем на склон! Спустимся метров на сто и соорудим засаду...
– Ясно! Сделаем!..
– Задача: подпускаем «духов» на бросок гранаты, забрасываем «эфками» и откатываемся на 20– 30 метров вверх, пока наши их сверху долбят... Потом маскируемся и ждем «вторую часть Марлизонского балета»... Иначе их не остановить!
– Все ясно, Топор! – ответил Артур лейтенанту. – Сделаем как надо!..
...Нет, не зря крупнокалиберный пулемет ДШК афганцы называли «королем гор»!.. Его мощные пули крошили землю и камни в пыль, и у десантников уже были потери. А под прикрытием этого массированного огня...